Государственные музеи Московского Кремля

И.С. Ненарокомова

ГОСУДАРСТВЕННЫЕ

МОСКОВСКОГО КРЕМЛЯ

МУЗЕИ

ББК 85.101 Н 51

Издание третье, переработанное Издание осуществлено при участии РПО «Роскнига»

н

4903010000-077 025(01)-92

ISBN 5-210-02282-х

мп

Вступление

«Одинаково трудно удовлетворить читателей, когда пишешь о предметах либо малоинтересных, либо представляющих слишком большой интерес» '. Эти слова особенно хорошо пони­ маешь, начиная рассказ о Государственных музеях Московского Кремля. Кремль — сердце страны. Все здесь дышит историей, порож­ дая волнующее чувство связи времен. Стены, которых мы мо­ жем коснуться, улицы и площади, по которым мы ходим, видели немало великих событий и прославленных сынов Отече­ ства. В тесных покоях старых теремов и залах великолепных дворцов вершились судьбы России, в Кремле решаются дела Советского государства. Вступая на территорию Кремля, посетитель как бы оказыва­ ется в грандиозном музее под открытым небом. Однако на этой заповедной земле есть еще и свои неповторимые музеи, храня­ щие под сводами древних зданий уникальные памятники много­ вековой истории культуры.— Государственные музеи Московс­ кого Кремля. П о д этим названием объединены шесть художественных музеев: всемирно известная Оружейная палата — старейший и самый крупный музей декоративно-прикладного искусства нашей страны, ядро кремлевского музейного комплекса; ее филиал — Музей прикладного искусства и быта XVII века, нахо­ дящийся в бывших Патриарших палатах и церкви Двенадцати апостолов — памятнике архитектуры того же, XVII столетия; Успенский, Благовещенский и Архангельский соборы и церковь Ризоположения, утратившие после революции свое культовое назначение и ставшие музеями. При одном перечислении музеев Кремля становится понят­ но, сколь различны они по своему характеру. Каждому из них будет посвящен в этой книге отдельный очерк. Но сразу же следует отметить, что если Оружейная палата поражает именно своими сокровищами, выставленными в специально построен­ ном для них музейном здании, то соборы-музеи приковывают наше внимание не только замечательными произведениями ста­ нковой и настенной живописи, но и всем своим обликом, у каж­ дого неповторимым. Соборы и церковь Ризоположения, воз­ веденные в последней четверти XV — начале XVI века, сами

являются интереснейшими и редкими по красоте памятниками древнерусской архитектуры. Музеи Кремля хранят десятки тысяч произведений искус­ ства, представляющих огромный художественный и историчес­ кий интерес. Эти уникальные произведения раскрывают все новые страницы истории страны, истории культуры. Значитель­ ная часть их тщательно изучена и описана. Но еще недостаточ­ но раскрыта история создания самих музеев, история форм­ ирования их собраний. Вот почему, желая избежать повторения уже изданных книг, мы решили уделить главное внимание именно этому. Как нельзя за один день подробно ознакомиться со всеми экспонатами музеев Кремля, точно так же нельзя в небольшой книге подробно рассказать всю историю Оружейной палаты и музеев-соборов. Поэтому мы старались останавливаться в ос­ новном на самых значительных, самых интересных событиях в истории музеев, в истории создания и происхождения наибо­ лее знаменитых произведений искусства. С истории Оружейной палаты — старейшего в стране древ­ л е х р а н и л и щ а — начинается наш рассказ. Ей уделено наиболь­ шее внимание как самому значительному среди кремлевских музеев, где собрано огромное количество памятников мате­ риальной и духовной культуры.

. Оружейная палата

В Кремле, с левой стороны от Боровицких ворот, стоит боль­ шое двухэтажное здание на высоком цоколе. Некогда на этом месте размещался Конюшенный или, как его еще называли, Аргамачный двор великих князей московских и русских царей. К. Тон в 1844—1851 годах возвел нынешнее здание специально для музея «Оружейная палата». В девяти просторных залах экспонируются сегодня тысячи про­ изведений русского и зарубежного прикладного искусства — древнее оружие и доспехи, золотая и серебряная посуда, ювелирные изделия, драгоценные ткани, шитье, древне­ русские книги с миниатюрами, конская упряжь, парадные эки­ пажи, государственные регалии. Не сразу и не в одном месте были собраны сокровища музея. Попадали они в Кремль разными путями. Многие из них созданы в мастерских самого Кремля, где трудились замеча­ тельные мастера. Часть привезена из других городов России. Множество произведений доставлено в Московию иностран­ ными посольствами в качестве подарков и свидетельствует о давних дипломатических связях России со странами Европы и Азии и о важной роли Русского государства на мировой арене. Некоторые предметы поступили как трофеи знаменитых битв и являются вещественными доказательствами русской боевой славы. Иные просто были куплены для Государева или Патри­ аршего дворов. Произведения эти оседали в различных хранилищах и кла­ довых К р е м л я . Понадобились столетия, чтобы наконец они очутились под одной крышей. О том, как это происходило, как постепенно складывался музей, пользующийся ныне заслужен­ ной всемирной славой, рассказывается на страницах этой книги. Сегодня в Оружейной палате хранится все то, что веками собиралось в Кремле, передавалось от поколения к поколению правителями московскими и российскими. Вплоть до начала XVIII столетия главнейшие сокровища московских князей и царей русских оседали в основном в четы­ рех различных хранилищах — Казне, или Казенном дворе, По­ стельной казне или Мастерской палате, как она стала называть­ ся еще в конце XVI века, Конюшенной казне и Оружейной палате, которая и дала впоследствии название музею.

Казенный

двор

Поначалу московские великие князья хранят собранные ими богатства и драгоценности в небольшом, площадью около 40 кв. м, белокаменном подклете Благовещенского собора и в других тайниках церквей и соборов. Но растет и крепнет государство, множатся накопленные богатства, и все теснее становится в хранилищах. Особенно заметно это стало, когда Иван III, присоединив к Москве непокорный Новгород, вывез оттуда триста возов «злата и серебра» и драгоценных камней. Эти богатства вместе с уже собранными ценностями потре­ бовали нового, более вместительного помещения. Тогда в 1485 году по указу государя всея Руси между Архангельским и Бла­ говещенским соборами начинают возводить специальное зда­ ние для хранения государевой казны. Через год двухэтажное каменное строение с высокой четырехскатной крышей, двумя окнами, глядевшими на Соборную площадь, и глубокими под­ валами было готово. Здание получило название «Казенный двор». Здесь, на новом месте, разместились собранные за многие столетия символы власти, золотая и серебряная посуда, по­ сольские дары. По свидетельству иностранцев, на Казенный двор забиралось все золото и серебро, ввозимое в Россию. Даже у своих же послов, возвращавшихся домой, отбирали получен­ 2 ные ими в дар драгоценности . Следует заметить, что Казенный двор не был неким засты­ вшим хранилищем, куда только стекались специально изготов­ ленные или приобретенные изделия прикладного искусства и драгоценности. Здесь все время наблюдалось определенное движение. Порой отсюда забирали вещи для подарков, для вкладов в монастыри, чаще для государева обихода в дни торжественных обедов или приема иностранных послов. Ино­ гда, в особых случаях, как пишет историк В. Ключевский, при­ дворные вельможи могли получить за определенную плату во временное пользование золотую и серебряную посуду. В XVI веке в России окончательно сложился торжественный церемониал государевых выходов, парадных обедов и приема иностранных послов с непременным показом имеющихся бо­ гатств. Одно из первых описаний царского обеда с демонстра-

цией сокровищ Казенного двора оставил посол германского императора Максимилиана I к Василию III австриец С. Герберштейн, посетивший Москву в 1517 и 1526 годах: «Столы же были расставлены в столовой кругом и кольцом. По середине комнаты стояла горка, сплошь заставленная различными золо­ т ы м и и серебряными кубками... Все в отдельности сосуды, в которых мы видели поданными кушанья, напитки, уксус, перец, соль и другое, по их словам, сделаны из чистого золота и, 3 судя по весу, это казалось истинным» . Даже сегодня, несмотря на гибель большинства сокровищ Казенного двора в годы иностранного нашествия в начале XVII века, несмотря на войны, пожары и превратности судьбы, Оружейная палата обладает крупнейшим в мире собранием русской золотой и серебряной посуды XII — XVII столетий. Д Р Е В Н Е Р У С С К А Я З О Л О Т А Я И С Е Р Е Б Р Я Н А Я ПО­ С У Д А . Ковш-чаша, напоминающий плывущую утку,— одна из древнейших форм русской посуды. Судя по археологическим раскопкам, в России они известны уже с X века. Из ковшей, как правило, пили бражный мед. Причем начиная примерно с XV века для красного меда подавали ковши золотые, а для бело­ го — серебряные. Самый старый из уцелевших металлических ковшей был создан во второй четверти XV века. Принадлежал он новго­ родскому архиепископу Евфимию — влиятельному политичес­ кому деятелю, строителю новгородской Грановитой палаты, ярому противнику Москвы. Овальный ладьевидный сосуд из серебра с высоко приподнятой ручкой, с отогнутым концом (пелюстью) очень близок к деревянным прототипам. Вероятно, этот ковш был вывезен Иваном III вместе с дру­ гими ювелирными изделиями из Новгорода. Город славился своими серебряных дел мастерами и, очевидно, был родиной 4 серебряных ковшей . В конце XV — начале XVI века московские мастера еще подражали новгородцам, стремясь только в узорочье внести нечто свое, пышное, соответствующее, по их мнению, столич­ ным вкусам. П р и м е р о м тому служит большой серебряный ковш князя Ивана Кубенского, кравчего юного Ивана IV. На рукоять и плоскую пелюсть наложен прорезной позолоченный орнамент из мелких вьющихся цветов, среди которых изоб­ ражена схватка барса с грифоном. На дно ковша положена позолоченная «мишень» — кружок размером с крупную монету. На «мишени» — государственный герб — дв"углабый орел. От нее расходятся «ложки», обрисованныеiлишь слегка приподня-

тым контуром. По венцу — гравированная надпись о принад­ лежности ковша и год его и з г о т о в л е н и я — 1535-й. Надпись раз­ рывают четыре круглых медальона с изображением диковин­ ных зверей. К середине XVI столетия московские ювелиры уже выраба­ тывают свою собственную форму ковша — низкую, овальную,

с широким плоским дном. Типичным изделием московской школы является позолоченный ковш Ивана Грозного — единст­ венный оставшийся в Кремле из многочисленных ковшей царя. Украшением небольшого плоского сосуда служит царский ти­ тул, награвированный вязью по венцу. П о д ручкой и носиком, на тулове,— круглые медальоны с розетками. Благородством и красотой линий выделяется единственный из сохранившихся ковшей Бориса Годунова, хотя по описям известно, что их было немало, в том числе украшенных цвет­ ными эмалями и сапфирами. По венцу этого небольшого золо­ того ковшика чернью выписан царский титул. Тонкие, четкие буквы удивительно соответствуют размеру и форме ковша. Русскому прикладному искусству XVI века вообще присущи изящество форм, спокойная ритмика орнамента, его утонченная графичность. Но уже в XVII веке облик изделий заметно меня­ ется. Исчезает строгая нарядная простота, уступая место пыш-

МОСКОВСКОГО

КРЕМЛЯ

Семнадцатый век, принесший большие изменения в государ­ ственную и общественную жизнь России, естественно, наложил свою печать на вкусы людей, на произведения искусства, и в пе­ рвую очередь прикладного. «Никогда еще на Руси,— пишет М. В. Алпатов,— декоративное искусство не занимало такого

большого места среди других видов искусства... В этом отчасти проявилась потребность приблизить искусство к повседневной жизни, направить внимание мастеров на украшение предметов, которые окружают человека... Вместе с тем любовь к драгоцен­ н ы м металлам и тканям объясняется нередким в то время взглядом на искусство, как на предмет роскоши, как на приви­ 6 легию двора и знати» . Примерами тому ковш, изготовленный для царя Михаила Федоровича в 1618 году, ковш 1624 года работы мастера Третьяка Пестрикова и ковш работы Ивана Попова. По рукояти и носику ковшей наложены пластины, покрытые черневым узором вьющихся стеблей с тонкими длинными ли­ сточками. Пластины обрамлены по краю жемчугом. На дне — приподнятый круг с изображением двуглавого орла — си­ мвола державной власти. На груди у орла драгоценный камень. На рукояти, пелюсти, носике и на боках ковшей укреплены сапфиры, рубины, изумруды. Тонкие, четкие буквы надписи на венцах исполнены бархатистой чернью. Все вместе создает кра-

сивую игру цветовых бликов и пятен на тускло мерцающем золотом фоне. Судя по сохранившимся документам, эти ковши исполь­ зовались на царских пирах даже во второй половине XVII столетия, но постепенно, вытесняемые другими формами питье­

вой посуды, обрели иное основное назначение (иногда имевшее место и раньше): стали почетной наградой за труды и заслуги. У ковшей появляются поддоны или ножки в виде шариков. А во время пышных застолий все чаще употребляются братины, чарки,стаканы. «С древнейших времен в России существовал обычай прово­ зглашения за столом заздравной чаши... В глубокой древности в XI столетии в монастырях после трапезы... пили три чаши: во славу Бога, в честь Богородицы, за здоровье князя. Этот обы­ чай существовал также при великокняжеском, а позднее при 1 царском дворе, нося название «чин чаши» . Д л я «чина чаши» в XVI и XVII столетиях, как правило, употреблялись братины — шарообразные сосуды на небольшом поддоне, иногда с крышкой. Оружейная палата обладает великолепным собранием са­ мых различных по материалу, технике исполнения и размерам братин XVII века.

Среди них есть три почти одинаковых низких широких братины. У каждой на гладком тулове по четыре рельефных медальона, украшенных драгоценными камнями и цветной эма­ лью. По венцам чаши выведены графичные орнаментальные надписи; на первой под титулом царя Алексея Михайловича вырезано: «Повелением великого государя в сию братину нали­

вается Богородицына чаша»; на второй: «Повелением великого государя... в сию братину наливается святейшего патриарха чаша». Третья, предназначавшаяся для «царской чаши», украше­ на только титулом Алексея Михайловича. Одной из красивейших считается братина, поднесенная в 1618 году женой думного дьяка Петра Третьякова царю Михаилу Федоровичу с просьбой помиловать ее мужа, обвинен­ ного в измене. Шесть небольших человеческих фигурок держат на вздетых р>ках кольцо из жгута, на кольце покоится чуть приплюснутый шар братины. На м а т о в о м фоне серебра вьется рельефный узор переплетающихся трав и цветов. Четыре позо-

лоченных щитка с надписью: «Братина Петра Алексеевича Тре­ т ь я к о в а » — смотрят на четыре стороны света. Щитки поддержи­ вают лев и единорог, две птицы, две рыбы и двое юношей. Широкий венец слегка зачернен, и по нему тонко награвирована надпись. Братину венчает полукруглая уступчатая крышка с бу­ кетом цветов на толстом стебле.

Художественный интерес представляет также братина по­ сольского дьяка Ивана Тарасовича Грамотина, человека очень известного в начале XVII века. Он успешно служил Лжедмитрию, польскому королю, потом Михаилу Федоровичу. В начале 1620-х годов он попал в опалу, а затем опять вернулся в По­

сольский приказ. Грамотин, видимо, был очень богатый чело­ век. В его доме в 1641 году останавливалось королевское посо­ льство из Дании. Одна из братин, принадлежавшая дьяку, воз­ можно, была преподнесена царю. Большая серебряная чаша на поддоне чеканена остроконечными «ложками» с рельефным травным орнаментом. По широкому венцу тонко вырезаны изображения львов и грифонов среди буйных трав. Из женских братин особенно привлекает внимание необы­ чайно изящная маленькая золотая братинка, принадлежавшая второй жене царя Михаила Федоровича, царице Евдокии Лукьяновне (2-я четверть XVII века). Трудно найти произведение более совершенное по пропорциям и форме. Конусообразная

крышечка завершает весь облик удивительной, почти игрушеч­ ной чаши. Изумрудно-зеленая, синяя, белая, золотисто-корич­ невая финифть прекрасно сочетаются друг с другом на золотом фоне. По венцу братинки выведена черной вязью надпись о ее принадлежности.

В делах государева двора про размер изделия было записа­ но: «Меры в вышину — полтора вершка, в верхнем диамет­ р е — полвершка, в ширину по выпуклости •— один с четвертью вершок». Напомним, что один вершок равен 4,44 см. Десятки хранящихся в Оружейной палате разнообразных братин свидетельствуют о высоком мастерстве и художествен­ ном вкусе московских ювелиров, умевших сочетать сложные и неповторяющиеся орнаментальные узоры с формой сосуда. На русский орнамент XVI — XVII столетий оказало опреде­ ленное влияние знакомство с произведениями мастеров ита­ льянского Возрождения, начавшееся после работы итальянских зодчих в Кремле в конце XV — начале XVI века. Именно этим можно объяснить появление таких мотивов, как пышные ли­ стья, цветы и пальметки по сторонам прямого ствола. Сказа­ лось и влияние Востока — Турции и Ирана в первую очередь.

Оттуда пришли изображения гвоздики, граната, кипариса и «опахала». Особенно излюбленным восточный орнамент стал в середине XVI века, когда, по преданию, Иван Грозный вывез из покоренной Казани немало талантливых златокузнецов и ювелиров.

До наших дней сохранилось золотое блюдо, изготовленное по приказу Ивана IV к 21 августа 1561 года — дню его свадьбы с «дикой нравом, жестокой душой» кабардинской княжной Ма­ рией Темрюковной. В украшениях блюда нет ничего лишнего. Все просто, строго, но вместе с тем торжественно и нарядно. В центре блюда — герб государства. От него к краям разбегают­ ся чеканные, чуть изогнутые «ложки» или «долы». Плоский борт блюда покрыт великолепным черневым узором: тонкая сетка и ритмично изгибающиеся стебли цветка. Среди орнамен­ т а — шесть клейм в виде свитка с текстом: «...милостью благо­ честивого царя и великого князя Ивана Васильевича государя всея Руси зделано блюдо благоверной царицы великой княгини Марии». Классические пропорции блюда и строгая нарядность поро­ дили немало подражаний. В Оружейной палате имеются подо-

бные блюда, исполненные во второй половине XVII столетия. Они чуть больше диаметром, чуть шире их борта, грубее черневой орнамент. В целом же все это лишает их необъяснимого очарования, присущего оригиналу. Но вместе с тем эти блю­ да-копии в окружении других современных им вещей выглядят

чужими, пришельцами из иной эпохи. И ощущение это не случайно. Если орнамент XVI века графичен, четок и легко читается, то к середине XVII столетия рисунок становится густым и слож­ но закрученным. А уже к концу века весь фон заполняется мелкими черневыми травками и цветами и на этом фоне развер­ 8 тываются крупные резные узоры . Это особенно заметно на орнаменте вошедших в моду к концу века высоких, расширя­ ющихся кверху стаканов, стоп и ставцов — небольших мисочек

с крышкой. Характерным примером служит изящный ставец царевны Софьи, выполненный в 1685 году мастерами Андреем Павловым и Михаилом Михайловым. Типичны для последних десятилетий XVII века серебряные тарелки боярина Богдана Хитрово и князя Василия Голицына,

где на сплошном черневом фоне из мелких листьев и цветов наведены позолотой волнистые линии, яблоки и «опахала» с резным узором. Эти тарелки интересны еще и тем, что на них впервые (не считая ендовы Василия Стрешнева) воспроизводят­ ся личные гербы, только что вводимые высшей русской знатью. Так, на дне тарелки Богдана Хитрово, ведавшего Золотой и Се­ ребряной палатой, изображена в лавровом венке рука с подня­ т ы м мечом, перекрещенным двумя саблями. А князь Василий Голицын, любимец царевны Софьи и участник заговора против

Петра I, повелел вырезать всадника с мечом и короной над ним, заимствуя герб великого княжества Литовского. «Гербовые» тарелки появились во второй половине 60-х и в 70-е годы XVII века, то есть в последнее десятилетие царствования Алексея Михайловича, когда он занялся гераль-

дизацией территориальных эмблем и когда при его участии стараниями специально приглашенных иноземных герольдмей­ стеров был сформулирован новый герб Российского государ­ ства. В 1672 году основные геральдические работы завершились составлением «Титулярника» - первого русского гербовника, где даны изображения 33 гербов различных земель, названия которых значились в полном царском титуле.

А в 1675 году была выполнена «гербовая» золотая царская тарель — одно из замечательных произведений эмальерного ис­ кусства. Тонкая, великолепная по технике работа необычайно хороша и в художественном отношении. Герб России, явля­ ющийся центром декора, дан на дне тарели в его новом начер­

тании. Двуглавый орел стал изображаться теперь под тремя коронами, держащим в лапах державу и скипетр. На груди орла — белый щит с изображением Георгия Победоносца — гер­ ба Москвы. Вокруг орла черной эмалью выведен титул Алексея Михайловича в гирляндах цветов и плодов. По широкому борту тарели белыми, красными, желтыми и зелеными эмалями выполнены гербы восьми присоединенных к Москве княжеств и городов. Вокруг них красиво заплетены в единый узор разноц­ ветные травы, птицы, связки плодов. Все пышно, торжественно,

звонко. Тарель изготовлена иноземным мастером Фробосом, работавшим в Оружейной палате Кремля. В Москве охотно привечали способных мастеров из Герма­ нии, Голландии, Швеции, Франции, Турции и Ирана. В царских мастерских рядом с приехавшими из разных городов русскими златокузнецами и серебряниками трудились иностранные юве­ лиры. И, естественно, происходил взаимный обмен опытом и мастерством. Это явственно ощущается в двух рукомоях (кувшинах), из­ готовленных Афанасьевым, Прокофьевым, Андреевым и Ива­ новым для малолетних царевичей Ивана и Петра. Декоративное оформление вещей носит типично русский характер. Три небо­ льших круглых медальона с цветной эмалью, расположенных на гладкой, тускло мерцающей поверхности металла, могли появиться только в России. Античная же по силуэту форма и тонкая, с легким барочным завитком ручка возникли, несом­ ненно, под влиянием каких-то западноевропейских образцов. Возможностей для знакомства с европейским прикладным ис­ кусством существовало достаточно. Ежегодно для Казенного двора и государева обихода закупали и получали в дар от послов немало золотых и серебряных изделий. З А П А Д Н О Е С Е Р Е Б Р О . Еще с XV века существовал в России обычай, что каждый посол, являясь ко двору, обязан был преподнести ценный дар от пославшего его правителя. Отсутствие подарков рассматривалось как «бесчестие государю и государству». Известен случай, когда англичанин Елизар Флетчер привез в качестве «поминок» только золотые монеты. Усмотрев в этом оскорбление, Федор Иоаннович не принял посла, и его отправили обратно. Но вместе с тем послы получа­ ли почти всегда ответные дары и, как правило, на сумму, превышающую стоимость полученных подарков. В начале XVI века вырабатывается особый церемониал приема иноземных послов. В середине XVI столетия создается специальный Посольский приказ, ведавший сношениями с ино­ странными государствами. А уже в 1585 году царь Федор пишет английской королеве: «...и приезжают в наши государства гости с товары из многих государств: Турецкой области, и из Цесаревы, и Францовские, и Ишпанские, и Польские, и Литовские земли, и Кизылбашские, и Бухарские, и Юргенские, и Шамахей9 цы, и иных многих государств, морем и сухим путем...» . Старейшим свидетелем русских связей с Западной Европой является уцелевший до наших дней серебряный кубок, принад­ лежавший Ивану III. Кубок сделан в виде петуха с откидыва-

ющейся головкой. В горло петуха русским мастером искусно вставлена эмалевая пластинка с именем великого князя и госу­ даря. Первоначально тулово кубка, видимо, было из скорлупы яйца страуса или из перламутровой раковины, а когда оно разбилось, его заменили серебряным. Специалисты считают, что кубок был изготовлен в Герма­ нии в конце XV столетия. Наиболее полное описание сокровищ Казенного двора, украшавших в дни торжественных обедов Грановитую палату, относится к самому началу XVII столетия. Его оставил в своем дневнике в 1602 году преждевременно скончавшийся жених Ксении Годуновой герцог голштинский Иоганн. «Среди залы, где мы сидели, стоял под сводами великий четырехгранный столп; вокруг него со всех сторон широкий стол... шириною 1 с каждой стороны столпа в две добрые доски... вышиною в 1 /2 локтя от земли. На столе этом выставлена была... позолоченная серебряная посуда... доставала она гораздо выше, чем до поло­ вины столпа, и один ряд стоял над другим. В сенях, смежных с залою, были также устроены одна над другою полки от 1 '/г локтей снизу, и выше чем до половины стен установлены они были кругом со всех сторон и над входною и выходною две­ рью... непозолоченными большими и малыми серебряными |0 чашами» . На протяжении XVI и XVII веков во всей Европе были известны немецкие серебряные рудники и славились немецкие серебряных дел мастера, создававшие виртуозные по исполне­ нию и разнообразные по формам изделия. Видимо, этим в ос­ новном и объясняется, что коллекция изделий немецких сереб­ ряников XV — XVII столетий — одна из самых значительных в музее и насчитывает свыше тысячи предметов. Наиболее интересны изделия прославленных ювелиров Нюрнберга, Аугсбурга и Гамбурга — крупнейших центров немецкого приклад­ ного искусства эпохи Возрождения. Имперский город Нюрнберг в истории мировой культуры и искусства отмечен особой славой. Здесь жил народный немец­ кий поэт Ганс Сакс. В Нюрнберге родился и работал знамени­ тый скульптор — темпераментный, неуживчивый Вейт Штосе (Вит Ствош). Прославил город в XVI веке создатель первых в Германии скульптур из металла Петер Фишер. Здесь в семье златокузнеца родился великий Альбрехт Дюрер. Художник, гравер, скульптор, архитектор, он оказал немалое влияние на искусство серебряников не только своего города, но и всей Германии. Он первым ввел «в мир абстрактных геометрических

форм серебряных сосудов натуральные ф о р м ы » " . Благодаря его гравюрам и рисункам появились первые кубки и чаши в виде плодов — яблок, груш — на ножках из переплетающихся древесных стволов. В Оружейной палате хранится немало подо­ бных кубков XVI—XVII веков.

Одной из старейших работ в музейной коллекции нюрн­ бергского серебра является так называемый «двойной» кубок первой четверти XVI века (около 1520 г.). Особенность этого сосуда в том, что здесь одновременно прослеживаются черты и готического искусства, и Ренессанса. Верхний кубок, который служит крышкой для нижнего, вдвое меньше. Очевидно, из

верхнего кубка кравчий пробовал вино, прежде чем подать его государю. В мире сохранилось еще два подобных кубка столь же раннего происхождения. Один из них в Париже, второй — в Лейпциге. Вообще же, двойные кубки были довольно распрост­ ранены в XVI веке. В XVI и XVII веках славились в Европе изделия нюрнбергс­ ких златокузнецов Ямнитцеров. Творения основателя династии Венцеля Ямнитцера «принадлежат к лучшему, что было со-

12

здано в области немецкого искусства эпохи Возрождения» . В музее хранится единственная уцелевшая в мире работа его талантливого брата Альбрехта- удивительный по благородст­ ву и изяществу линий хрустальный кубок в серебряной оправе. Вероятно, это тот самый кубок, который был преподнесен Лжедмитрию на свадебном пиру.

