Сталин и Каганович. Переписка. 1931 - 1936 гг

Федеральная архивная служба России Российский государственный архив социально-политической истории

СТАЛИН И КАГАНОВИЧ ПЕРЕПИСКА. 1931-1936 гг. Составители О.В.Хлевнюк, Р.У.Дэвис, Л.П.Кошелева, Э.А.Рис, Л.А.Роговая

Москва РОССПЭН

2001

ББК 63.3(2)6-8 Сталин - Каганович; 63.3(2)615; 66.1(2)6 С 77 Издание осуществлено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ) проект № 01-01-16177, а также издательства Йельского университета (Уа1е 1Муег81гу Ргехх) Работа над проектом осуществлена при поддержке Британского Совета экономических и социальных исследований (Впизп Есопогшс апй 8ос1а1 Кезеагсп СоипсП), §гап1 № К.000 23 73 88

С 77

Сталин и Каганович. Переписка. 1931—1936 гг. / Сост. О.В. Хлевнюк, Р.У. Дэвис, Л.П. Кошелева, Э.А. Рис, Л.А. Роговая. — М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2001. — 798 с ; ил. В книге опубликована переписка И.В. Сталина и его заместителя по партии Л.М. Кагановича. Выезжая летом-осенью 1931—1936 гг. на несколько месяцев на юг, Сталин оставлял Кагановича руководить работой Политбюро, однако сам получал все материалы к заседаниям Политбюро и фактически направлял его деятельность при помощи писем и телеграмм на имя Кагановича (некоторые из них адресованы всем членам Политбюро). Публикуемые документы содержат уникальную информа­ цию о механизме принятия решений высшим советским руководством по вопросам как внутренней, так и внешней политики. Среди ключевых тем переписки — голод 1932 г., принятие закона о борьбе с хищениями социалистической собственности от 7 августа 1932 г., конфликты с Японией, война в Испании, подготовка открытого процесса по делу «троцкистско-зиновьевского центра» и другие. Издание рассчитано на историков, а также на широкий круг читателей, интере­ сующихся историей СССР и КПСС.

18ВК 5 - 8243 - 0241 - 3

Российский государственный архив соци­ ально-политической истории (РГАСПИ), 2001. О.В. Хлевнюк, Р.У. Дэвис, Л.П. Кошелева, Э.А. Рис, Л.А. Роговая, составление, преди­ словие, комментарий, 2001. «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2001.

От составителей Данный сборник документов можно рассматривать как своего рода про­ должение предпринятой несколько лет назад публикации писем И.В.Сталина В.М.Молотову1. Занимая пост секретаря ЦК ВКП(б), Молотов в 20-е годы был заместителем Сталина по партии. Во время отпусков Сталина Молотов оставался в Москве и руководил работой высших партийных инстанций, готовил решения по важнейшим партийно-государственным вопросам. Об­ суждению этих вопросов и принимаемых постановлений посвящена основная часть опубликованных писем Сталина Молотову. Хронологически эти письма охватывают период с 1925 по 1930 г. (несколько писем за 1931—1936 гг., включенных в подборку, имеют случайный характер). В декабре 1930 г. Мо­ лотов был назначен председателем Совета Народных Комиссаров СССР вме­ сто А.И.Рыкова и оставил пост секретаря ЦК ВКП(б). Обязанности своего заместителя по партии Сталин передал Л. М. Кагановичу, влияние которого в последующие несколько лет неуклонно расширялось. После назначения на второй по значению пост в ЦК, Каганович не только возглавил работу Орг­ бюро и ряда важнейших отделов ЦК, но руководил заседаниями Политбюро в периоды отпусков Сталина, председательствовал в многочисленных комис­ сиях Политбюро. Все это объясняет, почему основной поток писем Сталина из отпуска (по понятным причинам переписку советские вожди вели только во время от­ пусков или командировок), направляемых в 20-е годы в адрес Молотова, в начале 30-х годов был переключен на Кагановича. Каганович (даже больше, чем до него Молотов) согласовывал со Сталиным все сколько-нибудь значи­ тельные решения, принимаемые в Политбюро. Обсуждение вопросов, свя­ занных с заседаниями Политбюро, составляют большую часть публикуемых писем и телеграмм. Ряд сталинских писем, полученных Кагановичем, пред­ назначались также некоторым другим членам Политбюро, чаще всего Моло­ тову, или Политбюро в целом. В них Сталин требовал решить ту или иную проблему, ставил перед Политбюро определенные задачи. Сборник «Письма И.В.Сталина В.М.Молотову» включал в себя, что и бы­ ло зафиксировано в заголовке, только письма Сталина. Письма Молотова Сталину находились в фонде Сталина в бывшем архиве Политбюро (теперь — Архив Президента Российской Федерации (АП РФ)) и были недоступны ис­ следователям. Лишь недавно фонд Сталина частично передан в Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). В новой книге наряду с письмами и телеграммами Сталина приводятся ответы Кага­ новича, что значительно повышает ценность вводимых в оборот материалов. Публикуемый комплекс документов получен из нескольких источников. Письма И.В.Сталина В.М.Молотову. 1925—1936 гг. Сборник документов. М., 1995. Сборник писем Сталина, так же как и данная переписка Сталина и Кагановича, гото­ вился в рамках серии «Анналы коммунизма», организованной издательством Йельского университета (США), и в том же 1995 г. был опубликован «Уа1е ишуегейу Ргехх» на английском языке.

