Саратовский государственный университет им. Н.ПЧернышевекого
Д . Д ^ухтинов
a^OLOcsidUS
100-летию CJY посвящается
ООО Издательский центр «Наука» Саратов - 2009
УДК 882-8(082) ББК 84(2Рос=Рус)6я43 ISBN 978-5-91272-928-7
Предисловие Кухтинов Дмитрий Акимович. Homo geologicus - человек геологический. Capimm: ООО Издательский центр «Паука». 2009. С. 216.
Автор благодарен геологическому факультету за помощь в из дании книги. Книга составлена из веселых и разных рассказов и баек геоло гов, .эпизодов из полевой и обычной жизни, а также их стихов. Для широкого круга читателей. Редакция авторская. На обложке и в книге использованы авторские работы ветеранагеолога A.M. Суслова из альбома «Дороги геолога».
ISBN 978-5-91272-928-7
© Д . А. Кухтннов. автор-составптель. 2 0 0 9 © Фабрика печати, дизайн и верстка. 2009
\у 2002 году в издательстве Саратовского университета вы шла небольшая книга «Геологи улыбаются». Первыми положительно откликнулись рецензенты, ознакомившиеся с ней еще в рукописи. В рецензии профессора Е.М. Первушова есть такие строки: «Большую часть жизнедеятельности геологов, особенно геологовполевиков, определяют как «работу романтиков». Наверное, что-то в этом есть, но все же значительную долю этой самой «романтики» переварить и остаться человеком, адекватно воспринимающим мир (тайгу, нравы степей и городских автобусов - трамваев), удается лю дям с развитым чувством юмора. В хорошем смысле - товарищеско го юмора, когда смешно от души всем участникам процесса и его невольным свидетелям. Уже потом, позже, на основе тех или иных случаев, случайностей рождаются истории и что-то особое - байки. Вероятно, это проявление народного устного творчества особенно заметно сближает геологов со всеми «естествоиспытателями» - ска зочниками, охотниками и рыбаками, писателями-натуралистами. Наверное, многие геологи, сужу в некоторой степени и по себе, в той или иной мере пытались или намеревались сохранить в па мяти те или иные запечатлевшиеся истории, казусы, которыми не изменно изобилует полевая жизнь. Эти байки, порой додуманные я доведенные до невообразимой абсурдности, всегда украшают встре чи геологов за рюмкой чая. Это часть жизни, существенная часть трудной, порой очень трудной и непонятной для городского челове ка деятельности, когда нужно выжить и выполнить работу. А уже потом все это воспринимается гораздо проще, с юмором и шуткой». Столь же живо откликнулся профессор А.В. Иванов: «Рецензируемая работа во многом необычна. Она состоит из «отобра нных временем»рассказов-миниатюр, многосторонне отражающих осо бенности жизни и профессиональной деятельности геологов. Героями рассказов, некоторые из которых, наверное, могут быть названы бас нями, анекдотами и произведениями иных жанров, являются самые
разные люди, не обязательно имеющие к геологии непосредственное отношение, но чаще всего именно геологи от профессионалов до сту дентов. Украшением книги является ее поэтический раздел, содер жащий стихотворения геологов, о геологах и не только. Стоит заметить, что книга (что необычно для книг такого рода) имеет явное «практическое значение». Некоторые моменты из жиз ни и профессиональной деятельности геологов настолько показа тельны и поучительны и представлены настолько живо и краси во, что рецензент не удержался и сразу после прочтения рукописи, до выхода книги в тираж (да не предъявит мне претензий авторсоставитель) использовал ряд изложенных моментов в своих лекци ях студентам-геологам Саратовского университета. Хочется искренне пожелать Д.А.Кухтинову продолжить замеча тельное дело с тем, чтобы у книги через некоторое время появилось продолжение (или новое дополненное издание)». Книга была встречена читателями также с большим инте ресом и быстро разошлась в качестве сувенира, в основном, среди саратовцев - геологов, преподавателей и студентов. Какое-то коли чество книг попало в библиотеки страны и в руки немногих читате лей из других городов России (Москвы, Санкт-Петербурга, Казани, Новосибирска, Перми, Волгограда, Тюмени, Уфы, Светлогорска), Украины (Харьков, Киев), Казахстана (Актобе, Астана, Атырау, Аксай). Возникла обратная связь между читателями и составите лем. Первые читатели с удовольствием делились своими впечатле ниями. Лишь один человек указал на наличие пошлостей в некото рых рассказах, но я не стану оправдываться. Отмечу лишь, что все (кроме анекдотов) в книге взято из жизни, что в ряде случаев рас сказанные кем-то истории мне пришлось излагать от своего имени (взять грех на себя), еще до издания я проверял на близких людях написанное и, когда дело доходило до чтения и обсуждения острых сюжетов, они говорили: - оставь. Один из активных участников подготовки первой книги - гео лог Т.А.Югай написал: - Я благодарен Вам за то, что Вы подари ли мне интересное занятие. Мне хочется продолжать его. Невольно вспоминаешь прошлое, которое теперь воспринимается лучше, чем это было в действительности; волнения и неприятные ощущения (переноска тяжестей, голод, холод и т.д.) остаются за кадром. «Я как будто окунулась в свою прошлую геологическую жизнь, все настолько живо, реалистично», - говорила другая читательница и коллега. «Я и раньше знала о романтике и трудностях этой профессии, 4
но теперь воочию представила и +50оС, и песок, и пыль, и комарье бесконечное, и клещей, и бездорожье, и тяжелые рюкзаки! Вот уж поистине геологи — люди героической профессии!» - так написала женщина-биолог. И далее: — Как хорошо, что появилась мысль со брать в одной книжке воспоминания геологов». Наиболее часто в письмах и при непосредственном общении звучали отклики такого содержания: - очень добрая, веселая книга; - написано в одном живом стиле; - там такие «хаханьки!» - начал читать, не мог остановиться, пока не дочитал; - как хорошо, что «это» записано, иначе все могло быть утеряно! - работа по сбору и опубликованию »историй» должна быть про должена. Последнее пожелание нередко сопровождалось приложени ем рукописей новых «историй», присылкой электронных писем со своими материалами. Расширялась география авторов. Подготовка нового более полного издания книги или второго тома становилась неизбежной. ...Я буквально охотился за Анатолием Михайловичем Иванчуком - умным, веселым, ироничным, жизнерадостным чело веком и великолепным рассказчиком. Ему было что рассказать. Как классный геофизик, он побывал во многих местах нашего бывшего необъятного отечества — СССР и в ряде зарубежных стран, и я за ранее смаковал его «истории», но ... опоздал. И теперь я думаю так: надо торопиться, надо собрать как можно больше наших - геоло гических историй - коротких, ярких, веселых и разных, но почемуто запомнившихся, ибо они являются отражением того фона, через который проходила и проходит жизнь советских, российских геоло гов. А меня самого все время сопровождает мысль: «Чтобы помнили, Чтобы ПОМНИЛОСЬ», И если есть в этой книге «хаханьки», то этому можно только по радоваться. Говорят, что смех восполняет дефицит витаминов и ве селые книги нужно продавать в аптеках. Но, поглощая витамины, вряд ли вы будете улыбаться. Иное дело, если вы в один или два приема в день прочтете небольшую порцию наших «историй» или, если угодно, баек. Ведь не случайно давно уже была высказана му драя мысль о том, что мир уцелел потому, что он смеялся. Профессор Д.А.