Не менее знаменит был в Европе и внук Венцеля, ювелир Кристоф Ямнитцер. О его замечательном мастерстве можно судить по великолепному сосуду для вина, исполненному из позолоченного серебра в виде орла. Когда-то этот орел принад­ лежал датскому королю Христиану IV, но, разорившись в Три­

дцатилетней войне, король вынужден был продать часть своих драгоценностей. В 1628 году сосуд был куплен у иноземных купцов для царской казны. «В таких городах, как Нюрнберг и Аугсбург, закладываются основы немецкого возрождения... Смешение старых традиций с новыми исканиями ясно сказывалось в прикладном искусстве, 13 в частности в ювелирном искусстве...» . Только в одном Аугсбурге, этом центре европейских ростов­ щиков, где многие века существовал знаменитый банкирский д о м Фуггеров, в XVI веке работало около тысячи златокузнецов. Особенно прославилось несколько поколений семьи Дрентветтов, чьи произведения известны на протяжении двухсот

пятидесяти лет. Родоначальником семьи, Балдуином, в конце XVI века был изготовлен небольшой позолоченный бокал. Его потомок, Абрахам I, создал из серебра трон для шведской королевы Христины и большого орла, увенчанного тарелью, на которой, видимо, должна была лежать какая-то из царских

регалий. Этого орла привезли в дар русскому царю послы из Польши. Творения ювелиров Аугсбурга XVII века отмечены чертами барокко. Своим сосудам и кубкам они придают формы зверей и птиц, употребляют необычные раковины, скорлупу страусо­ вых яиц. Немалое число разнообразных подобных бокалов хранилось на Казенном дворе и украшало пиры в Грановитой палате. «Величайшим ювелиром» Германии XVI века немецкие ис­ кусствоведы называют Якоба Мореса, жившего и работавшего в Гамбурге. В мире сохранилось всего шесть его работ. Четыре из н и х — в Оружейной палате. Три кубка были куплены из бывшей сокровищницы короля Христиана IV в 1628 году. Они выполнены мастером в форме ваз и украшены гирляндами, связками фруктов и маскаронами. Рог для питья, впервые встречающийся в описях в середине XVII века, сделан из бивня

слона и оправлен в серебро. Подставкой ему служит серебряная птица. Внимание посетителей музея неизбежно привлекают три большие курильницы, затейливо выполненные гамбургскими серебряниками. Из позолоченного серебра вычеканены крутые

горы с замками на вершинах. Подступы к замкам охраняют сторожевые башни и островерхие скалы. Скалы укрывают не­ большие жаровни, куда на раскаленные угли лили ароматные масла и бросали благовонные травы. Впервые эти курильницы упоминаются в описях Казенного двора 1634 года. Есть в зале европейского серебра два огромных серебряных барса. Звери сидят на задних лапах, держа в передних фигурный щит. Грозен оскал пасти хищников. Головы у барсов отъемные, а туловище, видимо, может служить сосудом для вина. Высота каждого зверя 71 см, а вес около 30 кг. Сделаны они в Лондоне в 1600—1601 годах. В 1958 году в Архиве древних актов был обнаружен документ, говорящий о том, что барсы были куп­ |4 лены в 1629 году у английского купца . Сегодня эти удивитель­ ные сосуды — украшение уникальной коллекции английского серебра XVI—XVII столетий. В 1553 году Москву посетил первый английский путешест­ венник-мореплаватель, Ричард Ченслер. А уже в феврале 1555 года в Лондоне была организована «Московская компания» для торговли с Россией. С того года английские послы и торговые люди стали частыми гостями при дворах Ивана IV, Федора Иоанновича и Бориса Годунова. Но от многочисленных по­ сольских даров той поры до наших дней сохранилось всего 15 девять предметов XVI века . Значительно обширнее собрание изделий XVII века. Подо­ бной коллекции нет даже в самой Англии, так как в период буржуазной революции XVII века и в период Реставрации мно­ жество изделий из серебра было переплавлено и перечеканено в монеты. Старейшим из ста сорока девяти предметов собрания анг­ лийского серебра является редкий по форме кубок, изготовлен­ ный в 1557—1558 годах и привезенный Антони Дженкинсоном Ивану Грозному в 1560-х годах. Небольшой низкий сосуд с ши­ рокой круглой чашей на короткой толстой ножке необычен по форме. В старых описях Казенного двора его называли «рас­ сольник». Использовали его, возможно, для подачи на стол засахаренных фруктов. Значительную часть коллекции составляют разнообразные кубки на высоких ножках-стоянах и высоких поддонах. Как правило, чаши кубков овальной и шарообразной формы. Хара­ ктерно, что большинство воронков (кувшинов с высоким гор­ лом и крышкой), стоп (вытянутых вверх кружек с крышкой), кубков X V I — н а ч а л а XVII века украшено строгим, очень сдер­ жанным растительным орнаментом. Во второй четверти XVII века английские мастера украшают свои изделия полуфигура-

ми, купидонами, маскаронами. В середине же века немалое влияние начинают оказывать ювелиры Голландии. В орнамент лондонских серебряников входят тюльпаны, изображения живо­ тных. Все это хорошо прослеживается на музейном собрании. Крепкие торговые связи существовали в XVII веке у России

с Голландией. Свидетели тому — многочисленные серебряные блюда, тарелки, стопы, кувшины, выполненные мастерами Ам­ стердама. Они строги, добротны, часто украшены крупным чеканным узором на затемненном фоне. Павел Алеппский, прибывший в Россию в 1655 году вместе с патриархом антиохийским, отметил любопытную подроб­ ность: когда посольские дарения отправляют на Казенный двор, дьяки навешивают на каждую вещь ярлык с указанием веса, цены, когда и кем подарено. «Главная причина, почему они так заботливо записывают,— сообщает Павел Алеппский,— та, чтобы не утратилось и чтобы запись сохранилась для будущих веков, чтобы об этом вспоминали, говоря: во дни царя Алексея приезжал антиохийский патриарх и поднес ему то-то |6 и то-то...» .

Великолепная коллекция европейского художественного се­ ребра в Оружейной палате — своеобразный архив отношений Москвы с западными странами. О различных переговорах с Польшей в состоянии поведать кубки, кувшины и лохани работы мастеров Гданьска и немецких городов. Свыше двухсот

различных блюд, рукомоев, сосудов для вина — свидетети мно­ гочисленных шведских посольств в Москву. Огромные блюда с чеканными изображениями исторических и библейских сцен, литые подсвечники с фигурами античных богов, коробочки тончайшей филигранной р а б о т ы служили только одной це­ л и — наладить любыми путями мирные отношения с Московс­ ким государством. Одним из наиболее интересных вещественных памятников

шведско-русской дипломатии является настольный фонтан или, как его называли, «водяной взвод», поднесенный Робертом Горном в 1662 году. Основанием фонтану служит большой позолоченный шар на четырех волютах (завитках). Изящные колонки и дельфины поддерживают над шаром три фасонные тарели -- одна над другой. Все сооружение увенчано фигурой Юпитера с пучком серебряных молний в руке. Из молний разбрызгивалась вода или вино, стекая потом по тарелям вниз. Фонтан был создан гамбургским мастером Петером Ором. Вместе с огромными курильницами, исполненными в т о м же Гамбурге, он украшал царские обеды, вызывая удивление и вос­ хищение приглашенных. Достойным сокровищем шведского собрания является овальное серебряное чеканное блюдо (одно из двух парных). Широкий борт украшен живописным орнаментом из крупных плодов, среди которых помещены изображения четырех птиц. Посередине блюда на фоне пейзажа выбита фигура женщины, стоящей на коленях перед пылающим жертвенником. Лучи солнца как бы озаряют эту аллегорическую сцену. Нарядное рельефное блюдо дает возможность судить о национальных особенностях и мастерстве шведских серебряников. Клеймо ма­ стера позволило исследователям сделать вывод, что изделие создано либо Иоганном Шмитом, либо Иоганном Шенком, работавшими в Стокгольме в одни и те же годы, на рубеже X V I I — X V I I I веков, и имевшими на своих клеймах одинаковые инициалы. Это блюдо было подарено в 1699 году шведским королем К а р л о м XII царю Петру I. Большая часть произведений западных серебряников, храня­ щихся сейчас в Оружейной палате, поступила в Россию в XVII веке. Из более древних сокровищ, накопленных великими кня­ зьями и царями к началу XVII столетия, до наших дней дошло лишь немногое. 21 июля 1605 года в Московский Кремль в сопровождении великой и пышной свиты въехал русским царем Лжедмитрий. И в тот же день началось разбазаривание сокровищ Казенного двора. По словам историка Н. Карамзина, самозванец «месяца 17 в три издержал более семи миллионов рублей» . Золотую и серебряную утварь перечеканивал на деньги царь Василий Шуйский в годы войны с крестьянским вождем Иваном Болотниковым. Но самый большой урон кремлевским сокро­ вищницам был нанесен во время польского нашествия в 1610-1611 годах. В грамоте Земского собора 10 марта 1613 года польскому королю Сигизмунду III говорится: «...а царс­ кую казну, многое собранье и с давних лет прежних великих

государей наших, царей российских, и их царские утвари, царс­ кие шапки и коруны и их царское всякое достояние и чудотвор­ ные образы к вам отослаша, а достальную царскую казну... 18 пограбя, по себе разделили» . Г О С У Д А Р С Т В Е Н Н Ы Е Р Е Г А Л И И . Как непременный атрибут венчания на царство передавался от государя к госуда­ рю так называемый филофеевский крест, впервые упомянутый в духовной грамоте 1428 года великого князя Василия, сына Дмитрия Донского. По существующему преданию, крест, или, как его иногда называли, икона, привезен митрополитом Алек­ сеем в 1354 году от константинопольского патриарха Филофея великому князю Ивану, отцу Дмитрия Донского. Небольшой деревянный ящичек окован позолоченным серебром и украшен тонко прочеканенными медальонами и фигурками святых цели­ т е л е й — Кира, Пантелеймона, Косьмы и Дамиана. Крест создан в Византии в XII веке. Из письменных источников известно, что еще Иван Калита благословил на царство своего старшего сына золотой шапкой. Об этой шапке упоминает в своей духовной грамоте в 1462 году и Василий II. В 1498 году Иван III венчает ею на царство внука Дмитрия, считая, очевидно, необходимым подчеркнуть силу централизованной власти и возросшую м о щ ь Русского государ­ ства, сбросившего татаро-монгольское иго. С этого момента золотая шапка становится символом высшей государственной власти. При Василии III рождается легенда, будто бы прислал золотую шапку в дар киевскому князю Владимиру Мономаху византийский император Константин Мономах. Правда, Кон­ стантин умер за пятьдесят лет до того, как Владимир стал киевским князем, но не исключено, что шапку могли прислать в дар из Константинополя и после смерти императора. Легенда эта всячески поддерживалась, ибо она как бы подтверждала версию о преемственности власти русских князей и царей от византийских императоров. Начиная с 1498 года этой шапкой, получившей название «шапка Мономаха», венчались на царство все русские цари до Петра I включительно. К началу XVII столетия в царской казне хранилось семь золотых царских венцов. Уцелели из них только два: шапка Мономаха и шапка Казанская. Древнейшая часть шапки Мономаха — тулья — составлена из восьми золотых пластин, каждая из которых напоминает продолговатый равнобедренный треугольник с отсеченной вер­ шиной. По краям пластин имеются дырочки, сквозь которые подшивалась к ним изнутри матерчатая основа. Все пластины

украшены очень сложным сканым узором из тончайшей золо­ той проволоки. Специалисты считают, что пластины были изго­ товлены восточным ювелиром примерно в конце X I I I — н а ч а л е XIV столетия. Верхний колпачок с крестом, драгоценными кам­ нями и жемчугом был добавлен в XVI веке. Первоначально

шапка имела жемчужные и золотые подвески П о т о м ее опу­ шили собольим мехом. Шапка Мономаха — уникальное произ­ ведение ювелирного искусства. Характер орнамента и тонкость работы свидетельствуют о том, что местом ее рождения могла быть Византия.

Второй венец — так называемая «шапка Казанская». С ней, как и с шапкой Мономаха, связано много легенд. Вероятнее всего, она была изготовлена в честь покорения Казанского ханства в 1552 году, и не исключена возможность, что созда­ вали ее прославленные казанские ювелиры, вывезенные Иваном

Грозным в Москву. Произведение это несет в себе и черты восточной работы, и типично русские, московские мотивы. Основа венца — чуть вытянутая золотая тулья — украшена тонким вычурным резным и черневым орнаментом, исполнен­ ным с подлинно восточным изяществом. В то же время тулью опоясывают три ряда ажурных фасонных кокошников — «горо­ дков», столь распространенных и в русской архитектуре, и в русском прикладном искусстве. Посредине каждого «горо­ д к а » — большая жемчужина, или голубая бирюза, или розовый альмандин. Подбор камней характерен для восточных изделий. Золотую шапку венчал густо-красный камень — китайская шпи­ нель. В 1627 году ее заменили большим желтым топазом, а шпинель впоследствии использовали для венца царя Ивана Алексеевича. По шапке Казанской можно судить о великолепии пяти утраченных венцов. Не случайно посол императора Максимили­ ана II канцлер Ян Кобенцль, посетивший Ивана IV в январе 1576 года, восторженно писал: «В минувшем году видел я коре­ ны, или митры, святейшего нашего господина в замке святого Ангела... Видел корону и все одеяние короля католического... видел многие украшения короля Франции и его императорского величества как в Венгерском королевстве, так и в Богемии и других местах. Поверьте же мне, что все сие ни в малейшей 2П степени сравниться не может с тем, что я здесь видел» . Несмотря на страшную нищету и разорение в стране после польского и шведского нашествий, первой заботой царя Миха-

ила Федоровича стало изготовление некоторых новых, соответ­ ствующих его положению регалий и предметов парадного во­ оружения, входивших в «наряд Большой казны» (такое название родилось, возможно, потому, что Казенный двор, где храни­ лись регалии, в XVII веке подчинялся приказу Большой казны).

Исключительный по роскоши, по художественному мастерству и технике исполнения «Большой государев наряд» (как его чаще называли) включал венец, скипетр, державу, бармы, или «диадиму»,— оплечье, украшенное запонами с драгоценными кам­ нями и изображениями святых, специальное одеяние — платно, саадак — прибор, состоящий из колчана и налуча, и некоторые другие предметы, употреблявшиеся во время различных тор­ жественных церемоний: венчания на царство, поставления пат­ риархов, приема иностранных послов. Венец и саадачный прибор были исполнены в 1627—1628 годах в кремлевских мастерских работавшими т а м иноземными мастерами, на творчестве которых сказывалось сильное влия­ ние русской художественной традиции. Держава и скипетр — иностранного производства. Исследователи считают, что они изготовлены европейскими ювелирами во второй половине XVI века (держава — ближе к концу XVI в.) и что местом их созда­ ния, возможно, являются придворные мастерские Рудольфа II 21 в Праге . Предполагается, что они были привезены в Россию еще до иноземного нашествия «великим посольством» Рудо­ льфа II в 1604 году. Известно, что среди даров, поднесенных тогда послами Борису Годунову, были держава и скипетр. Церемония торжественного вручения скипетра при венчании на царство появилась в России, видимо, в годы Федора Иоанновича, последнего наследника дома Калиты. Держава как

русская царская регалия впервые упоминается в заметках датс­ кого посланника Якоба Ульфельда, приезжавшего в Москву в 1575 году. На всех приемах послов «яблоко государево»—дер­ ж а в а — лежало на особой серебряной подставке рядом с царем. Бармы, или «диадима». заимствованы у Византии. На Руси их

надевали князья при торжественных выходах. Древнейшие, хра­ нящиеся сейчас в музее, относятся к XII веку, но о них речь будет идти дальше. Как царская регалия, впервые упоминаются они в 1498 году. Начиная с Ивана IV бармы входят в официаль­ ный царский наряд вплоть до XVI11 века.

Готовя венец для царя Михаила, иноземные мастера полно­ стью подчинились требованиям и вкусам заказчика. Полусфе­ рическая золотая тулья нового венца окружена типично русски­ ми прорезными «городками». На тулье укреплены ажурные з а п о н ы — н е б о л ь ш и е золотые медальоны с драгоценными кам­ нями посередине. «Городки» и запоны помимо самоцветов укра­ шены белой, голубой и зеленой эмалью. А среди чеканных трав, вьющихся по самой тулье, разбросаны многочисленные изум­ руды, алмазы, рубины, сапфиры, жемчуг. Все это нарочитое многоцветье и пышное узорочье полностью отвечало новым московским вкусам и должно было, по мнению заказчика, свидетельствовать о богатстве и м о щ и новой царствующей династии. «Яблоко государево» представляет собой золотой шар, раз­ деленный пояском на две равные половинки и увенчанный сверху высоким крестом. Верхнее полушарие в свою очередь разделено на четыре части. В каждом сегменте — чеканное изоб­ ражение из жизни библейского царя Давида, символизирующее мудрость правителя. И держава, и скипетр, состоящий из трех соединенных столбиков, обильно украшены цветными камнями и эмалью. Судя по сохранившимся до наших дней и опубликованным в 1844 году записям о каждодневных «выходах государей, царей и великих князей Михаила Федоровича, Алексея Михайловича, 22 Федора Алексеевича» , к середине XVII столетия существовало пять венцов и барм различных степеней. В зависимости от значительности посла или предстоящего торжества царь надевал ту или иную шапку. Ей соответствова­ ли и бармы — от торжественных белых атласных, украшенных золотом и драгоценными камнями, до простых синих и фи­ олетовых, лишь расшитых золотой и серебряной нитью. Характерно, что каждый правитель или обновлял регалии своего предшественника, или заказывал новые. Так, в 1657 году Алексей Михайлович заказал константинопольскому мастеру изготовить новые державу, скипетр, посох и бармы из золота с драгоценными камнями и эмалью преимущественно изумруд­ ного цвета. Только за шесть больших золотых медальонов для барм мастеру заплатили восемнадцать тысяч триста двадцать пять рублей золотом. Хотя самый талантливый кремлевский ювелир не зарабатывал более сорока рублей в год. Английский посол Чарльз Карляйль, побывавший на приеме в Кремле в 1664 году, писал: «Мы были поражены при виде такого блеска и великолепия. Действительно это преисполнило нас восхище­ ния, и блеск драгоценностей... нас ослепил так сильно, что мы

почти потерялись среди этого бесподобного сияния света и сла­ 23 вы...» . И этот непрерывный рост роскоши и пышности двора проходил одновременно с кровавым подавлением народного восстания в Москве, с карательными экспедициями против из­ мученных голодом и поборами крестьян. В 1682 году Для венчания на царство сразу двух братьев-со­ правителей, Ивана Алексеевича и Петра Алексеевича, срочно из­ готовили «шапку Мономаха второго наряда». По форме она точная копия древнего венца, но тулья у нее гладкая, украшен­ ная лишь камнями и жемчугом. В 1684 году для немощного Ивана Алексеевича был изготов­ лен венец полегче — шапка алтабасная. К тулье из серебристой парчевой ткани прикреплены запоны в виде «городков» с эма­ лью и драгоценными камнями. «Городки» эти по форме и техни­ ке очень близки к украшениям венца «государева Большого на­ ряда». К 1689 году для братьев Ивана и Петра были изготовлены две алмазные шапки. Только на венец Петра Алексеевича пошло более восьмисот алмазов. Они подобраны в сложный узор из цветов, листьев и двуглавых орлов. Все это искрится, сверкает, вспыхивая синими, красными, желтыми бликами, поражая зри­ телей красотой и роскошью. Художественный облик алмазных шапок и других творений кремлевских златокузнецов и серебряников конца XVII века на­ талкивает на мысль, что русское искусство этого периода хотя и сохраняло еще свой средневековый характер, вместе с тем уже находилось под сильным влиянием новых, светских идей. Имен­ но настойчивое стремление сделать реальную действительность главным предметом творчества становилось залогом нового, бурного расцвета русского искусства. Культурные веяния, рож­ денные крутыми реформами Петра I, значительно содействова­ ли этому расцвету. Реформы коснулись всех сторон русской жизни, включая да­ же торжественную церемонию венчания на царство. В 1721 году Петр I провозгласил Россию империей, как великую европейс­ кую державу. В связи с этим был введен и обряд коронации с из­ менением форм государственных регалий. Перестали надевать бармы, заменив их специальной мантией. Шапку Мономаха уже не возлагали на голову царя, а несли впереди в торжественной процессии. Д л я коронации первой русской императрицы, Екатерины I, в 1724 году была создана первая русская корона из позолочен­ ного серебра. А уже в 1730 году для Анны Иоанновны была со­ здана новая корона, на украшение которой затрачено две тыся-

чи пятьсот тридцать шесть алмазов, четыре яхонта, семнадцать рубинов и пять шпинелей. Судя по описям, вместе с «нарядом Большой казны» в кла­ довых Казенного двора хранились и царские троны. Так, для це­ ремонии венчания Алексея Михайловича на царство взяты с Ка­

зенного двора: «Стул костяной... диадема первая, шапка Мономахова...» Стул костяной, видимо, тот самый, который впоследствии получил название «трон Ивана Грозного». Он наиболее древний из коллекции тронов музея. Специалисты датируют это высокое

кресло, сплошь оклеенное пластинами резной слоновой кости, XVI веком. Существовала легенда, что трон привезла с собой Софья Палеолог, вторая жена Ивана III, но подтверждающие это предположение документы пока не обнаружены. Однако С. Герберштейн упоминает в своих «Записках», что Василий III

принял его, восседая на троне из слоновой кости. Западноевро­ пейские мастера, создавшие трон, украсили его резными изобра­ жениями библейских сюжетов и мифологических живот­ н ы х — тритонов и гиппокампов,— столь излюбленных в деко­ ративных украшениях эпохи Возрождения. В 1642 году трон реставрировали, и, возможно, тогда были добавлены пластины с батальными сценами. Следующий по старшинству трон датируется точно. В 1604 году он был прислан шахом Аббасом I в дар Борису Годунову. Этот один из самых изящных тронов напоминает высокий табу­ рет с низкой спинкой. Он весь окован золотыми листами с тис­ неным растительным узором и украшен бирюзой и драгоценны­ ми камнями «прежних великих государей перситских». Трон Михаила Федоровича некогда принадлежал Ивану Грозному и был также получен в дар от шаха иранского, а в на­ чале XVII века переделан. Старинное кресло с высокой спинкой обито золотой басмой со множеством вставленных хризолитов, турмалинов, топазов, жемчужин и бирюзы. Царь Алексей Ми­ хайлович брал обычно этот трон в походы. В XVIII и XIX веках ' его использовали при церемонии коронования императоров и императриц. Самый дорогой трон, так называемый «алмазный», принад­ лежал царю Алексею Михайловичу. Трон был поднесен купцом Сарадовым от имени армянской торговой компании в Исфагании. Старинное кресло с высокой спинкой облицовано ажурны­ ми золотыми и серебряными пластинами и украшено более чем восемьюстами алмазами, многочисленными рубинами и бирю­ зой. На боковых стенках сиденья — иранские миниатюры, а на черной бархатной спинке два вышитых гения держат жемчуж­ ную корону. П о д короной — щит с надписью, прославляющей царя Алексея, и дата: 1659 год. По описям Посольского приказа этот трон был оценен в 22 598 рублей 21 алтын. Крупнейший исследователь русского быта XVI и XVII веков И. Е. Забелин считает, что помимо уже описанных нами тронов существовали в разное время другие «царские места», как пра­ вило, обыкновенные кресла, поставленные на возвышении, под сенью из дорогих тканей и позолоченного серебра с литыми из­ ображениями гербовых орлов. Из этого накопившегося за деся­ тилетия серебра в 1682 году серебряных дел мастера из Аугсбурга и Нюрнберга, как предполагал И. Е. Забелин, или из Гамбур­ га, как считают специалисты, создали единственный в мире двойной трон для юных ц а р е й — Ивана и Петра. Три ажурные ступени ведут к сиденьям. Витые колонки под­ держивают легкую сень с чеканными изображениями всадни-

ков, птиц и сказочных зверей. Перед троном — три высоких мас­ сивных с т о л б а — с т о л и ц а с прорезным орнаментом, гравирован­ ным узором и двуглавыми орлами наверху. Столбы служили подставками для двух царских скипетров и общей державы. В спинке правого сиденья прорезано небольшое оконце, скры­ тое занавеской. Вероятно, в дни торжественных приемов за тро­ ном стоял человек, подсказывавший юному Петру нужные отве­ ты. До 1706 года двойной трон находился в Грановитой палате, откуда был передан в Оружейную палату.

Постельная

казна

Не сразу и не все драгоценности и произведения искусства попа­ дали в кладовые Казенного двора. Посольские дары, ценные подношения, удачные покупки, изделия придворных ювелиров — всё сначала доставляли в царские покои для госуда­ рева обихода. А уж т а м после тщательного рассмотрения и от­ бора решалось, где какой вещи быть и храниться. То, что оста­ валось во дворце, поступало в ведение специально учрежденной Постельной казны или, как ее называли еще в XIX веке,— Ком­ натной, Кабинетной. Впервые об этой казне говорится в завещании — духовной грамоте 1504 года Ивана III: «...что ни есть также и в моей казне в постельной, что ни есть икон и крестов золотых и золота, и се­ ребра, и платья и иные рухляди... то все сыну моему 24 Василью» . Упоминается Постельная казна и в летописном со­ общении о московском пожаре 1547 года. К концу XVI столетия Постельная казна, видимо, была пре­ образована в Мастерскую палату, обязанностью которой было не только хранить, но и изготавливать вещи для каждодневных нужд двора. Упоминание о ней встречается в описи уцелевшего имущества царей Федора Иоанновича, Бориса Годунова и Васи­ лия Шуйского, подготовленной к приезду в Москву нового ца­ р я — Михаила Федоровича. В течение XVII века Мастерская палата разделялась на две — царскую и царицыну — и даже на три, но функции ее оста­ вались неизменными: обслуживание личных нужд и покоев царс­ кой семьи. Первое упоминание Постельной казны (будущей Мастерс­ кой палаты) очерчивает и приблизительный круг предметов, хранившихся в ее кладовых: особо почитаемые семейные иконы, полюбившиеся ювелирные изделия, вещи для повседневных нужд, одежда, постельные принадлежности. Н а м сегодня не дано точно установить, какие именно иконы

находились в государевых и царицыных теремах. Ведь только Алексею Михайловичу за годы его царствования поднесли во­ семь тысяч двести различных икон, которые были переданы на хранение в специально созданную в XVII веке Образную пала­ ту. После смерти кого-либо из членов царской семьи принадле­

жавшие ему иконы обычно жертвовались в монастыри или хра­ мы. Так, в 1648 году царь Алексей Михайлович заказал в честь рождения сына Дмитрия для своей жены Марии Ильиничны икону «Вседержитель». Золотой оклад иконы украшен рельеф­ ными эмалевыми изображениями святых в окружении пестрых эмалевых цветов и трав. Одежда Вседержителя сверкает изум­ рудной прозрачной эмалью, столь излюбленной в середине XVII века. Многоцветье эмалей, драгоценные камни и мерцание золота — все создает торжественный и вместе с тем радостный настрой, «приводит ум в изумление», по высказыванию Павла Алеппского. Царевич прожил всего год. и после его смерти ико­ ну пожертвовали в Архангельский собор Кремля. Лишь в 1919

году она нашла свое окончательное место в Оружейной палате. Известно также, что личные моленные иконы Софьи, Марии и Екатерины Алексеевны оказались, например, в Ново-Деви­ чьем монастыре, где царевны закончили свою жизнь. Естественно, что в личных покоях хранилось немало различ­

ных братин, ковшей, стаканов, чар, кувшинов и рукомоев. А на женской половине •— баночек и коробочек для румян и белил, больших и малых ларцов для хранения украшений. Можно пред­ положить, что многие годы стояла в покоях Алексея Михайло­ вича чаша, подаренная ему в 1653 году патриархом Никоном. В 1686 году чаша по настоянию царевны Софьи была подарена царями Иваном и Петром князю Василию Голицыну за мирный договор, заключенный с польским королем. Еще через несколь­ ко лет князь был сослан в монастырь, а его имущество, в т о м числе и чаша, поступило в казну. Небольшая, всего 8,4 см высотой, чаша исполнена в форме распускающегося цветка. Поверхность ее расчеканена крупны-

ми рельефными «ложками», покрытыми изумрудной эмалью. А по изумрудному полупрозрачному фону раскиданы разноц­ ветные эмалевые цветы. Венец чаши с надписью украшен двумя изумрудами и двумя сапфирами. Чуть ниже, среди финифти, укреплены небольшие алмазы и рубины. С их сверканием сопер­

ничает блеск эмали на «ложках». Яркая, нарядная чаша — ше­ девр русского ювелирного и эмальерного искусства. Многоцветная эмаль становится во второй половине XVII столетия одним из любимых приемов декоративного убранства. Однако следует заметить, что в Москве почему-то не получила широкого распространения такая интересная и очень выигрыш­ ная техника, как роспись по эмали. Центром ее стал северный город Сольвычегодск — резиденция именитых людей Строгано­ вых. Именно оттуда поступали в Кремль в виде даров и подно­ шений многочисленные изделия эмальеров. Техника усольских, как их называли, эмалей очень своеобра­ зна. На белую непрозрачную эмаль — грунтовую — наносили темный контур рисунка, а затем раскрашивали прозрачными красками. Просвечивающий контурный рисунок придавал все­ му узору некую графичность и напоминал раскрашенную гра­ вюру. Кстати, схожим приемом создавались миниатюры в лице­ вых рукописях той поры. Не исключено, что подобная техника определяла и сюжетику росписей. Строгановские мастера охот-

но черпали ее в русских и зарубежных рукописных и печатных книгах. П р и м е р о м тому чаши, тарелки, ларцы и баночки для ру­ мян с изображениями аллегорических, библейских, сказочных героев и животных в окружении крупных цветов. Причем харак­ терно, что многие рисунки сопровождаются разъяснительными

подписями, совсем как на лубочных листах. Такова, например, тарелка с изображением пяти чувств человека. Изображение да­ но на белом фоне в теплом охристом и красном тоне или в хо­ лодном тоне с преобладанием изумрудного, голубого и сине­ го. Повторяя и подчеркивая форму изделия, вьются на длин­ ных стеблях сочные цветы и листья ирисов, ромашек, подсол­ нухов. Среди прочих вещей хранится в музее красивый ларец, рас­ писанный изображениями птиц среди трав и цветов. Может

быть, предназначался ларец три столетия назад для хранения в нем перстней, сережек, ожерелий, р я с е н — д л и н н ы х жемчуж­ ных подвесок к женскому головному убору. В то время на Руси широкое распространение получил обы­ чай подвешивать жемчужные рясны к головным уборам царевен

и царских невест, а также к венцам икон с изображением Бого­ матери. В Оружейной палате имеются замечательные рясны начала XVII столетия. Они представляют собой серебряные позолочен­ ные ленты длиной — 40 и шириной — 5,5 см, красиво унизанные отличным крупным жемчугом. В двух местах жемчуг перебива­ ется рядами золотых ромбовидных пластинок, украшенных черневым травным узором и красочными камнями — альмандина­ ми и бирюзой. Такие же пластинки имеются на нижних концах подвесок. Наверху ленты рясны прикреплены к золотым пласти­ н а м — луницам, декорированным чернью, изумрудами и альма­ ндинами. Вкладная надпись на обороте луниц сообщает о том.