Письма Сталина находятся в фонде Кагановича, переданном в РГАСПИ из АП РФ в 1995 г. (РГАСПИ. Ф. 81. Оп. 3. Д. 99—102)2. Эта письма Сталина в основном автографы, написанные ручкой или карандашом. Ряд писем со­ хранился в виде машинописных копий. Письма Кагановича отложились в фонде Сталина (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 739—743). Они также представляют собой автографы, написанные ручкой. Составляя письма Сталину, Каганович сначала готовил черновики, которые затем либо переписывал полностью набело, либо переписывал с некоторой правкой. Эти черновики сохранились в личном архиве Л.М.Кага­ новича, который его дочь Мая Лазаревна Каганович в 1995 г. сдала на хране­ ние в РГАСПИ. М.Л.Каганович любезно разрешила составителям использо­ вать эти документы. Сверка подлинников и копий позволила в ряде случаев выявить некоторые существенные разночтения, которые оговариваются в примечаниях. Кроме того, несколько писем, черновики которых сохрани­ лись, отсутствуют среди подлинников. Возможно, что Каганович не отправ­ лял эти письма. Однако поскольку содержащаяся в них информация пред­ ставляет интерес, эти документы также включены в публикацию. Письма между Москвой и югом пересылались при помощи курьера НКВД, что обычно занимало два-три дня. По этой причине помимо писем Сталин и Каганович в период отпусков Сталина регулярно (в большинстве случаев почти каждый день) обменивались телеграммами, которые передава­ лись шифром. В фонде Сталина эти шифротелеграммы составляют двадцать дел (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 76—95). Телеграммы Кагановича в адрес Сталина сохранились в основном только в виде машинописных расшифровок и в данном сборнике публикуются по ним. Что касается телеграмм Сталина, то мы располагаем как их подлинными текстами (автографы Сталина или записи его секретаря), так и машинописными расшифровками на бланках, сделанными в Москве при получении. В сборнике сталинские телеграммы публикуются по подлинникам (в основном автографы Сталина, в ряде случа­ ев написанные под или даже по тексту расшифровок телеграмм Кагановича). При отправке сталинских текстов на зашифровку секретарь делал отметку о дате отправки и ставил номер телеграммы. Эти данные, наряду с указаниями о времени приема телеграммы в Москве, сохранившимися на бланках рас­ шифровки, оговариваются в примечаниях. Дело, содержащее телеграммы за период с 5 по 20 октября 1935 г., осталось на секретном хранении в АП РФ. В связи с чем в приложениях № 6 и 7 приводятся перечни и краткое содер­ жание этих телеграмм. Как видно из перечней, причиной засекречивания этих документов не может быть их содержание; скорее всего речь идет о ка­ ких-то пометках, связанных с процессом зашифровки. Это позволяет наде­ яться, что через какое-то время эти телеграммы также будут доступны иссле­ дователям. Помимо телеграмм, перечисленных в приложениях № 6 и 7, в данном то­ ме не публикуются также телеграммы, касающиеся рутинного согласования со Сталиным кадровых назначений. Несколько корреспонденции Сталина и Кагановича обнаружены в других фондах РГАСПИ, что указано в легендах к соответствующим документам. 2

Подробную характеристику этого комплекса писем см.: СоЬеп Ууех. Ое« 1е11ге$ сотте асИоп: 81а1т аи йёЬиг йех аппёех 1930 ш йерик 1е Гопс1$ Ка§апоУ1с // СаЫеге йи Мопйе га^е. 38(3). 1997. Р. 307-346.