Кухтинов 5
РА^КАЗЫ ГЕОЛОГОВ * Б.П. Въюшков
^ятские находки " к а ж д о м у путешествующему на пароходе по Средней Волге, Каме или Вятке невольно бросается в глаза яркая окраска берего вых круч. Словно стопы разноцветной бумаги пестрят в обрывах слои красных, розовых, оранжевых или зеленоватых пород. Местами среди этого чередования в виде отвесных уступов и стен выступают линзы серых песчаников. Глыбы их в подножье образуют хаотические нагро мождения, похожие на циклопические постройки древних народов. Все эти пестроцветные толщи образовались очень давно - почти 2 миллиона веков тому назад - в древних лагунах, дельтах и озерах. Эпоха их образования называется пермской, по имени легендарного царства Пермии, существовавшего якобы где-то в истоках Камы. Пермская эпоха - одна из интереснейших в истории Земли. В это время произошли крупнейшие горообразовательные движения, и возник Уральский хребет - неисчерпаемая кладовая нашей стра ны. Континенты пермского периода стояли относительно высоко над уровнем моря и были обильно населены разнообразными земно водными и пресмыкающимися - отдаленными предками современ ных животных. Местонахождения их окаменевших остатков встре чаются в различных районах нашей страны. Изучая их, ученые все полнее восстанавливают историю развития жизни на Земле, как бы оживляют скрытые в дымке веков картины загадочного прошлого.
г,
J^/ конце девятнадцатого века, на берегу р. Вятки были най дены обломки окаменевших костей. Эта находка не привлекла вни мания ученых, и короткое сообщение о ней затерялось в одном из геологических журналов. Прошло около 40 лет, прежде чем ученые вспомнили об этой находке. В 1933 году геолог С.Г.Каштанов, изучая берега Вятки ниже г. Котельнича, во время одного из маршрутов наткнулся на скелет древнего ящера. Скелет покоился на бечевнике, близ воды, у под ножия 30-метрового обрыва. Весеннее половодье смыло покрывав ший кости слой красной глины и обнажило широкий череп, ряды мелких блестящих зубов, массивные искривленные кости конечно стей. Исследователь осторожно счистил слой породы, покрывавшей заднюю половину скелета, и в непосредственной близости от него обнаружил скелет второго меньшего животного. Редкостная находка была извлечена из породы, зали та слоем гипса, упакована в ящики и отправлена в Москву, в Палеонтологический институт Академии наук СССР. Но в пути случилось несчастье. Глина, окружавшая кости, вы сохла и потрескалась, недостаточно прочная гипсовая оболочка раз валилась и то, что еще недавно было скелетами вымерших ящеров, превратилось в груду бесформенных обломков. Уцелели только ку сок нижней челюсти и несколько позвонков, и по ним удалось опре делить, что в районе Котельнича были найдены скелеты примитив ных растительноядных ящеров - парейазавров. В переводе с греческого «парейазавр» означает - ящер с парейями, - так в средние века называли особые остроконечия на забра лах рыцарских шлемов. Парейазавры были обычными животны ми пермского периода. Они обильно населяли болота и берега рек. Некоторые из них достигали размеров быка и имели панцырь из больших костных бляшек. В 1937 году на Вятке работала экспедиция Московского универ ситета. Ей также удалось добыть остатки парейазавров. Однако эти остатки были неполны, и изучение их не дало ясного представления о строении и образе жизни вятских ящеров. Время шло, а загадка оставалась неразрешенной. Но вот в 1949 году в Палеонтологический институт пришла посылка с обломками тяжелых, окрашенных окислами железа ис копаемых костей. Отправитель - колхозник д. Боровики Дмитрий
Яковлевич Вологжанин писал, что при обвале подмытого весною бе рега им обнаружен скелет неизвестного животного. Скелет он зава лил землею и ветками, а место хорошенько заприметил. Присланные им обломки не оставляли сомнения в ценности находки. И вот в на чале августа наша экспедиция в составе двух научных сотрудников, двух коллекторов и шофера прибыла к месту находки. Позднее к нам присоединись два сотрудника Кировского музея. В первые же минуты встречи с Д.Я.Вологжаниным выяснилось обстоятельство, обрадовавшее и вместе с тем озаботившее всех нас. Оказалось, что Дмитрий Яковлевич успел осмотреть береговые об рывы на протяжении более 10 километров и нашел кости еще в 5 или 6 местах. Это очень повышало шансы на успех раскопок, но од новременно сильно увеличивало объем работы. Перспектива быть застигнутыми осенней непогодой не казалась нам приятной. Мы решили начать раскопки немедленно и вести их от зари до зари. Не прошло и часа с момента приезда, как мы уже отправились на берег Вятки к усыпалищу первого парейазавра.
