ЖИЗНЬ МЕР
СТ
РА
~
УБийgА
~
СО СНАИПЕРСКОИ ВИНТОВКОИ
Москва «ЯУЗА- П РЕСС»
2011
УДК
355/359
ББК68
С98
Офо...
7 downloads
191 Views
48MB Size
Report
This content was uploaded by our users and we assume good faith they have the permission to share this book. If you own the copyright to this book and it is wrongfully on our website, we offer a simple DMCA procedure to remove your content from our site. Start by pressing the button below!
Report copyright / DMCA form
ЖИЗНЬ МЕР
СТ
РА
~
УБийgА
~
СО СНАИПЕРСКОИ ВИНТОВКОИ
Москва «ЯУЗА- П РЕСС»
2011
УДК
355/359
ББК68
С98
Оформление серии П. Волкова
Сюткус Б. С 98
Железный крест для снайпера . Убийца со снай перской винтовкой
Сюткус.
пресс,
/ Бруно 2011. - 224 с. : ил. -
(Вторая Мировая вой
-
М.
:
Яуза
на. Жизнь и смерть на Восточном фронте).
ISBN 978-5-9955-0227-2 На снайперском счету автора этой книги
209
жизней со
ветских солдат. Помимо Железного креста 1-го класса, Бру но Сюткус был награжден еще и редким нарукавным знаком «Снайпер» высшей степени, обладатели которого предпочитали не сдаваться в плен - их обычно расстреливали на месте . Не вероятная история его жизни читается как авантюрный роман,
в котором было все
-
беспощадная война на Восточном фрон
те, снайперские дуэли, ранения, участие в зверствах литовских
«лесных братьев», ссылка в Сибирь, многолетняя работа на угольных шахтах, угроза трибунала за военные преступления, амнистия и, наконец, возвращение в Германию после развала
СССР . Обо всем этом и прежде всего о кровавом ремесле фрон тового снайпера Сюткус рассказал в своей книге - шокирую щей исповеди профессионального убийцы. УДК 355/359 ББК68
ОА. Буwуева, пер. сангл.,
2011
С 000 -Издательство -Яуэа
ISBN 978-5-9955-0227-2
пресс»,
2011
ПР~ИСЛОВИЕАВТОРА я был снайпером Вермах та, и эта книга написана на основании моего личного
опыта. Моя задача состояла в том, чтобы уничтожать вражеских снайперов и выполнять прочие задания по
добного рода. Кроме того, я поступал в распоряжение командиров разных рот, которые использовали меня в
разных целях. Быть снайпером и постоянно находить ся на передовых участках линии фронта и на ничейной
земле
-
очень опасное дело. От снайпера всегда жда
ли многого. Я выполнял приказы тех, кто был старше меня по воинскому званию. От моей меткости часто
зависела жизнь моих боевых товарищей. В общем, снайпер не сам ищет свою жертву, а от правляется согласно приказу на тот участок фронта,
где требуется устранить одну или несколько конкрет ных целей. Снайпера обычно сопровождал наблю датель, который помогал ему и был свидетелем вы полнения боевого задания или заявки. Такие заявки записывались в снайперскую книжку и в моем случае
заверялись адъютантом командира батальона.
Таким образом, я помогал моим товарищам отби вать многочисленные атаки советских войск. На фрон-
5
те отсутствуют правила цивилизованного общества, там действуют лишь правила войны. Я прошел через все ужасы войны, многое повидал и испытал и многое
не смогу забыть никогда. Хотя с той поры прошло не одно десятилетие, янередко просыпаюсь в холодном поту, когда мне снится, что я снова оказался на пере
довой. Война оставила ужасный след в сердцах людей, и современное поколение не понимает, что пришлось выдержать тем, кто воевал.
ОТ ИЗДАТЕЛЯ (из немецкого издания) в основу этой книги лег дневник, который Бруно Сюткус вел в дни войны. Она
содержит отрывки из его снайперской книжки, в кото рую он заносил выполненные им боевые задания. Эти отрывки подлинны и являются частью истории Второй
мировой войны. На счету у автора
209
убитых враже
ских солдат, это подлинная цифра, не вызывающая
никаких сомнений. Сюткус провел лишь полгода на Восточном фронте. Ввиду такого короткого срока его можно считать одним из самых успешных снайперов
Вермахта.
Список его реальных успехов мог быть еще вну шительнее. Его ранние жертвы не были официально подтверждены, а первые записи в его снайперской книжке появились лишь
12-13
июля
1944
2
июля
1944
года. В записях
года пять заявок были выполнены,
но не подтверждены. Помимо Железных крестов 1-го
и 2-го классов, Сюткус был награжден редким знаком «Снайпер», причем высшей степени. Хотя он был про стым солдатом, его имя упоминалось в сводке Вер махта.