6

Все документы публикуются в хронологической последовательности в со­ ответствии с датой написания. Телеграммы, имеющие одну и ту же дату, располагаются в соответствии со временем их отправки или получения (расшифровки). В приложении печатаются несколько документов, имеющих непосредст­ венное отношение к переписке. Однако многие материалы, которые Кагано­ вич пересылал Сталину, упоминая об этом в своих письмах, обнаружить не удалось, что оговаривается в примечаниях. По понятным причинам письма представляют собой более интересный и содержательный вид источника, чем телеграммы. Однако публикуемая кол­ лекция документов вновь подтверждает закономерность, уже известную ис­ торикам: с середины 30-х годов переписка советских вождей становится все более фрагментарной и формальной. Письма почти полностью вытесняются сухими телеграммами. Начиная же с 1937 г. переписка между Сталиным и его соратниками, характерная для 20-х — первой половины 30-х гг., почти прекра­ щается. Это обстоятельство требует специальных пояснений. Самое простое объяснение отсутствия писем начиная с определенного пе­ риода — их уничтожение в силу «деликатности» (напомним, что в 1935— 1936 гг. набирали новую силу репрессивные акции, а на 1937—1938 гг. при­ шелся взрыв «большого террора»). Однако многие факты позволяют утвер­ ждать, что такие письма просто не существовали. В пользу этого утвержде­ ния можно упомянуть несколько обстоятельств как политического, так и чисто технического характера. Несомненно, что по мере укрепления личной власти Сталина у него оста­ валось все меньше оснований обсуждать с соратниками те или иные пробле­ мы. Политбюро как коллективный орган руководства теряло свое прежнее значение. Принимая решение, Сталин уже не должен был убеждать или пе­ реубеждать членов Политбюро, потому что заранее был уверен в их покорно­ сти. Такое соотношение власти Сталина и его окружения окончательно сло­ жилось в ходе «большого террора» 1937—1938 гг., когда были физически уничтожены несколько членов Политбюро, а остальные находились под угро­ зой репрессий. Однако переписка между высшими советскими руководителями во мно­ гом зависела не только от политических обстоятельств, но и от состояния связи между Москвой и южными курортными районами. Долгое время письма, посылаемые со специальными курьерами, были важным видом свя­ зи. Подобная переписка имела многие недостатки. Письма шли достаточно долго, и Сталину, как видно из публикуемых документов, приходилось не­ редко сетовать на отсутствие своевременной информации по тому или иному вопросу. Параллельно с перепиской использовался телеграф. Но передача, прием и расшифровка посланий, особенно значительных по объему, были достаточно трудоемкими. К тому же, причастность к этому процессу группы технических сотрудников исключала обсуждение ряда вопросов. Выходом из положения могла быть надежная телефонная связь. Однако она долгое время отсутствовала. «Жаль, что нет с Сочи (не понимаю почему) связи «вертуш­ кой» (правительственная телефонная связь — Сост.), все же можно было бы почаще сноситься непосредственно, а не посредством переписки», — писал 3 Сталину 21 июня 1932 г. К.Е.Ворошилов . «По телефону нелегко говорить — 3

РГАСПИ. Ф. 74. Оп. 2. Д. 37. Л. 49.