*** р а _ » пожени, _ о „ . сматривает каждый комочек земли. Это делается не только для того, чтобы не пропустить какую-нибудь находку, но чтобы по взаимному расположению предметов и остатков восстановить обычаи, обря ды, а подчас даже верования исчезнувших племен и народов. То же должен делать и палеонтолог. Ведь вся разница заключается в том, что «могилы», вскрываемые им, созданы не руками разумного суще ства, а физико-географическими процессами далекого прошлого. По остаткам, по их сохранности, по размещению в породе можно судить о характере этих процессов. Поэтому сотрудники нашего отряда, даже в моменты самой напряженной работы, не забывали заносить в записные книжки свои мысли и наблюдения. Особенно интересны были моменты, когда кончалась расчистка, и нашим глазам пред ставал скелет животного в той самой позе, в какой он пролежал мил лионы лет под многометровой толщей красных глин и песков. Т
щ
Уже к концу первого дня мы закончили расчистку одного ске лета. Последние удары лопаты. Мягкими щеточками смахиваем пыль. Хочется скорее узнать, кто же это: парейазавр или может быть новый, неведомый еще науке представитель древнего мира? Все ли кости сохранились? Как залегает скелет? 8
Скелеты парейазавров, находимые в других местах - в Южной Африке и на Северной Двине, обычно лежат на спине вверх брюхом. По-видимому, трупы животных долго находились в плавающем со стоянии, начали разлагаться, и газы, скопившиеся в брюшной поло сти, перевернули их. Надо думать, что погребение животных осад ками происходило далеко вниз по реке от места их гибели. Неужели это общая закономерность и здесь на Вятке мы увидим то же самое? Но вот на породе уже отчетливо виден длинный ряд позвонков, широкая крыша черепа, массивные кости конечностей, уходящие вниз в толщу красной безжизненной глины. Сомнения рассеивают ся - перед нами двухметровый парейазавр, как бы стоящий в породе на своих лапах. Скелет совершенно полный - даже самые крохот ные косточки сохранили естественное положение. Но что это? Лапы левой стороны нелепо отброшены в сторону, пальцы их скрючены, а сам скелет несколько завален на правый бок. Шейные позвонки искривлены как бы в предсмертной судороге. Трудно поверить, что мы имеем дело со скелетом животного, увяз шего в болоте и погребенного осадками непосредственно на месте гибели. Ведь это редчайший случай, впервые отмеченный для та ких древних толщ. Спустя пару дней была закончена расчистка второго скелета. Поза его оказалась почти точно такой же, с той разницей, что он был сильно завален налево. Третий скелет оказался основательно поврежденным при обвале берега. Четвертый принадлежал молодому экземпляру, менее метра в длину. Лапы его оказались широко раскинутыми в сто роны, так что животное было как бы распластано в толще глины. В хмурый пасмурный день я с коллектором расчищал скелет пято го животного. Из-за низких туч нет-нет брызжут капли дождя. Воздух напитан сыростью. Над свинцовой холодной Вяткой тянется по ветру длинная полоса черного дыма, - за Вяткой лесной пожар. Но мы не за мечаем ни дождя, ни сырости, стремясь скорее закончить расчистку. Уже очищены тазовые кости и крестец. Уже можно определить, что это также парейазавр, только очень крупный. Становится немного обид но: неужели не удастся найти ничего, кроме парейазавров? Семь ске летов -хорошее дело, но ведь в ту далекую эпоху парейазавры были не единственными обитателями суши. Вместе с ними в густых зарослях по берегам рек и озер жили их смертельные враги - саблезубые ящерыгоргонопсии, с клыками до 20 сантиметров длиною. В тени крупных папоротников-глоссоптерисов прятались неуклюжие дицинодонты ящеры с роговым клювом и парой крупных клыков, питавшихся либо растительностью, либо падалью. Поодаль от речных берегов бегали
прыткие цинодонты - собакозубы, предки млекопитающих, а в озерах и речных старицах ютились малоподвижные саламандрообразные стегоцефалы - древние вымершие земноводные. Почему же здесь, у Котельнича, встречаются только парейазавры? Я сметаю обломки породы с ребер животного и около одного из них замечаю небольшой темный предмет. Достаю лупу. Сомнений быть не может - из породы торчит обломок острого конического зуба. Это зуб определенно не парейазавра; у них зубы сплющены, спереди и сзади и напоминают зазубренные долота. Вспоминаю, что зубы некоторых пресмыкающихся не имеют корней и прирастают к челюстям очень непрочно. Поэтому они ча сто ломаются, а на смену им вырастают новые. Но ведь сами по себе зубы не ломаются. Очевидно, какое-то животное приходило сюда лакомиться мясом мертвого парейазавра и сломало зуб о кость или бляшку панцыря. Хотя этот обломок и не представлял особой ценности, ибо опре делить, какому животному он принадлежал, невозможно, все же мы радуемся находке, как свидетельству былого обилия органического мира прошлого. Находка сломанного зуба оказалась до некоторой степени про роческой, - спустя несколько дней нам удалось собрать кости ряда других древних животных. Они были обнаружены в основании линзы серого песчаника, отложенного рукавом древней реки. Хотя эти кости были сильно изломаны и окатаны, все же среди них уда лось определить остатки гигантских горгонопсий - иностранцевий и удивительных стегоцефалов - двинозавров. Эти стегоцефалы до стигали более метра в длину, но подобно современному аксолотлю, сохраняли на всю жизнь жаберное дыхание.