что рясны были вложены в 1615 году в костромской Ипатьевс­ кий монастырь царем Михаилом Федоровичем, родоначальни­ ком династии Романовых, и его матерью инокиней Марфой. Царский вклад именно в Ипатьевский монастырь не случаен: в 1613 году молодой Михаил Романов, находясь там в уедине­

нии, получил весть о своем избрании на царство. Изысканные жемчужные рясны были созданы русскими художниками-юве­ лирами. Жемчуг — одно из любимых украшений на Руси. Платье, го­ ловные уборы, даже одежды духовенства— все обнизывалось крупным привозным и мелким отечественным жемчугом. Это изобилие серебристо-серых блестящих зерен поражало вообра­ жение иностранцев. Неизгладимое впечатление на архиепископа Арсения Элассонского произвел наряд царицы Ирины Годуно­ вой. При виде ее, пишет архиепископ, «сладостный трепет бла­ гоговения объял всех... Одежда государыни... была усажена дра-

гоценными жемчугами и посреди украшения блистали превос­ 25 ходные драгоценные каменья...» . Другой иностранец, француз Маржерет, живший в Москве с 1590 по 1606 год, сообщает: «Я видел в этой казне до пятидеся­ ти царских платьев, вышитых вместо позумента драгоценными

узорами, видел одежды, унизанные жемчугом сверху донизу или на фут, полфута и пальца на четыре во всю окружность, с полдюжины покрывал, усыпанных жемчугом, и другие подо­ 26 бные вещи» . К сожалению, все эти великолепные одежды почти не со­ хранились до наших дней. Устаревшие продавались, с ветхих спарывали украшения, чтобы перенести на новые, а парадные одежды цари, как правило, дарили митрополитам и патриархам для переделки в церковные облачения. И все же от XVI века уцелел кафтан из иранского атласа, принадлежавший, согласно легенде, царю Федору Иоанновичу.

Несколько больше оставил нам XVII век. Пожалуй, самое интересное — налатник Михаила Федоровича, единственный со­ хранившийся в мире. (Налатники, как правило, надевали поверх брони царь и знатные вельможи.) Изготовлен он из красного атласа, расшитого золотыми нитями. Подкладка — из голубой тафты. Известно, что этот налатник брал в походы и Алексей Михайлович. Сохранилась и модная в 60—70-х годах XVII века ферязь — длинная верхняя одежда с очень длинными рукавами. Такие рукава откидывались назад и даже завязывались за спи­ ной. Надевалась ферязь обычно летом поверх кафтана. О парадном царском одеянии можно судить по уцелевшему платну юного Петра I. Платно, предназначенное для венчания на царство и приема иностранных посольств, кроилось из до­ рогих тканей в виде длинной рубахи с короткими, широкими рукавами. Для Петра I оно было сшито из венецианской парчи, подарка гетмана Мазепы. Полы, подол и рукава обшиты сереб­ ряным кружевом. Пуговицы были изумрудные и золотые с ру­ бинами. Возможно, что полы, подол и рукава были украшены небольшими золотыми пластинками с драгоценными камнями и эмалью. Сохранилось еще три кафтана Петра I. по фасону схожих с платном. Они — последние представители моды XVII века. Рядом с ними в музее висит уже иной костюм из черного бархата — штаны до колен, короткая куртка и высокие ботфор­ ты, сшитые самим Петром. 4 января 1700 года Петр издал указ об обязательном ноше­ нии всеми, кроме духовенства и крестьян, «немецкого» платья. Новый, XVIII век принес на смену традиционному боярскому и царскому платью западноевропейскую моду. Свидетель этой реформы — костюм Петра из голубой шелковой ткани с сереб­ ряным галуном. Правда, он уже не имел никакого отношения к Мастерской палате (бывшей Постельной казне) и поступил в музей значительно позже. В 1699 году Петр I резко сокращает расходы двора и огра­ ничивает деятельность Мастерской палаты. А с переносом сто­ лицы в новый город на Неве ее деятельность почти совсем прекращается. Мастерская палата становится хранилищем ста­ ринных вещей и реликвий царской семьи.

Конюшенная

казна

В торжественных церемониях двора XVI и XVII веков важное место занимали выезды, когда царь открыто появлялся перед народом, демонстрируя свое могущество и богатство.

Один из дворян свиты датского принца Иоганна так описы­ вает выезд Бориса Годунова 6 октября 1602 года: «Поезд от­ крывался 600 конными л ю д ь м и по три в ряд... затем следовали 25 заводных лошадей под дорогими покрывалами. Лошадей вели столько же богато одетых конюхов. Затем везли пустую золоченую карету... Наконец явился и великий князь. Его везли на белых лошадях. Карета его была обшита бархатом, и верх ее опирался на четыре подпоры, украшенные серебряными шара­ ми. На полчаса езды следовала царица в великолепном, про­ сторном, везомом десятью белыми лошадьми дорожном экипа­ же, перед каретою вели 40 богато украшенных заводных лоша­ дей весьма богато одетые конюхи. Затем в плотно закрытой карете ехала царевна Ксения. Карета была запряжена восемью красивыми лошадьми. Сопровождавшая царицу и царевну сви­ та ехала верхом на белых лошадях. Процессию замыкали 21 500 всадников» . Д л я изготовления и хранения драгоценного убранства царс­ ких выездов, видимо, в конце XV столетия была создана Коню­ шенная казна во главе с конюшим боярином, должностью 28 в Московском государстве очень высокой . Достаточно заме­ тить, что при царе Федоре Иоанновиче конюшим служил Борис Годунов. Самое древнее седло, хранящееся в музее, относится к годам царствования Ивана Грозного. Оно было обтянуто вишневым бархатом. По бархату вышиты серебром двуглавые орлы, тра­ вы и единороги. Изображение единорога, по мнению историка В. Н. Татищева, было личным гербом Ивана IV. Здесь же пред­ ставлено и седло Бориса Годунова с чеканными масками львов. По своей конструкции эти седла отличаются от европейских, рассчитанных на жесткую посадку закованного в броню всад­ ника. Русские седла близки к иранским, что хорошо заметно при сравнении их с даром шаха Аббаса I царю Федору Иоанновичу. В таком седле всадник может поворачиваться и легко натяги­ вать лук. Нечто среднее между седлом восточного наездника и ев­ ропейского рыцаря представляет собой польское так называ­ емое гусарское седло — дар польского короля Сигизмунда царю Борису Годунову. Эти седла были распространены в Москве в середине XVII столетия. В XVII веке мастера Конюшенной казны создавали специ­ альные походные небольшие седла с подушкой, пристегива­ ющейся к сиденью,— арчаки. Самый нарядный из них был изготовлен в последней четверти XVII столетия. Его золотая оправа украшена голубой эмалью. На передней луке изображен

двуглавый орел со львом и единорогом, на задней луке — дву­ главый орел под охраной грифонов. А по бокам — вооруженные копьями всадники и пешие стрелки. Судя по описаниям государевых выездов, можно предполо­ жить, что в Конюшенной казне имелось несколько сот различ-

ных седел и арчаков как работы московских мастеров, так и полученных в дар от посольств и иноземных купцов. В музее хранится даже девять китайских седел XVII века, привезенных u s П е к и н а в 1678 году русским послом Николаем Спафарием. И и, ко среди всего этого парада цветных тканей, сверкающих

камней, бирюзы, золотых и серебряных пластин выделяются своей роскошью два седла работы русских ювелиров XVII века. Первое из них создано специально для Михаила Федорови­ ча мастером Иваном Поповым «с товарищи». Золотая оправа седла, изобилие драгоценных камней и тончайший эмалевый

узор ослепляют своим великолепием. Второе, возможно, было сделано в последней четверти XVII века для царя Федора Алек­ сеевича, чьи выезды славились особой пышностью. Луки седла украшены золотыми запонами с алмазами, сапфирами и руби­ нами. Подушка и крыльца расшиты цветами из жемчуга и изум­ рудов, а золотая оправа расцвечена эмалью. В описи Конюшен­ ной казны 1706 года это седло не упомянуто. Вероятно, его хранили, как особо ценное, на Казенном дворе. Торжественность и пышность царских выездов определяли и усложненную роскошь конского убранства, требовавшего около полутора десятков различных предметов и украшений. Круп, бока и грудь лошади покрывал чалдар. Поверх него клали чепрак, а сверху уже седло. Поверх седла накидывался покровец. Чалдары, чепраки и покровцы расшивались серебром и золотом, украшались жемчугом и драгоценными камнями. При царских выездах покровец обычно несли за лошадью. В описи Конюшенной казны 1706 года под номером первым указан «покровец с царствы». По голубому атласу золотыми,

серебряными нитями и цветными шелками вышит раститель­ ный узор. В центре в алом круге — двуглавый орел. У него на груди щиток с гербом Москвы. По кайме покровца в кругах из белого атласа серебром, золотом и жемчугом шиты десять гербов земель Московского государства, входивших в титул

царя. Возможно, именно об этом покровце говорится в описа­ нии въезда в Москву в 1655 году Алексея Михайловича после польского похода: «За царской лошадью несли царский 29 герб-—орел на драгоценном покровце, вышитый золотом» . Переносье коня украшалось решмой — золотой или серебря­

ной пластиной с эмалью и драгоценными камнями. (В музее хранится сейчас более пятидесяти решм в основном русской работы.) На шею лошади вешалась большая кисть из золотых, серебряных и жемчужных нитей — науз. Этот восточный обы­ чай известен с древнейших времен, когда подшейные кисти служили амулетами. Но больше всего поражали иноземцев поводные и гремячие цепи. Поводные цепи шли от удил до передней луки седла, а гремячие—свисали по обе стороны от передней луки. Поводные делались из серебряных и золоченых пластин с украшениями, а гремячие напоминали полое яблоко с шариками внутри. При движении коня цепи издавали мело­ дичный перезвон. Английский посол Иеремий Горсей, описывая церемонию венчания Федора Иоанновича на царство, оценивал «убранство царского коня в 300 тысяч фунтов стерлингов, а конскую сбрую у князя Ивана Михайловича Глинского 30 в 100 тысяч фунтов стерлингов» .

В 1673 году у Боровицких ворот было выстроено новое двухэтажное здание Конюшенной казны, весь второй этаж ко­ торой занимала казна Седельная. Здесь же при конюшнях раз­ мещался и огромный Колымажный (Каретный) двор. Согласно описи 1687 года, здесь стояло свыше двухсот различных экипа­ ж е й - к а р е т , колясок, рыдванов, саней — работы русских, 11 польских, голландских и английских мастеров . Самый старый экипаж, хранящийся в Оружейной пала­ те, колымага английской работы XVI — начала XVII века. Ее подарил царю Борису Годунову король Англии Яков I в 1603 году. Кузов колымаги подвешен на ременных поясах. По бокам вместо дверец— откидные завесы из бархата. Экипаж еще не имеет поворотного круга и рессор. Интересны детские «потешные» возки со слюдяными оконцами — летний и зимний, созданные в конце XVII века в мастерских Конюшенного при­ каза. Роскошен экипаж, подаренный императрице Елизавете Петровне гетманом Украины Кириллом Григорьевичем Разу­ мовским. Экипаж сделан в стиле рококо французским мастером А. Дрилероссом в 1754 году и расписан французским художником Ф. Буше. Вообще, коллекция экипажей Оружейной пала­ т ы — одна из самых редких и значительных в мире. В 1701 году ярый поклонник западного образа жизни Петр I издал указ: «...на русских седлах не ездить и мастеровым людям не делать, и в рядах не торговать». Не производя больше ничего нового, Конюшенная казна все же продолжала обслуживать нужды царя и его приближенных. Известно, например, что ее сокровищами охотно пользовался князь Александр М е н т и к о в . В целости оставались только семейные реликвии и редкие до­ стопримечательности.

Оружейная

палата

До недавнего времени считалось, что палата, составившая ос­ новное ядро нынешнего музея, впервые упоминается в извест­ ных науке письменных источниках под 1547 годом. Сообщая о великом московском пожаре, летописец перечисляет постра­ давшие в Кремле здания: «...и загореся... на царском дворе великого князя на полатах кровли... и Оружничаа палата вся 32 погоре с воиньским оружием...» . Но в конце 1970-х годов историк Е. С. Сизов, тщательно изучая летописи, пришел к вы­ воду, что здание палаты было построено, вернее всего, в 1508 г о д у " . Однако, думается, не будет ошибкой высказать предположение, что основана Оружейная палата была еще раньше. Известна переписка 1491 года между крымским ханом

•

Менгли-Гиреем и Иваном III, где хан просит великого князя снова прислать ему «панцыря». Значит, доспехи русских брон­ ников славились уже тогда. Учитывая многочисленные военные походы Ивана III, Васи­ лия III, а тем более войны Ивана IV, можно утверждать, что по своей значимости и по количеству занятых в ней мастеров Оружейная палата играла весьма заметную роль. В палате не только хранили, но и готовили боевые доспехи для царя, при­ ближенных бояр, для посольских даров и для пожалова­ н и я — награждения отличившихся воевод. Наивысший расцвет производственной деятельности Ору­ жейной палаты падает в основном на середину XVII века. В это время палата являлась крупнейшим центром производства обо­ ронительного доспеха, холодного и огнестрельного оружия. Здесь работали искуснейшие мастера-оружейники. Создаваемое ими оружие было совершенством технического мастерства. Од­ новременно каждый предмет являлся замечательным произве­ дением искусства. Освоив различные приемы обработки металла, кремлевские оружейники украшали свои изделия чеканкой, чернью, золотой и серебряной насечкой, резьбой, инкрустировали их костью и перламутром. В орнаментах и сюжетах они охотно использо­ вали мотивы русского народного творчества. Вероятно, именно в Оружейной палате была изготовлена одна из старейших кольчуг, хранящихся сейчас в музее. Рубаш­ ка из шестнадцати тысяч железных колец весом почти 12 кг принадлежала Петру Ивановичу Шуйскому, участнику похода на Казань и покорителю Дерпта. На груди кольчуги с правой и левой стороны были медные бляшки с надписью: «Княз Петровъ Ивановича Шускгова». В 1564 году воевода погиб в битве с поляками под Оршей, а кольчуга его попала в государево хранилище — Оружейную палату. На ней укрепили, как было тогда принято, свинцовую бляху с изображением двуглавого орла — клеймо царской каз­ ны. Существовала легенда, что кольчугу послали в качестве платы за службу покорителю Сибирского ханства Ермаку Ти­ мофеевичу. Однако дарение не принесло удачи отважному во­ ину. В августе 1584 года Ермак попал в засаду и погиб. Лишь многие десятилетия спустя, в 1646 году, историческая кольчуга была обнаружена в доме одного из сибирских князьков и вновь доставлена в Оружейную палату. Уникальное собрание палаты государственного хранили­ ща о р у ж и я — п о з в о л я е т наглядно проследить, как постепенно видоизменялся и совершенствовался русский воинский доспех.

Рубаха из соединенных меж собой железных колец была известна на Руси, по данным археологических раскопок, начи­ ная с X века. По видам соединения колец и по их количеству такую рубашку называли то кольчугой, то панцирем, хотя даже в XVII веке особого различия между ними не делали. Выделяли

только байданы — кольчуги из широких плоских колец с узо­ ром. Одна из таких байдан, принадлежавшая Борису Годунову, хранится в музее. На ее крупных кольцах диаметром 24 мм выбиты слова: «С нами бог никто же на ны». Вероятно, в XVI столетии появился новый вид доспе-

ха—бахтерец, в нем железные кольца кольчуги сочетались с мелкими стальными пластинами. Наиболее интересным явля­ ется бахтерец, исполненный в 1620 году мастером Кононовым для царя Михаила Федоровича. Грудь доспеха состоит из пяти рядов мелких пластин по сто две в каждом. На спине семь рядов таких же пластин. Левый бок защищают два ряда по пятьдеся г семь пластин, а правый бок, где застежка.— три ряда. Каждая пластина украшена тонким растительным узором, вы­ полненным золотой наводкой. Опись 1687 года оценивает этот бахтерец в тысячу рублей. По-видимому, одновременно с бахтерцем появился и допол­ нительный доспех, надевавшийся поверх кольчуги. Состоял он из больших пластин, закрывавших грудь, спину и бока, и назы­ вался «зерцала», то есть «зеркала». Название, видимо, произо­ шло от существовавшей традиции шлифовать и начищать пла­ стины до блеска. В Оружейной палате хранится шестьдесят зсрцальных до­ спехов, но самым интересным из них, пожалуй, является создан­ ный мастером Дмитрием Коноваловым в 1616 году. Нагрудник и спина состоят из тридцати с лишним пластин, соединенных меж собой ремнями. Пластины вычеканены косыми «ложками», золочеными и посеребренными через одну. Круглая доска на груди украшена чеканным изображением двуглавого орла под тремя коронами. По краю круглой доски насеченная золотом надпись с титулом царя Михаила Федоровича. Продолжение титула исполнено на круглой доске спины. Интересно, что в титуле упоминаются Карталинские, Грузинские, Кабардинс­ кие, Черкесские и Горские земли. Доспех весит одиннадцать килограммов и в 1682 году был оценен в тысячу пятьсот рублей. Одновременно с кольчугой, то есть примерно с X века, в оборонительный доспех входили и железные шлемы. Правда, на первых порах носили их только воеводы и особо приближен­ ные к князю дружинники. Простые воины надевали перед боем куячную шапку — высокий колпак с наушами, где меж двумя слоями стеганой ваты были проложены железные пластины. Железные кованые шлемы передавались от отца к сыну, чуть переделываясь по требованиям времени. Сохранился шлем XVI века. Он характерен высокой стрельчатой формой с навершием в виде острого шпиля, к которому прикреплялся неболь­ шой красный флажок-яловец. К нижнему краю шлема прикреп­ лялась кольчужная бармица весом до килограмма. Она защи­ щала затылок, шею и плечи, а лицо закрывала железная пласти­ на со множеством отверстий. Постепенно бармица уступила место более удобному легкому «затылку» из стальных пластин

и опускавшимся по бокам наушам. Исчез к XVII веку и шпиль для яловца. Русские воины первыми переняли у Востока кольчугу. Под влиянием Востока родилась форма русского шлема. На пять столетий раньше Европы взяли русские на вооружение саблю.

Восточного происхождения и гакие виды холодного оружия, как булавы и перначи, ставшие и XVI и XVII веках своеобраз­ ными «маршальскими жезлами» русской армии. Любовь к украшению оружия драгоценными камнями русские мастера тоже заимствовали у Средней Азии, Ирана и Турции, с которыми поддерживали теснейшие торговые связи.

В музее хранится немало клинков и доспехов, откованных куз­ нецами Ирана, Турции, Египта. Один из самых красивых шлемов — шапка ерихонская царя Михаила Федоровича -был также откован на Востоке из бу­ латной стали и украшен драгоценными камнями и золотым

растительным орнаментом с изречениями из Корана. В 1621 го­ ду мастеру Никите Давыдову поручено было улучшить шлем. Так появились длинный пластинчатый назатыльник, прорезные науши, усыпанные жемчугом и покрытые тончайшей паутиной золотых трав, и носовая стрелка, увенчанная золотым украше-

нием с эмалевым изображением архангела. Тулью шлема Давы­ дов украсил насеченными золотыми коронами и драгоценными камнями, посадив их в золотые гнезда с эмалью. Уже в XVII веке родилась легенда, что шлем этот некогда принадлежал Александру Невскому. Появление такой легенды,

видимо, не случайно. Как во времена Ивана III было создано предание о шапке М ономаха, что она принадлежала византийс­ кому императору, так и Михаилу Федоровичу было выгодно слыть наследником великого полководца и национального ге­ роя. И это тем более объяснимо, если учесть, что богато украшенный шлем входил в царский наряд торжественных во­ инских церемоний — «Большой государев наряд». Уроженец города Мурома Никита Давыдов проработал в Оружейной палате свыше пятидесяти лет и заслужил у потом-

ков право именоваться «отцом русского оружейного дела». Он обладал незаурядным талантом и весь опыт и знания передавал многочисленным ученикам. К «Большому государеву наряду» относился и великолеп­ ный щит XVI века. Когда-то принадлежал он князю Федору

Мстиславскому, служившему воеводой у Ивана IV и Бориса Годунова. После смерти князя в 1622 году его имущество было взято в государеву казну. Так щит, представляющий мировую художественную ценность, оказался в Оружейной палате. Он выкован из целого листа «красной булатной стали. Техникой инкрустации золотом на щит нанесены тончайшие изображения цветов, трав, двадцати пяти видов различных животных, сцены 34 охоты, боя и сцены из поэмы Низами «Лейли и Меджнун» . За свою красоту щит занесен в описи палаты 1687 года под номе-

р о м первым и оценен в тысячу рублей. А другой булатный щит, вывезенный из Персии в 1569 году, был записан под номером вторым и оценен только в двести пять рублей. В «Большой государев наряд» обязательно входил лук со стрелами — старейшее оружие русской армии. Для храпения

лука изготовлялся специальный чехол—палучье. А вместе с ко­ лчаном огг составлял так называемый саадачный прибор. В ав­ густе 1627 года специально приглашенные из Германии мастера начали изготовление саадачног о прибора для «наряда Большой казны» ггаря Михаила Федоровича. Год с лишним продолжалась

работа над этим чудом ювелирного искусства. Налучье и кол­ чан как бы оплетены эмалевыми травами. Светло-зеленые изви­ вающиеся стебли заканчиваготся цветками из сапфиров, изум­ рудов, рубинов. Серебристой росой смотрятся белые эмалевые капли на травах. Среди переплетающихся трав в круглой рамке из рубинов и изумрудов — белый эмалевый орел с рубином на груди. В четырех небольших кругах изображены орел, лев, грифон и единорог. В ггижней части налучья зеленой и белой эмалью выполнен герб Москвы. Столь же великолепен сверкающий золотом, камнями и цветными эмалями колчан. По описи Оружейной палаты 1687 года в «Большой воине-

кий наряд» государя входили также сабли, украшенные золотом и каменьями. Не случайно сабли в золотых ножнах упоминают­ ся вместе с другими атрибутами великокняжеской власти в ду­ ховных грамотах московских правителей — Ивана II и Дмитрия Донского.

К «Большому наряду» Михаила Федоровича относится ве­ ликолепная сабля, созданная в 1618 году русским оружейником Ильей Просвитом. Клинок ее из булатной стали струистого рисунка прорезан насквозь орнаментом из позолоченных и по­ серебренных лилий. Над орнаментом насечена золотом надпись о хозяине сабли и мастере, создававшем ее.

Свадебным подарком к женитьбе Ивана III на дочери тверс­ кого князя Бориса Александровича следует, вероятно, считать великолепную рогатину отца невесты. Она выкована из булат­ ной стали, а трубка, куда вставлялась рукоять, обложена позо­ лоченным серебром с восемью гравированными рисунками.

О любви русских правителей к мемориальным вещам хоро­ шо знали и за рубежом. Не случайно английское посольство Карла II, желая улучшить свои отношения с Москвой, специ­ ально прислало в дар Алексею Михайловичу ружье, принад-

лежавшее казненному Карлу I, и пистолеты Карла II, восстано­ вившего династию Стюартов на троне. Эти дары, как и боль­ шинство других иноземных пистолетов и ружей, не исполь­ зовались, а, судя по описям, хранились в Оружейной палате. В обиходе было оружие русских, и в первую очередь московс­ ких, оружейников, не уступавших европейским ремесленникам.