7

приходится реветь, слышно очень плохо, хотя иногда слышно довольно при­ лично»; «Пишу это письмо и посылаю с тов. Гинзбургом. Пытались раз по телефону, ничего не вышло», — писал Г.К.Орджоникидзе (у которого, кстати, были проблемы со слухом) жене с юга в марте 1933 года4. Закрытый (высокочастотный) канал телефонной связи («ВЧ») между Мо­ сквой и правительственными дачами на юге, судя по всему, был налажен в 1935 г. С этого времени Сталин и его соратники начали обмениваться также телефонограммами (см. документы № 716, 812, 817, 823, 825, 850, 853, 855, 857). Часть вопросов решалась в непосредственном общении Сталина с чле­ нами Политбюро по телефону. Так, в письме Кагановича Сталину от 14 сен­ тября 1936 г. есть фраза: «Об испанских делах я вас информировал по теле­ фону» (см. документ № 819). В общем, технический прогресс нанес непопра­ вимый ущерб будущим историкам. Как и повсюду в мире, Сталин и его со­ ратники все больше предпочитали телефон письмам. В 1937—1940 гг. Сталин, судя по журналам записи посетителей его каби­ нета в Кремле, вообще не выезжал в отпуск за пределы Москвы5, что объяс­ няет отсутствие переписки Сталина и его соратников за этот период. Впер­ вые после длительного перерыва Сталин уехал в отпуск на юг только осенью 1945 года6. Несмотря на пробелы, публикуемые письма являются важным, уникаль­ ным источником, мимо которого не сможет пройти ни один исследователь советской истории 30-х годов. Составители сборника не претендовали на то, чтобы всесторонне проанализировать этот комплекс документов или глубоко изучить все проблемы, которые отражены в переписке. Задача была более скромной: максимально облегчить исследователям и читателям, интересую­ щимся историей, знакомство с коллекцией, прояснить смысл и содержание документов, вписать их в исторический контекст. Этим определялась форма публикации документов. В примечаниях к каждому письму содержатся разъяснения к конкретным фактам, о которых идет речь в переписке. Справочный характер имеют также вводные статьи, составленные по годам. В них дается общая характеристика процессов, происходивших в данный период, и более подробно описываются те из них, которые чаще всего обсуждались в переписке Сталина и Каганови­ ча. В общем введении события, вокруг которых сосредоточена переписка, анализируются в контексте советской истории предвоенного периода и поли­ тических биографий Сталина и Кагановича. Вводные статьи и примечания дополняют друг друга. Факты, которые разъясняются во вводных статьях, как правило, не комментируются в примечаниях. Для подготовки примечаний и вводных статей использовалась как имею­ щаяся литература, так и широкий круг архивных источников. Среди этих источников необходимо выделить документы Политбюро, поскольку в пере­ писке прежде всего обсуждались проблемы, составлявшие предмет деятель­ ности именно этого высшего органа партийно-государственной власти. Ре­ шения по поднимаемым в переписке вопросам выявлялись в протоколах (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3), а также в особых протоколах (решения с грифом «особая папка») заседаний Политбюро (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162). Материалы 4 5 6

РГАСПИ. Ф. 85. Новые поступления. Исторический архив. 1995. № 4, 5—6; 1996. № 2. Там же. 1996. №4. С. 113. 8

к решениям Политбюро, многие из которых обсуждались в письмах Сталина и Кагановича, выявлялись в подлинных экземплярах протоколов заседаний Политбюро (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163), а также в фонде Политбюро (АП РФ. Ф. 3). Хотя, как показывают архивные материалы, Каганович в 1931—1935 гг. был основным адресатом Сталина, это не означает, что вождь во время от­ пусков не поддерживал контакты с другими своими соратниками. Помимо писем, направленных на имя Кагановича, но фактически обращенных к другим членам Политбюро, Сталин эпизодически обменивался корреспонденциями по разным вопросам с Молотовым, Орджоникидзе, Ворошиловым и другими членами высшего руководства. Эта переписка находится в личных фондах членов сталинского руководства, а также в фонде Сталина в РГАСПИ и была использована при подготовке комментариев и вводных статей. Все документы опубликованы полностью. Встречающиеся в них отточия принадлежат авторам писем; сокращения в цитатах, сделанные составителя­ ми во вводных статьях й комментариях, отмечены отточиями в квадратных скобках. Письма Сталина публикуются практически без поправок. Опечатки и мелкие ошибки, не имеющие смыслового значения, в этих письмах ис­ правлены без оговорок. В письмах Кагановича встречаются многочисленные орфографические и пунктуационные ошибки. Все они также исправлены без оговорок. Характерное для 30-х годов или бытовавшее в кругу высшего советского руководства того времени написание или сокращение ряда слов сохранено (например, Казакстан вместо Казахстан, Манчжуго вместо Маньчжоу-Го, совпра — вместо советское правительство и т.д.). Письма имеют сплошную нумерацию. Не все письма были датированы их авторами. Даты, установленные составителями на основании содержания писем, помещены в квадратные скобки. Работа над этой книгой была начата в рамках проекта издательства Йельского университета «Анналы коммунизма». Английская, более короткая, вер­ сия книги выходит в США практически одновременно с российской. Составители искренне благодарят за помощь и консультации коллег архи­ вистов и историков: Г.А.Юдинкову, С.В.Сомонову, М.Гебла, М.Илич, С.Коткина, Дж.Морисона, С.Виткрофта. Особая благодарность Мае Лазаревне Каганович, которая любезно позво­ лила составителям использовать материалы из семейного архива Л.М.Кага­ новича.