7
Целью этой книги не является описание боев, в ко торых участвовал 196-й гренадерский полк. В ней рас сказывается об индивидуальном военном опыте, о со бытиях, увиденных глазами снайпера. После бегства в Литву автор подвергался преследованиям советских
властей, был пойман, подвергнут пыткам и сослан на долгие годы в Сибирь. Там он выжил, несмотря на тя желый труд. Он не раз счастливо избегал смерти от
рук пособников безжалостного советского режима, выдержал угрозы расправиться с ним, после того как
отказался стать шпионом в Западной Германии и ра
ботать в пользу советской разведки. Против собствен ной воли он несколько десятилетий прожил в Совет
ском Союзе. Лишь после падения коммунистической системы ему удалось вернуться в Германию. Эта кни га
-
уникальная и трагическая история немецкого пе
хотинца, воевавшего в годы Второй мировой войны.
ЧАСТЬ
1"
ДErСТВО В восточной ПРУССИИ я родился 14 мая 1924 года в Танневальде в округе Шлоссберг в Восточной Прус сии. В
1928
году мои родители, скромные батраки по
местья Арно Бремера, переехали из Танневальде в
Фихтенхоэ. Эта деревня находилась прямо на границе с Литвой. Граница проходила по реке Шешуппе. Одна ее сторона относилась к Германии, другая к Литве. Я появился на свет на территории Восточной Прус сии и мои родители-литовцы не стали регистрировать
меня в Литве, что позволило бы мне обрести литов ское гражданство. Мое рождение зарегистрировали
в Германии, в ШилльфельдеjШлоссберге, однако со
гласно германскому семейному праву меня нельзя бы ло записать немцем, потому что мой отец не был нем цем. Так что, несмотря на то что я родился в Восточной Пруссии, немецкого гражданства я автоматически по
лучить не мог. Таким образом, я вырос человеком без гражданства, .жившим на земле Третьего рейха. Мой отец был незаконным сыном прусского помещика, что
впоследствии сильно осложнило мои жизненные об стоятельства.
Моим родным городом был Фихтенхоэ, и я очень привязался к этому месту. Родители с раннего дет-
9
ства приучили меня к труду, и я трудился в меру моих
скромных сил. Мне было поручено заботиться о четы рех десятках кроликов. Кроме того, мне нужно было собирать сено и траву и кормить их. Поскольку мать
днем работала в поле, в мои обязанности входила по мощь по дому
-
заготовка травы для гусей и уток, уход
за свиньями. Меня, как и других детей, привлекали
также к сбору урожая зерновых. Мы следили за тем, чтобы потери колосьев на поле были минимальными. Жатва осуществлялась в хорошую погоду. Маль
чишкам поручали работу в овинах. Сельскохозяйст венный инспектор заранее просил директора сель
ской школы освободить часть учеников от занятий, чтобы помочь взрослым при сборе урожая. Мы охотно участвовали в полевых работах. Это было лучше, чем сидеть на занятиях, где наш учитель Визариус, отстав
ной Офицер, сурово заставлял нас грызть гранит науки и за малейшие провинности наказывал розгами. Нет
необходимости утверждать, что в классе всегда стоя ла гробовая тишина. Визариус воспитывал нас в духе национальной гордости. Я часто не успевал сделать домашнее задание, и меня оставляли в классе после уроков, в то время как мои одноклассники отправля
лись по домам. Только после того как я справлялся
с заданием, учитель отпускал меня. Одноклассники часто дразнили меня и обижали из-за моего мало го роста. Я нередко приходил домой в слезах, и мать ласково утешала меня. Позднее, когда стал старше, я
научился давать отпор обидчикам. Мне нравилось помогать взрослым при сборе уро жая. За работу на ферме я получал
10
80
пфеннигов в
день. Мне удавалось в совокупности заработать око ло десяти реЙхсмарок. Эти деньги я отдавал матери,
которая открыла на мое имя счет в банке. Летом я от правлялся вместе с отцом в лес собирать ягоды и гри
бы. Но больше всего я любил ловить рыбу в Шешуппе. Я был удачливым рыболовом. Поздно вечером я заки дывал донки, а по утрам собирал богатый улов
-
мно
гочисленных щук и угрей. Мы продавали рыбу герру Гланерту, хозяину гостиницы в Моосбахе. Я также не
плохо зарабатывал, продавая ягоды и грибы. Осенью мы также продавали гусей или свиней. Мать понемногу откладывала деньги на мой счет. В
1943 го
ду, когда меня призвали на воинскую службу, я был об ладателем суммы в
1238
реЙхсмарок. Я сохранил на
память эту сберегательную книжку. В десятилетнем возрасте я, как и остальные дети, вступил в юнгфольк. Из накопленных на моем счету денег мать купила мне форму, которой я тогда очень гордился. В детстве я
каждую осень работал у фермера в Фихтенхоэ, помо гал выкапывать картофель, за что получал одну рейх смарку в день. Кроме того, хозяин кормил меня пять
раз в день. По вечерам мы собирали яблоки и груши в его саду, часть которых он разрешал забирать с собой. Позднее, когда началась война и многих молодых муж
чин забрали в армию, фермерские жены часто про сили меня помочь в сезон сбора урожая. Проработав весь день на поле, вечером я допоздна, порой до трех
утра, помогал на жатве зерновых. Девушки перевязы вали снопы и ставили их вертикально для
просушки.