***
а дымкою веков |еренесемся мысленно на миллионы лет назад в пермский период. Как выглядела в то время территория Котельнического района? Что было на месте раскопанного экспедицией кладбища па рейазавров? Пусть не все в нашем повествовании окажется верным, работы по изучению местонахождений продолжаются. Дальнейшие исследования уточнят и исправят нарисованную картину. Яркий солнечный день. Высокое синее небо покрыто барашками облаков. Их отражения словно купаются в струях полноводной реки, лениво катящей свои волны к западу. Вытекая из роскошных зарослей вечнозеленой растительности, река широко разливается по низкой болотистой равнине, образуя густую сеть рукавов и протоков. Вдалеке в сизой дымке горизонта видна полоска чистой воды, там раскинулось громадное озеро, превышающее Ш Размерам сЪврёмёйЙБШ Каспий. В начале лета далеко на востоке в предгорьях Урала бушуйт грозы и тают снега. Тогда воды реки вздувают ся, и вся прибрежная равнина скрывается под водой. К середине лета вода спадает, оставляя равнину, покрытую сплошным слоем красно го ила, среди которого блестят лужицы воды. Жаркое солнце быстро делает свое дело, - про ходит неделя и поверхность ила высыхает, по крывается прочной коркой, а на месте озерков остаются впадины, заполненные вязкой тиной и покрытые предательски яркой зеленью. П
В определенную пору равнина оживает. Здесь и там появляют ся стада крупных жабообразных животных, медленно движущих ся к западу. Это парейазавры. До этого времени они жили в густых прибрежных зарослях, по речным протокам, копались в иле, добы вая сочные корневища, и устраивали себе берлоги для спасения от своих смертельных врагов - саблезубых иностранцевий. Теперь же, повинуясь мощному инстинкту размножения, они вышли на при брежную равнину, и стремятся достичь озера, чтобы отложить яйца в теплый песок прибрежного пляжа. Но их путешествие не безопасно. Время от времени отдельные парейазавры, чаще молодые или слабые, соблазнившись яркой зе ленью, забредают на заболоченные участки. Тоненькая корочка подсохшего ила не выдерживает тяжести громадной туши, ломается и животное попадает в вязкую тину. Хриплый рев оглашает равни ну. Животное начинает биться и ворочаться, стремясь выбраться из ловушки. Но усилия его тщетны. Проходит полчаса, час и животное, израсходовав весь запас своей мускульной энергии, бессильно ва лится на бок. Ил все сильнее засасывает его. Время от времени другой парейазавр, привлеченный видом то варища, походит к опасному месту и, случается тоже проваливается и вязнет где-нибудь в близком соседстве. Но основная масса ящеров не обращает внимания на попавших в беду и продолжает свой путь. Когда наступает вечер, из зарослей выскальзывают небольшие варанообразные животные и спешат к завязшим парейазаврам. Безопасно проходя там, где проваливались и тонули массивные жи вотные, они набрасываются на неподвижных парейазавров и начи нают рвать мясо со спины и боков, стремясь скорее насытиться. Внезапно шум пиршества умолкает, и мелкие хищники бес шумно разбегаются в стороны. В лунном свете хорошо виден силуэт громадного животного, быстро скользящего по равнине на согнутых когтистых лапах. По облику оно несколько напоминает крокодила, однако, хвост и туловище его короче,; а лапы сильнее. Из широкой пасти торчат громадные клыки, напоминающие изогнутые кинжа лы. Это иностранцевия - саблезубый ящер, крупнейший хищник пермского периода, Завидя врага, еще живые парейазавры вновь начинают биться в бесполезных попытках вырваться из ила. Не обращая на это внимания, хищник выискивает жертву. Ему не грозит опасность завязнуть в иле, он скользит по болоту, касаясь брюхом почвы, и тяжесть его тела распределяется равномерно на большую площадь. Выбрав жертву, ящер медленно заходит сбоку, открывает пасть, 12
поднимает голову и несколько раз бьет сверху своими ужасными клы ками в шею беспомощного противника. Потом, припав к ране, начи нает пить кровь. Напившись вволю, животное медленно удаляется, а вокруг оставленного трупа вновь собираются мелкие падалееды. К утру на равнине остается только несколько глубоко погру женных в ил, полуобглоданных скелетов. Под действием солнечных лучей органическое вещество костей разрушается и кости, не покрытые илом, белеют. С наступлением следующего периода дождей равнина вновь заливается водою, и ске леты оказываются погребенными под новыми слоями красного ила. Так год за годом в течение нескольких веков на огромной забо лоченной равнине гибли парейазавры, и скелеты их погребались в толщах красного ила. Позднее вся территория несколько опустилась и была залита водами озера. Вместо красных глин стали отлагаться оранжевые песчаники и условия, благоприятные для захоронения парейазавров, исчезли. Миллионы лет пролежали окаменевшие скелеты в глубине земли. Потом новый подъем территории, и реч ной размыв вывели на поверхность заключающий их слой и сдела ли его доступным изучению. Ежегодно в ледоход и половодье река подмывает участки берега и обнажает новые и новые скелеты. Пролежав на поверхности года два-три, скелеты превращаются в груду обломков. Вряд ли можно сомневаться, что в этом месте необходимо ор ганизовать специальный палеонтологический заповедник и нала дить тщательное наблюдение за обнажающимися скелетами. При правильной организации работ здесь за несколько лет можно со брать прекрасную коллекцию скелетов древних чудовищ, снабдить ими все музеи и университеты нашей страны.
В.Р.Лозовский
Головина'челюсти ринезуха туденту Швирко, сидящему сейчас как раз напротив пре подавателя по научному коммунизму, живется нелегко. В билете у него проставлен вопрос о роли кадров в построении социалистиче ского общества, и этот вопрос наводит будущего нефтяника на са мые печальные мысли... - Кадры решают все, - говорит он преподавателю. Тот согласно кивает головой и ждет... - Решают все кадры, - говорит Швирко преподавателю. Тот на чинает нервничать и требует развернуть тезис. - Все решают кадры, - успокаивает его Швирко. После третьего круга у преподавателя начинается нервная икота. - Послушайте, Швирко, - умоляет он студента в перерыве меж ду рефлекторными сокращениями диафрагмы, - скажите еще... что-нибудь... совсем немного... лишь бы о кадрах... - Та..., - говорит Швирко, - кадры-то е, ...хаты - нема....
Окологеологические триллеры ]"еологический возраст.
]У1играцкя нефти е же годы, тот же Совет. Защита кандидатской диссерта ции - вторая по списку в повестке заседания. За окнами - темень, снег. У диссертанта все на мази, но зал сегодня как-то не активен. Председатель Совета излишне бодрым голосом - в который уж раз: - Товарищи! У кого еще есть вопросы? Молчание. Выручает один из членов Совета - маститый уче ный, доктор наук, профессор. Без особого интереса: - Как далеко в латеральном направлении мигрирует нефть в изученном Вами месторождении?
т
Перестройка. Кооперативное движение в геологии. Квартира. Постель. Телефонный звонок. Просыпаюсь. Половина пятого утра. Мужской голос: - Алло! Это - «Земля»? - М-м-м... да! - Мне Марину Николаевну. - Я... слушаю, — с легкой оттяжкой в голосе: еще досматриваю последний сон. - Вам нас... Вас нам рекомендовали. -Кто?