Введение Незадолго до своей смерти Каганович говорил о Сталине: «[...] Его надо брать по временам, по периодам, разный он был. Послевоенный — другой Сталин. Довоенный — другой. Между тридцать вторым и сороковым года­ ми — другой. До тридцать второго года — совсем другой. Он менялся. Я ви­ дел не менее пяти-шести разных Сталиных»1. Эти наблюдения в значитель­ ной степени подтверждаются публикуемой перепиской. 1931—1932 гг., а так­ же несколько месяцев 1933 г., прошедшие до нового урожая (примерно до конца июня или июля), были отмечены нарастанием острейшего кризиса, оказавшего огромное воздействие на формирование сталинской системы и самого Сталина. Пик этого кризиса был отмечен ужасным голодом, унесшим жизни нескольких миллионов человек, разрушением финансовой системы, огромной инфляцией, критическим ростом внешней задолженности и стаг­ нацией промышленного производства. Это было в]эемя нарастания недоволь­ ства в стране и в партии политикой Сталина и усиления государственного террора. Именно в этот критический период, в ноябре 1932 г. покончила собой (или, как полагают некоторые, была случайно убита мужем) жена Ста­ лина Н.С.Аллилуева, что породило тогда многочисленные слухи и, по мно­ гим свидетельствам, еще больше озлобило Сталина. События тех лет, а также их непосредственные результаты, проявившиеся в 1933—1935 гг., нашли оп­ ределенное отражение в публикуемой переписке Сталина и Кагановича. Общие процессы утверждения и развития диктатур и диктаторов — важ­ нейшая проблема для историков. Однако для ее исследования и понимания существует не так много источников. Как правило, мы располагаем докумен­ тами, характеризующими не саму систему диктатуры, а результаты ее дея­ тельности — всевозможными постановлениями, статистикой, отчетами, док­ ладами и т.п. Куда меньше возможностей у историка для исследования того, что можно назвать социологией власти. Реальные механизмы принятия ре­ шений, важнейшей частью которых были взаимоотношения в правящей вер­ хушке, определение границ правящего слоя и степени влияния различных его группировок, методы выстраивания и поддержания стабильности властной иерархии и т.п. — все это почти всегда с трудом реконструируется на осно­ вании исторических источников. Это утверждение вдвойне справедливо по отношению к сталинскому периоду, отмеченному чрезвычайной закрыто­ стью. Публичные речи и выступления советских руководителей лишь отчасти отражали их подлинные намерения и мысли. Записи заседаний высших орга­ нов партийно-государственной власти (Политбюро, Совнаркома) практиче­ ски не велись. Советские лидеры сталинской эпохи не писали дневников2. Лишь много лет спустя Хрущев и Микоян продиктовали свои не слишком 1 2

Чуев Ф. Так говорил Каганович. М., 1992. С. 154. На нынешний момент исключение составляют только дневниковые записи В.А.Малы­ шева, отрывочные и содержащие слишком мало информации (См. Источник. 1997. № 5. С. 103-147). 10