За эту работу платили пять реЙхсмарок. Помимо этого жены фермеров выставляли угощение и как-то раз нам
11
даже подали шнапс. Мы пели за столом песни, после чего я отправлялся часа в четыре утра домой и как уби тый валился спать.
После восьми лет обучения, в марте
1938
года, в
возрасте четырнадцати лет, я закончил государствен
ную школу. В этом возрасте мы переходили из юнг фолька в ряды гитлерюгенда. Теперь у нас с матерью время от времени вспыхивали ссоры. Каждое вос
кресенье мне приходилось ходить в город Ширвиндт на
заседания
местной
организации
гитлерюгенда.
Мать настаивала на том, чтобы я посещал католиче скую мессу в церкви Шилльфельде, но у меня никогда
не было для этого времени из-за моей общественной работы. Меня вскоре избрали шарфюрером, команди ром отряда.
В
1940
году я стал работать на ферме Арно Бре
мера. Сельскохозяйственных работников не хватало, потому что мужчин в массовом порядке призывали в
армию. Вскоре я научился разным видам сельскохо зяйственных работ. Примерно в то же самое время за
болел отец, и герр Бремер попросил меня выполнять его работу. Мне поручили уход за четырьмя лошадьми. Их нужно было чистить и кормить. Приходилось очень рано вставать. Я сильно недосыпал, и по утрам мать с
великим трудом будила меня. Я очень уставал, рабо тая порой по одиннадцать часов в сутки. Приходилось
пахать, бороновать и жать. В детстве я не был мамень киным сынком и быстро привык к тяжелой крестьян ской работе, что позднее сильно пригодилось мне, в том числе и на фронте. Тяготы службы не мучили меня так сильно, как остальных.
12
В
1940 году я
получил удостоверение личности ино
странца, проживающего в Третьем рейхе. Этот до кумент давал мне право жить в Шлоссберге как лицу
без гражданства. В
1941
было удовлетворено мое хо
датайство о предоставлении мне национального ста
туса. Я стал натурализовавшимся немцем и получил свидетельство,
в
котором
моим
местом
жительства
значился ФихтенхоэjШлоссберг. Впервые в жизни я стал обладателем документа, официально удостове рившего дату моего рождения. Я передал копию этого
документа в призывной пункт Вермахта в Гумбинне не и через пару лет был призван на военную службу.
Я оставил себе на память удостоверение личности иностранца, поскольку был не обязан сдавать его.
22
июня
1941
года разразилась война между Тре
тьим рейхом и Советским Союзом. Поскольку мы жи ли на самой границе, то видели, как части Вермахта
перешли на другой берег реки, на землю Литвы. Крас ная Армия начала отступление, однако границу между
Герман ией и Литвой продолжали охранять. Там стояло
много пограничных столбов. Я прекрасно знал мест ность и поэтому пересекал границу,
когда хотел, со
блюдая, однако, осторожность. Для перехода границы
нужно было находить безопасное место и уметь сли ваться с природой, маскироваться. Я любил природу и мог легко прятаться в лесу. Это помогало мне вовре мя замечать пограничный пост. Литовцам, жившим на
другом берегу реки, не хватало таких вещей, как за жигалки и кремни для них, пемза и тому подобного. На это был большой спрос. Я покупал такие вещицы в
Ширвиндте или Шилльфельде и контрабандой прино-
13
сил их в Литву, где менял на ветчину, колбасу, масло и гусей. Продуктов в Германии не хватало
-
там ввели
жесткое рационирование. Я обычно переходил реку rтoсле полуночи, стараясь не привлечь внимания по
граничников и таможенников. Волновался я так силь
но, что слышал собственное сердцебиение. Я рано научился подавлять в себе страх и развил умение точ но запоминать окружающую местность. Это также со
служило мне хорошую службу в будущем, когда я стал снайпером, которому нужно иметь блестящую память и прекрасно ориентироваться на местности. Малей шая невнимательность может стоить ему жизни.