Первые летописные упоминания о существовании на Руси огнестрельного оружия относятся к 1382 году. При Иване III, вскоре после того, как Аристотель Фиораванти создал на реке Неглинке первый московский пушечный двор, русская артил­ лерия стала одной из сильнейших в Европе. А уже в 1588 году английский посол Флетчер сообщал: «...ни один из христианс­ ких государей не имеет такого хорошего запаса военных снаря­ дов, как русский царь...» К концу XVI века производство ог­ нестрельного оружия налаживается в Туле, а уже в XVII столе­ тии пистолеты, пищали, мушкеты готовятся в Каргополе, на Северной Двине, в Новгороде, Пскове и даже при крупных монастырях — Троице-Сергиевом и Соловецком. Сегодня в Оружейной палате хранится свыше трехсот пред­ метов огнестрельного оружия работы древнерусских мастеров. Двадцать восемь ружей работы конца XVI — начала XVIII века было передано в Оружейную палату в 1830 году как мемориаль­ ное оружие обороны Троице-Сергиева монастыря при осаде его польскими войсками в 1608 году. Но все же большую' часть музейного собрания составляют ружья и пистолеты парадные и охотничьи. Двуствольные ружья и пистолеты, ружья, заряжа­ ющиеся с казенной части, конструкции ударных замков — все удостоверяет, что русские оружейники не только не отставали от Западной Европы, но кое в чем порой и опережали ее. Особенно красивы и нарядны пищали и пистолеты работы

оружейников Вяткина, Алферьева, Первуши Исаева, Василия Титова. Титов в 1650-х годах создал великолепную нарезную пищаль-винтовку, конец дула которой сделан в виде головы дракона, ствол и замок украшены позолотой и чеканкой, а при­ клад инкрустирован слоновой костью. Еще красивее исполнен­ ная им в 1673 году детская пищаль для царевича Петра. Столь

же интересны и великолепны своим узорочьем изделия Вяткина, Алферьева и многих других, увы, безвестных мастеров. Почти каждое ружье или каждая пара пистолетов — а они создавались именно парами — свидетельствует о высочайшем мастерстве, технической грамотности и художественном вкусе умельцев палаты. Оружейная палата, учрежденная первоначально как храни­ лище и мастерская оружия, становится в середине XVII века центром художественной жизни государства. Особый расцвет деятельности палаты приходится на то время (1645—1680), когда возглавлял ее боярин и оружничий Богдан Матвеевич Хитрово. В этот период в Оружейной палате работало множе­ ство царских изографов (так тогда называли живописцев). Зна­ менитые «жалованные» государевы изографы отбирались из лучших художников русского государства. Документы донесли до нас прославленные имена Симона Ушакова, Федора Зубова, Иосифа Владимирова, Ивана Максимова, Федора Юрьева и многих других.

Царские изографы расписывали церкви и соборы, писали иконы и «персоны с живства», гравировали, расписывали знаме­ на, чертили географические карты, «знаменили», то есть созда­ вали орнаменты и рисунки для произведений прикладного ис­ кусства. Словом, круг их работ был чрезвычайно разнообразен.

Одной из интереснейших областей их творчества являлось ис­ кусство оформления книги. Рукописные книги готовились долго и тщательно, любовно украшались красочными миниатюрами, орнаментальными заставками и концовками, красиво выписан­ ными буквицами, золочением, богатыми переплетами из кожи

или бархата с накладным серебром. Особенно роскошно выгля­ дели фолианты, изготовленные по специальному заказу царя, патриарха, именитых бояр. В Оружейной палате хранится уникальный памятник книж­ ного искусства 2-й половины XVII века — «Книга об избрании на превысочайший престол великого Российского царствия ве­ ликого государя, царя и великого князя Михаила Федоровича всея великия России самодержца». Она создана в 1672—1673 го­ дах по указу царя Алексея Михайловича. «Строилась» книга в Посольском приказе при участии мастеров Оружейной палаты под неусыпным наблюдением главы приказа боярина Артомона Сергеевича Матвеева — одного из образованнейших людей своего времени. Как точно датированный памятник, «Избрание на царство» (так называют книгу для краткости) является од­ ним из ценнейших документальных источников XVII века — пе­ риода пробуждения национального самосознания русского на­ рода. В этой книге мы находим информацию о русских государ­ ственных деятелях, о нравах и обычаях, о церемониях, двор-

цовом быте, одеждах и архитектуре. Все эти сведения содержат­ ся не столько в тексте, сколько в превосходно выполненных красочных миниатюрах. Из архивных материалов доподлинно известно, кто, когда и какой труд вложил в это замечательное произведение. Текст переписывал Иван Верещагин, над титульным листом, застав­ ками и миниатюрами работали Иван Максимов (ученик Симо­ на Ушакова) — ведущий художник, Сергей Рожков, Ананий Ев­ докимов и Федор Юрьев. Золотом и серебром книгу расписы­ вали Григорий Благушин «со товарищи». Из сметы, представ­ ленной мастерами, известно, что на книгу пошло «золота крас­ ного 1000 листов, серебра 500 листов», множество краски три­ надцати видов, «чернил 2 кувшина... яиц 500 штук, кистей 60». Оформление «Избрания» необычайно изящно и красочно. Особое место в миниатюрах занимают архитектурные изоб­ ражения, выполненные с наибольшей тщательностью. На одной из миниатюр, например, воспроизведено здание Казенного дво­ ра (между Архангельским и Благовещенским соборами, под зеленой крышей) — древнейшего хранилища казны московских правителей, позже разрушенного. Многие из изображенных в «Избрании» сооружений Кремля не сохранились до наших дней. Тем важнее и интереснее для нас это высокохудожествен­ ное историческое иллюстративное свидетельство. Историку И. Е. Забелину удалось определить, что первона­ чально здание Оружейной палаты находилось против Потешного дворца (на месте теперешнего Дворца съездов). На основе документов он восстановил внутренний вид помещения, где хранились наиболее ценные и почитаемые предметы — своеоб­ разный первоначальный музей. «Для помещения драгоценной оружейной брони и другой различной казны или всяких дорогих предметов в этом здании была отделена особая, более других обширная палата... Она была украшена стенописью, а для размещения сохраняемого оружия в ней по местам стояли 35 «рундуки» с «гребнями» наверху...» . Судя по документам, стеклянные окна хранилища были расписаны красками, а на стенах висели: картина «Цесари римские на конях», знамя с из­ ображением четырнадцати гербов разных государств, «чертеж всего света», «чертеж Московскому государству, великому кня­ жеству Литовскому, Малой Руси до Свийского государства от Москвы до Риги», портрет Алексея Романова работы Симона Ушакова. В нарядно убранную палату приводили послов и знат­ ных иноземцев, чтобы продемонстрировать им богатства и ве­ ликолепие доспехов, холодного и огнестрельного оружия. Та­ ким образом, уже к 60—-70 годам XVI века при Оружейной

палате сложился своеобразный музей, послуживший впоследст­ вии основой для музея теперешнего. В последние десятилетия XVII века производственная де­ ятельность кремлевских мастерских начинает резко сокращать­ ся. А в основных хранилищах•— Казенном дворе, Мастерской палате. Конюшенной казне и Оружейной палате — отчетливо выделяется круг вещей для постоянного сбережения. Правда, названные места средоточия царского имущества и посольских даров далеко не исчерпывают перечень всех кладовых и тай­ ников, в которых хранились отдельные высокохудожественные и ценные изделия. Имелись еще Патриаршая казна и ризница кремлевских соборов, содержавшие десятки и сотни высокоху­ дожественных предметов русского прикладного искусства. Впо­ следствии все они влились в состав теперешней коллекции му­ зея. Но основу все же составили фонды четырех главных и круп­ нейших хранилищ, история которых до конца XVII века была вкратце прослежена выше.

Рождение

музея

В декабре 1709 года, вскоре после победы под Полтавой, Петр I указал все захваченное в битве оружие, знамена и другие трофеи передать в Оружейную палату для бережного хранения. Тем самым как бы подчеркивался музейный характер бывших царс­ ких хранилищ. В 1711 году последовал новый указ: отправить из кремлевских мастерских в новую столицу на Неве «мастеро­ вых людей разных художеств». В результате к 1716 году в Ору­ жейной палате осталось только семь работников "'. «Перенесение столицы в Петербург,— как пишет исследова­ тель Т. Г. Гольдберг,— и связанный с этим событием отъезд двора и его окружения повлекли резкое падение заказов на 37 изделия из драгоценных металлов в Москве...» . Понимая, что для развития пауки, для обогащения культур­ ной жизни страны необходимы собрания «естественных» пред­ метов, «редкостей и древностей», Петр I в феврале 1718 года издает указ, повелевавший собирать по всей стране диковинки животного мира, старые надписи, «старое и ныне необыкновен­ ное ружье, посуду и прочее все, что зело старо и необыкновен­ но...». В этом же году летом состоялась в Петербурге закладка первого настоящего музея Кунсткамеры. В ней должны были найти свое постоянное обиталище различные коллекции, уже собранные Петром и находившиеся сначала в его Летнем двор­ це, а потом в Кикиных палатах. В следующем, 1719 году Петр, во исполнение собственного указа, приобретает в Италии анти-

чную скульптуру, получившую впоследствии название Венеры Таврической. Еще через год в Петербурге «ради общенародной во всяких художествах пользы... зачата была небольшая акаде­ мия ради правильного обучения рисования... и прочих худо­ 18 жеств» . В том же 1720 году Петр I повелевает князю Одоевс­ кому проверить кремлевские хранилища и, «взяв прежние описи и описные книги, осмотреть и описать все ли оное в целости. 39 А осмотря и описав все, поставить в доброе охранение...» . В 1727 году из Петербурга в бывшую столицу поступает новое повеление — в целях упорядочения содержания, охраны и присмотра Казенную палату, Оружейную палату и Мастерс­ кую объединить в единую Мастерскую и Оружейную палату и передать оную в ведение Сената. И хотя еще десятилетия спустя в официальных документах хранилища перечислялись порой по отдельности, но юридическое объединение коллекций было значительным шагом вперед к созданию музея. Переезд Петра П в Москву и первые годы царствования Анны Иоанновны, также проходившие в старой столице, нару­ шили тишину и покой кремлевских хранилищ. Дворцовые кла- . довые вновь стали использоваться для обслуживания царского дворца и лишь в очень малой степени были «музейным» храни­ лищем особо ценимых вещей и редкостей. Лишь обосновавшись навсегда в Петербурге, Анна Иоанновна вспомнила о музейном назначении Мастерской и Оружейной палаты. В 1736 году она повелела «имеющиеся в Москве казенные чаши, богатые конс­ кие уборы отдать с надлежащей описью в сохранение в Оружей­ ную палату». 29 мая 1737 года в одиннадцатом часу утра загорелся дом в Москве неподалеку от Каменного моста, а через несколько часов над всем городом бушевал сильнейший пожар. В Кремле сгорели Конюшенный двор. Цейхгауз. Синодальный двор, Житный двор. Пострадали и многие другие строения, в том числе третий этаж и без того ветхой Оружейной палаты, где сгорело много трофеев Полтавской битвы. Условия хранения памятников старины и художественных ценностей резко ухуд­ шились. 5 мая 1754 года тайный советник князь Щербатов сооб­ щил Правительствующему Сенату: «Короны, скипетры, диадимы и прочия вещи, за неимением свободных казенных палат, поставлены в имеющуюся с золотою и серебряную посудою Казенную палату, что подле Благовещенского собора; и из тех регалий знатныя и главные, по самой нужде, вмещены в шкафы, а прочие вещи положены, за недостаточеством в шкафах места, уже на полу. А ныне усмотрено, что те вещи, от неимения им к хранению удобных мест, сыреют, иныя и порасклеились,

понеже от имеющихся под тою Палатою весьма сырых палат, происходит как от полу, так и стен немалая сырость. И затем 40 к содержанию оных... вещей та Палата весьма не способна» . В ответ на это донесение последовал указ Сената выделить для хранения ценностей в помещении дворца четыре комнаты, ближайшие к Благовещенскому собору. В этих комнатах над­ лежало под наблюдением архитектора Ухтомского отремон­ тировать печи, обить двери железом и навесить на окна желез­ ные ставни. К декабрю 1754 года перестройка нового помеще­ ния была закончена, но еще раньше сенатор граф П. И. Шува­ лов поручил первому директору Московского университета А. Аргамакову «сочинить пункты, каким образом впредь на­ илучшее содержание и управление быть могло, что касается Мастерской и Оружейной палаты». Видимо, положение с хране­ нием фамильных драгоценностей и реликвий обеспокоило им­ ператрицу Елизавету Петровну во время ее пребывания в Моск­ ве в июле 1754 года. Обследование, проведенное Аргамаковым, выявило полный беспорядок в архивных документах и бессистемность в сбереже­ нии уникальных памятников искусства. 27 октября 1754 года Аргамаков направляет в Петербург результаты обследования и конкретные предложения для улучшения сложившегося поло­ жения. «Не угодно ли будет Правительствующему Сенату,— пи­ шет Аргамаков,— повелеть общую опись по мастерской, ору­ жейной, казенной и конюшенной палатам... и расположить оныя вещи по сортам; сперва короны, скипетры, державы, диадимы... п о т о м - - богатыя алмазныя и золотыя вещи... вещи курьезныя, что до мастерства касается и старинных работ; серебро из всех палат к единому месту; платье с прочими материями тленными; а потом оружейныя вещи...». И, видимо, считая свою работу далеко не законченной. Аргамаков добавля­ ет в конце донесения: «Сочинение пунктов о учреждении и со­ держании Мастерской и Оружейной палаты сочинять буду 41 впредь» . Проходит всего три месяца, и 24 января 1755 года Аргама­ ков отправляет в Петербург свои окончательные соображения о назначении Мастерской и Оружейной палаты. Аргамаков подчеркивает, что короны, скипетры, державы, золотая и сереб­ ряная посуда, древнее отечественное оружие «могут составить славную галерею». Для этого необходимо «сделать нарочное здание» и «сделать новую опись по расположению в той постро­ енной галерее обстоятельно с ценою и изъяснением, что какая вещь в себе изображает по нумерам, и с лучших вещей снять абрисы и оной каталог напечатать на русском и на других

иностранных языках, дабы столь богатые и куриозные вещи, которые славу приносят империи, не преданы были забвению». В заключении своего донесения Аргамаков предлагает: «Один день назначить в неделе, чтобы желающим показывать», то есть создать из Мастерской и Оружейной палаты общедоступный 42 музей . Правительствующий Сенат рассматривает это предложение 6 февраля того же года и соглашается с необходимостью стро­ ения нового здания, с составлением новой описи, по остальным же вопросам принятие решения откладывается. 27 марта 1755 года Сенат повелел архитектору Д м и т р и ю Ухтомскому представить проект будущего здания Оружейной палаты, выбрав для нее место. Ухтомский представил проект нарядного двухэтажного здания, предложив возвести его около колокольни Ивана Великого. Но это предложение было от­ клонено, и Сенат решил строить новую галерею на месте бы­ вшего Казенного двора на старом фундаменте и в целях эконо­ мии использовать кирпичи от разобранной постройки. Отдав это распоряжение, Сенат одновременно другим своим указом приказал отправить всех московских каменщиков, числом око­ ло двух тысяч, в Петербург на строительство нового Зимнего дворца. Лишь после долгих поисков подрядчика осенью 1756 года были заложены первые камни нового здания Оружейной пала­ ты. Почти двенадцать лет продолжалось это строительство. То не хватало кирпича, то менялись подрядчики, то вообще прихо­ дилось останавливать работы из-за угрозы оседания Благо­ вещенского собора. Скончался Алексей Аргамаков, умер его покровитель граф Петр Шувалов. Некому было больше поддер­ живать идею создания общедоступного музея. Правда, Ухтомс­ кий все же сумел возвести новое здание, но вещи перенести туда не успели. В конце 1768 года поступило повеление Екатери­ ны II новое строение Оружейной палаты снести для сооруже­ 4 ния архитектором Баженовым Большого дворца '. По-прежнему уникальные произведения древнерусского и западноевропейского прикладного искусства хранились в сырых помещениях нижних этажей Теремного и Потешного дворцов. Мало того, по распоряжению императрицы и ее фаворитов отдельные, особо нарядные и красивые произведения отправ­ лялись ко двору в Петербург. Такие отсылки случались и в 1765 году для придворных каруселей, и в 1775 году для нужд князя Потемкина. И только в 1792 году наиболее значительные ценности Мастерской и Оружейной палаты переносят в Грано­ витую палату — для удобства при показе именитым иностран-

44

ным гостям . Все остальное продолжало лежать в ветхих помещениях бывшего Сытного двора (теперь на этом месте здание Дворца съездов). Переломным моментом в судьбе древнерусских кремлевс­ ких сокровищ явился XIX век. Новый начальник Кремлевской экспедиции, П. С. Валуев, которому теперь стала подчиняться Мастерская и Оружейная палата, очень скоро занялся судьбой вверенных ему ценностей. В 1805 году он обращается к Алексан­ дру I с докладной запиской о состоянии дел в Оружейной палате. Отмечая плохое сбережение ценных вещей и отсутствие всякой систематизации, Валуев предложил начать как можно быстрее строение «новых апартаментов для хранения... сокро­ 45 вищ» • Упорные слухи о предполагаемых либеральных начинаниях Александра 1, война с наполеоновской Францией пробуждают у русской интеллигенции чувство национальной гордости, ин­ терес к отечественной истории. Достаточно припомнить, что в 1804 году при Университете создается Московское общество истории и древностей Российских, что именно в эти годы Н. Карамзин замысливает создание своей «Истории государст­ ва Российского». Валуев решает превратить Оружейную палату в националь­ ный музей. Д л я создания подробного описания древнейших и интереснейших экспонатов П. С. Валуев приглашает истори­ к а - н а ч а л ь н и к а Московского архива Коллегии иностранных дел А. Ф. Малиновского. Одновременно он запрашивает у им­ ператора разрешение на уничтожение или распродажу среди купцов ветхих одежд, тканей и поломанных предметов из Ору­ жейной палаты. 10 марта 1806 года Александр I подписывает именной указ «О правилах управления и сохранения в порядке и целости 46 находящихся в Мастерской и Оружейной палате древностей» . Указ начинается личным обращением императора к Валуеву: «Петр Степанович! приняв за благо представления Ваши по Мастерской и Оружейной палате, я утвердил как новой штат, так и правила вами изложениыя... Кабинету приказано напеча­ тать на его счет историческое описание с рисунками, представ­ ляя экземпляры его в пользу Палаты... Вещи по ветхости и тле­ нию ни к какому употреблению негодные, таковыя... могут где нужда востребует употребляться, а вовсе нет одные продаваться с публичного торгу...» Среди многочисленных параграфов второй части указа име­ ется один, представляющий сегодня для историков определен­ ный интерес: «Должность присяжных во время публичных обо-

зрений Палатских достопримечательностей наблюдать, чтобы из оных ничто не пропадало и не повреждалось; и поелику сие их служение в Палате не весьма обременительно, то Главноначальствующий по своему усмотрению может назначать им и другие... должности». Таким образом, государственная власть признает Оружей­ ную палату как хранилище, доступное для посещения жела­ ющих, то есть как официальный музей. Видимо, от даты этого указа и следует вести «музейное» летосчисление Оружейной палаты. По получении указа Валуев с рвением, достойным испол­ нительного чиновника, начинает грандиозную распродажу. Де­ сятилетия спустя историк И. Е. Забелин с горечью отметит: «В то время невозвратимо погибло много именно таких вещей, которые охотниками и археологами ценятся дороже золо­ 47 та...» . Еще не успели утихнуть страсти, разгоревшиеся при рас­ продаже старинных вещей, как весной 1807 года вышло в свет «Историческое описание древнего Российского музеума», со­ ставленное А. Ф. Малиновским при участии П. С. Валуева. Че­ рез несколько дней после выхода «Описания» Валуев вместе с Малиновским пригласили в Палату членов Общества истории и древностей Российских для рассмотрения хранящихся релик­ вий и обсуждения книги. Таким образом. 1807 год является годом начала научной деятельности музея. Строительство специального здания для музея в Кремле было поручено архитектору Ивану Васильевичу Еготову. Воз­ вести здание велено было на противоположной Арсеналу и Се­ нату стороне, на месте бывшего дворца Бориса Годунова, сне­ сенного по распоряжению того же Валуева. Строительные работы были завершены в 1810 году. И перед взором москвичей предстало чуть вытянутое по горизонтали двухэтажное здание, украшенное художником Замараевым. На карнизе з д а н и я - скульптурные изображения великих русских полководцев и политических деятелей. На стенах — барельефы со сценами отечественной истории. А в центре — «оружие и за­ 48 кон ограждают путь к Святилищу славы наших предков» . Но сразу разместить вещи в новом помещении не удалось. Пока раскручивалась огромная бюрократическая машина, на­ ступил 1812 год. Во второй половине августа из ворот Кремля потянулись на восток десятки подвод с древними сокровищами Мастерской и Оружейной палаты. Сначала все ценности перевезли в Колом­ ну, а оттуда уже в Нижний Новгород.

Новое здание музея вместе с другими кремлевскими стро­ ениями изрядно пострадало осенью 1812 года от страшных пожаров и бесчинств наполеоновских мародеров. Многое при­ шлось восстанавливать заново, и реставрационные работы за­ тянулись. Лишь в 1814 году памя i пики русской истории и искус­ ства, вернувшиеся год назад в Москву, стали размещать в но­ вом, специально для них отстроенном здании. По описаниям первого путеводителя в новом помещении музея было семь просторных выставочных залов. На первом этаже- два. В ле­ вом стояли старинные кареты. В правом поначалу хранился архив, а через несколько лет сюда перенесли модель неосущест­ вленного Большого Кремлевского дворца, выполненную В. И. Баженовым по собственному проекту. Ее уже тогда оце­ нивали в шестьдесят тысяч рублей. (Модель сейчас храни гея в Музее архитектуры им. А. В. Щусева, в помещении бывшего Донского монастыря.) Поднявшись на второй этаж по нарядной лестнице, посети­ тель оказывался в первом зале, где было выставлено древне­ русское оружие. Направо от него размещались залы второй и третий, налево — четвертый и пятый. Во втором зале были собраны старинная золотая и серебряная посуда, посольские дары и уцелевшие личные вещи царей. Третий зал отвели под государственные регалии, троны и коронационные одежды. В четвертом зале также размещались оружие и посольские дары. В пятом зале экспонировались сокровища Конюшенной казны. Однако посещение нового музея было не каждодневным. Сохранилась докладная начальника Кремлевской экспедиции князя Юсупова от 1827 года: «По принятому прежде обыкнове­ нию в летние месяцы бывает открыта Оружейная палата и же­ 49 лающие входят с билетами для сего сделанными» . Постепен­ но интерес к музею возрастал. Правила посещения менялись. Зимой также бывало уже немало посетителей. Именитых запи­ сывали в журнал с обозначением чинов и фамилий, остальных называли «прочие персоны». В 1822 году музей получает редкостный подарок: произведе­ ния русского искусства XII века княжеские бармы, найденные крестьянином Ермолаевым на месте Старой Рязани. Пять боль­ ших золотых медальонов с цветшими камнями и эмалевыми изображениями соединены ажурными золотыми бусинами в од­ ну цепь. На трех средних медальонах в рамке из тончайшей золотой скани изображены Богоматерь, св. Варвара и св. Ири­ на. Рядом с цепью были найдены еще два медальона с изоб­ ражением князей Бориса и Глеба. Видимо, этот клад был запря-

тан в момент нападения татар на город, да так и остался на семь столетий лежать в земле. «В настоящее время ученые склонны видеть во всех этих изделиях произведения рязанской ювелирной школы (начало XII в.), так как подобные вещи нигде 50 не встречались» . Особое внимание стал уделять музею Николай I. Оружейная палата представлялась ему важным учреждением в системе воспитания верноподданнических взглядов и убеждений в непо­ колебимости царской власти. А хранившиеся в музее памятники старины являлись наглядными свидетелями могущества и силы д о м а Романовых. Именно поэтому в начале 1830-х годов по велению императора в Оружейную палату передаются с мо­ сковского Колымажного двора колымага Бориса Годунова, детские «потешные» возки, двухместная карета, принадлежа­ вшая императрице Анне Иоанновне, а также кареты императри­ цы Елизаветы Петровны и некоторые другие экипажи. Тогда ж е ' и з Петербурга, из хранилища, созданного еще Петром I, в музей было переслано собрание русского оружия начала XVIII столетия — боевые, охотничьи ружья, карабины, пистолеты. Приведение в порядок старых коллекций и новые поступле­ ния породили необходимость провести инвентаризацию -пере­ пись всех сокровищ музея. В 1835 году директор палаты Ф. А. Ушаков пригласил для составления описи опытных мо­ сковских купцов, хорошо разбирающихся в ювелирном деле, тканях и оружии. В архиве музея сохранилась любопытная переписка за 1837 год в связи со смертью участвовавшего в работе над описью Осипа Шухова, хорошо знавшего старое оружие. Музейное начальство спрашивает разрешения пригла­ сить на место умершего его сына, Егора Шухова, умеющего 5 читать старинные надписи '. В конце 1837 года Николай I посетил Оружейную палату и «повелел сделать некоторые перемены», в основном в экс­ позиции оружия. Так, для лучшего показа древнерусского во­ оружения скульптору Витали поручается за пять тысяч рублей 52 ассигнациями «вылепить с натуры двух лошадей» . Столь пристальный интерес императора-солдафона к музею легко объясним, если припомнить высказывание К. Маркса о том, что «первая реакция против французской революции и связанного с нею просветительства была естественна: все 51 получало средневековую окраску...» . По мнению Николая I, подогреваемый сверху интерес к национальной старине должен был отвлечь внимание демократически настроенных кругов России от революционных западных влияний. Но вместе с тем

это обращение к старине способствовало открытию первых в стране исторических музеев (в Одессе и Николаеве), изданию первых указов об охране памятников, развитию национальной археологической школы во главе с президентом Академии худо­ жеств А. Н. Олениным.

В 1843 году, незадолго до смерти, А. Н. Оленин передал Оружейной палате древнейший боевой шлем конца XII — нача­ ла XIII века. Шлем и спекшаяся в ком кольчуга были найдены в 1808 году на берегу реки Колокши, неподалеку от Юрье­ ва-Польского. Шлем выкован из цельного листа железа и укра­ шен серебряными чеканными накладками с изображениями свя­ тых. Именно подбор святых, связанных, по обычаю того време­ ни, с именем владельца вещи, помогает ученым в атрибуции шлема. И все же единого мнения в этом вопросе пока нет. Наибольшее распространение получило предположение о том, что хозяином шлема был князь Ярослав Всеволодович, отец Александра Невского. Ярослав Всеволодович вместе со своим б р а т о м Георгием потерпел в 1216 году поражение от своего брата Константина неподалеку от места находки. Возможно, что шлем и кольчуга были брошены при поспешном бегстве с поля битвы. Постепенно ширилась известность и слава Оружейной пала­ ты. Только за двадцать лет, с 1826 по 1846 год, вышло шесть обстоятельных путеводителей по музею. Из-за возросшего чис­ ла посетителей становится затруднительным осмотр. Наконец в 1844 году архитектор К. А. Тон по высочайшему указу начина­ ет у Боровицких ворот строительство нового, просторного помещения для Оружейной палаты. Сооружение его было заве­ ршено в 1851 году. Здание как бы служит продолжением нового Большого Кремлевского дворца, но декоративное убранство верхних этажей, придавая музею определенную представитель­ ность и даже пышность, все же выделяет его из общего двор­ цового ансамбля. Здание еще только успели закончить, как сразу же началась подготовка к переселению коллекций. 18 июля 1851 года дирек­ ция Палаты сообщает, что «по случаю производящегося... пере­ мещения всех вещей, находящихся в Оружейной палате, в новое 54 здание Оружейная палата закрыта и все вещи уложены» . Памятники искусства и старины размещаются теперь в про­ сторных двусветных залах второго этажа. Стены каждого зала выкрашены в свой цвет. На стенах двух залов имеются мрамор­ ные медальоны с изображением русских князей и царей. Эти барельефы были исполнены в 1774 1775 годах знаменитым скульптором Ф. И. Шубиным, а в 1849 году их передали в Ору­ жейную палату. Одновременно с переездом Оружейная палата получила в дар коллекцию древних золотых и серебряных изде­ лий из собрания купца П. Ф. Коробанова, а чуть позже значи­ тельную часть «древлехранилища» знаменитого историка, фи­ лолога и журналиста М. П. Погодина.