откровенные мемуары3, Молотов приоткрыл душу в беседах со своим по­ клонником, поэтом Ф.Чуевым4, а Каганович, кое-что рассказавший тому же Чуеву5, составил вдобавок свои «Памятные записки»6, оказавшиеся, к сожа­ лению, лишь смесью из отдельных биографических фактов и изложения многочисленных партийных документов и трудов Ленина и Сталина. В этих условиях историки уже не раз могли убедиться, что важнейшим ис­ точником, более или менее отражающим реальные расчеты, взаимоотноше­ ния и действия советских лидеров является переписка. Переписка высших советских руководителей включала в себя разного рода официальные слу­ жебные обращения (докладные, отчеты, сопроводительные записки к проек­ там решений и т.п.), шифрованные телеграммы, при помощи которых под­ держивалась оперативная связь и согласовывались различные решения и т.д. Однако наибольший интерес представляют личные письма. Хотя в действи­ тельности они никогда не были посвящены сугубо личным проблемам, а по существу являлись разновидностью служебной переписки, в них отражены многие детали неформальных отношений советских лидеров, более откро­ венно и полно высказываются мотивы их действий и настроения. Подобных личных писем сохранилось немного. Переписка Сталина и Кагановича — уникальный комплекс такого рода как по своей полноте, так и по содержа­ нию. У этой книги два героя — Сталин и Каганович. Один был вождем для на­ рода и «хозяином» (как называли его между собой высшие советские чинов­ ники) для своего окружения. Второй — верным помощником и исполните­ лем воли «хозяина». В годы, к которым относится переписка, Каганович за­ нимал важнейшие должности в партийно-государственной верхушке. В 1931— 1934 гг., в период своего наивысшего влияния, он был одновременно секре­ тарем ЦК ВКП(б), фактическим заместителем Сталина по партии, руководи­ телем столичной московской партийной организации, заместителем Сталина в Комиссии обороны — важнейшем совместном органе Политбюро и СНК СССР, а в начале 1934 г. возглавил вдобавок Комиссию партийного контроля при ЦК ВКП(б) и Комиссию по железнодорожному транспорту — организо­ ванную по типу Комиссии обороны высшую партийно-государственную ин­ станцию для руководства транспортом. Неудивительно поэтому, что пере­ писка Сталина и Кагановича отражала ряд важнейших проблем руководства страной и партией, и, в конечном счете, процесс изменений характера вла­ сти, самого Сталина и его взаимоотношений с соратниками на том важном рубеже советской истории, который хорошо запомнил Каганович: до и после 1932 г.

3

Мемуары Н.С.Хрущева неоднократно издавались в России и на Западе. Последняя наиболее полная их публикация была предпринята в журнале «Вопросы истории» в 1990—1995 гг., а затем отдельным изданием: Хрущев Н.С. Время, Люди. Власть. Вос­ поминания. В4кн. М., 1999. Диктовки Микояна, долгое время хранившиеся в АП РФ, несколько лет назад были переданы в РГАСПИ и теперь изданы: Микоян А.И. Так было. М., 1999. 4 Сто сорок бесед с Молотовым. Из дневника Ф.Чуева. М., 1991. 5 Чуев Ф. Так говорил Каганович. М., 1992. й Каганович Л. Памятные записки. М., 1996. 11

СТАЛИН И ЕГО РЕВОЛЮЦИЯ Понятием «сталинская революция сверху» многие историки определяют изменения в советском государственном и социально-экономическом строе, которые произошли за годы трех довоенных пятилеток. Хотя по ряду пара­ метров это определение можно оспорить, его широкое использование, ко­ нечно, не случайно. С одной стороны, поворот 30-х годов действительно носил коренной, революционный характер. С другой — главной движущей силой этого поворота была политика советского руководства и, прежде всего, Сталина. Исходный пункт сталинской революции сверху — события конца 20-х го­ дов, когда на волне кризиса хлебозаготовок большинство в Политбюро под руководством Сталина приняло курс на ликвидацию нэпа — насильственное изъятие хлеба в деревне и репрессии против крестьян. Этот поворот, кото­ рый Сталин назвал «великим переломом», сопровождался острой борьбой в руководстве партии. Сталин и его приверженцы одержали победу над груп­ пой так называемых «правых» (члены Политбюро А.И.Рыков, Н.И.Бухарин, М.П.Томский и их сторонники), которые выступали за более умеренный курс, считали опасной эскалацию насилия в деревне. Сопротивление крестьян, которые поднимали восртания (по данным ОПТУ, уже в 1929 г. в стране было зарегистрировано более 1300 случаев «массовых антисоветских выступлений»7), сокращали посевы и резали скот, подтолкну­ ло сталинскую группу к еще более радикальным действиям. Под давлением из Москвы местные руководители в начале 1930 г. приступили к массовому насаждению колхозов. Уже на 1 марта в них числились 56% крестьянских хозяйств, а в местностях, объявленных «районами сплошной коллективиза­ ции», в колхозы согнали почти всех крестьян. Важнейшим рычагом создания колхозов была так называемая «ликвидация кулачества как класса». Массовые высылки, аресты и расстрелы обрушились не только на относительно зажиточ­ ную часть деревни, но и на тех крестьян, которые противились вступлению в колхозы. На форсированную коллективизацию крестьяне ответили новыми восста­ ниями, убийствами местных руководителей. В январе 1930 г. ОПТУ зарегист­ рировало по СССР 402 массовых выступления, в феврале — 1048, в марте — 8 6528 . Напор крестьянского сопротивления внес некоторые коррективы в первоначальные планы советского руководства. 2 марта газеты опубликовали известное письмо Сталина «Головокружение от успехов», в котором он обви­ нил местных руководителей в «перегибах» при проведении коллективизации. Однако волнения не прекратились. В начале апреля правительство отступило более основательно. На места была послана директива о смягчении курса, в которой признавалось, что над режимом нависла угроза «широкой волны повстанческих крестьянских выступлений» и уничтожения «половины низо­ вых работников»9. Однако, несмотря на некоторые уступки, руководство 7