Восемнадцатилетних юношей
восемнадцать
14 мая 1942 года -
-
мне исполнилось
переводили на тор
жественной церемонии из гитлерюгенда в ряды СА (штурмовых отрядов). Поскольку шла война, членам
СА было положено проходить военную подготовку. Я подлежал призыву в
1942
году, но одним жарким
летним днем я напился очень холодной, почти ледяной
воды и в конечном итоге заработал себе двусторон нюю пневмонию. Мой хозяин-работодатель попросил для меня отсрочку от призыва в ряды Вермахта на год,
и его просьбу удовлетворили. Моя военная подготов ка продолжилась в СА. На соревнованиях по стрельбе я показал высокие результаты, чем вызвал к себе рас положение штурмфюрера 30ммера и удостоился его похвал как хороший стрелок. Мне выдали мелкокали
берную винтовку с большим запасом зарядов. Я полу чил разрешение взять ее собой, чтобы дома попракти коваться в стрельбе. В свободное время я стрелял по воробьям, которых в округе было великое множество. Они настолько напугались выстрелов, что потом по-
14
спешно улетали при одном моем'появлении. Мне при ходилось приближаться к ним тайком, чтобы выбрать удобное место для стрельбы. За воронами охотиться было труднее, однако практические навыки быстро позволили мне достичь значительных успехов в охоте за ними.
я СТАНОВЛЮСЬ СОЛДАТОМ в июле 1943 года почталь он принес мне призывную повестку прямо на поле, где
я трудился. Я сразу же бросил работу и отправился прямиком на ферму. Это был мой последний рабочий день в Фихтенхоэ. На следующее утро родители про водили меня до небольшой железнодорожной стан ции в Дористале, где я попрощался с ними. Мать ска зала мне:
-
Бруно, прошу тебя, не забывай Бога, и тогда он
будет милостив к тебе. Я буду каждый день и ночь мо
литься за тебя, за твою жизнь, которая теперь у него в руках. Я знаю, что ты должен стать солдатом, тут уж ничего не изменить. Выполняй только свой долг и не
забывай, что у вражеского солдата тоже есть мать и жена и, может быть, дети, которые ждут его возвраще
ния так, как я жду тебя. Я сел в поезд, поцеловал мою дорогую мать, не
зная, увидимся ли мы еще когда-нибудь.
Ей было
трудно расставаться со мной, потому что я был ее единственным сыном. Поезд увозил меня в туманное
будущее.
22
июля
1943
года я попал в 22-й резервный мото
пехотный батальон в Гумбиннене в Восточной Прус-
15
.JL ,Г
сии. Началась моя солдатская жизнь. Признаюсь чест но, мне не нравилась строевая подготовка.
В Гумбиннене я принял присягу на верность фю реру, Адольфу Гитлеру. Во вторую неделю службу мы
стали учиться стрелять боевыми патронами. Каждому выдали по пять штук. Нужно было стрелять в круглую мишень из двенадцати концентрических кругов. Тог да мы в первый раз стреляли из винтовок. С первого выстрела я попал в десятый круг. Чуть приподняв вин
товку, я второй пулей попал в одиннадцатый номер. Последние три попали в двенадцатый. Проходивший
мимо меня командир батальона отметил мои резуль
таты. Мне выдали еще пять патронов, чтобы повторить стрельбы. На этот раз все пять пуль попали в двенад цатый. Командир спросил меня, где я учился стрелять. Я ответил, что на занятиях военной подготовки в СА я выполнял все зачетные требования и был награжден значком отличника стрелковой подготовки. Две не
дели спустя мне предоставили недельный отпуск за
успехи в стрельбе, что стало предметом зависти моих товарищей. Меня довезли до дома на армейской ма
шине, потому что Фихтенхоэ находился недалеко от
Гумбиннена. В конце июля
1943
года мы сели в товарный со
став, затянутый камуфляжем, и ночью направились
на учебную подготовку в полевой батальон, дислоци
ровавшийся в России. Днем мы занимались боевой подготовкой, а по ночам охраняли железнодорожную
ветку Минск
-
Орша, излюбленную цель местных пар
тизан. Однажды я заснул на посту. Когда я проснулся,
то не обнаружил своей винтовки. Ее забрал дежурный фельдфебель, отправивший меня к командиру охра-
16
ны. Тот В свою очередь отправил меня на гауптвахту.
Меня заперли в погребе. Я испытал стыд за мой про ступок. Днем фельдфебель и два рядовых отвели ме ня в штаб роты. Обер-лейтенант Браун объяснил мне серьезность моего проступка и ту опасность, которой
я подвергал себя и моих товарищей. Он решил огра ничиться устным выговором и отпустил меня. Однако
в наказание мне пришлось вымыть пол в штабном ко ридоре.