Еще в 1792 году московский купец Коробанов создал в со­ бственном доме на Петровке частный «Русский музей отечест­ венных древностей». В 1849 году тогда еще двадцатилетний историк и искусствовед Г. Д. Филимонов составил подробное описание этого собрания, изданное Коробановым с великолеп-

ными иллюстрациями. После смерти Коробанова в июне 1851 года все произведения древнерусского искусства XV—XVII ве­ ков, общим числом свыше ста пятидесяти, поступили в Оружей­ ную палату. Для приема и описания поступившей коллекции дирекция Палаты пригласила историка И. Е. Забелина. Собрание славянских древностей М. П. Погодина было куп­ лено правительством в 1852 году за сто пятьдесят тысяч рублей серебром. Все древние рукописи числом около тысячи были отправлены в Петербург, а произведения древней живописи и прикладного искусства переданы в Оружейную палату. По 55 сохранившейся описи в Москве осталось тысяча девятьсот сорок две вещи, большую часть которых отдали в Патриаршую ризницу. В 1867 году с сокровищами Оружейной палаты впервые ознакомилась Западная Европа. I апреля в Париже открылась IV Всемирная промышленная выставка. В специальном разделе «Музей труда» были широко представлены произведения древ­ нерусского и народного искусства. К сожалению, о них умалчи­ вают и каталог русского отдела, и иллюстрированное описание выставки. Только корреспондент «Московских ведомостей» по­ святил им одну из своих заметок: «Об археологической части русской выставки очень мало говорили в России, но она, как кажется, увенчается блистательным и вполне заслуженным ус­ пехом. Она... составлена преимущественно из предметов, выста­ вленных В. И. Бутковским, директором Строгановского учили­ ща рисования и московского промышленного и художествен­ ного музея, Г. Д. Филимоновым, хранителем Московской Ору­ жейной палаты. Знакомство с русскою древностью произвело в Париже сильное впечатление. Порадуемся же, что чем более материальные продукты русского гения становятся известны за границей, тем более приобретает известность русская народ­ 56 ность...» . За шесть месяцев работы выставку посетило около девяти миллионов человек. Французские и английские музеи заказы­ вали для себя копии памятников русской старины. Парижские ювелиры перерисовывали изделия древнерусских златокузнецов. Крупнейший издатель Морель предложил выпустить аль­ бом. Русская старина, русская археология стали предметом всеобщего пристального внимания. И, видимо, не случайно, что в 1869 году в России собрался первый съезд отечественных археологов, а в начале 1870-х годов Н. П. Кондаков создает школу национального иконографического искусствоведения. Свою, и немалую, лепту в становление отечественного ис­ кусство не тепия внес Г . Д . Ф и л и м о н о в . В 1856 году, двадцати

восьми лет, он пришел в Оружейную палату, через два года был определен на должность заведующего архивом и проработал здесь, исполняя самые разные обязанности, вплоть до 1893 года. Став помощником директора Оружейной палаты, Г. Д. Филимонов всячески стремился превратить музей в се­

рьезный научный центр. Для работы в Палате периодически приглашались крупнейшие русские историки — С. М. Соловьев, И. Е. Забелин, А. Е. Викторов. Заботами Л. П. Яковлева и Г. Д. Филимонова было начато составление первой научной 57 описи коллекции музея , описи, где впервые вводятся в науч-

ный обиход ранее неизвестные имена русских мастеров и худож­ ников. Изданные в 1884 1893 годах, эти описи представляли новое, передовое слово в мировом искусствоведении. Они и се­ годня не утратили научного значения. Пришедшие в музей в начале нашего столетия историки и искусствоведы В, К. Трутовекий и Ю. В. Арсеньев продол­ жали добрые традиции Г. Д. Филимонова. В эти десятилетия в Оружейной палате царила атмосфера научного учреждения. Но свою основную роль — просветительскую - музей не мог исполнить в полную силу. Для простого народа он по-прежнему оставался закрытым учреждением. В «Правилах для управления 38 Московскою Оружейною палатою» , высочайше утвержден­ ных 23 декабря 1883 года, особо подчеркивается, кто имеет право на посещение музея. Так, параграф 62 «Правил» гласит: «Назначаемые во время открытия Оружейной палаты при глав­ н о м входе служители наблюдают: благопристойно ли посети­ тели одеты...» А десятью параграфами дальше снова говорится: «1. Общий впуск... три раза в неделю, начинается с 10 часов утра и прекращается в 2 пополудни. 2. В прочие дни могут обозре­ вать Палату случайные посетители, иностранцы, путешествен­ ники, ученые для их изысканий и художники для срисовывания вещей. 3. Посетители должны быть в приличной их званию одежде». И не случайно в путеводителе по Москве, вышедшем в начале 1917 года, написано: «Оружейная палата, в отличие от всяких других музеев, является, в сущности говоря, фамильным 59 музеем династии Романовых» . Сюда, в хранилище царских родовых реликвий и сокровищ, 23 июля 1914 года, за неделю до начала первой мировой войны, были отправлены из Зимнего дворца для бережного хранения восемь сундуков, вместивших две тысячи семьсот восемьдесят три предмета из Галереи драгоценностей, и отдельный баул, куда был уложен золотой туалет Анны Иоанновны.

Государственный

музей

12 марта (28 февраля) 1917 года власть династии Романовых в России была свергнута. Победила революция. Но еще по-прежнему в пустынных и темных залах Большого Кремлев­ ского дворца и Оружейной палаты бесшумно скользили служи­ тели в ливреях и мундирах дворцового ведомства. Неделя проходила за неделей. Наступило лето. За массивными стенами шла политическая борьба, раздавались винтовочные выстрелы и пулеметные очереди, а в музее по-прежнему царила насторо-

женная тишина. Но вот утром 17 сентября 1917 года в залах Оружейной палаты засуетились, забегали служители. Из Петро­ града прибыл секретный ценный груз шестьсот четырнадцать ящиков с сокровищами Эрмитажа. Двести двадцать семь были размещены в залах палаты, г рис i а двадцать -в помещении Большого Кремлевского дворца, а шестьдесят семь — в Ис­ 6 торическом музее ". Эвакуация из Эрмитажа памятников миро­ вого искусства была, очевидно, деталью плана Временного правительства, собиравшегося спасти художественные сокрови­ ща северной столицы в случае возможного наступления немцев на Петроград. Но события развернулись иначе. Выстрел крей­ сера «Аврора» поздним вечером 7 ноября (25 октября) 1917 года возвестил о рождении нового государства, нового мира. Московский Кремль был очищен от контрреволюционеров 15 ноября 1917 года, а уже 5 января 1918 года народный комиссар просвещения Советской республики подписал распо­ ряжение: «Все находившиеся в пределах Московского Кремля сооружения, памятники искусства и старины, независимо от принадлежности их или нахождения в пользовании того или другого ведомства или учреждения, включая сюда церкви, собо­ 61 ры и монастыри, составляют собственность Республики» . 12 марта 1918 года в Кремль переехало правительство Со­ ветского государства во главе с В. И.Лениным. Москва вновь стала столицей. С первого же дня своего приезда в Москву В. И. Ленин проявляет большой интерес к памятникам Кремля. «Гуляя по Кремлю, вспоминает И. А. Вайман, Ильич иной раз заходил и во внутренние здания, где хранились памятные реликвии и ценности, создававшиеся веками. Заходя в Оружей­ ную палату, Ленин часто проверял, как расставлены посты 62 охраны, надежна ли она и так далее» . Сохранилось датированное 17 апреля 1918 года распоряже­ ние по К р е м л ю - принять на довольствие сто двадцать восемь человек охраны дворцов-музеев и собрания художественно-ис­ 63 торических ценностей . Правительство принимало все меры, чтобы сохранить и сделать достоянием народа уникальные памятники искусства. Уже в июле под председательством Г. П. Гусева начала работать комиссия Государственного конт­ роля по проверке ценностей Московского Кремля. Л в сентябре 1918 т о д а из ризницы бывшего Чудова монастыря начали по­ ступать в Оружейную палату памятники древнерусского ис­ кусства, имеющие художественное и историческое значение. Немалый интерес представляли облачения митрополита Алексея — крупнейшего церковного и политического деятеля середины XIV века. Именно Алексей был фактическим прави-

телем Московского государства при малолетнем князе Дмит­ рии Ивановиче, прозванном впоследствии Донским. Судя по летописям, князь был «книгам не научен», а глава русской церкви завершал свое образованеие в столице Византии. Бого­ служебные облачения второго московского митрополита пред­

ставляют собой великолепные памятники русского декоратив­ ного шитья жемчугом и золотыми нитями. Необычайно ин­ тересны многочисленные дробницы - пластины различной формы из позолоченного серебра, украшенные русской перего­ родчатой эмалью XII -XIII веков. На дробницах среди изоб­ ражений христианских святых встречается и древний языческий символ — древо жизни с двумя стоящими по сторонам птицами. Поступления из закрытого Чудова монастыря были только началом большой программы по реквизиции национальных художественных ценностей, веками собиравшихся в церквах и монастырях России, и в первую очередь в главнейших соборах страны — в кремлевских. Осенью 1918 года все архитектурные

памятники и музеи Московского Кремля были переданы в веде­ ние Отдела по делам музеев при Народном комиссариате про­ свещения. А через несколько недель после передачи, 22 ноября 1918 года, комиссариат создал специальную комиссию по при­ ему церковного имущества. В нее вошли И. Э. Грабарь, дирек­

тор Оружейной палаты В. К. Труговский, крупнейшие историки и искусствоведы М. С. Сергеев, Н. Н. Померанцев. Ф. Я. Мишуков и другие. Комиссия начала свою работу в декабре 1918 года, а в пер­ вые же месяцы 1919 года в Оружейную палачу уже стали передавать произведения древнерусских мастеров из Успенско­ го, Архангельского и Благовещенского соборов. Среди них великолепный потир -чаша для причастия—1329 года. Неко­ гда она принадлежала новгородскому архиепископу Моисею и, возможно, была вывезена Иваном III из Новгорода после присоединения к Москве. Из Архангельского собора было пе­ редано редкой красоты золотое кадило, созданное мастерами Оружейной палаты в 1598 году по заказу царицы Ирины Году­ новой. Царица заказала его вместе с несколькими другими драгоценными вещами для вклада в Архангельский собор Мо­ сковского Кремля к гробу Своего умершего мужа царя Федора Иоанновича. Кадило исполнено в виде небольшого одноглаво­ го, типично русского храма с двумя рядами кокошников и луко­ вичной главкой на барабане, увенчанной крестом. В «храме» прорезаны оконца. Умело подобранные крупные изумруды, лалы, сапфиры в высоких гнездах дополняют декоративное убран-

ство вещи. Но главным ее украшением являются тончайшие черневые рисунки—великолепнейший образец черневого искус­ ства конца XVI века. Кадило Ирины Годуновой — удивительно цельное, завершенное творение, где во всем строго соблюдена та самая необходимая мера художественного вкуса, делающая

вещь неповторимым произведением искусства. Это поняли еще современники. Кадило столь ценилось за свою красоту, что пользоваться им разрешалось лишь в особо торжественных случаях. Из Архангельского же собора поступила в фонды музея и с 1986 года представлена в экспозиции крышка раки (гроб. ницы) царевича Дмитрия — уникальное произведение русского серебряного дела. Рака была создана по указу царя Михаила. Заказ исполнял один из лучших серебряников, «жалованный мастер первой статьи» Гаврила Овдокимов вместе «с товарищи» П а в л о м Власьевым, Дмитрием Алексеевым, Василием Коровниковым, Тимофеем Ивановым и Василием Молосольцем. Се-

ребряная рака была похищена в 1812 году, но уцелела наиболее интересная ее часть — серебряная позолоченная крышка с чекан­ ным изображением царевича. Мастер, несомненно, пытался до­ биться портретного сходства, следуя, очевидно, описаниям внешности Дмитрия, сохранившимся в письменных источниках.

Даже родинка на лице царевича была им вычеканена. Сама фигура сделана высоким рельефом. Фон и края крышки чекане­ ны изысканным растительным орнаментом. Всю работу от­ личает высочайшая техника исполнения. Среди переданных в Палату памятников искусства из Благо­ вещенского собора поступило небольшое, но очень интересное собрание византийских икон-камей X I I — X I V веков. А из Ус­ пенского собора — золотой оклад к иконе «Богоматерь Влади­ мирская», выполненный, по-видимому, греческими мастерами

в конце XIV — начале XV века по П о л я золотого оклада украшены напоминающим орнамент шапки зовского евангелия, исполненного Успенского собора.

заказу митрополита Фотия. тончайшим сканым узором, Мономаха и оклада Моропо заказу того же Фотия для

Евангелие э т о — з а м е ч а т е л ь н ы й памятник русского книж­ ного искусства начала XV с т о л е т и я — украшено восемью мини­ атюрами и семью нарядными заставками. Специалисты счита­ ют, что выполнены они талантливым художником школы Анд­ рея Рублева. В Оружейную палату Евангелие поступило из

Патриаршей ризницы, где сберегалось как драгоценный памят­ ник старины, сохранивший свою первозданную красоту. Еще одно поступление из ризницы — напрестольное руко­ писное Евангелие 1499 года в серебряном золоченом сканом окладе, украшенном эмалью. Оно было создано в мастерских

Московского Кремля. На пяти узких серебряных позолоченных пластинах имеется резная черневая надпись вязью, сообща­ ющая, что Евангелие было сделано при великом князе Ива­ не Васильевиче и его внуке Дмитрии Ивановиче по повеле­ нию митрополита Симона для Успенского собора Московского Кремля. Чеканный накладной средник оклада и наугольники имеют форму киотцев, в которых изображены Распятие с предсто-

ящими Богоматерью и Иоанном Богословом и евангелисты. Фон киотцев залит изумрудно-зеленой эмалью. Крест покрыт эмалью синего цвета. Поверхность оклада украшает изящный кружевной сканый узор. Тонкий художественный вкус и высокое мастерство исполнителей позволяют отнести оклад к лучшим образцам русского серебряного дела XV столетия. Митрополичий, а впоследствии Патриарший двор почти ни в чем не уступал двору великокняжескому, обладая всеми теми лее службами и мастерскими, что были у правителей московс­ ких. Имущество патриархов (так же как, по всей вероятности, ранее имущество митрополитов) сберегалось в трех хранили­ щах. Первое — П а т р и а р ш а я ризная казна, куда относились все облачения и утварь, являвшиеся принадлежностью патриарше­ го (а до конца XVI века — митрополичьего) служения. Это имущество считалось неприкосновенной собственностью церк­ ви, передавалось от одного главы русской церкви к другому и хранилось в ризнице Успенского собора. Второе хранили­ щ е — Патриаршая домовая казна (предметы домашнего обихо­ да митрополитов и патриархов, а также церковные вещи, бы­ вшие в домашнем обиходе патриархов). Все это хранилось в специальной палате Патриаршего двора. Третье хранили­ щ е — Патриаршая келейная казна, содержащая личную со­ бственность каждого патриарха. С а м ы м большим изменениям подвергался состав келейной казны, ибо после смерти очередного главы церкви его личное имущество отходило к его наследникам или раздавалось по различным монастырям на помин души. Вещи из домовой казны иногда употреблялись на подарки, продавались или пе­ редавались в ризную казну. Состав же ризной казны изменялся только в сторону увеличения за счет новых поступлений. После упразднения П е т р о м I патриаршества на Руси ризная и домовая казна были слиты воедино. К 1917 году все накопленные богат­ ства были объединены в одну Патриаршую ризницу и храни­ лись на втором этаже звонницы. Заведовал хранением архиман­ дрит Арсений, лояльно относившийся к Советской власти. Передачу в Оружейную палату сокровищ, издревле принад­ лежавших церкви, ускорил трагический случай — ограбление ризницы 12 февраля (30 января) 1918 года. Вот что рассказыва­ ют документы: «30 января 1918 года Патриарший ризничий, разводящий, подрядчик Кулаков, келейник ризничего и два мастера, войдя в Патриаршую ризницу, нашли, что из нее через пролом окна и железной ставни в углу у столпа Бориса Годуно­ ва (колокольня Ивана Великого — И. Н.) оказалось похищен­ ным все самое ценное в Ризнице, в огромном количестве оста-

вшееся незарегистрированным... Оставшиеся в Ризнице вещи м разбросаны, испорчены и переломаны» . Этот акт подписали члены комиссии по охране памятников искусств и старины, архимандрит Арсений, хранитель Оружейной палаты Трутовский и другие. Вскоре преступники были задержаны и часть сокровищ воз­ вращена. Из различных тайников изъяли большое количество бриллиантов, драгоценных камней, жемчуга, золотых и сереб­ ряных вещей. Оставшиеся произведения начали упаковывать, и уже «13 февраля 1918 года были приняты.,, в Оружейную палату от Патриаршей ризницы 11 закрытых и запечатанных... корзин... заключающих в себе различные предметы из Риз­ 65 ницы» . Передача в Оружейную палату драгоценных вещей, принадлежавших ранее церкви, продолжалась потом еще в тече­ ние долгого времени. Среди переданного была коллекция старинных церковных облачений из редчайших средневековых тканей Ирана, Визан­ тии, Италии. Русские художники (знаменщики), вышивальщицы и портные превращали эти ткани в одежды, пелены, чепраки, являвшиеся произведениями искусства. Художественный облик вещей (покрой, шитый узор, украшение жемчугом или «золо­ тым» кружевом) был исключительно самобытным, националь­ ным. Древнейшим в этом собрании тканей является светло-синий атлас с широкими золотыми полосами из Византии начала XIV века. В 1322 году из этого атласа был сшит саккос для мит­ рополита Петра, первого главы русской церкви, переехавшего в Москву. Большой интерес как великолепные произведения искусства и как своеобразные памятники русской внешней политики нача­ ла XV века представляют для нас одеяния московского мит­ рополита Фотия, руководившего русской церковью с 1409 по 1431 год. Так называемый малый саккос митрополита выполнен из темно-синего византийского атласа середины XIV века. Во­ лочеными золотыми и серебряными нитями на нем искусно вышиты изображения различных святых и религиозных празд­ ников. Среди них справа в третьей сверху арке изображен московский митрополит Петр, причисленный к лику святых в 1339 году. Возможно, что саккос был специально украшен шитьем в середине XIV века в благодарность за помощь, ока­ занную Москвой византийскому императору Иоанну Кантакузину в его борьбе за престол. Большой саккос Фотия связан с другим, еще более важным событием в русско-византийских отношениях. В 1411 году вели-

Саккос. Принадлежал митрополиту Петру.

Россия.

1322. Атлас золотный—Византия. Конец XIII—начало XIV в. Декоративное шитье — Россия. XIV е.

Саккос. Принадлежал патриарху Нико­ ну. Москва. 1654. Аксамит двойной петельчатый — Италия. XVI в. Шитье — Россия. Конец XVI—середина XVII в.

кий князь Василий Дмитриевич, сын Дмитрия Донского, выдал свою дочь Анну за будущего византийского императора Иоан­ на Палеолога. Вероятно, драгоценный саккос был прислан как свадебный подарок зятя тестю. По синей ткани волоченым з о л о т о м и серебром вышито более ста изображений святых

«Пучежская» плащаница с изображень. ем «Оплакивания Христа во гробе». Вклад новгородского архиепископа Евфимия. 1441. Атлас золотный — Лукка. XIVв. ('!). Шитье-—Новгород. 1441

и композиций христианских праздников. И среди них — неожи­ данно портретные изображения живущих людей: митрополита Фотия, великого князя Василия, его жены Софьи Витовтовны, Анны и ее мужа. Причем надписи р я д о м с изображением мо­ сковского князя исполнены на русском языке. Прекрасный памятник византийского шитья был позднее, в Москве, дополнительно украшен: все изображения обнизали по контуру жемчугом. Это придало саккосу еще большее вели­ 66 колепие, но, увы, снизило его художественную ценность . Искусство шитья жемчугом, столь излюбленное на Руси, достигло в XVII столетии наибольшего совершенства. Шитье жемчугом или низанье, как его называли, считалось исключите­ льно женским делом. Русские мастерицы славились своим необычайным умени­ ем создавать удивительные по художественному совершенству

произведения. «В шитье они опытны и искусны так, что превос­ ходят многих вышивальщиц жемчугом, и их работы вывози­ лись в далекие страны»,— писал шведский дворянин Петерей, посетивший Россию в конце X V I — н а ч а л е XVII века. В XVII веке, например, в одной только царицыной Мастерской палате

Икона «Дмитрий Солунский». Византия.

XI—XIV

вв.

Кремля работало около ста мастериц-вышивальщиц. Жемчу­ гом расшивались не только одежды и головные уборы, но рукавицы, как мужские, так и женские, сапожки и башмаки. Особенно обильно расходовался жемчуг для шитья церковных одежд. Так, в 1654 году из самой дорогой и красивой золотой

итальянской ткани — петельчатого аксамита — был «построен» саккос патриарху Никону. Д л я украшения его израсходовали около шестнадцати килограммов жемчуга, множество драго­ ценных камней и золотых дробниц. Всего саккос весит двадцать четыре килограмма.

. Панагия. Москва. Середина XVI в.

С жемчужным убранством саккоса Никона может, пожалуй, сравниться лишь шитье облачения московского митрополита Платона, исполненное в 1767 году. Особенно красив узор фело­ ни митрополита, расшитой сеткой из перекрещивающихся вет­ вей с цветами в каждом ромбе. Характерно, что наравне с восточной роскошью при мо­ сковском дворе царила и бережливость. Часто парадные царс­ кие платья переделывались для нужд церковнослужителей, а со старых одежд спарывались украшения и перешивались на но-

вые, хотя старые саккосы продолжали бережно храниться в кла­ довых. Так, некоторые драгоценные камни, жемчуг и золотые дробницы для саккоса Никона были спороты с одного из сак­ косов, сделанных в 1583 году по велению Ивана IV для мит­ рополита Дионисия.

. Реликварий. Византия. XI в.

На этом саккосе вытканы изображения Христа. Другой — с изображением Богоматери и архангелов — сохранил все свои украшения. Изображения на этих облачениях расположены сре­ ди растительного орнамента и разных цветов. Саккосы сшиты из золотного атласа восточного происхождения. Турецкие ткани конца XVI — начала XVII столетия отлича­ ются крупными орнаментальными узорами и резкими конт­ растами цвета. Замечательны по красоте своей итальянские парчовые ткани, затканные тончайшей золотой и серебряной

проволочкой,— алтабасы и аксамиты. Из алого алтабаса с трав­ ным рисунком был создан саккос первого русского патриарха, Иова. Парадные облачения митрополитов и патриархов допол­ няли шитые жемчугом, украшенные драгоценными камнями и золотыми дробницами пышные митры и нарядные поручи.

Только после Октябрьской революции музей стал облада­ телем интересного собрания художественного шитья. Большая часть шитья выполнена в царицыной Мастерской палате, а вер­ нее, в «светлицах», относившихся к ней. Собранные отовсюду лучшие мастерицы золотыми, серебряными и шелковыми нитя­ ми расшивали одеяния церковнослужителей, декоративные украшения светского платья (например, бармы Федора Иоанновича, хранящиеся сейчас в музее), покровы на гробницы, «воздухи». шитые иконы и даже целые походные иконостасы (такой иконостас Федора Иоанновича находится сейчас в Госу­ дарственном Русском музее). Не случайно И. Е. Забелин от­ мечал, что «светлица была, в своем роде, такою же художест­ венной школой, какой... была Иконописная палата, которой светлица ни в чем не уступала, изображая те же иконы не 67 красками, а шелками...» . Произведения лицевого шитья представляют огромный ху­ дожественный интерес. Некоторые из них связаны или с ка­ ким-либо историческим событием, или с историческим лицом. Так, например, старейшую из хранящихся в музее шитых икон,

«Дмитрий Солунский», знаменил — готовил рисунок для швеи — в первой четверти XV века сподвижник Андрея Руб­ 68 лева . Пелена «Богоматерь Смоленская», шитая в 60-е годы XV века первой женой Ивана III, связана, видимо, с основанием 69 в Москве Новоспасского монастыря .

Крупным художественным центром, имеющим свое опреде­ ленное лицо, становятся кремлевские «светлицы» при Ирине Годуновой, в 80—90-е годы XVI века. Произведения этих лет отличаются высоким мастерством, тонким художественным вкусом их исполнителей и подчеркнутым использованием до­ рогих материалов — золотой нити, жемчуга, драгоценных кам­ ней. Это особенно заметно при сравнении более древних произ­ ведений шитья с покровцем-сударем -вкладом Ирины Годуно­ вой в Архангельский собор Кремля «по царе Федоре Иоанновиче». Типичным памятником середины XVII века, когда усилива­ ется стремление к пышности и узорочью, является икона «Бого­ матерь Владимирская». От изобилия золотой нити, которой шит весь фон, одежды и нимбы, икона своим блеском напоми-

нает металлическую. А многообразие техники прикрепа нити порождает сложные геометрические узоры, подобные резным и чеканным орнаментам на золотой и серебряной посуде этой поры. Из Патриаршей ризницы и соборов в Палату поступило большое число русских и византийских икон в окладах и опра­ вах, представляющих порой чудо ювелирного искусства. Особо примечательны византийские иконы-камеи, вырезанные в X — X I V веках. Привлекает внимание икона XI века на сте­ атите с изображением покровителя воинов Дмитрия Солунского. Существует предание, что икону эту с поздравлениями в честь победы на Куликовом поле прислал Д м и т р и ю Донскому византийский император Иоанн V. Из ризницы в музей поступила •великолепная панагия XII века из двухслойного агата с резным изображением распятия. Оправа камеи выполнена из золотой ткани с драгоценными камнями и украшена эмалью пастельных тонов. На обороте подробная надпись о том, что сия панагия была возложена царем Федором Иоанновичем и царицей Ириной 26 января 1589 года на первого русского патриарха, Иова, в день его поставления. Хранились в Патриаршей ризнице еще две большие камеи из византийского трехслойного оникса. На одной из них неиз­ вестные, по предположению исследователя М. М. Постнико­ вой, русские мастера XVI века вырезали изображение Богомате­ ри Оранты, типа Мирожской XII века. На второй — Христа. Третья, схожая с ними, камея с изображением Иоанна Предтечи, также из трехслойного оникса, находилась в Оружейной палате. Камеи, хранившиеся в ризнице, были украдены в 1918 году вместе с другими ценностями, но в конце 1960-х годов волею случая найдены и переданы в музей. Кража драгоценностей из Патриаршей ризницы и несколько других, более мелких хищений из кремлевских собраний специ­ ально обсуждались весной 1919 года на заседании ЦК РКП(б) в присутствии В. И. Ленина™. По предложению Ф. Э. Дзер­ жинского были приняты дополнительные меры по охране культурных и художественных сокровищ Кремля. 23 марта 1919 года VIII съезд партии единогласно принял резолюцию, в которой говорилось: «Открыть и сделать доступ­ ными для трудящихся все сокровища искусства, созданные на основе эксплуатации их труда и находившиеся до сих пор 7 в исключительном распоряжении эксплуататоров» '.Через год после съезда на первом этаже П а л а т ы открылась выставка русских эмалей. Э т о была первая общедоступная подлинно

научная выставка Оружейной палаты. А через несколько меся­ цев на втором этаже открылась еще одна выставка — ткани, шитье и одежды XVIII века. Пока посетители знакомились с первыми временными вы­ ставками советского музея, в задних залах, сплошь заставлен­ ных ящиками из Эрмитажа, шла напряженная работа. Ее не

прерывали даже зимой, когда температура в помещениях опу­ скалась до пяти градусов мороза. Вплоть до весны 1923 года специальная комиссия просматривала, отбирала для музея и описывала художественные произведения из бриллиантовой 72 кладовой Эрмитажа и из ризниц упраздненных монастырей .

Именно в эти годы коллекции Палаты пополнились из бывшего дворцового имущества произведениями русского и за­ падноевропейского прикладного искусства X V I I I — X I X столе­ тий. Расположенные в хронологическом порядке, они как бы демонстрировали развитие и смену художественных стилей на протяжении двух столетий. Среди работ русских серебряников XVIII века, поступивших из дворцового имущества, есть большая нарядная суповая чаша

с блюдом, сделанная петербургским мастером. Однако он не сам придумал эту вычурную декорировку, а лишь повторил оригинал, созданный в середине XVIII столетия. Очевидно, первая суповая чаша, входившая в один из дворцовых сервизов, была сломана и потребовалось воспроизвести вещь вновь.