8

9

Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы и мате­ риалы. Т. 2. Ноябрь 1929 — декабрь 1930 г. / Отв. редактор Н.Ивницкий. М., 2000. С. 702. Ую1а Ь. Реахап! КеЬек шк1ег 81аНп. СоЦесйукаНоп апй 1Ье СиИиге оГ Реахап! Кеы$1апсе. Ие\у Уогк, ОхГогй, 1996. Р. 138-139. Документы свидетельствуют. Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации 1927-1932 гг. / Под ред. В.ПДанилова и НАИвницкого. М, 1989. С. 36-37. 12

страны не отказалось от курса на сплошную коллективизацию, который и проводился в последующие годы. После мартовского всплеска, который стал высшей точкой крестьянского движения против режима, волнения пошли на убыль, однако продолжались до конца 1930 г. Всего в 1930 г. ОПТУ зафиксировало 13754 массовых высту­ пления. Данные о количестве участников — почти 2,5 млн человек — име­ лись по 10 тыс. восстаниям. Таким образом, в общей сложности в 1930 г. в массовых выступлениях в деревне принимали участие, видимо, более 3 млн человек10. Удержать ситуацию под контролем правительству удалось только при помощи террора. Сотни тысяч крестьян были отправлены в лагеря и трудовые поселения в Сибири и на Севере. По некоторым данным, в 1930 г. было приговорено к расстрелу только по делам, которые расследовало ОГПУ, 20201 человек11. Важнейшей составляющей сталинского курса было огромное наращивание планов промышленного строительства. Избранная модель индустриального развития предусматривала массовую закупку на Западе передового оборудо­ вания, оснащение им отечественной промышленности и создание таким об­ разом базы для развития собственных современных производств, прежде всего в тяжелой промышленности. Такой путь, как рассчитывало руководство страны, позволял перепрыгнуть стадию постепенного накопления техниче­ ских и технологических достижений, которую прошли западные страны, и быстро вывести советскую экономику на уровень ведущих экономик мира. Однако эти расчеты во многом оказались ошибочными. Сверхфорсированная индустриализация уже с первых шагов породила многочисленные проблемы и противоречия. В результате бездумной траты средств огромные суммы ока­ зались вложенными в незавершенное строительство, не давали отдачи. Дей­ ствующие же предприятия, особенно те, что обслуживали потребности насе­ ления, сокращали производство из-за нехватки оборудования и сырья. Росла себестоимость промышленной продукции, резко ухудшилось ее качество. Летом 1930 г. индустриальные отрасли экономики охватил кризис12. Разрушение сельского'хозяйства, направление огромных средств в тяже­ лую промышленность, массовый вывоз продовольствия на экспорт привели к резкому падению уровня жизни населения. Даже в крупных городах, населе­ ние которых правительство рассматривало в качестве своей основной соци­ альной базы и старалось обеспечивать продовольствием в первую очередь, выстраивались огромные очереди за продуктами, которые распределялись по карточкам. Цены на свободном рынке для большинства были недоступны. На почве продовольственных трудностей в городах происходили волнения. Оборотной стороной массового недовольства правительством было повы­ шение политического авторитета лидеров «правого уклона», предупреждав­ ших о тяжелых последствиях репрессий против крестьян и индустриальных скачков. В этих условиях Сталин вновь активизировал кампанию против «правых». В декабре 1930 г. был снят с поста председателя СНК СССР и вы10