В учебной роте первое занятие по стрелковой под готовке с боевыми патронами я провел в присутствии обер-лейтенанта Брауна и батальонного фельдфебе ля. Со ста метров я четыре раза попал в двенадцатый круг и один раз в одиннадцатый. Затем мне пришлось выпустить пять пуль в замаскированную мишень: три
раза я попал в двенадцатый круг и два раза в одиннад
цатый. В учебной роте я задержался ненадолго. Через месяц меня перевели в снайперскую школу в литов ский город Вильнюс. Школа располагалась в казар
мах неподалеку от собора Св. Петра и Павла. Здесь же размещалось военное уч'илище, в котором готовили
офицеров. Наши учебные курсы продолжались с густа по конец декабря
1 ав
1943 года.
Нам показали трофейный русский фильм, из кото
рого мы уяснили, что нужно для того, чтобы овладеть ПРОфессией снайпера: учиться прицеливаться, опре делять
правильное
расстояние
до
цели,
правильно
окапываться, умело маскироваться и тому подобное. За пять месяцев мы усвоили в малейших подробно стях то, что постоянно должен помнить снайпер, чтобы засечь врага, прячущегося в естественном при родном
окружении, и не дать ему обнаружить себя. Инструкто-
17
ры у нас были опытные. В сельской местности они учи ли нас распознавать цель, передавать информацию, оценивать расстояние и стрелять по движущейся це
ли. Я особенно преуспел в последнем. За те пять меся цев я отлично усвоил, что нужно делать, чтобы выжить
на поле боя. В конце курсов всем тем, кто получил ква лификационные удостоверения, выдали снайперские
винтовки с телескопическим прицелом, бинокль и ка муфляжную куртку. Я тоже получил удостоверение об окончании снайперской школы. Меня предупредили,
чтобы я никогда никому не отдавал свою винтовку.
В начале января
1944 года я
вернулся в полевой ба
тальон в Коломею, что недалеко от железнодорожной ветки Минск-Орша. Там царило оживление, потому
что наш батальон загружался в поезд. Ему предстоя ло влиться в состав 196-го гренадерского полка 68-й
пехотной дивизии «Берлин
-
Бранденбург». В настоя
щее время он находился на переформировании в Де
бице близ Кракова. Мы должны были проехать через всю Польшу. Нам приходилось часто делать останов ки
-
ждали,
пока отремонтируют железнодорожное
полотно, взорванное партизанами.
В Дебице после переформирования я попал снай пером во 2-й батальон 196-го гренадерского полка. Я получил еще один трехнедельный отпуск и отпра вился домой. Когда отпуск закончился, я вернулся в свою часть. Произошло новое переформирование, и в
Тарнополе я попал в 68-ю дивизию. Там шли тяжелые бои. Поезд остановился на окраине Тарнополя, потому что русские танки прорвали линию фронта и окружили
город. Из штаба дивизии поступил приказ
-
наш ба
тальон должен вернуться в Мезериц, в учебный лагерь
18
Немецкий снайпер с винтовкой
19
Mauser ZF-К98k
под Франкфуртом-на-Одере, до новых распоряжений.
В 68-ю пехотную дивизию «Берлин-Бранденбург» вхо дили 169-й, 188-й и 196-й гренадерские полки, 168-й артиллерийский полк, 168-я разведывательная часть,
168-я противотанковая часть и части снабжения, кото рые должны согласно уставу входить в состав пехот
ной дивизии. В
1941
году, когда началась война с Россией, диви
зия дислоцировалась на востоке и участвовала в боях под Черкассами, Полтавой и Харьковом. В первом по лугодии
1942 года она
воевала под Изюмом, а с осени
того же года и по начало Весной
1943
1943
года
-
под Воронежем.
года дивизия находилась в окружении
под Обоянью и Сумами. Она также участвовала в лет нем наступлении под Курском.
Зимой
1943
года дивизия воевала бок о бок с 1-й
танковой дивизией
СС
«Адольф
Гитлер»
под Кие
вом, Житомиром и Радомышлем. В феврале и марте
1944 года дивизия
прошла переформирование в учеб
ном центре в Дембе. Оттуда боевую группу бросили в бои под Ковелем. Пока мы находились в Мезерице, на Одере, большая часть 68-й дивизии участвовала в бо ях под Тарнополем, где попала в окружение и понесла
огромные потери. Тем не менее нашим солдатам уда лось вырваться из котла. В результате произошло но вое переформирование. Я получил приказ явиться во
2-й батальон 196-го полка. Нас отправили на фронт, где мы должны были сме
нить сильно потрепанную в боях на Западной Украине венгерскую часть. Днем мы добрались до сборного пункта и замаскировались, чтобы остаться незаме ченными вражеской авиационной разведкой. Мы на-
20
ходились В окрестностях Лемберга (Львова), где 68-я пехотная дивизия вошла в состав венгерской 1-й ар
мии. Наконец дело дошло до серьезных боев, и я ча сто вздрагивал от грохота тяжелых артиллерийских орудий и нескончаемых пулеметных очередей. Когда стемнело, жженного
мы двинулись вперед, пройдя мимо со русского танка,
от
которого
густо тянуло
горелой человеческой плотью. Он прорвался на наши
позиции и был подбит из панцерфауста. Земля была усеяна
мертвыми
телами
немцев,
русских,
венгров.