Называется фамилия геолога 3-ей экспедиции «Аэрогеологии». - Слушаю вас внимательно. - Не возьметесь за наши образцы? - Представьтесь, пожалуйста. - Геннадий Николаевич Петров, главный геолог Хабаровской комплексной.... - И так далее. - Какой возраст? - спрашиваю. Внезапная пауза. Тяжелое мужское дыхание по профилю Хабаровск - Москва. Прерывается. Учащается. Усиливается. Ответ: - Сорок два. - Предпочитаю на двести миллионов лет постарше, - говорю и слышу на другом конце провода громкий стон. - А-а-а! А-а-а! Господи, как я только мог! Всю жизнь в геологии! Господи! Позор! Да, я никогда так... - Так что мы имеем? — спрашиваю, когда самоистязание немно го ослабевает. - Верхний палеозой под вопросом, - угрюмо отвечает мужчина. - Присылайте. Бригадо-часы по госрасценкам, предоплата за тех ническую обработку образцов. Ваш адрес для пересылки договора? Диктует, потом умоляющим голосом: -Марина Николаевна! Ради Бога.... Только никому.... Засмеют, ведь.... Повешусь... - Развелись недавно, Геннадий Николаевич, что ли? -Угу... - Тогда, ладно. Много не обещаю, но имя и место работы оста нутся в тайне. Соглашайтесь, иначе от образцов откажусь. -А-а-а! Возраст отложений оказался моложе - мезозойским, раннетриасовым. JCecoK
тер, холод, садовое товарищество опустело. Два мужика из Бобровки кладут мне печь. Руки отчаянно мерзнут. На подоконнике — бутыль с разведенным спиртом «Royal» и дежурная стопка. Восточноевропейская овчарка Динго на длинной привязи в конце переулка. Хозяин из местных - ершистый воробей лет шести десяти пяти. Все еще сторожит свою капусту. Прибегает время от времени к новой соседке - поучить всех присутствующих, как жить,
работать, любить, класть печи.... И вообще, погреться у подоконни ка. Не отказываю... Прибежал и на этот раз. Скукоженный, нахохлившийся, но по сле стопочки быстро наглеет: - Вот вы, тут, москвичи, понаехали, а ни** тут не знаете. - Чего же, это мы, Серафим Петрович, тут не знаем? - отвечаю со всей безнадежностью лексического протеста. - А ни** не знаете. - Не понял! - говорю, озлясь. Петрович озирается. В центре пу стой комнаты кирпичный штабелек и оцинкованная детская ван ночка. Рядом кучка песка. Указует перстом на ванночку. - Это что, вот? - Рабочий раствор. Песок, глина, вода, - отвечаю. Недоволен. Передергивает плечами, потом выпячивает грудь: -Песок, песок... А вот, ни** не знаете, какой он - песок! Наклоняюсь, беру горстку песка и вглядываюсь: - Средне-мелкозернистый... Кварцево-полевошпатовый.... С примесью мусковита... Ожелезненный... Аллювиального генези са.... Усек, фраер?! Печники гогочут. Дед натягивает кепарь на лужок и сматыва ется сторожить капусту.
Золото от же Петрович, лет десять спустя. Овчарка уже новая, немец кая. Прежняя - заболела от старости и сдохла. Ходят, правда, слухи, что он отрубил ей голову на пеньке - за то, что однажды проспала... У нас много общего - я определяла возраст золотоносных пород эгвекинотским геологам, а дед был вохровцем на дальневосточном золотоискательском прииске - сразу после войны. Вышки, заборы, зэки.... Живем мирно... Верховодка в этом году опустилась, как никогда. Сегодня мне пробурили новую скважину - семь метров, вручную. Старая, с пяти метровой трубой, пересохла. Жара... В лесу, сразу за забором дачи, уже накрыт стол. Бригада из че тырех человек - моют руки. Все местные. У троих - участки в том же товариществе, один - без дачи, при собственном домике. Десять лет - срок солидный. Все всех, как облупленных... Березовая тень, уходящая из мышц усталость, голубцы в :i9
38
томатно-розовой сметане. Жареные карасики. Ледяной квас. Неспешный разговор... Спустя полчаса подваливает Петрович - с собакой. Как бы слу чайно гуляли... - Какими судьбами в наши Палестины? - спрашиваю довольно ласково. Дед привязывает собаку к забору, усаживается на лавку спиной к лесу, опрокидывает стопку, закуривает трубку и блаженно улыбается: - Ну, Маринка, и хорошо же у тебя здесь. Елки-палки! Золотое место! Отслеживаю направление его взгляда. Взрываюсь! - Ну, ты, подумай! Ах, ты, вохра режимная! Заборчик с колючей проволокой увидал. Ага, и немецкая овчарка тут же. Самое золото ему! Дед ржет долго и счастливо. Остальные - тоже. Мы все роди лись до «Пепси»...
]У1оветон в татарском ярусе ^Н^оскресное утро. Документ № 1 переименовывается в файл «Ответ на рецензию». Сладкие мысли текут параллельно файлообразованию: «Взять бы пару братков да отмацерировать этот образец порядочности...» Звонок от старинной приятельницы - внучки профессора, до чери профессора, жены профессора. Знакомы четверть века, но до сих пор на «вы». Спрашивает - не пойти ли нам сегодня на выставку японской живописи? Отказываюсь. Страшно недовольна. - Так чем же вы так заняты, смею спросить? - А-а-а! Копролиты разгружаю. Коллега Г. написал наукоподоб ную, развернутую в пять листов рецензию на мои милые крошеч ные тезисы о стратиграфии татарского яруса, чтобы выкинуть их из сборника. Узнала только вчера... - Рецензия на тезисы? На тезисы?!! Что-то не могу припомнить подобной практики.... Нет.... Нет... Положительно — нет.... И за гра ницей тоже не принято... Моветон! - Ах! Что ему до прецедентов? Он человек творческий... - Господи, да треснуть в подъезде по голове, а потом можно и на выставку. А? Скупая слеза падает на клавишу «Alt». В ответе - цвет сакуры, нежный окрас фламинго, приглушенные временем оттенки родонита: -К)
— Я... Я уже четверть века... Я знала.... Боялась признаться.... Произнести вслух... Господи, да вы такая же плохая, как и я... Родная моя! Обе плачем.... Впереди немного запоздалый брудершафт.