Ую1а Ь. Реа$ап1 КеЬек ипёег §1аНп. Р. 136—140. Важные данные, свидетельствующие о широком размахе крестьянского движения, приводит также Н.А-Ивницкий: Ивницкий НА Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х годов). М., 1994. С. 143—144. 11 Попов В.П. Государственный террор в советской России, 1923—1953 гг. // Отечествен­ ные архивы. 1992. № 2. С. 20-31. 12 Вачк& К.ЛУ. ТЬе 8оу1е1 Есопоту ш ТигтоИ, 1929—1930. Ьопёоп, 1989. 13

веден из Политбюро А.И.Рыков, последний из лидеров «правого уклона», сохранявший высшие партийно-государственные посты. Место Рыкова в Совнаркоме занял секретарь ЦК, заместитель Сталина по партии В.М.Молотов. Прежнюю должность Молотова в аппарате ЦК получил Л.М.Кага­ нович. К этому времени в стране происходили все более глубокие изменения, вызванные курсом на форсированную индустриализацию и насильственную коллективизацию. В 1930—1931 гг. в отдаленные районы страны, в так назы­ ваемые спецпоселки, были высланы более 1,8 млн крестьян13, многие были арестованы и помещены в лагеря. Не менее миллиона крестьян, не дожида­ ясь репрессий, бежали в города и на стройки, еще около 2 млн были предна­ значены на выселение по так называемой третьей категории (в пределах сво­ ей области) и также, потеряв имущество, в большинстве ушли в города и на стройки14. Коллективизация существенно подорвала производительные силы деревни. Нарастал промышленный и финансовый кризис15. В 1932 г., который на­ зывали «завершающим» годом первой пятилетки, борьба за завершение ос­ новных объектов особенно усилилась. Капитальные вложения, утвержденные в начале 1932 г., оказались перерасходованными. Это, вместе с другими при­ чинами, привело к быстрому увеличению инфляционного пресса. К 1 мая цены на продукты на городских базарах были в'десять раз выше, чем в 1928 г. и на 57% выше, чем к 1 мая 1931 г. С апреля 1932 г. и далее продукция как тяжелой, так и легкой промышленности либо не росла, либо сокращалась. Критической точки достиг дефицит внешнеторгового оборота. Несмотря на от­ чаянные попытки найти валюту любой ценой (даже за счет продажи музейных произведений искусства и редких книг), правительство было вынуждено резко сократить импорт. Это привело к серьезным проблемам даже на таких приори­ тетных объектах, как Челябинский тракторный завод, для которого квота импор­ та оборудования была сокращена более чем наполовину. Внутренний кризис усугублялся обострением внешнеполитической обста­ новки. В сентябре 1931 г. японская квантунская армия захватила Маньчжу­ рию, и на дальневосточных границах СССР возник реальный очаг военной опасности. Оборонный бюджет 1932 г. был в два с половиной раза больше, чем реальные оборонные расходы 1931 г., а капитальные вложения в военные отрасли промышленности планировалось увеличить на 45%. Экспансия воен­ ной индустрии требовала наиболее квалифицированной рабочей силы и наи­ более сложных материалов и оборудования, что увеличивало экономические трудности. Самые трагические последствия имело сокращение продовольственных фондов и распространение голода. Урожай 1931 г. оказался слишком низким и не мог обеспечить внутренние нужды и экспорт в 4,8 млн тонн. Государст­ венные хлебозаготовки были непосильной ношей для крестьян. Общее коли­ чество зерна, направленного на внутреннее потребление в 1931/1932 гг., уве­ личилось на 2,5 млн тонн лишь благодаря тому, что экспорт хлеба, хотя и 13

Население России в XX веке. Исторические очерки. Т. 1. 1900—1939. М., 2000. С. 277 (автор раздела В.Н.Земсков). 14 Документы свидетельствуют. С. 46—47. 15 Данные о развитии экономики в этой и последующих вводных статьях приводятся (за исключением тех случаев, когда сделаны ссылки на другие источники) по книге: ВаУ1е§ К.ЛУ. Сшв ап