Трупы какое-то время пролежали под солнцем и успе
ли разложиться. Мы заняли позиции венгерской части,
которые ушли, не стали хоронить своих убитых. Враг заметил передвижения на нашем участке пе
редовой и обрушил артиллерийский огонь на наши позиции. Неподалеку от нас находилось крестьянское подворье, где мы установили миномет. Неожиданно возле
минометного расчета
разорвался
вражеский
снаряд. Одному солдату оторвало голову, другому осколком распороло туловище от груди до паха. Мы занимали наш участок всего два часа и потеряли уже
двух человек. Я подумал было, что стоит при крыть те
ла погибших соломой, но испугался, не желая угодить под обстрел, и по возможности быстро, но так, чтобы это не показалось трусостью, покинул место трагедии.
В десять часов обстрел прекратился, и русские ата
ковали нас силами пехоты и танков. Это была развед ка боем, призванная нащупать слабые места в нашей линии обороны. Многие наши солдаты открыли огонь
по врагу с расстояния
500-600
метров, главным обра
зом от испуга. Однако следовало подпустить против
ника ближе, на расстояние около
21
200
метров, чтобы
более эффективно отразить атаку. Мне еще раньше
приходилось подавлять в себе страх. Конечно, я думал об убитых солдатах и вспоминал слова, которые мать
сказала мне на прощание, ее просьбу воздержаться от убийства, но ведь у меня был долг солдата. Мы бы ли солдатами, и у нас не оставалось никакого выбора, нужно стрелять, чтобы самому не быть убитым. Среди
русских
пехотинцев я
заметил
какого-то
офицера азиатской наружности, который пистолетом подгонял
своих
подчиненных
вперед,
к
нашим
око
пам. Я выстрелил в него. Потом продолжил стрельбу и каждый раз точно попадал в цель. Вражеская пехота
была вынуждена прекратить наступление и стала ис кать безопасное место. Каждый, кто продолжал стоять или двигался вперед, сразу замертво падал под наши
ми пулями. Комиссары остались сзади своих солдат и гнали их вперед под наш прицельный огонь. Я брал ко
миссаров на мушку и убивал одного за другим. Когда русские командиры заметили, что политруков больше не осталось, они повернули войска назад и вернулись на свои позиции. Наступление противника на нашем
участке было успешно отбито. Затем вражеские танки и пехота атаковали нашу соседнюю роту. Мы усилили огонь по русской пехоте,
чтобы отсечь ее от танков. Перед атакой мне было вы
дано
120
патронов. Теперь мне уже требовалось по
полнить запас. Мои расходы боеприпасов во время
наступления противника не были документально за фиксированы. Между тем, я заметил, что многие мои товарищи как сначала установили при цел на расстоя
ние ции
600 метров, так в 100 метров.
и забыли сменить его до дистан
22
Немецкий снайпер в бою
Сначала мое присутствие в рядах снайперов оста
валось без внимания остальных солдат. Только после того как я начал понимать,
каких успехов может до
стичь снайпер и как много от него зависит, и проявил первые успехи, отношение ко мне моих товарищей изменилось. Враг, конечно же, заметил, что на участ ке передовой прямо перед ним действует снайпер, и
стал передвигаться более осторожно. Я уничтожил уже довольно много вражеских солдат, но сильно бес покоился из-за того, что русские засекут мое место
положение . Прежде всего, я осматривал окружающую местность и определял расстояние до позиций про тивника.
мерно
LUирина ничейной
500
земли
составляла
при
метров . Где-то впереди затаился и удачно
замаскировался русский снайпер. Он хорошо просма тривал наши позиции и убил немало наших солдат.
23
Окопы Иванов находились на расстоянии примерно
10-15
метров друг от друга. На нашем участке каждо
го пехотинца отделяло от его товарища расстояние в
70 метров.
Наши потери личного состава не возобнов
лялись, и поэтому У нас скоро стало много пустых око
пов. Тем не менее линию фронта нужно было удержи вать любой ценой.