Форма чаши, весь ее декор характеризуются яркими особен­ ностями стиля рококо, господствовавшего в то время в при­ кладном искусстве. Круглая серебряная чаша с ручками и высо­ кой крышкой, увенчанной горкой фруктов, стоит на четырех волютообразных ножках. Широкое блюдо-поддон, посередине гладкое, расчеканено по бокам крупным рельефом, прекрасно сочетающимся с декоративным оформлением самой чаши. Рокайльные вычеканенные картуши, рельефные венки, делают ча-

шу броской и нарядной. Глядя на нее, можно представить, сколь пышно смотрелся весь сервиз. Научный и художественный интерес представляли две не­ большие, но очень характерные коллекции — изделия лучших французских золотых и серебряных дел мастеров XVIII — нача­

ла XIX века и произведения знаменитой в конце прошло­ г о — начале нынешнего столетия ювелирной фирмы Фаберже. Русский двор, стремившийся затмить роскошью и богат­ ством дворы европейские, в большом количестве заказывал знаменитым парижским мастерам письменные и туалетные при­ боры, табакерки, коробочки, вазы, столовую посуду новых форм. Особенно показателен так называемый Орловский сер­ виз, созданный знаменитыми серебряниками Ретье, Леандриком и Шарвелем под наблюдением скульптора Э. Фальконе, будущего автора «Медного всадника». Фирма Фаберже, основанная в 40-е годы XIX века в Петер­ бурге, к концу столетия достигла всеевропейской известности. Ее изделия поражали исключительным разнообразием приме­ няемого материала и виртуозностью исполнения. К началу XX века в мастерских фирмы работало уже около пятисот специ­ 73 алистов-ювелиров . Среди них прекрасный ювелир Генрих Вигстрем, финн по национальности. С 1906 года он стал во главе ведущей мастерской. Фирма в первую очередь выполняла зака­ зы двора и придворной знати. Платина, золото, различные драгоценные камни, уральские самоцветы, цветные эмали в ру-

ках талантливых мастеров превращались в изящные безделуш­ ки, сувениры, украшения. Естественно, что во всех произведени­ ях находила свое отражение мода тех десятилетий, но вместе с тем художники всегда умело подчеркивали красоту камней: их цвет, огранку, шлифовку. Фаберже первым в России стал ис­

пользовать для ювелирных изделий уральские самоцветы и по­ делочные камни. Многие из вновь поступивших в Палату вещей имели непри­ глядный вид, были попорчены, поломаны, побиты, порваны. Для их восстановления и консервации при музее были созданы специальная мастерская по реставрации тканей и кабинет по реставрации произведений из металла. Много позже, в 1960 году, все небольшие лаборатории и группы были объединены в специальный отдел реставрации — комплекс мастерских, где возвращают первозданный облик произведениям древнерусской живописи, тканям, изделиям из металла, дерева, кости. Сотни уникальных памятников X I I — X I X веков вошли в научный оби­ ход и стали известны л ю д я м благодаря труду реставраторов.

Сильно увеличившееся музейное собрание требовало и сове­ ршенно новой постоянной экспозиции. Специально созданному в июне 1922 года Ученому совету музея предстояло решить основные принципы показа и размещения собранных в Палате произведений. Эта нелегкая работа длилась почти два года

и лишь к концу 1924 года была завершена. Музей декоратив­ ного искусства, а именно так называлась тогда Оружейная палата, открыл первую советскую постоянную экспозицию для всеобщего обозрения. В первый же год после открытия музей посетило восемь тысяч человек, а в 1927 году в его залах побывало двадцать пять тысяч посетителей. Вместе с ростом популярности музея продолжали расти и его коллекции. Так, в 1928 году в Палату поступил серебряный византийский кувшин с рельефными изображениями девяти

муз. Кувшин, изготовленный, по-видимому, в Константинополе около 400 года, был найден в 1918 году близ деревни Большой Каменец Курской области. Творение неизвестного византийс­ кого серебряника и по сей день является одним из древнейших экспонатов музея.

В 1931 году из Переславля-Залесского был передан замеча­ тельный памятник древнерусского ювелирного искусства сере­ дины XII в е к а — ц е р к о в н а я чаша для причастия — потир. Потир хранился в Спасо-Преображенском соборе, заложенном вели­ ким князем Ю р и е м Долгоруким в 1152 году. На полусферичес­ кой широкой чаше среди резных изображений деисусного чина помещен святой Георгий—соименный святой Долгорукого. Именно это изображение, а также и то, что сам город был основан князем Ю р и е м и по его повелению был заложен собор,

позволяет утверждать, что потир выполнен по специальному заказу Долгорукого, с именем которого связано первое летопис­ ное упоминание Москвы. Научная и просветительная деятельность музея прервалась на годы Великой Отечественной войны. Все коллекции Оружей­

ной палаты в первые же недели были эвакуированы на Урал, где и сберегались вплоть до 1945 года. Еще шли жестокие бои с фашистскими войсками на польской земле, а в залах Оружейной палаты начался ремонт. Музей готовился вновь принять свои сокровища. 20 февраля 1945 года эшелоны с Урала прибыли в столицу. П о д руковод­ ством крупнейших советских историков искусства создавалась новая экспозиция. В конце апреля Оружейная палата приняла первых посетителей.

Созданная экспозиция просуществовала семь лет, пока не возникла необходимость в новой. Это условие диктовалось и дальнейшим развитием науки, и заботой о посетителях. По­ чти полтора года коллектив научных сотрудников разрабаты­ вал новые принципы показа музейных коллекций. И вот в конце

1952 года работа по переоборудованию залов была завершена. А с м а я 1954 года Палата открылась для ежедневных экскурсий. Естественно, что здесь, как и в экспозиции любого музея, время от времени происходят изменения, связанные с новыми науч­ ными открытиями, с новыми атрибуциями вещей, новыми по­ ступлениями. Да и современность предъявляет все новые требо­ вания к улучшению самого показа экспонатов. В начале 1980-х годов назрела настоятельная потребность отреставрировать здание Оружейной палаты и создать новую

музейную экспозицию. Необходимо было кое в чем изменить научно-тематический показ коллекций, сконструировать иные, современные витрины, которые одновременно сочетались бы с особенностями интерьера старинного здания. Требовалось применить новую систему освещения, позволяющую лучше по-

казать замечательные произведения, ярче выявить их редкую красоту. С а м о оформление музейных помещений (стены залов в соответствии с тематическими разделами окрашивали в раз­ ные цвета) должно было соответствовать исторически сложив­ шемуся характеру музея-сокровищницы. Это была сложнейшая

работа, в которой принимали участие десятки людей различных специальностей: историки, искусствоведы, художники, инжене­ ры, рабочие, технический персонал. В 1986 году Оружейная палата вновь распахнула перед посе­ тителями свои двери. Всемирно известный музей обновился

Оружейная палата. Экспозиция изделий из натуралий и редких материалов

и в то же время сохранил свое неповторимое лицо. Националь­ ная сокровищница уникальных произведений русского и зару­ бежного прикладного искусства, древнего оружия и государст­ венных регалий предстала во всем своем великолепии. По широкой мраморной лестнице посетители поднимаются на второй этаж, где начинается знакомство с коллекциями. Пер­ вый раздел экспозиции посвящен русскому ювелирному искус­ ству X I I — н а ч а л а XX века. Произведения отечественных златосеребряников относятся к числу основных собраний Оружейной палаты и представляют главную отрасль русского прикладного искусства. Я д р о м коллекции являются памятники X V I — X V I I веков, созданные в мастерских Кремля. Интереснейшая и богатейшая экспозиция золотого и сереб­ ряного дела (более тысячи двухсот экспонатов) занимает пер-

вые два зала. Она позволяет проследить, как шло развитие русского декоративно-прикладного искусства начиная с домон­ гольского периода. Разнообразные национальные формы изде­ лий, орнамент, подбор камней, сочетание красок говорят о тон­ ком художественном вкусе русских мастеров, их близости к на­ родным традициям, великолепном чувстве материала. Русские златосеребряники в совершенстве владели всеми видами обра­ ботки и украшения металлов — чернью, чеканкой, гравировкой, эмальерным искусством. Особенно полно в экспозиции предста­ влено, конечно, творчество кремлевских мастеров XVI—XVII веков. Выделены и изделия других крупнейших художественных центров России — Новгорода, Владимира, Суздаля, Нижнего Новгорода, Ярославля, Костромы... Произведения русского ювелирного искусства X V I I I — X I X веков исполнены в господствовавших тогда стилях рококо и классицизма. Здесь же демонстрируются изделия крупнейших фирм серебряного дела, в т о м числе знаменитой фирмы Фабер­ же XIX — начала XX столетия. Вещи X V I I I — X I X веков созда­ ны мастерами Москвы, Петербурга, Вологды, Великого Устю­ га, Тобольска и других городов. Следует также отметить, что в первом зале находится не­ большое, но интересное собрание самых древних экспонатов му­ зея: произведения эпохи переселения народов I V — V веков, юве­ лирное искусство и мелкая пластика Византии V — X V веков. Третий и четвертый залы хранят памятники оружейного ма­ стерства и наградные знаки. Основа собрания -сокровища древней Оружейной палаты: оружие и оборонительные доспехи X I I I — X I X веков, созданные мастерами самой палаты и ино­ странными оружейниками. Оружие стран Востока поражает бо­ гатством и своеобразием отделки. Привлекают внимание доспе­ хи западноевропейских воинов. Изделия древних российских ма­ стеров рассказывают об истории развития русского боевого, оборонительного и парадного оружия, о его высоком техни­ ческом и художественном уровне, о славных победах русских армий. Работы оружейников Тулы, Петербурга, Златоуста зна­ комят с дальнейшим совершенствованием оружейного дела в России. Произведения западноевропейских серебряников X I I — X I X веков занимают последний зал второго этажа. Я д р о коллекции сложилось в Государевой казне и Патриаршей ризнице. За стек­ лами витрин хранятся изделия ювелиров Англии, Голландии, Швеции, Дании, Франции, Германии. Особенно богата коллек­ ция немецких вещей, выполненных в традициях готики и Ренес­ санса. В отдельной витрине собраны теперь произведения евро-

пейских мастеров X I I I — н а ч а л а XVI века, характеризующие ранний этап развития золотосеребряного дела в разных странах и центрах. В глубине зала посетители увидят как бы часть ус­ ловного замкового или дворцового интерьера и почувствуют, какую активную декоративную роль играли в нем изделия из серебра. На первом этаже всего четыре зала. Несколько ступеней ве­ дут из просторного вестибюля в первый зал, где представлены древние драгоценные ткани из стран Востока и Запада, художе­ ственное шитье (наиболее значительны работы царских и стро­ гановских мастерских) и светский костюм, позволяющий уви­ деть эволюцию одежды в России. Все это — произведения нача­ ла X I V — X X веков. Следующий зал знакомит посетителей с древнерусскими го­ сударственными регалиями и предметами парадного церемони­ ала X I I I — X I X столетий. Эти вещи имеют огромную художест­ венную ценность и являются памятниками истории нашего го­ сударства. Круглый зал первого этажа отдан коллекциям Конюшенной казны. Разнообразные предметы конского убранства X V I — X V I I веков созданы мастерами Оружейной палаты, Ко­ нюшенного приказа, мастерами Персии, Турции. В последнем зале размещена одна из лучших в мире коллек­ ций экипажей X V I — X V I I I столетий. Она знакомит с особенно­ стями их художественного убранства и дает представление об их постепенном техническом совершенствовании.

Тысячи людей приходят в Оружейную палату — один из ин­ тереснейших и самобытнейших музеев мира. Уходя, они навсег­ да уносят воспоминание о непреходящей красоте творений ма­ стеров прошедших столетий. За п о м о щ ь ю к музею обращаются историки, искусствоведы, художники. Специалисты многих стран внимательно следят за его выставками, конференциями, научными сообщениями о новых открытиях, атрибуциях, приоб­ ретениях. Музей живет напряженной жизнью.

Музеи-соборы Кремля

Из Оружейной палаты наш путь лежит м и м о Большого Крем­ левского дворца к центру Кремля, к Соборной площади. Археологические раскопки позволяют высказать предполо­ жение, что внешний облик площади начал, видимо, формиро­ ваться еще в конце XII столетия. А в конце XV—начале XVI ве­ ка площадь уже окончательно обрела свой теперешний вид. Три собора, Грановитая палата и звонница с колокольней Ивана Ве­ ликого замыкают ее. Трудно определить главное здание в этом ансамбле. Смена точки обзора выделяет каждый раз новое стро­ ение и ставит в подчиненное положение все остальные. И вместе с тем существует определенная связь между всеми компонента­ ми этой архитектурной «рамы». Э т о единство строится на дина­ мичном равновесии зданий, соотнесенности их масштабов и пропорций. В мае 1918 года в главном и старейшем из соборов — Ус­ п е н с к о м — п р о ш л а последняя церковная служба. С того дня со­ боры по распоряжению Народного комиссариата просвещения утратили свое культовое назначение. В мае же 1918 года в связи с распоряжением В. И. Ленина о реставрации кремлевских памятников в Кремле создается Ко­ миссия по сохранению и раскрытию произведений живописи. Так начинается советский период существования соборов, посте­ пенно превращавшихся в музеи. Как и во всех музеях Советско­ го государства, здесь развернулась деятельная работа. Посте­ пенно на основе новых научных данных разрабатывался и при­ нципиально новый историко-художественный подход к показу произведений древнерусского искусства. В 1955 году соборы К р е м л я открылись в качестве музеев для всеобщего обозрения.

ным способом», зодчий все же вынужден был по требованию заказчика соблюсти строгий канон сооружения православного храма. Канон этот был окончательно сформулирован в Визан­ 74 тии еще в конце IX века и оттуда перенесен в Россию . Он требовал обязательного пятиглавия и завершения восточной стены полукружиями апсид. Фиораванти выполнил эти условия, сделав небольшое отступление — он прикрыл апсиды с севера и юга. продолжив для этого стены. Величественный Успенский собор вознесся над Соборной площадью и замкнул ее с север­ ной стороны, «як един камень». Со стороны своего южного входа храм смотрелся как огромный монолит. В интерьере зодчий отказался от традиционных хор, квад­ ратные колонны заменил круглыми, расставив их на равном расстоянии, то есть всячески старался раздвинуть внутреннее пространство, придав ему насколько возможно светский харак­ тер. Едва переступив порог огромного гулкого помещения хра­ ма, посетитель сразу же оказывался вовлеченным в сложный мир цветовых пятен и световых бликов. Его взгляд скользил снизу вверх, потом снова вниз, вправо, влево. Сегодня только пылкое воображение может помочь представить, как выглядел интерьер собора в прошлом. Летописец отмечал, что люди, впервые приходя в расписанный храм и «видя превеликую церковь и многочудную роспись, воистину мнили себя, как на 75 небесах стоящими» . Росписью и мозаикой украшались интерьеры храмов и в За­ падной Европе. Но там цвет как бы подчеркивал конструктив­ ность сооружения, настойчиво выделяя специфические особен­ ности искусства архитектуры. В России же роспись заполняла абсолютно все, как бы размывая конструкции, порождая ощу­ щение их перетекания из одной в другую. Эта особенность, это перетекание форм определялось обязательными философскими концепциями о сущности православного храма. Средневековая фреска предполагает, что ее будут рассмат­ ривать из самых различных уголков храма. Поэтому ансамбль в росписи образован по принципу соседства, а не единства. Отсюда и совмещение в композиции разновременных моментов живописного повествования. Все это есть результат средневекового мировоззрения, ут­ верждавшего, что подлинной значимостью обладает не то, что видимо физически, а то, что постигается очами духовными. Ибо в церковной архитектуре Византии и Древней Руси пространст­ во храма рассматривалось с позиций чисто религиозной фило­ софии, требовавшей соблюдения определенных законов автоно­ мии и иерархии при изображении святых. По этим законам

каждая фигура занимала свое четко определенное место, будучи вместе с тем обязательно связанной с другими изображениями иерархическими отношениями. Своды храма всегда символизировали небо, и потому в главном куполе, по установившемуся канону, помещали изо­ бражение Христа. На парусах и подпружных арках изображали апостолов, учеников Христа. Стены расписывали сюжетами из Библии, жизни Христа, Богоматери или почитаемых святых и патронов храма. На западной стене изображали сцену Страш­ ного суда. Все это, включая театрализованное действо богослу­ жений, должно было утверждать в умах верующих философию христианского мировоззрения. Но именно эта сплошная ков­ ровая роспись интерьера как бы раздвигала внутренние гра­ ницы храма и порождала у каждого прихожанина ощущение внутренней свободы. Сейчас трудно установить, почему целых два года после освящения Успенский собор стоял нерасписанный. Известно, что только в 1481 году ростовский архиепископ Вассиан Рыло дал сто рублей на роспись храма крупнейшему тогда живописцу Дионисию с его помощниками — Тимофеем, Ярцем и Коней. Дионисий был виднейшим представителем московской жи­ вописной школы последней четверти XV — начала XVI века. В его творчестве нашли отражение лучшие художественные искания той эпохи. Образы икон и фресок кисти великого мастера несут черты нравственной чистоты, благородства, бо­ льшой внутренней задушевности. Они как бы призваны воздей­ ствовать на все лучшее, что есть в человеческой душе. Не случай­ но письменные источники свидетельствуют, что Дионисий пользовался большой известностью и любовью в народе. Жи­ вопись этого художника необычайно изысканна и, несмотря на свойственный ей мягкий лиризм, торжественна. Эти черты при­ сущи всем художникам его круга, и в частности его сыновьям Феодосию и Владимиру, которых Дионисий обучил живописи и вместе с которыми украсил замечательными фресками Фера­ понтов монастырь и многие другие церкви. Естественно, что именно Дионисию была поручена роспись главного храма Рос­ с и и — Успенского собора. Каменная преграда высотой около 3,5 м отделяла восточ­ ную часть храма — алтарь. На высоте 2,5 м от пола Дионисий с помощниками написал на преграде поясные изображения двадцати трех «преподобных» — наиболее активных деятелей церкви первых веков ее существования. Расписаны были также стены и своды алтаря и приделов за преградой. Отдельные фраг­ 76 менты этой первоначальной росписи дошли до наших дней .

В приделах, примыкающих к алтарю с южной стороны, Дмитровском и Похвальском, сохранились композиции, выпол­ ненные, возможно, самим Дионисием,— «Рождество Иоанна Предтечи», «Похвала Богоматери» и «Поклонение волхвов». Написанная в нежных и мягких тонах — сиренево-розовом, го­ лубом, желтоватом, с легко наложенными светлыми бликами,— композиция «Поклонение волхвов» отличается поэтичностью. К северу от алтаря, в Петропавловском приделе и в жерт­ веннике, частично сохранились росписи «Апостол Петр исцели недужных», «Семь спящих отроков эфесских», «Три отрока в пе­ щи огненной» и «Сорок мучеников севастийских». По древней византийской легенде, сорок воинов из Севастии ревностно исповедовали христианскую религию. Прознавший об этом им­ ператор Лициний подверг их страшным пыткам, но, презрев все муки, воины остались верны своим убеждениям. Культ этих стойких воинов был очень популярен на Руси с древнейших времен. Их поясные изображения украшают арочные своды алтаря Софии Киевской (XI в.) и Кирилловской церкви (первая половина XII в.). В Успенском соборе художник изобразил обнаженные фигуры мучеников в водах замерзающего озера. До наших дней сохранилось всего двадцать четыре фигуры. Но каждой из них приданы индивидуальные^ черты человека, спо­ собного величайшим напряжением духа преодолеть любые фи­ зические страдания и остаться верным идее. П о м и м о росписи восточной стороны храма Дионисий с по­ мощниками написал иконы для иконостаса, поднимавшегося над алтарной преградой. Северная, южная и западная стены, по-видимому, остались белыми. И лишь в 1513 году Васи­ лий III, как бы продолжая дело своего отца, повелел расписать храм целиком. К а к и м он стал тогда, мы, к сожалению, пред­ ставить не можем. Пожар 1626 года очень сильно повредил все фрески. В 1642 году было принято решение расписать Успенский собор заново. По царскому указу из различных городов страны в Москву приехали более ста живописцев. Надзирать за ними и руководить всеми работами поручили иконописцу Ивану Паисеину. Два года трудились мастера. Можно предположить, что они сделали переводы со старых фресок и, соблюдая старые композиции и сюжеты, расписали храм заново. Только еще пышнее и богаче. По свидетельству современника, лишь на позолоту фонов израсходовали свыше двухсот тысяч тонких листов золота. Так как Успенский собор посвящен особо почита­ вшемуся на Руси культу Богоматери, то два яруса росписей на северной и южной стенах храма отданы сценам на темы ее

жизни. Нижний ярус фресок воспроизводит подлинные истори­ ческие события — семь Вселенских соборов, на которых были выработаны и утверждены догматы веры. На западной сте­ н е — «Страшный суд» с картинами ужасных мук грешников и отступников. Через восемь лет после окончания росписи храма живопис­ цы из Троице-Сергиева монастыря создали новый, существу­ ющий и ныне иконостас. Только в нижнем ряду, позже получи­ вшем название «местного», да еще в киотах вдоль северной и южной стен были оставлены иконы старые, находившиеся в соборе, возможно, с тех времен, когда Москва стала самосто­ ятельным княжеством. Остались также и те иконы, что были привезены в разное время из других городов страны. Присоединяя к Москве уделы и города, московские прави­ тели переносили в Успенский собор особо почитаемые местные иконы, как бы подчеркивая тем самым идею единения Руси. Успенский собор был главным храмом государства. Здесь про­ ходило венчание государей на царство, церемонии бракосочета­ ния царей, здесь избирался очередной глава русской церкви. В соборе служили торжественные молебны перед началом воен­ ных походов и после одержанных побед. Успенский собор был тесно связан со всеми важнейшими событиями в жизни отече­ ства. Древнейшая из всех хранившихся в соборе икон, именуемая «Владимирская Богоматерь», была создана в конце XI — начале XII века. В свое время ее вывез из Киева во Владимир князь Андрей Боголюбский. В 1480 году Иван III перенес икону в Москву, в Успенский собор. Как большую художественную ценность, эту икону после Октябрьской революции передали в Государственную Третьяковскую галерею. Вместе с ней в гале­ рею были переданы великолепные памятники новгородской живописи XII века — так называемое «Устюжское Благовеще­ 77 нье» и «Деисус», «Спас Нерукотворный» XII века из Владими­ ра, «Деисус» работы владимиро-суздальских иконописцев конца XII века, «Борис и Глеб на конях» московской школы XIV века. Но даже без этих произведений Успенский собор Московского Кремля остается по праву одним из интереснейших музеев древнерусской живописи. Старейшими из хранящихся сейчас в соборе икон следует считать «Богоматерь Умиление» и поясное изображение юного воина Георгия, созданные в XII веке. Долгие годы скрытая массивным окладом конца XIX века потемневшая икона «Бого­ матерь Умиление» находилась в южном пристенном иконостасе собора. Только осенью 1965 года была сделана первая пробная

Успенский

собор'Интерьер

расчистка. А когда были сняты четыре слоя позднейших запи­ сей, то открылось редкое произведение домонгольского пери­ ода. Построенная на сочетании голубого, красно-коричневого и золотого тонов, икона привлекает своей тихой красотой. По мнению специалистов, трогательный своей непосредственно-

стью и искренностью образ Марии древнейший среди извест­ ных русских икон такого типа. В образе Георгия безвестный художник сумел воплотить народный идеал воинской доблести. Чуть тронуто румянцем молодое спокойное лицо. Огромные глаза смотрят открыто

Дионисии. Фреска «Поклонение волхвов». 1481

и прямо. В этом взгляде ощущается воля и сила. Алый плащ, схваченный бантом на правом плече, едва прикрывает стальной пластинчатый доспех. Правой рукой воин сжимает копье. Слева у пояса виден боевой меч. Икона эта стала известна только в 1935 году, когда возникла необходимость укрепить красочный слой иконы с изображением «Богоматери Одигитрии». Тогда обратили внимание на то, что на обороте доски есть тоже следы какой-то неизвестной живописи. После расчистки и открылось изображение 1еоргия. К числу уникальных памятников относятся еще две древние иконы. Одна из н и х — с изображением отважного воина Миха­ ила Архангела — связана, по мнению историков, с князем Ми­ хаилом Ярославичем Храбрым, который в 1247 году был кня­ зем московским. Вторая икона получила название «Спас Златые Власы» за своеобразный прием изображения волос Христа. Они выписаны тончайшими линиями по золотому фону. Создатель иконы «обладал выразительным рисунком, был одержим поисками изысканных и необычных цветовых сочетаний и неутолимой 78 тягой к «узорочью» . Исследователи считают, что талантли­ вый живописец принадлежал к владимиро-суздальской школе начала XIII века. Есть предположение, что эпиграфика иконы позволяет датировать ее даже временем князя Андрея Боголюбского. В таком случае икона обретает особую связь с М осквой. Ведь строителем первой княжеской крепости в Москве в 1156 году, по предположению некоторых исследователей, был именно Андрей Боголюбский. Однако подлинная история этого редкого памятника древнерусской живописи, как и многих дру­ гих, еще ждет своего исследователя. П о м и м о «Богоматери Одигитрии» в соборе имеется еще несколько памятников древнерусской живописи XIV века, кото­ рые, по мнению исследователей, были созданы специально для храма, построенного Иваном Калитой. К ним относится «Спас Ярое Око». Взгляд фанатичных, суровых глаз этого много пережившего и передумавшего мыслителя повсюду следует за пришедшим в храм. В XIV столетии была написана «Троица», переписанная в 1700 году Тихоном Филатьевым. Только рас­ чищенная голова правого ангела позволяет мысленно предста­ вить всю красоту творения неведомого предшественника Анд­ рея Рублева. К этой же группе икон относится изображение Петра и Павла, выполненное, может быть, двумя мастерами, из которых один — выходец из Византии, а другой — его ученик, уроженец Москвы. XIV веком датируют специалисты недавно расчищенный великолепный «Спас оплечный».

Хранятся в соборе и произведения, исполненные специально для него. Это иконы, приписываемые Дионисию «со товари­ щ и » , — «Успение Богоматери», «О тебе радуется», а также «Петр митрополит с житием». Последнюю икону, так же как и пере­ данную в Третьяковскую галерею «Алексей митрополит с жити-

_ Икона «Святой Георгий». XII в.

ем», некоторые специалисты считают произведением самого Дионисия. Фронтальное изображение Петра во весь рост окружают девятнадцать клейм, иллюстрирующих сцены из жизни первого митрополита, поселившегося в Москве. Среди н и х — поездка

Икона «Спас Ярое Око». XIV в. Икона «Спас Златые Власы». Начало XIII в.

в Константинополь, переезд в Москву, закладка Успенского собора и другие. «В искусстве Дионисия,— пишет М. В. Ал­ п а т о в , — много одухотворенности, нравственного благородства, тонкости чувств, и это связывает его с лучшими традициями Рублева». Но вместе с тем «в нем есть тот элемент торжествен-

ности и пышности, который был неведом и чужд Рублеву и его современникам... Поскольку Дионисий много работал при дво­ ре в Московском Кремле, он воспринял нечто и от того велико­ лепия, от той представительности, которые утвердились в Мо­ скве, когда великий князь стал именоваться «государем всея 79 Руси» .

Дионисий. Икона «Митрополит Петр с житием». Конец XV в.