Д. А. Кухтинов
Щеточное определение "1\ак-то при разговоре о всякой всячине кто-то из бывших студен тов Саратовского университета процитировал определение понятия «лопата», якобы сформулированное когда-то профессором А.В. В-вым следующим образом: «Лопата - шанцевый инструмент, состоящий из собственно лопаты и черенка, прикрепленного к последней посред ством гвоздя». Слушатели заулыбались. Однако спустя мгновение му дрый завлаб заметил, что определение грешит неточностью, ибо два предмета, даже скрепленные гвоздем, не могут носить название одно го из них. Если к паровозу прицепить вагоны, то это будет уже поезд. Ж у р н а л )& 3
картонно книг,
О^отрудницы отдела разбирали архив. Из большого го ящика из-под компьютера извлекались стопки амбарных в которых имелись записи данных о физических свойствах пород. Взяв наугад одну из них, Елена раскрыла, прочла запись, засме ялась и со словами: - Наверное, это пригодится вам для книжки «баек», - передала ее мне. Ничем не примечательная, обычная для такого рода сведений книга, была полностью исписана: площадь, скважина^ интервал отбо ра керна, номер образца, значения различных параметров, но первый лист был практически чист, и только вверху крупными буквами была сделана запись: «В субботу, первым автобусом, встретить тещу!» Эдик
чЗдик
- баскетбольного роста блондин, балагур и весельчак, знающий всех и вся в городе, ведал материально-хозяйственным обеспечением института. Когда его спрашивали, кем он работает, обычно отвечал: «Русинкевичем!» 41
В то время что-либо достать было сложно, зато с избытком хва тало директив сверху, повелевающих неукоснительно выполнять одно, другое, третье в срок и своевременно докладывать. Чистка улицы Кубанской, дружина, заготовка сена, разгрузка вагонов с картофелем, который замерз в пути, ликвидация гуртов сросшегося и перепрелого зерна на элеваторе, прополка, а затем уборка всяче ских овощей и тому подобное. Когда директива не выполнялась, начальник направлял «на ковер» Эдика. Тот спокойно переносил избиение, предназначенное его начальнику. Не без удовольствия рассказывал о том, как однаж ды «там» приняли решение лишить его партийного билета. Когда выяснилось, что он беспартийный, чиновники бурно возмутились, а затем дали строгое указание заменить его партийным членом. Под каким-то предлогом шеф это указание не выполнил, а среди кры латых фраз в речи Эдика появилась новая: «Я вам покажу, как с дураком связываться!» В антиалкогольной кампании ему было вдвойне трудно. Представьте себе, каково пьющему человеку обеспечивать всеобщую трезвость в коллективе! Один эпизод в его изложении выглядел так: «С трудом достал «пузырек», пришел домой, лег в постель, укрылся с головой одеялом, выпил рюмку.... Как я оказался в вытрезвителе совершенно не представляю!»
Что можно сказать о глувине моря?
2
'ащита шла на очень высоком уровне. Соискатель ученой стеоктора наук был великолепен. Он блистал эрудицией и осно вательностью собственных выводов, завоевывая симпатию у аудито рии и членов ученого совета. Его повествование об условиях жизни й развитии мёлййх жййо'гйых мёйОвого периода - остракод было ий' терееным и поучительным. Когда зашла речь о распределении этих рачков по Глубине; кто-то из любознательных коллег-геологов задал традиционный и любимый вопрос о глубине моря в месте обитания одной из перечисленных группировок. Улыбнувшись, соискатель ответил предельно лаконично: - Не более одного метра сорока сантиметров! - Откуда такая точность? - изумился кто-то. - Дело в том, что в породах, содержащих остатки этих остракод, были обнаружены следы позвоночных животных, которые заходили в море с берега, а их рост, как установлено палеозоологами, не пре вышал названной величины. 42
З н а к и препинания
(V VJ асширенныйпленумПермскойкомиссииМежведомственного стратиграфического комитета собрал многих специалистов СССР и шел весьма активно и плодотворно. После заслушивания и обсужде ния докладов по теме пленума лидеры начали собирать материалы по отдельным районам для подготовки сводного доклада по Русской платформе, который намечалось представить на международном геологическом конгрессе в Канаде. С этой целью ко мне подошел из вестный специалист, доктор И.Ю. Лапкин из Харькова. Будучи еще молодым научным сотрудником, я засмущался и стал что-то бормо тать о том, что в моем докладе фигурирует частный случай и не большой район исследований (восточная часть Прикаспийской впа дины). Корифей весело посмотрел на меня и подбодрил: - Ничего, ничего! Мы у вас возьмем знаки препинания. Такой доклад действительно прозвучал на конгрессе в Канаде и я, со своими знаками препинания, значился в числе соавторов.
Экономические отношения в сфере науки ^^?о времена социализма о науке шутили так: «Наука - это удовлетворение своего любопытства за государственный счет». В настоящее время государственный счет почти исчез, а любопытство осталось. Многие ученые, особенно представители старшего поколе ния, нередко работают по инерции на энтузиазме. Скромность была естественной чертой советского человека. Пока мы следили за перестройкой и деятельностью так назы ваемых демократов, запад двигался дальше, занимаясь, в том чис ле, и геологической наукой, и в некоторых вопросах ушел вперед. Энтузиасты пытались быть в курсе, не отставать, соотве-гствОйать и т.д., продолжая вести необходимые исследования. Мой старый московский коллега и друг профессор В. Л-ский начал подбрасывать для изучения образцы из разных интерес ных точек, находящихся в европейской части России, в Сибири, Китае, Болгарии, Германии. Для повышения интереса, он сообщил мне по телефону, что у него есть доля в гранте Российского Фонда Фундаментальных Исследований - 1 миллион рублей, и он может половину потратить на оплату моей работы. В связи с этим он хотел бы знать, какое количество анализов я могу сделать за эти деньги. Поскольку речь шла о неденоминированном миллионе рублей, 13
равном примерно одной нынешней тысяче, то я, смеясь, ответил, что этой суммы хватит на оплату одного образца. На противоположном конце провода наступила тишина. Выдержав паузу, я пояснил обе скураженному другу: -Ты заплатишь столько, сколько сможешь, а я сделаю столько, сколько нужно. Научный процесс пошел дальше. Об условиях мы больше не го ворили.