МОИ ПЕРВЫЕ
52 ПОБЕДЫ
В КАЧЕСТВЕ СНАЙПЕРА Мы окопались под Слобод кой-Лесной. На рассвете
8 мая 1944 года я
рассматри
вал в телескопический при цел винтовки окружающую местность. В трехстах метрах впереди, там, где я за метил тайное укрытие русского снайпера, мне, похо же, удалось разглядеть следы сапог в траве. Он оста вил их в том месте, где отдыхал, и снова занял· свое
лежбище. На нем были камуфляжная куртка и маска. Справа от него находился невысокий холм с разва линами разрушенного дома. Это место как магнитом притягивало меня,
и относительно него я постоянно
определял местоположение солнца. Примерно в пол
день я заметил там какое-то движение и засек блеск какого-то предмета. В развалинах, в погребе, оказал ся пост русского артиллерийского наблюдателя. При помощи стереотрубы они хорошо просматривали на ши траншеи и могли точно наводить на них огонь сво
их орудий. При последующем наблюдении я обнару жил замаскированное снайперское гнездо, в котором
отметил легкое движение. В одном месте ход сообще ния был выкопан слишком мелко и плохо замаскиро-
24
ван. Его можно было обнаружить без особых усилий. Я заметил, как русские солдаты спускались в погреб. На расстоянии
500
метров от меня два человека, судя
по форме, старшие офицеры, прошли по упомянуто
му мной ходу сообщения. Я подстрелил одного из них. Второй был, видимо, потрясен случившимся и остал ся на месте. Я быстро перезарядил винтовку и застре лил и его.
Обнаруженный мной русский снайпер установил мое местонахождение по этим двум выстрелам. Он
немного повернулся, чтобы выстрелить в меня, но я оказался проворнее и попал в него в то самое мгно
вение, когда его пуля просвистела над моей головой. Я начал свою снайперскую книжку
8 июля
2
июля
1944
года и
выполнил одну заявку (1-ю).
Заявка
Дата:
N!!: 1 8.5.1944
Место: Слободка-Лесная, 6-й участок 196-го гре надерского полка
Результат: Сюткусу было приказано выявить вра жеских снайперов и вывести из строя одного из них.
Дальность
- 600
метров.
Свидетели: лейтенант Вальтер, адъютант коман
дира батальона.
9
мая
1944
года в Слободке-Лесной 7-й участок
196-го полка был обстрелян точным минометным ог нем противника. Мне было очень трудно разглядеть русские траншеи. Я забрался на дерево и увидел на расстоянии
300
метров хорошо
подготовленные
и
укрепленные позиции советских войск, где находи-
25
лось большое количество живой удалось
заметить танки
и
силы.
Мне также
противотанковые
орудия.
Я терпеливо дождался того момента, когда покажет
ся вражеский офицер. Долгое ожидание оправдало
себя
-
по траншее двинулся офицер в щеголеватой
форме, которого я тут же подстрелил. (2-й) Затем я
попал в еще одного. (3-й) Заявка Н!!:
Дата:
2
9.!;>.1944
Место: Слободка-Лесная, 7-й участок 196-го гре надерского полка
Результат: Сюткусу было приказано выявить вра жеский минометный расчет и вывести из строя одного
из русских. Дальность
- 300
метров.
Свидетели: лейтенант Вальтер, адъютант коман
дира батальона. Русские открыли огонь по дереву, на котором я си дел, и мне на какое-то время пришлось оставаться на
прежнем месте
-
спуститься сразу я не мог. Мой на
блюдающий, адъютант командира батальона лейте нант Вальтер, подтвердил истинность обеих заявок, и я смог сообщить в
7 -ю
роту и во 2-й батальон о направ
лении ожидаемого наступления противника. Позднее меня ранило осколком выпущенного из миномета сна
ряда, и я на какое-то время был выведен из строя. На передовую я вернулся лишь
2 июля 1944 года. 7 -й роты 196-го на дороге Слободка-Лесная - Хлобысчин-Лес полдевятого вечера с расстояния 250 метров я
С моей позиции на левом фланге
полка ной в
подстрелил русского солдата, копавшего себе стрел-
26
ковую ячейку. (4-й) Свидетелем был унтер-офицер Хоффман.
июля
3
1944 года
на том же отрезке дороги я полу
чил приказ прибыть в расположение 5-й роты 196-го полка, с позиций которой, как считалось, у меня будет
лучший обзор вражеских траншей. Противник зани мал подлесок, из которого совершал многочисленные
вылазки на наши позиции, чтобы заставить нас отсту пить. Я никак не мог найти подходящее место обзора вражеских окопов и снова был вынужден забраться на дерево. Я терпеливо ждал, и в
19 часов
появились рус
ские офицеры в новой форме, очевидно прибывшие для инспекции. Они некоторое время стояли рядом и, пользуясь картой, давали какие-то указания. С рассто яния
600
метров я попал одному из них в грудь. (5-й)
Второй замешкался и тоже получил пулю в грудь. (6-й)
Я торопливо соскользнул с дерева и еле успел избе жать ураганного огня русских, обрушившегося на мой насест. Стреляли из минометов и стрелкового оружия.