В Успенский собор как в главный храм, как в главное строение государства п о м и м о произведений живописи свози­ лись десятки и сотни выдающихся произведений русского при­ кладного искусства. Многое было расхищено во время польско­ го нашествия в начале XVII века. Многое погибло при нашест­ вии Наполеона в 1812 году. Тогда в соборе была устроена конюшня, а покидая Москву, французы увезли из собора свыше пяти тонн серебра и почти триста килограммов золота. Б о л ь ш а я часть произведений прикладного искусства была после Великой Октябрьской революции передана из ризницы собора в Оружейную палату. Но в соборе по-прежнему хранятся произведения русских мастеров, представляющие всемирный интерес. Один из главных входов в собор — южный — был украшен снаружи как бы врезанным в толщу стены перспективным пор­ талом и огромной многоцветной фреской над ним. Изнутри южные врата при свете свечей привлекают к себе взор игрой золотых бликов на черном фоне. Врата, по сообщениям летопи­ си, были перевезены в 1401 году из суздальского Рождественс­ кого собора в Москву. На медных зачерненных пластинах тех­ никой золотой наводки изображены сцены на библейские сюже­ ты. Эти врата и еще двое других изготовили для суздальского храма местные и, по некоторым предположениям, балканские 80 мастера в XIII столетии. Те, что остались в Суздале, со­ хранили свой первоначальный облик, а московские были неско­ лько переделаны в конце XV века. Рядом с южными вратами стоит великолепный памятник искусства русских резчиков по дереву — царское место Ивана IV или, как оно еще называлось, Мономахов трон. Он был выпол­ нен в 1551 году и предствляет собой огороженную четыреху­ гольную площадку, увенчанную шатром. Ножками трону слу­ жат четыре резанных из дерева лежащих зверя. Три стенки трона сплошь заполнены барельефными изображениями похо­ дов киевского великого князя Владимира Мономаха и получе­ ния им из Константинополя царских регалий. Изображения сопровождаются пояснительным текстом. На четырех столби­ ках высится украшенный резными кокошниками и фронтончиками граненый шатер. Когда при подготовке к коронации Екатерины I трон хотели убрать из собора, то Петр I сказал: «Я сие место почитаю драгоценнее золотого за его древность, да и потому, что все державные предки, Российские государи, на 8 нем стояли» '. Как бы соперничая с резчиками по дереву, точно стремясь показать податливость твердого металла умелым рукам, ма-

стер котельного дела Дмитрий Сверчков в 1624 году отлил из бронзы кружевной шатер, расположенный в юго-западном углу собора. Узор решетки шатра представляет собой сочетание квадратов с цветами посредине. Четырехскатная кровля укра­ шена по карнизу кокошниками. Внутри шатра на престоле в течение трех столетий в дни праздников выставляли в массив­ ном золотом ковчеге реликвию — лоскут от «ризы Христа». Каждая эпоха оставляла свои памятные следы в Успенском соборе. Каждое столетие обновлялась или записывалась старая живопись. Такие поновления проводились и в XVIII веке, и в XIX, после войны 1812 года. Именно тогда из серебра, отбитого у бежавших французов, была отлита центральная люстра храма. В 1840 году сильной переделке подвергся старый иконостас. Все фоны икон были обложены серебряными окла­ дами, живопись их переписана, а в отдельных случаях заменена иконами на холсте. В конце XIX — начале XX века была сдела­ на попытка промыть старые настенные росписи. Два южных столба храма с бледными, чуть различимыми фигурами — сле­ ды этой реставрации. Лишь после Великой Октябрьской революции в соборе на­ чалась серьезная исследовательская и научно-реставрационная работа.

Благо вещенский собор

Юго-западный угол Соборной площади замыкает живописный по силуэту девятиглавый Благовещенский собор. Небольшой, но вместе с тем величественный и монументальный, он как бы вписывается в стройную, узкую пирамиду с вершиной, свер­ кающей золотом куполов. Если Успенский собор являлся главным храмом княжества, а потом государства, храмом, где в торжественной обстановке проходили все важнейшие политические и духовные церемонии, то небольшой Благовещенский собор, примостившийся непода­ леку от дворца московских правителей, очень скоро стал их непосредственным д о м о в ы м храмом. Вот почему вся история его переделок и перестроек есть следствие исторического про­ цесса возвышения Москвы, роста ее богатства и могущества. В конце XIII — начале XIV века, когда Москва была еще небольшим княжеством, только-только обретшим самостояте­ льность, на месте Благовещенского собора стояла, видимо, 82 деревянная церковь на каменном основании . В конце XIV столетия, когда Москва уже стала великим княжеством, на месте первоначального собора возводится но­ вый, белокаменный одноапсидный храм с подклетом, где, веро­ ятно, стала храниться государева казна. (Благовещенский со­ б о р — старейший из известных нам храмов на подклете, получи­ вших впоследствии довольно широкое распространение.) Великий князь Иван III, принявший титул «государя всея Руси», перестраивает Московский Кремль. Заново возводится в 1484 году и Благовещенский собор. Но если стены и башни Кремля, Успенский собор и дворцовые хоромы поручено стро­ ить итальянским мастерам, то свою домовую церковь государь велит возводить русским зодчим из Пскова. Л для разросшейся государевой казны у восточной стороны храма соорудили спе­ циальное двухэтажное хранилище — Казенный двор. Пять лет длилось строительство Благовещенского собора. Лишь в августе 1489 года, освобожденный от лесов, открылся он во всей красе взорам москвичей. На высоком подклете вознесся к небу белоснежный трехапсидный трехкупольный храм, окруженный с юга, запада и севера крытой галереей. Украсив барабаны глав чисто по-псковски — выложенными из кирпича бегунцом и поребриком, мастера вывели на апсидах

аркатурный пояс, как бы повторяющий подобный пояс на Ус­ пенском соборе, связав тем с а м ы м два здания в единый ан­ самбль. Иван IV, приняв титул царя, вновь перестраивает Благо­ вещенский собор. Характерно, что работа началась в 1563 году, вскоре после освобождения древнерусского города Полоцка от иноземцев. По велению царя в честь победы над врагами на четырех углах крытой галереи собора возвели четыре неболь­ шие одноглавые церкви-придела. На восточной стороне крыши соорудили еще два барабана с куполами, превратив таким 83 образом трехглавый храм в величественный девятиглавый . Следует отметить, что в честь покорения Казани был возведен тоже девятиг лавый храм-памятник — нынешний собор Василия Блаженного. Трое врат — на северной, западной и южной стороне — ведут из галереи в храм. Порталы северный и западный, перестроен­ ные в XVI столетии, украшены тонким и сложным итальянским орнаментом, напоминающим декоративный узор порталов гра­ новитой палаты и Архангельского собора. Этот вызолоченный орнамент на синем фоне красив, но все же кажется холодным и чужим по сравнению с открытым на южной галерее столпом, где реставраторы расчистили нарядную полихромную роспись. Из археологических раскопок известно, что был расписан самый первый каменно-деревянный собор. Собор, построенный в конце XIV столетия, в 1405 году украсили иконами и фрес­ ками знаменитые русские живописцы — Феофан Грек, Прохор с Городца и Андрей Рублев. Храм, воздвигнутый И в а н о м ГГГ, долгие годы стоял нерасписанный, и только в 1508 году по велению Василия ГГГ мастер Феодосии, сын знаменитого Диони­ сия, украсил новый храм фресками. Еще в конце ХГХ столетия было высказано Цредположение, что росписи 1508 года погибли во время московского пожара 1547 года. Ведь после Феодосия храм украшали фресками при Алексее Михайловиче, при Екатерине 1Г и еще трижды в ХГХ веке. Но первые же научные расчистки, проведенные в 1946—1947 годах, отвели это предположение. А еще через несколько лет древние фрески были окончательно освобождены от позднейших наслоений и предстали для всеобщего обозрения почти такими же, какими они были четыре с половиной столе­ тия назад. Размеры храма определили размер росписей. Они не столь монументальны и велики, как в Успенском соборе, и более повествовательны. А предназначение самого храма как домо­ вого собора правителя московского, веяния времени и характер

заказчика во многом определили их сюжетику. Средневековая Россия не знала величественных монументов, столь распрост­ раненных на Западе. В честь выдающихся событий закладывали и сооружали красивые храмы. Для Василия III, призвавшего мастера Феодосия с артелью, Благовещенский собор был не просто д о м о в ы м храмом, а величественным памятником его

текторы.

: Благовещенский собор. Псковские архи­ 1484—1489

власти, его политики и политики его отца — Ивана Ш. Вот почему в росписях Благовещенского собора впервые нашла свое наиболее полное воплощение тема преемственности власти го­ сударями московскими через князей владимирских и киевских от правителей византийских. На стенах и столпах изображены императоры византийские, прославившиеся утверждением пра­ вославия, а также крупнейшие русские князья Владимир Моно­ мах, Александр Невский, первый московский князь Даниил Александрович, Иван Калита, Дмитрий Донской, Иван III.

_ Благовещенский собор. Иконостас

К моменту росписи храма Иван III и Василий III уже суме­ ли объединить вокруг Москвы большинство русских земель. Процесс создания единого национального государства как бы подходил к концу. И, стремясь подчеркнуть значение Москвы и свою личную роль в этом процессе, Василий III повелел

Благовещенский собор. Интерьер. Северный портал. XVI в.

поместить внутри собора изображения «святых покровителей» крупнейших присоединенных к Москве древнерусских горо­ д о в — Новгорода, Пскова, Твери, Ярославля, Ростова. Но вме­ сте с тем росписи должны были ежедневно напоминать прави­ телям московским, что вне власти Москвы еще находятся земли

_ Благовещенский собор. Интерьер

Феофан Грек (?). Икона «Богоматерь». 1405 (?)

рязанские, северские, смоленские, киевские. К концу правления Василия III часть этих земель уже была присоединена к Москве. Иван Грозный приложил еще немало сил для дальнейшего украшения и возвеличивания домового храма-памятника. Види­ мо, при перестройке собора была заново расписана его галерея. Среди различных библейских сюжетов в галерее помещены изображения древних философов и поэтов Аристотеля, Менанд­ ра, Птолемея, Фукидида, Плутарха, Зенона, Гомера, Вергилия. Эти «портреты» могли, вероятно, появиться как свидетельство возросшей образованности и расширившихся культурных свя­ зей с Западом, символ наследования духовных богатств Визан­ тии. Созданный как памятник Москве и ее роли в собирании русских земель, Благовещенский собор для нас стал уникаль­ ным музеем-памятником истории древнерусской живописи. Мы уже говорили, что в 1405 году храм украсили иконами и фресками знаменитые русские художники Феофан Грек, Про­ хор с Городца и Андрей Рублев. О фресках их было известно, что они погибли при перестройке собора в 1484—1489 годах. А вот судьба икон вызывает и по сей день споры историков и искусствоведов. В 1981 году было высказано довольно убеди­ тельное предположение, что иконостас 1405 года, созданный замечательными живописцами, сгорел при пожаре 1547 года 84 и был заменен другим . Однако не все ученые приняли эту версию, и вынести окончательное суждение пока не представля­ ется возможным. Древнейший иконостас в православных храмах представлял собой глухую преграду с несколькими иконами по верху, а по низу украшенную, скорее всего, шитыми пеленами. Количество икон, венчавших преграду, и их сюжеты могли меняться. Обяза­ тельными были только изображения Христа и Богоматери или изображения праздников (основных событий из жизни Христа). Увеличение числа икон и установление порядка их расположе­ ния определялось историческими, философскими и художест­ венными взглядами. Вероятно, именно такой иконостас был в деревянном Благовещенском соборе. Иконостас 1405 года стал «исходной точкой всего даль­ 85 нейшего развития» русского иконостаса . Иконы в нем раз­ мещены по ярусам в строго определенном порядке. В нижнем ряду, закрывая, а впоследствии заменяя алтарную преграду, стояли в киотах «местные» — особо почитаемые иконы, а также посвященные непосредственно храмовому празднику. Над ни­ м и — «деисусный чин» с изображением Христа посредине и свя­ тых, обратившихся к нему с молением о заступничестве и мило-

сердии. Третий ярус — «праздничные» иконы. Н а д ними раз­ мещались пророки, предсказавшие появление Богоматери, а следовательно, рождение Христа. По предположению исследователей, именно этот ряд икон появился в русском иконостасе впервые в начале XV столетия 86 в Благовещенском соборе . Существующий «пророческий» ряд явно написан уже после пожара 1547 года, а изображения «праотцев» в киотцах верх­ него яруса исполнены в XIX веке, хотя, как считают специ­ алисты, подобные изображения впервые появились в начале XV столетия в иконостасе владимирского Успенского собора, со­ 87 зданном Андреем Рублевым . Не исключено, что именно Феофан 1рек, выходец из Визан­ тии, художник и философ, внес определенные новшества в русский иконостас при украшении великокняжеского Благо­ вещенского собора. Уже хорошо известный в Константинополе, Халкидоне, Каффе, он достиг вершины своего творчества в Рос­ сии. По убеждению ученых, считающих, что ныне существу­ ю щ и й иконостас был создан в 1405 году, Феофан написал боль­ шие (более двух метров в вышину и метра в ширину) иконы для главного ряда иконостаса—«деисусного». Неумолимое время лучше всего сберегло центральные иконы «деисусного чина». Как трудно передать словами музыку, столь же сложно описать всю великолепную мелодию линий и красок гениального живо­ писного произведения. Предназначенные для рассматривания снизу и потому чуть удлиненные фигуры полны монументаль­ ного величия и вместе с тем неизъяснимой глубокой человеч­ ности. Особенно поражают женственный, полный тихой внут­ ренней грусти образ Богоматери и неистовый проповедник И о а н н Предтеча. Э т о они стоят непосредственно по обеим сторонам сидящего на троне спокойного и уверенного власти­ теля и высшего с у д и и — Х р и с т а . Сегодня «деисусный чин» иконостаса Благовещенского со­ бора включает девять икон. Каноничными для времен их напи­ сания, вероятно, считались семь. А расположенные дополните­ льно справа и слева, по предположению исследователей, яв­ лялись изображениями патрональных святых великих князей московских. Заказчик хотел еще раз подчеркнуть идею о преем­ 88 ственности великокняжеского престола . Ведь именно в эти годы на титул великого князя еще претендовали правители Твери и Рязани. «Праздничный» ряд, по предположению исследователей, по­ лагающих, что до нас дошел первоначальный иконостас, созда­ вали Прохор с 1ородца и Андрей Рублев. Естественно, как

водилось в средневековье, работали они не одни, а с помощ­ никами, подмастерьями, выполнявшими второстепенную и чер­ новую работу. Семь икон с левой стороны «праздничного» ряда приписывают Рублеву. В перечне ведущих мастеров, работа­ вших в Благовещенском соборе, Рублев упомянут тре-

Андрей Рублев (?). Икона «Преображе­ ние». 1405 (?)

тьим — последним. Свои лучшие творения, получившие всемир­ ную известность, он создаст позже, в Звенигороде, Владимире, Троице-Сергиевом монастыре. Иконы Благовещенского собора, приписываемые Рублеву, привлекают внимание характерной гармонией в композиции, светлым, праздничным колоритом и задушевной поэтичностью исполнения. Семь правых икон считаются творением Прохора с Городца. В них больше бес­ покойного драматизма за счет удлиненных пропорций фигур и контрастных цветовых отношений. Для человека верующего икона является одной из форм общения с Богом. Атеисты же рассматривают икону в музее или как произведение живописи давно прошедших времен, или как историческую реликвию, связанную с определенным собы­ тием или человеком. Примером, когда эти две особенности сочетаются воедино, служит очень интересная икона «Спас на престоле», расположенная в «местном» ряду, справа от царских врат. Надпись на нижнем поле иконы гласит, что написана она в 1337 году мастером Михаилом для великого князя Ивана Калиты. Высокое искусство фресок, неповторимая красота икон, первозданность древнего иконостаса и великолепная сохранность всего ансамбля в целом делают отреставрированный Благо­ вещенский собор уникальным музеем русского искусства, куль­ туры и истории XV — XVI столетий.

Архангельский собор Напротив Благовещенского собора поднимается собор Архан­ гельский. Отсюда, с западной стороны, только пятиглавие род­ нит его с русскими храмами. Лоджия перед западным порта­ лом, пилястры с коринфскими капителями, четыре круглых окна в центральной закомаре, белокаменные раковины в оста­ льных закомарах — все свидетельствует о его иноземном проис­ хождении. Действительно, ныне существующий собор был со­ оружен за три года, с 1505 по 1508-й, итальянским зодчим А девизом Новым, незадолго перед тем приехавшим в Россию. Миниатюры книги «Об избрании на царство Михаила Федо­ ровича», исполненные во второй половине XVII века, да рекон­ струкции советских реставраторов позволяют воссоздать облик храма в XVI столетии. С северной, западной и южной стороны собор окружала открытая арочная на столбах галерея. Каждая закомара была увенчана белокаменной резной пирамидой. На фоне кирпичных стен выделялись несвойственные русской архи­ тектуре элементы классического ордера из белого камня. Архитектор построил новый собор на месте уже сущест­ вовавшего. Еще в XII веке здесь стояла деревянная церковь в честь архангела Михаила - предводителя небесного воинства и покровителя русских князей в ратных делах. В 1333 году по приказанию великого князя московского Ивана Калиты на месте обветшавшего храма был воздвигнут новый, из белого камня. Предание связывает начало строительства с избавлени­ ем от страшного голодного мора 1332 года, явления довольно распространенного в средние века. В новом храме в 1340 году похоронили Ивана Калиту. И с тех пор собор обрел для Московского государства новое и совершенно особое значение — государственного некрополя. Почитание предков, память «отчич и дедич», было определен­ ным и очень важным культом, способен попавшим идеологичес­ кому оправданию наследования земель, власти, воинской сла­ вы. В Архангельский собор поклониться праху предков и ис­ просить их благословения приходили все московские правители после церемонии венчания на царство или перед отправлением на войну. Вероятно, поэтому Архангельский собор Ивана Калиты дважды на протяжении полувека украшали новой росписью. Первый раз, в 1344 году, русские мастера Захария, Иосиф

и Николай «с дружиною». Второй раз, в 1399 году, собор вновь расписывал Феофан Грек «с дружиною». Фрески эти не со­ хранились. Но о том, как работал Феофан, рассказывает со­ временник художника талантливый писатель Епифаний Прему­ 89 дрый . А как могли выглядеть эти фрески, очень приблизитель­ но можно представить по уцелевшим росписям Феофана в нов­ городской церкви Спаса на Ильине. «Его мазок энергичен, резок, к о р о т о к , — пишет исследователь Д. С. Лихачев,— свето­ тень выражена резко, контуры до предела обобщены. Челове­ ческие фигуры исполнены внутреннего напряжения, полны по­ вышенного психологизма, динамики чувств... Росписи Феофана производят впечатление необычайно мощных, монументаль­ ных, письмо отличается «корпусностью» и вместе с тем ка­ 90 кой-то особой трагичностью восприятия» . Подобная манера была, естественно, особенно созвучна са­ мому характеру некрополя московских правителей. Теперешняя роспись храма относится к 1652—1666 годам. Выполняли ее знаменитые живописцы Степан Резанец, Симон Ушаков, Федор Зубов, Гурий Никитин, Сила Савин и другие. По существовавшей традиции, эти опытные мастера, сняв прориси с уже обветшавших росписей, повторили их, строго соблюдая композицию и рисунок фресок ХУГ века. Сегодня интерьер собора представляется нам слишком мрачным и затемненным. Впечатление это рождается и тем, что в ХУГГГ веке заложили окна в южной стене (из-за контрфорсов, поставленных во время земляных работ для строительства Бо­ льшого Кремлевского дворца по проекту Баженова), и тем, что созданные в первой половине ХУГГ века массивные каменные надгробия, накрытые в 1913 году остекленными колпаками, почти не оставляют места для прохода. В основном же интерьер ничем не отличается от обычных древнерусских храмов. В за­ падной стене имеются даже скрытые хоры с двумя окошками, сквозь которые женская половина царской семьи наблюдала за торжественными церемониями. Л и ш ь крестчатые в плане сто­ лбы кажутся непривычно массивными из-за высоких постамен­ тов с развитой базой и карнизов полного профиля. Теперешний Архангельский собор начали расписывать вслед за украшением нового Благовещенского собора. И вполне зако­ номерно, что сюжетика росписей царского некрополя должна была служить тем же идеологическим и политическим целям, что и фрески домашнего храма московских правителей. Здесь «в 9| лицах раскрывается история России...» . В нижнем ярусе север­ ной, западной и южной стен храма изображены фигуры мо­ сковских великих и удельных князей, погребенных в соборе. На

столбах в первом ярусе—наиболее прославленные князья Владимиро-Суздальской Руси, а во втором ярусе — великие князья Руси Киевской. Таким образом, по наблюдению исследователя Архангельского собора Е. С. Сизова, образуется некая иерар­ хическая пирамида, устремленная к небу и как бы утвержда-

Архангельский собор. Архитектор Алевиз Новый. 1505—1508

ющая освященное наследственное право властителей московс­ ких. Это не портретные изображения, это только, по словам 92 летописца, «воображены подобия князей...» . Эстетические идеалы средневековой Руси, сформировавшиеся под влиянием религиозной философии, не благоприятствовали портретному

_ Архангельский собор. Иконостас

воспроизведению личности. Художник стремился передать то­ лько общее в ущерб индивидуально неповторимому и духовное за счет реальных особенностей личности. Но при этом каждая фигура наделена характерной и только ей присущей деталью. Достоверны лишь изображения богатых, узорча гых одежд и ре­ галий власти. Вместе с тем каждая фигура очень жизненна

Архангельский собор. Интерьер

в силу реально переданных жестов и осанки. Именно благодаря этим чисто человеческим жестам все фигуры первого яруса связаны между собой в единую красочную процессию, как бы направляющуюся с двух сторон к алтарю. Любопытно, что все изображенные князья имеют нимбы святых, хотя далеко не все были причислены церковью к свя­ т ы м . Так, по велению заказчика, нимбом святости увенчан даже московский князь Василий II, ослепивший своего родственника, галичского князя Василия Косого, и сам потом ослепленный Дмитрием Шемякой, братом Косого. Этим приемом еще раз подчеркивалась «богоизбранность» княжеской власти. Три с половиной столетия, вплоть до Петра I, служил собор усыпальницей. Сорок шесть гробниц находится здесь. В них погребены государственные деятели, чьи имена неразрывно свя­ заны с собиранием русских земель вокруг Москвы и возвеличи­ ванием Московского государства. Здесь гробницы первого ве­ ликого князя московского Ивана К а л и т ы и победителя татар на Куликовом поле Дмитрия Донского, первого «государя всея Руси» Ивана III и брата и соправителя Петра I — царя Ивана Алексеевича. Здесь же в бывшем диаконнике алтаря, а позже приделе Иоанна Предтечи, похоронены Иван Грозный и его сыновья. Когда-то рядом с ним был похоронен Борис Годунов, но по велению Дмитрия Самозванца гроб был выкопан и выне­ сен из храма через специально сделанный в стене пролом. Останки Бориса Годунова сначала перезахоронили в одном из московских монастырей, а позже перевезли в Троице-Сергиеву лавру. В 1963 году при реставрационных работах были вскрыты гробницы Ивана TV и его сыновей. Останки лежали в бело­ каменных саркофагах с плоскими крышками, на которых были высечены имена погребенных. Грозного захоронили в монашес­ ком одеянии, а сыновей в длинных льняных рубахах. В каждой могиле стоял ритуальный стеклянный сосуд. Ученый М. М. Герасимов по черепам Ивана IV и его сына Федора создал их скульптурные портреты. Затем гробницы были вновь закрыты. Сегодня в приделе, р я д о м с саркофагом, на фоне сохранившихся фресок второй половины XVI века, исполнен­ ных по непосредственному указанию Ивана IV, особенно при­ мечательно смотрится скульптурный портрет грозного заказ­ чика. Там же выставлены изъятые из гробниц сосуды и вос­ становленные реставраторами льняные рубахи. В 1606 году царь Василий Шуйский повелел перенести в со­ бор останки младшего сына Ивана Грозного — царевича Дмит­ рия, якобы убитого в Угличе по наущению Бориса Годунова. То

был хитрый политический акт Шуйского, желавшего еще раз развеять м и ф о спасении Дмитрия, очернить память Годунова и показать себя истинным преемником царского рода Ивана IV. Гробницу царевича Дмитрия украшает специально сооруженная в XVII веке сень из белого резного камня и очень красивая,

Икона «Архангел Михаил с житием». Конец XIV—начало XV в.

литая из бронзы решетка. Они исполнены по заказу царя Миха­ ила Романова, преследовавшего те же политические цели о за­ конности престолонаследия, что и Шуйский. Несколько раньше, в 1630 году, также по указу царя, была сделана прекрасная серебряная чеканная рака царевича, о которой уже говорилось. Посвящение собора Михаилу Архангелу определило харак­ тер росписей верхних ярусов. На западной стене по существовав­ шему канону изображена сцена Страшного суда, но занимает она не всю стену. Большая ее часть занята изображением «Символа веры». На северной и южной стенах воспроизведены события из легендарных подвигов мифического предводителя небесного во­ инства. Причем в их число включено несколько сюжетов, кото­ рые должны были напоминать зрителю об окончательном осво­ бождении Руси от трехвекового тяжкого татарского ига. Естественно, что старейшим из хранящихся в музее-соборе произведений древнерусской живописи является храмовая ико­ н а — «Архангел Михаил». Древняя легенда связывает ее созда­ ние в конце XIV века с именем княгини Евдокии, вдовы Дмит­ рия Донского. Однако «по своему стилю икона тяготеет к про­ 93 изведениям несколько более позднего времени...» . За пять с лишним столетий икона сильно пострадала, утратив во мно­ гих местах красочный слой. Но даже это не умаляет величия, силы и красоты великолепного произведения живописи. Цент­ ральную часть иконы занимает фигура Михаила. Вокруг в восе­ мнадцати клеймах — рассказ о наиболее значительных его «дея­ ниях». Художник изобразил отважного воина во весь рост, опирающимся на ножны меча. Он по-юношески строен и муску­ лист. Стальные доспехи плотно облегают его торс. Обнажен его меч, трепетно изогнуты огромные крылья, развевается корот­ кий плащ. Красива и вместе с тем сдержанна вся цветовая гамма — серо-голубых доспехов, оливковых крыльев, алого плаща на золотом фоне. Даже сегодня можно представить, сколько эмоций порождала у средневекового зрителя эта икона, освещенная колеблющимися огоньками многочисленных свечей и лампад. По словам исследователя иконы, архангел Михаил для своего времени «не просто покровитель князей в военном деле — он символ защиты всего народа, всей русской земли от татарского ига, от вражеских нашествии» . Сегодня древняя икона находится в нижнем ярусе иконоста­ са XIX века, созданного после Отечественной войны 1812 года. Большая часть окружающих ее произведений древнерусской живописи была исполнена в 1680—1681 годах московскими художниками под руководством Дорофея Золотарева, который

два года спустя участвовал в создании иконостаса Смоленского собора Ново-Девичьего монастыря. Самый первый иконостас Архангельского собора погиб в большом московском пожаре 1547 года. Второй, созданный 95 при Иване Грозном, удалось теоретически реконструировать . Этот иконостас, скорее всего, повторял первоначальный. Тради­ ционная алтарная преграда только немного ниже, чем в Успенс­ ком соборе. Тот же порядок расположения икон по ярусам. Но вот размещение самого верхнего ряда икон- «пророческо­ г о » — совершенно неожиданное: под углом в 30 градусов. Что это? Замысел иноземного строителя собора? Или попытка ху­ дожников избежать деформации фигур при остром угле зрения? Трудно сейчас точно ответить на этот вопрос. Во всяком случае, верхний ряд иконостаса нависал как карниз. Этот как бы «пла­ вающий», по выражению Е. С. Сизова, ярус то открывал, то закрывал, в зависимости от подхода к иконостасу или отхода от него, росписи в алтарной апсиде. Тем самым создавался новый, дополнительный зрелищный эффект. Расписывая храм, украшая его, художники очень точно учи­ тывали его освещенность, направление световых лучей, игру рефлексов, подбирая в соответствии с заданными условиями и цветовую гамму, и «звонкость» красок. А в результате рож­ дался единый, полный величавого торжества ансамбль. Покидая музей, мы как бы проходим сквозь это церемони­ альное шествие князей, сквозь многовековую историю государ­ ства. Последний взгляд на фрески, украшающие стены лоджии, и мы вновь на одной из красивейших площадей Москвы — Со­ борной площади, ясной и светлой от белокаменных строений даже в пасмурный день.