^опролиты ^Т^едущий сотрудник отдела написал очередную статью. В ней, как всегда, все песчаные пласты связывались со врезами рек. Соблюдая порядок, он представил рукопись завлабу для «одобрямса», но тот вдруг стал читать, хмыкать, затем стал вслух выражать то не согласие, то недоумение. В конце концов, в обсуждении статьи при няли участие все присутствующие, которые отнеслись к ней не только критически, но и с изрядной долей юмора. До автора было доведено отношение коллег, и он вспылил оттого, что его работа подверглась коллективному обсуждению. Ворвавшись в кабинет, он решительно обвинил завлаба в некорректности по отношению к нему, энергично выплеснул другие эмоции и, схватив рукопись, направился к выходу. Проходя мимо стола нашей юной сотрудницы, он увидел боль шую красочную коробку с кукурузными палочками специфической формы и резко спросил: - Что это у вас? - Копролиты, - ответила та. - В таком случае, в знак протеста я съем все ваши копролиты! - На здоровье, - пожелали ему присутствующие. Изрядно n o x p y e f e B i он успокоился и, уходя, улыбнулся. Конфликт был исчерпан, чему мы все порадовались. Самодеятельность
'^J/ень
8 Марта надвигался неумолимо. Какой либо специаль ной подготовки в организации не проводилось, но и пустить столь важное мероприятие на самотек было невозможно. Шеф был челове ком с волевым характером и, в соответствии с этим, поступил про сто. Он собрал у себя спортивно-профсоюзный актив и приказал: - завтра должен быть концерт! От попыток что-либо возразить он отмахнулся как от мухи. 44
Актив ушел в каморку фотографа Миши, и от нелепости ситуа ции сами собой полились анекдоты. Попутно иногда что-то прогова ривалось на заданную тему. Примерно к полудню сценарий завтраш него концерта был готов. Занялись подготовкой технической части. В час «Ч» народ заполнил зал до отказа. После официальной части сцена была отдана «артистам». Женская тема обыгрывалась в миниатюрах, составленных на основе анекдотов и юмористических рассказов. Разговорный жанр сменился беспроигрышным номером - «танцем маленьких лебедей». Четверка полуголых 80-90 кило граммовых лебедей сотрясала не только сцену, но и, казалось, само здание. Зал ревел от восторга. Апофеозом программы стало действо факира. В зеленой чалме и каком-то невообразимом одеянии высокий и красивый Булат с его восточной внешностью был неотразим. Он начал с игривого вытя гивания белой нескончаемой нитки из костюма ведущего (целая катушка их лежала в кармане ассистента), затем начался главный номер... На полу стоял картонный ящик из-под самого большого теле визора. Его подняли ассистенты, перевернули и показали публике: пустой! Когда ставили обратно, из-за трибуны в ящик незаметно умудрился забраться один из участников - Валера. Элегантным взмахом факир накрыл ящик белой тонкой тканью и начал вокруг него колдовать. Под его заклинания ткань начала подниматься в центральной части. Новые жесты, новые слова и ткань опускается вниз. Новый цикл - ткань поднимается все выше и выше, фигура напоминает голову. В этот момент факир отчего-то приходит в не годование, в ярости выхватывает нож, с хрустом вонзает его в высту пающую «голову» и по ножу обильно льется кровь (пипетка, запол ненная красной тушью, была зажата в руке вместе с ножом). После этого факир обхватил «голову» вместе с тканью, крутнул ее, оторвал и резко бросил в зал. «Голова» с грохотом покатилась по проходу. Народ был несколько озадачен: шутка шуткой, но нож, кровь и все такое прочее? Не переиграли ли артисты? Тем временем факир набрасывает на ящик новое полотно и уже спокойно, сменив гнев на милость, колдует, и полотно снова подни мается - все в порядке, дескать. После этого он рывком сбрасывает покрывало и из ящика встает во весь рост Валера. Он выходит в зал, поднимает завернутую в ткань «голову», разворачивает сверток и достает из него «раненый» кочан капусты. Зал купает участников действия в бурных, долго не смолкаю щих аплодисментах.
Законопослушник
то вьййЛй к б е р е г у р е й й Мймы. Лагерь находился выше по течению. Идти по берегу удобно, но ме стами на пути оказывались крутые обрывы, нависающие скалы. Пройти там было сложно или невозможно. Если было мелко, обхо дили по воде. Уже поблизости от лагеря уперлись в скалу, висящую над водой. Под ней бурлил поток. Не обойти. Надо возвращаться или пытаться взобраться наверх. На возвращение не было сил. Изучили скалу, наметили путь по расселине и полезли. Девушка впереди, я сзади, страхуя и контролируя каждое ее движение. Мы подня лись метров на пятнадцать, показался край обрыва, и в этот момент девушка засуетилась и, вися на руках, судорожно заелозила нога68
ми, ища опору. Опоры в этом месте не было. Скала была гладкой. Мгновенно сориентировавшись, я уперся спиной и ногами в края расселины, а спутнице подставил под ноги свой молоток. Не глядя, она нащупала ногой опору, немного перевела дух и, по команде, це пляясь за выступы, выбралась наверх. Где-то внизу отсвечивала вода, а в темное небо одна за другой взлетали ракеты. Обеспокоенные нашим отсутствием коллеги да вали сигналы, но мы уже подходили к лагерю. Нас встречали как долгожданных гостей. Второй маршрут был обычным по протяженности, но имел длинный пустой подход. Пройдя несколько километров, мы должны были найти нужную точку (пикет с определенным номером) и уже от него начинать работать. Это было какое-то наваждение: пикет нам упорно не попадал ся, а время неумолимо уходило. Уже было около двух часов дня, а мы все не могли начать работу. Представив, как мне придется мчаться по маршруту, я решил отправить девушку назад в лагерь. Повеселевшая барышня выслушала мои наставления и вприпрыж ку понеслась по просеке. Обдумав свои действия, я вновь занялся поиском пикета, тут же его нашел и работа закипела! Обычно в начале маршрута осма триваешься, прислушиваешься, опасаешься, как-никак медвежьи места. Потом усталость притупляет чувство опасности, и ты зани маешься только своим делом. В этот день я буквально ломился через тайгу, не обходя заросли и глыбы. Обратный параллельный ход я заканчивал уже в полутемно те. Успел выскочить к реке и по сравнительно ровному берегу, по камням, добрел до лагеря. Меня ждали. На треноге висел чайник, готов был и ужин. За этот маршрут я буквально отощал, щеки вва лились, пересохло в горле. Ребята с особым вниманием хлопотали возле меня как вокруг героя. Только опорожнив трехлитровый чай ник, я почувствовал себя дома, среди своих, радостно суетящихся ребят. Потом был ужин и честно заработанный отдых, тем более что шеф Леня был доволен сделанной работой. На следующий день, собираясь в новый маршрут, я, кроме обыч ного снаряжения-полевая сумка, рюкзак с молотком, малокалибер ная винтовка (тозовка), нацепил на пояс радиометр, взял в левую руку трубку и зашагал «в одно лицо», поскольку это было гораз/о сподручней во всех отношениях. Барышню определили поближе к кухне и на другие лагерные дела, и теперь мы каждодневно слушали ее певучий голос, распеваю69
щий одну и ту же песню со словами: «Все равно, все равно ты полюбишь меня, несмотря на отсутствие голоса». Нет, что ни говори, а женщина в многокилометровом маршруте по горной тайге - это слишком.
JUOT ~ 2 то лето мы вели съемку на территории, которая разделя лась рекой Мама на две неравные части - большую на левом берегу, меньшую - на правом. Водная преграда преодолевалась на мотор ной лодке, выделенной нам по такому случаю. К сожалению, очень скоро на перекатах был сломан винт, и определение «моторная» по теряло смысл. На быстром течении на веслах далеко не уплывешь, поэтому плавсредство использовалось, в основном, для переправ. Ударный труд в начале сезона сказался: работа была закончена в срок, и можно было перебираться на базу партии, находившуюся ниже по течению примерно в 30 километрах, а затем на базу экспе диции и... домой. Из экспедиции ждали катер, но, видимо, он был занят. К тому же от поселка Мама, где базировалась экспедиция, плыть ему надо было против течения около 150 километров. Ждать надоело. Безделье деморализует людей. Понимая это, шеф отдал распоряжение: будем сплавляться на плоту! Первый опыт сплавления у нас был: в начале сезона вдвоем на четырех бревнах мы успешно проплыли эти 150 километров, чтобы пригнать обратно моторку. Имелись железные скобы для крепления бревен, которые мы нашли на берегу реки, веревки, мощные сухо стойные лесины. Осталось только соединить их между собой таким образом, чтобы получился большой грузовой плот, способный удер жать на плаву изрядный груз и нашу команду. Лучшие сухие деревья находились на острове напротив лагеря. Протоку шириной около 50 метров одолели на лодке. Лодочника от правили назад в лагерь с наказом для юной поварихи (практикант ки из техникума) приготовить плотный обед. Лесины были огромными. Подрубленные и подпиленные нуж ным образом, они падали с мощным «аханьем» и треском на землю. Мы выбирали нужную нам часть ствола толщиной 40-50 сантиме тров и длиной около 6 метров, остальное подтаскивали к костру. Это был не костер, а кострище, некий монстр. Костер был очень кстати, так как пошел мелкий, холодный и нудный, обложной дождь. Эпизодически мы подходили к костру на 70
доступное расстояние, и, поворачиваясь, согревались и слегка под сушивали одежду. К концу дня было подготовлено с дюжину бревен. Подтащив их поближе к воде, мы закончили работу. Поскольку все промокли до нитки, то переправляться решили вброд. Скорость течения реки оказалась несколько большей, чем предполагалось. Течение все вре мя норовило оторвать нас от дна, а мы пытались удержаться, помо гая друг другу. Быстро темнело. Все так же лил дождь. Палатки кое-где под текали. Одежда, которую мы достали из рюкзаков, чтобы переодеть ся, была волглой. Переодевшись, мы потребовали еды, и юное соз дание наполнило наши миски до краев холодной рисовой кашей, в которой лежали скользские куски нечищенного сома. Чертыхаясь, мы давились этой едой, потом забрались в отсыревшие спальники. Сказывалась усталость. В течение следующего дня бревна были переправлены к лагерю, и закипела работа. К вечеру внушительное сооружение было готово. Не хватало лишь шампанского, чтобы разбить его о борт. Грузились неспешно, основательно. Когда погрузили имуще ство, образцы, личные вещи, плот сильно осел. Осмотрев еще раз место стоянки, запрыгнули на плот и оттолкнулись от берега. Течение подхватило нас и понесло. Только сейчас мы заметили, что плот почти полностью ушел под воду. «Подводная лодка», - шу тили остряки. Изменить что-либо уже было невозможно. Плот тихо, незаметно пересекал огромные зеркальные пле сы, затем стремительно несся по перекатам. На поворотах реки его по инерции выбрасывало на косу. Когда в первый раз сели на мель, договорились всем разом прыгнуть в воду и сразу столкнуть его на глубину. По команде «раз, два, три!« прыгнули только двое. Перспектива оказаться в ледяной воде с плывущими по ней хлопья ми пены, похожей на лед, удержала многих на месте. Хитрованы получили хорошую порцию русских народных выражений и взбо дрились. Плот поплыл дальше. Мощные обрывы, выступающие скалы, дикий лес вокруг.... Картина была строгой, величественной и очень впечатляющей. Она вызывала в душе какой-то необыкновенный отклик. Пожалуй, это был мощный интеллектуальный импульс. Мы орали, собирая эхо, пели «сибирские« песни, которые сами сочиняли на ходу. К берегу причалили штатно, разгрузились. При разгрузке вы яснилось, что мешки с солью и сахаром лежали прямо на бревнах плота и к концу нашего путешествия эти важные продукты пита71
ния полностью растворились. Почти неделю мы питались несоленой пищей, и пили чай без сахара. Но все это были мелочи по сравнению с тем, что мы — о т п р а в л я л и с ь домой!
JyMaH (со слов Л.Ю. Орлова) v 3 t o было в восьмидесятые годы. Партия вела геолого съемочные работы на Северном Урале. Обычная тайга, обычные горы, привычная работа. Словом, рабочие будни геолога. Ближе к осени стали наползать густые и холодные туманы. В тот день они появились ближе к вечеру, разогнав всех по палаткам, к те плу. К утру туман не рассеялся, заполонив все вокруг белым молоком. Рабочий Н. проснулся рано по причине. Прошел через лагерь, опознал женскую палатку и решил отойти подальше - от греха. Обратно двинулся тем же, казалось, путем, но лагерь не обнаружил. Поскольку было рано, кричать не стал, чтобы не беспокоить людей. Еще походил, но с тем же результатом. Потом попытался кричать, но голос глох в густом тумане. Ходил и думал, думал и искал, но все было напрасно. Утром обнаружили исчезновение рабочего. Забеспокоились, стали звать. Ответом была тишина. Кричали долго, неоднократно и безуспешно. Идти на поиски в густом тумане было бессмысленно и рискованно. В тревоге прошел день, а потом и второй. Стало слегка прояс няться. Связались с руководством, там отреагировали оперативно, направив в район работ партии вертолет. Два дня носились над тайгой, но без результата. На третий день пришло сообщение из дальнего поселка: рабочий жив! В тумане он набрел на реку, пошел вдоль берега и вышел-таки самостоятельно к поселку. Слава богу! Мы тоже любим хэппи-энд.
Средство для защиты от сырости кий:
Верстка и предпечатная подготовка - Е. Моисеева Обложка - А. Серебряков 2
Подписано к печати 27.07.2009. Бумага офсетная 80 г/м . Печать трафаретная. Усл. печ. л. 12,8. Тираж 100. Заказ № 320 от 22.07.2009 . 410026, Саратов, Астраханская, 83, ООО Издательский цент «Наука», 2009 г. Отпечатано в типографии ООО «Фабрика печати». ИНН 6453105524 КПП 645301001 410052, г. Саратов, Молодежный проезд, д.7 тел.: (845-2) 59-55-37, 59-44-19, E-mail:
[email protected] 