Церковь Ризоположения В северо-западном углу площади, укрывшись за Грановитой палатой и громадой Успенского собора, стоит небольшая однокупольная изящная церковь. Первое упоминание о ней относится к середине XV столе­ тия, когда в жизни Русского государства случились важные события. В 1448 году Москва впервые без согласия констан­ тинопольского патриарха избрала главу русской церкви — мит­ рополита Иону. То был серьезный шаг к утверждению полной самостоятельности Московского государства. А в 1451 году король литовский и польский Казимир, владевший юго-запад­ ными русскими землями, вынужден был после длительного перерыва признать митрополита московского Иону митрополи­ т о м киевским и всея Руси. Это было официальное признание Западом возросшего могущества Москвы. Не исключено, что именно в честь столь знаменательных событий и была воздвигнута новая церковь. Закладка ее состоялась 2 июля, в день христианского празд­ ника перенесения ризы Богоматери из Палестины в Констан­ тинополь. Перенесение, по легенде, происходило в середине V ве­ ка, но каждый год это событие торжественно отмечалось. В честь праздника новая церковь получила название «Положе­ ние ризы Богоматери», то есть «Ризоположения». Церковь воздвигли около нового каменного митрополичье­ го дворца — первого каменного гражданского строения в Крем­ ле. Она сразу же стала домашним х р а м о м русских митрополи­ тов. Однако сильный московский пожар 1473 года изрядно повредил и каменный дворец, и новую церковь. В 1484 году митрополит Гёронтий на месте пострадавшей церкви заклады­ вает новую, поручив всю работу опытным псковским мастерам. Любопытно, что строительство новых домовых храмов велико­ го князя и митрополита начинается одновременно. На высоком вместительном подклете, возможно, предназ­ наченном для хранения митрополичьей казны, возвели псковс­ кие зодчие небольшой стройный и легкий трехапсидный храм с широким гульбищем. В середине XVH столетия северное гульбище перекрыли и сделали переход из царицыных палат в Успенский собор. В XVHr веке церковь обстроили с юга и запада небольшими приделами, а в ХГХ веке позакомарное

покрытие заменили обычной четырехскатной крышей. И только в советское время древнему памятнику архитектуры возвратили его первоначальный облик. Реставрационные работы начались в 1919 году и длились с перерывами целых четыре с лишним де­ сятилетия.

текторы.

Церковь Ризоположения. Псковские архи­ 1484—1485

Интерьеру церкви возвращен уютный облик первой полови­ ны XVII века. Почти полностью, за исключением икон «мест­ ного» ряда, сохранился иконостас 1627 года. Он был заказан патриархом Филаретом — отцом царя Михаила Федоровича — знаменитому живописцу Назарию Истомину Савину. «Рисунок его отличается тончайшей каллиграфией и виртуозностью. Че­ ловеческим фигурам он придает своеобразную утонченную кра­ соту. С небольшими, томно склоненными головками, малень­ кими кистями рук с длинными, тонкими пальцами, со сколь­ зящими движениями, они радуют глаз своим изяществом и гра­ 96 циозностью» . Ныне существующая стенопись храма выполнена в 1644 году Сидором Поспеевым, Иваном Борисовым, Семеном Аб­ рамовым. Первые двое за год до этого участвовали в росписи Успенского собора. Завороженные музыкальностью рисунка и цветовой гаммой иконостаса Назария Истомина мастера постарались «связать» в единый ансамбль свои фрески и живописные произведения их предшественника. И, отдавая должное умению Поспеева, Бори­ сова и Абрамова, надобно заметить, что со своей задачей они справились блистательно. Посвященные восхвалению Богома­ тери стенные росписи исполнены в столь гармоничных светлых тонах, что весь маленький интерьер устремленного ввысь храма выглядит празднично и нарядно. Украшая фресками домовую патриаршую церковь, живописцы придерживались строгого канона в подборе и расположении сюжетов, особенно в верхней части храма. Роспись нижней части стен церкви, посвященной Богоматери, естественно и от­ ведена деве Марии. Здесь художники представили развернутый апокрифический цикл «Жития Богородицы», издавна пользова­ вшийся на Руси большой любовью, и «Великий Акафист» — по­ священное Богородице произведение византийской гимнографии VI века. На столпах храма живописцы изобразили митрополитов и князей средневековой Руси, что должно было свидетельство­ вать о тесном союзе церкви и государства. В крытой галерее церкви находится теперь музей древне­ русской деревянной скульптуры. Многие десятилетия, вплоть до середины 50-х годов нашего столетия, бытовало убеждение, что древнерусским художникам было несвойственно пластичес­ 97 кое восприятие мира . Но в конце концов неправомерную теорию опровергли. Большую роль в этом сыграл искусствовед и реставратор Н. Н. Померанцев, стараниями которого и была собрана прекрасная коллекция деревянной скульптуры, экспо-

нирующаяся в музее. Это небольшое, но очень своеобразное собрание представляет сегодня особый интерес. Письменные источники и археологические находки убедите­ льно говорят о широко распространенном искусстве скульп­ туры из дерева у славян-язычников. Несомненно, что после

принятия христианства искусство скульптуры продолжало жить на Руси. Только, как и старые языческие боги и языческие верования, оно облеклось в новые, христианские одежды. Ведь и сам процесс утверждения новой государственной религии на Руси был очень длительным и сложным. Даже «в центральной России,—как утверждает В. Ключевский,— христианство в XII 98 веке только еще распространялось» . Так как основным материалом для скульптуры в лесной России было дерево, то естественно, что само время, многочис­ ленные пожары, опустошительные войны не щадили эти произ­ ведения. А многие уцелевшие памятники были уничтожены по указу Синода 1722 года как противоречащие основам право­ славной веры. Известные ныне произведения древнерусской деревянной пластики были в большинстве своем обнаружены в подклетах старых церквей, на колокольнях, в далеких северных монасты­ рях. Значительная часть их в настоящее время находится в кол­ лекции музеев Кремля. Старейшим памятником собрания следует считать постра­ давшую в одном из московских пожаров фигуру Георгия-воина XV века. Святой воин изображен во весь рост. В проработке головы, волос и даже доспеха ощущается влияние русского скульптора второй половины XV века Василия Ермолина, чье каменное изваяние Георгия Победоносца некогда украшало Спасские ворота Московского Кремля. Изображения Георгия и Николы Можайского с мечом и кре­ постью в руках были излюбленными в творчестве древнерусских резчиков по дереву. Это не просто изображения непобедимого «небесного» воинства. Они — олицетворение геройства, мужест­ ва, стойкости в борьбе с врагом. Плоская сзади фигура Георгия привлекает к себе внимание яркой полихромией. Эти две особенности характерны, пожалуй, для всей русской деревянной скульптуры. Борьба с идолопо­ клонничеством (а всякая объемная фигура рассматривалась церковью вплоть до начала XVIII в. как «идол») понуждала русских скульпторов приближать свои произведения к привыч­ ной, канонизированной иконе. Отсюда и попытка сочетать, казалось бы, несовместимые начала: объемность и плоско­ стность решения. Отказываясь от возможности кругового осмот­ ра фигуры, резчики делали ее плоской со спины, а еще чаще заключали фигуры в неглубокие киоты или вообще исполняли их в технике высокого рельефа, подчеркивая тем самым «иконность» изображения. Это хорошо видно и на изображении Николы Можайского, и святых Зосимы и Савватия, и Георгия

Победоносца, и Богоматери, и на великолепно исполненных надгробиях митрополитов из Успенского собора. Почти обязательной была и роспись пластических изоб­ ражений. Причем киот, как правило, расписывали в более тем­ ных тонах, чтобы выделить силуэт красочной фигуры. Но вме­ сте с тем эта роспись всегда должна была напоминать зрителю об иконной плоскостности изображения. В музее представлены различные виды пластики, созданной в Москве и в других центрах. Есть здесь и резные северные иконы, и походный новгородский складень XVI века с мини­ атюрной резьбой. Небольшая коллекция деревянной скульп­ туры в галерее церкви Ризоположения вместе с троном Ивана Грозного в Успенском соборе позволяет наметить пути развития русской пластики XV—XVII столетий в ее различных проявле­ ниях и стилевых особенностях. Полная сохранность в музее-церкви интерьера первой поло­ вины XVII века как бы подготавливает посетителя к переходу в Музей прикладного искусства и быта XVII века, расположен­ ный рядом, в бывших Патриарших палатах.

Музей прикладного искусства и быта XVII века

Это самый молодой из всех музеев Московского Кремля. Его экспозиция создана из фондов Оружейной палаты только в 1962 году. Музей раскрывает особенности развития художественной культуры России XVII века и размещен в здании той же эпо­ х и — в бывшем дворце русских патриархов. Само по себе здание представляет интересный памятник русского гражданского зодчества середины XVII века с домо­ вой церковью, службами, крутыми лестницами внутри стен, открытыми галереями, подсобными помещениями и чуланами между этажами. Когда-то на этом месте был построен деревян­ ный дворец для главы русской церкви — митрополита Петра, переехавшего из Владимира в Москву. Митрополит Иона, из­ бранный в 1448 году, возвел на месте деревянных строений первые каменные палаты. После учреждения в России в 1589 году патриаршества дворец стали называть Патриаршим. По­ чти каждый новый владыка церкви что-то достраивал, пере­ делывал на свой вкус. Сохранившийся до наших дней дворец сооружен патриархом Никоном в середине XVII века. Сильный, умный политик, возмечтавший поставить власть церковную над властью государственной, Никон был одним из богатейших людей России. Во всех концах страны принадлежа­ ли ему огромные земельные угодья, двадцать пять тысяч домо­ вых хозяйств работали на П а т р и а р ш ь ю казну, три специально построенных им монастыря должны были стать личными дина­ стическими владениями церковного монарха. Увеличена была территория и Патриаршего двора в Кремле. Она простиралась от Успенского собора в сторону Троицких ворот Кремля, вклю­ чая старый дворец Бориса Годунова. Многочисленные служ­ б ы — Кормовой и Сытный двор, Казначейская изба, школа для дьяков и певчих, тюрьма, иконописная мастерская, Золотая и Серебряная палаты, погреба — окружали новый трехэтажный дворец. По существовавшей традиции, первый этаж дворца занима­ ли приказы. Личные покои патриарха — столовая, спальня, ка­ бинет и казнохранилище — располагались на третьем. Второй этаж был официальным. Здесь находилась Крестовая палата, где патриарх принимал государя, иноземных послов и где про­ ходили заседания Священного собора. На втором этаже была

домовая церковь Двенадцати апостолов с трапезной при ней и еще три небольших помещения. Теперь второй этаж занимает музей. По неширокой и довольно крутой лестнице мимо двери, которая ведет в бывшую патриаршью кухню, поднимаемся наверх и попадаем в парадные сени. Здесь мы начинаем знаком­ ство с музеем. В этом первом зале экспонируются личные вещи заказчика здания — патриарха Никона и других глав русской православ­ ной церкви. Выставленные в витринах саккосы, клобуки, посохи представляют большую художественную и историческую цен­ ность. Глава церкви — крупнейший феодал древней Руси. Его быт был подобен царскому. Посетители получают представле­ ние о положении церкви в системе русского государства и о ро­ ли церкви в истории отечественной культуры. Самым большим залом музея является Крестовая (или Мироваренная) палата, в которую ведет дверь из сеней направо. Сооруженная в 1655 году палата площадью в 280 кв. м пред­ ставляла в ту пору вершину строительного искусства. «Зал поражает своей необыкновенной величиной, длиной и шири­ ной,—записал свое впечатление современник,— особенно уди­ вителен обширный свод без подпор посредине. По окружности его сделаны ступени, и пол в нем наподобие бассейна, которому не хватает только воды. Он выстлан чудесными разноцветными изразцами, огромные окна выходят на собор, в них вставлены оконницы из чудесной слюды, украшенной разными цветами, как будто настоящими... Словом, это здание поражает ум удив­ лением, так что быть может нет подобного ему в царском 99 дворце...» . После отмены патриаршества и учреждения в 1721 году Святейшего синода архитектор Зарудный перестраивал Кресто­ вую палату для нужд учреждений Синода. В конце ХУ1ГГ века палата перестраивалась еще раз М. Ф. К а з а к о в ы м и была приспособлена для варения миро — особого благовонного цер­ ковного масла, употреблявшегося при крещении, венчании на царство, коронации, освящении храмов. С того времени палата получила новое наименование — Мпроваренной. Облицованная м р а м о р о м большая печь с резной деревянной сенью над ней и по сей день стоит в палате. Большая часть экспонатов, находящаяся здесь сейчас, помо­ гает представить те торжественные обеды и приемы, которые устраивал патриарх для царя и его бояр по большим церковным праздникам. В многочисленных витринах — с а м а я разная посу­ да, употреблявшаяся на пирах. Немалое место занимают осо-

бенно дорогие, привозившиеся из Европы, Турции и Ирана оловянные, серебряные и золотые блюда, тарелки, кубки, чарки, сулеи, солонки и перечницы. Одна из витрин воспроизводит старинный п о с т а в е ц — осо­ бого рода шкафчик для показа дорогой посуды. Историк И. Е.

_ Часы «Бахус». Германия. XVI в.

Забелин в исследовании «Домашний бьп русских царей...» рас­ сказывает, что «посуда золотая, а большей частью серебряная составляла после икон едва ли не первую статью компании о убранства, заменяя для того времени произведения изящных искусств: статуи, вазы, бронзу, которыми убирали комнаты в XVIII веке. П р и т о м такая посуда составляла богатство, кото­ 10 рое при всяком удобном случае выставлялось напоказ» °. Во время пиров лавки, стоявшие на возвышении вдоль стен палаты, покрывались яркими цветными тканями, а сто­ л ы — скатертями. Скатерть с вытканными изображениями фа­ занов, стерляди, раков, ананасов была подарена в 1629 году датским королем Христианом IV царю Михаилу Федоровичу. В музее имеются разнообразные ювелирные изделия, упот­ реблявшиеся как женщинами, так и мужчинами: золотые и сере­ бряные пуговицы с драгоценными камнями и эмалью, пряжки, запоны, кольца, перстни, серьги. (Некоторые из мужчин имели обыкновение носить в одном ухе большую серьгу.) Особо ред­ ким украшением считались карманные часы. Очень интересна небольшая коллекция карманных часов X V I — X V I I веков. Часы в виде маленькой книжечки принад­ лежали Ивану Грозному. Серебряные часы, напоминающие сво­ им видом луковицу, служили патриархам Филарету и Никону. По сохранившимся документам можно судить, что немалую роль в украшении парадных покоев играли часы настольные. Среди них были часы «Бахус» работы немецких мастеров, под­ несенные иностранным посольством Ивану Грозному. Часы представляют сложную композицию — в триумфаль­ ной колеснице, запряженной слоном, возлежит бог вина и весе­ лья. Каждый час все приходило в движение: Бахус поднимал руку с бокалом, двигал челюстью и вращал глазами, возницы подгоняли слона, человечек за спиной бога отбивал часы, птица на голове Бахуса клевала виноград. После многих десятилетий бездействия эти уникальные часы вновь возвращены к жизни опытными советскими реставраторами. В музее выставлены древние рукописные книги: «Лекарство душевное», «Годуновская лицевая псалтырь», Букварь Кариона Истомина. Искусство книги и любовь к н е й — яркое характер­ ное явление в истории России. Книги искусно украшены мини­ атюрами, орнаментальными разноцветными заставками, кон­ цовками и буквицами. «Книжная премудрость,— гласила азбука XVII века,— подо­ бна есть солнечной светлости, но и солнечную светлость мрач­ ный облак закрывает, а книжную премудрость и вся тварь 101 сокрыти не может» .

«Лекарство душевное» (1670) — одна из наиболее интерес­ ных лицевых рукописных книг в музее. Э т о сборник назидатель­ ных статей, написанный на трехстах тридцати шести листах, с огромным количеством миниатюр. В его создании принимали участие царские изографы и художники Троице-Сергиевой лав-

Детская указка с футляром. Москва. XVII в.

ры Никифор Кузьмин «с товарищи». Миниатюры, написанные последними, отличаются большей простотой. В них нет изыс­ канности и пышности, характерных для произведений царских изографов, зато восприятие различных событий непосредствен­ нее, свежее, созданные ими образы и сцены более жизненны.

Ларь. Конец XVII е.

Именно эти жанровые миниатюры представляют для нас осо­ бый интерес. Здесь и любовные сценки, и разнообразные изоб­ ражения деревни, крестьян, сельских работ, и родные пейзажи, и даже русская баня. Букварь Кариона Истомина — уникальный рукописный эк­ земпляр, сделанный автором специально для царевича Алексея, сына Петра I. Букварь этот был издан также типографским способом и является одним из первых, очень наглядных и хоро­ шо оформленных учебников России. Наряду с популярными на Руси шашками в музее хранятся серебряные шахматы. Предполагают, что они были подарены бранденбургским послом царю Алексею Михайловичу. Извест­ ные на Руси с конца XI столетия шахматы стали в XVII веке любимой игрой всех слоев населения. Но по указу, изданному в середине столетия, играть в шахматы по воскресным дням воспрещалось. Правда, как свидетельствуют те же документы, запрет этот сплошь да рядом нарушался

102

.

И все же, несмотря на увлечение шашками, шахматами, игрой в карты и зернь, наличие книг для чтения и впервые появившийся при Алексее Михайловиче театр, л ю б и м ы м раз­ влечением царя и его приближенных была охота. Этой забаве, своеобразному спорту XVII века, посвящена экспозиция пред­ метов парадной охоты. Здесь представлены капканы, стальные рогатины с золотой насечкой, упругие луки с березовыми, кед­ ровыми, кипарисовыми стрелами, украшенные перламутром и слоновой костью легкие ружья и изящные фигурные порохов­ ницы то в виде бегущего оленя, то в виде морской ракови­ н ы — короче, все, что могло доставить удовольствие охотнику и помочь ему затравить, загнать медведя, кабана, лося, убить глухаря, тетерева. Есть в музее специальный костюм из красно­ го бархата с золотым шитьем царского сокольничего — непре­ менного участника самой любимой охоты с соколами. Две небольшие комнаты Патриаршего дворца (название и историческое назначение которых пока не удалось выяснить) отведены показу убранства богатых жилых хором XVII века. Такие покои отличались роскошью отделки и обстановки, хотя их общий облик вполне соответствовал устоявшимся старин­ ным традициям. Низкие узкие двери, низкие своды, узкие слюдяные окна и большая, одетая цветными рельефными изразцами печь в уг­ лу! Точно хозяин еще не привык к каменному дому и живет по законам деревянного строения, где зимой надобно всячески сохранять тепло. Вдоль стен стояли лавки и скамьи, широкие, украшенные резьбой. На ночь стелили на них перину, ставили в изголовье под подушку железный сундучок с покатой крыш­ к о й — в таких обычно хранили деньги и драгоценности — и постель готова. В одной из комнат выставлены часы как непременное укра­ шение богатых хором, глобус небесный, рукописные книги (о которых говорилось выше). В д р у г о й — к р е п к о сбитый широкий стол на фигурных ножках. Около него — стул с высокой резной спинкой для почетного гостя. Тут же высокий буфет или шкаф иноземной работы. Такую мебель с середины XVII века стали специально привозить в разобранном виде из Германии и Гол­ ландии. В «красном углу» на полке, укрытой шитой пеленой, обязательно икона. Стены комнат нередко обивались тканями или тисненой кожей. Из своих личных покоев на третьем этаже патриарх мог пройти на закрытые хоры домовой церкви Двенадцати апосто­ лов и там, не видимый никем, присутствовать при богослуже­ нии. Сам же вход в церковь идет из сеней через небольшую

трапезную, в которой экспонируются древнерусское лицевое и орнаментальное шитье, культовые и бытовые предметы, пред­ ставляющие художественный интерес. После Великой Октябрьской революции реставраторы вер­ нули церкви ее первоначальный облик. В 1929 году находивший­ ся в храме иконостас XIX века, не представлявший художест­ венной ценности, заменили иконостасом из Вознесенского собо-

Конный портрет царя Алексея Михайло­ вича. XVIII в. Копия с работы XVII в.

pa Кремля. Он был создан талантливыми московскими рез­ чиками по дереву в 1721 году в традициях московского барокко конца XVII века. Иконостас поражает своими чисто ордерными архитектурными формами — карнизами, пилястрами, колонка­ ми с капителями. И все же основу его составляют резанные из цельного куска дерева колонны в виде свободно вьющейся виноградной лозы — древнего символа христианства. (Харак­ терно, что в народной резьбе и росписи по дереву виноградная кисть нашла широкое распространение и обрела новый смысл — зажиточности и богатства.) Виноградные кисти, рез­ ные, туго закрученные л и с т ь я — в с е детали иконостаса покрыты плотным слоем левкаса и густо позолочены. При зажженных свечах и лампадах они сверкают и блестят, точно горят ярким холодным пламенем. Большинство икон иконостаса написано в с а м о м конце XVII века. В 1984—1985 годах с них были сняты реставратора­ ми слои потемневшей олифы, и теперь древняя живопись пора­ жает яркостью цветовой г а м м ы . Экспозиция икон, представлен­ ная в церкви Двенадцати апостолов, раскрывает значение де­ ятельности царских изографов в развитии русской живописи. С а м о размещение их произведений в интерьере церкви связано с тем, что во второй половине XVII века здесь работали многие замечательные иконописцы. Музей экспонирует произведения Симона Ушакова, Кирилла Уланова, Федора Зубова и других мастеров. Познавательный интерес представляет находящаяся в одной из витрин икона XVII века «Поклонение кресту». Исследова­ тели считают, что создателем ее был царский изограф Иван Салтанов. Писанная на холсте икона необычна тем, что в кано­ ническую композицию включены подлинные исторические ли­ ца, современники ж и в о п и с ц а — ц а р ь Алексей Михайлович и па­ триарх Никон. Салтанов постарался передать портретные чер­ ты царя и патриарха и все особенности их одежды. Эта работа, как и произведения Симона Ушакова, Георгия Зиновьева, Федора Зубова,— определенная веха в формирова­ нии портретного искусства. Интересен в этом отношении пор­ трет царя Алексея Михайловича на коне. Он написан в конце XVIII века с оригинала XVII столетия. Художник подражал распространенному в западноевропейском искусстве типу па­ радного конного портрета. Произведение еще наивно, наруше­ ны пропорции. Но это уже попытка создания реалистического светского портрета. Работы живописцев второй половины XVII века несут в себе множество элементов нарождающегося светского искусства.

Мы расстаемся с Музеем быта XVII иска Осмотр ОСНОВНЫХ коллекций завершен. Но прежде чем покинуть музеи Кремля, следует посетить еще одну постоянную и очень примечают ную выставку — археологическую. Она разместилась в подклею Благовещенского собора, где некогда, как мы уже рассказы­ вали, великие князья московские сберегали свою казну. Дожившее до наших дней помещение—остатки каменного храма, сооруженного в 1397 году при князе Василии I, сыне Дмитрия Донского. В 80-х годах XV столетия, когда Иван III повелел возвести новый храм, старое здание разобрали до фундамента, а белокаменный подклет сохранился. В его двух небольших помещениях — квадратном, со столпом в центре, и полукруглом, повторяющем абрис апсиды,— хранится теперь уникальная коллекция. Посетители выставки обретают редкую возможность уви­ деть древние предметы, найденные археологами на территории, 10Э где как раз расположены музеи . Все эти вещи обнаружены в 1963—1980 годах в культурном слое Боровицкого холма. Крупные целенаправленные раскопки на кремлевской земле начались с 1959 года. Постепенно исследователи восстанавли­ вали далекое прошлое мыса между Москвой-рекой и устьем Неглинной. Так были открыты следы древнейшего поселения раннего железного века конца I тыс. до н. э.—начала н. э. Архе­ ологические материалы дают возможность проследить появле­ ние первых укреплений, постепенный рост Москвы и, наконец, рождение столицы самостоятельного княжества. Находки археологов, эти на первый взгляд безмолвные сви­ детели давно прошедших столетий, могут многое поведать исследователям. Каменные боевые топоры, молоты, насчитыва­ ющие около четырех тысячелетий,— оружие наших очень дале­ ких предков, первых поселенцев на Кремлевском холме. Здесь же—глиняная посуда, которую употребляли жители этих мест две с половиной тысячи лет назад. Особенно интересны находки в слоях X I — X I I столетий на­ шей эры. Москва того времени—укрепленный городок, поддер­ живающий широкие торговые связи. Об этом рассказали наход­ ки многочисленных браслетов из цветного стекла, сделанных умелыми мастерами Киева, Смоленска, Рязани. Подтвердили эти связи и свинцовая печать 1093—1096 годов из Киева, и ши­ ферные пряслица из Овруча, и стеклянный сосуд с эмалью из Сирии XII века, и остатки византийской ткани того же времени. Большой интерес у специалистов вызвал найденный при раскоп­ ках стальной меч XII столетия с двусторонним клеймом — ред­ чайшее изделие одной из германских оружейных мастерских.

Но Москва к этому времени уже не просто городок, живу­ щий только торговлей. Это — центр, где обитает немало опыт­ ных и талантливых мастеров по металлу, гончаров, косторезов. Рос город, прибывало его население, увеличивалось число уме­ льцев. На выставке можно увидеть предметы быта москвичей: кожаную обувь, посуду, ножницы, украшения, замки, детские игрушки. Очень интересны найденные образцы оружия и снаряжения русских воинов: боевые топоры, шлемы, кольчуги, наконечники стрел, а также доспех—бахтерец XVI века, принадлежавший, скорее всего, одному из представителей московской знати. Воз­ можно, что изготовил этот бахтерец кто-то из мастеров госуда­ ревой Оружейной палаты.

Вот и закончилось наше знакомство с драгоценнейшими коллекциями и памятниками кремлевских музеев. Около пяти миллионов человек ежегодно посещают Государственные музеи Московского Кремля. Познание прошлого помогает в созида­ нии будущего. Сюда приезжают со всех концов ученые и школь­ ники, рабочие и художники, служащие и земледельцы, приез­ жают, чтобы лучше узнать прошлое страны, получить эстети­ ческое наслаждение, найти новые узоры и формы для буду­ щих произведений искусства. Переполненные впечатлениями от увиденного и услышанного в музеях, люди покидают Кремль с твердым сознанием, что «основоположниками искусства,—как говорил М. Горький,—были гончары, кузнецы и златокузнецы, ткачихи и ткачи, каменщики, плотники, резчики по дереву и кости, оружейники, маляры, портные и портнихи, люди, чьи артистически сделанные вещи радуют наши глаза, 104 наполняют музеи» .

Ненарокомова И. С. Н 51

Государственные м у з е и М о с к о в с к о г о К р е м л я . — 3-е изд., перераб. — М.: Искусство, 1992. — 206 с.: ил. ISBN 5 — 2 1 0 — 0 2 2 8 2 — X В книге рассказывается о художественных музеях, находящихся в Мо­ сковском Кремле. Это Оружейная палата, музеи-соборы—Успенский, Благовещенский и Архангельский, церковь Ризоположения, Музей при­ кладного искусства и быта XVII века. Тысячи экспонатов, представля­ ющих художественный и исторический интерес, составляют их уникальные коллекции. Автор уделяет главное внимание истории создания музеев, истории формирования их собраний. Наиболее подробно рассказывается об Оружейной палате—самом значительном среди кремлевских музеев, где собрано огромное количество памятников материальной и духовной культуры. н

4903010000-077 ^ п 025(01)-92

Б Б К

8 5 1 0 1