N2: 5 и 6 3.7.1944
Заявка
Дата:
Место: Между Слободкой-Лесной и Хлобысчином Лесным, 5-й участок 196-го гренадерского полка Результат: Сюткус отправлен на правый фланг 5-й роты для огневого контакта с противником в ле
сах Похаржа. Сюткус выстрелами в грудь уничтожил
двух русских военнослужащих с большого расстояния на опушке Похаржа. (5-й) Время
600
метров. (6-й) Время:
19.00
тров.
Свидетели: ефрейтор Кюллер.
27
19.00.
Дальность
Дальность
- 500
-
ме
На следующий день русские через громкоговорите
ли обрушили на нас поток пропагандистских призывов примерно такого типа: «Немецкие солдаты! Бросайте оружие! Война вами проиграна. Гарантируем жизнь и
впоследствии возвращение домой из плена». Ко мне
лично они были не так вежливы, назвав меня «крово жадным фашистом, который может не рассчитывать на пощаду». Очевидно, мои меткие выстрелы так дей ствовали им на нервы, что они приказали своим снай перам, одному за другим, уничтожить меня. Однако я всегда интуитивно чувствовал и неизменно угадывал,
где они прятались. Я физически чувствовал те мгно вения, когда оказывался у них на прицеле. Нисколько не
сомневаюсь,
помехи
при
что
лишь
нацеливании
какие-то мешали
незначительные им
пристрелить
меня. Они не раз пытались обманом заставить меня по казать мое местонахождение,
но я
не поддавался
на эти уловки. Время от времени они поднимали над
бруствером «куклу», манекен в офицерской форме. у него было безжизненное лицо, и я не поддался на провокацию. Иногда я сам пытался применить против русских такой же прием и стрелял в них, если они вы
давали себя, реагируя на мой обман. Если я старался убивать вражеских офицеров, то русские проявляли торопливость и стреляли в нас, не разбирая званий. В наших передовых траншеях от снайперских пуль
солдат погибло больше, чем от огня русских орудий и минометов. В отдельных местах расстояние от наших позиций до траншей советских войск составляло не
более
200
метров. Конечно, если на стороне против
ника кто-то осмеливался поднять голову и попадал в мою линию огня, то непременно получал пулю.
28
Русские снайперы
поступали' точно так же. Для
успешных попаданий нужен был лишь достаточно мел кий окоп, дававший им возможность видеть переме
щения противника. По причине успешной работы рус ских снайперов на рассвете
3
июля
1944 года
погибло
много немецких солдат.
Следующие пять побед я одержал
4
июля
1944
го
да на дороге Слободка-Хлобысчин. На левом фланге
7 -й
роты главная магистраль подвоза, проходившая
по насыпи, упиралась в ничейную землю. Чтобы обе зопасить действия своих патрулей, русские начали рыть глубокий и узкий ход сообщения, который вел от их позиций в лесу до укрытия за насыпью. Мне при
казали помешать ведению земляных работ. Это по требовало колоссального терпения и стальных не рвов. Я устроился на стратегической высоте
N!! 376.
В девять часов какой-то русский поднял голову над
окопом. Хотя он был виден всего пару секунд, этого оказалось мне достаточно. Я поймал его в перекре
стье прицела и выстрелил с расстояния
200
метров.
Он упал. (7-й)
1О
октября
1944 года
в газете Верховного командо
вания Вермахта (ОКХ) «Наша армия» появилась ста
тья «Всем держать равнение на Сюткуса!». В ней под робно рассказывалось о моих нескольких «подвигах». Сначала шло повествование о моем седьмом по счету
убитом враге. Левее участка 7-й роты пехотного полка больше
вики копали на ничейной земле ход сообщения, веду щий к магистрали снабжения. Они намеревались тем самым создать защищенное место отхода для своих
29
патрулей. Мы не могли помешать им, потому что они
работали за насыпью, да и наши собственные мин ные поля не позволяли нам тайно подобраться к ним и воспользоваться Эффектом внезапности. Так наш снайпер получил новое задание. В немецких окопах
воцарилось
воодушевление.
Удастся
ли
снайперу
выполнить его? Справится ли он? Потребуется не дюжинная сноровка, чтобы в доли секунды правиль но взять при цел и молниеносно нажать на спусковой крючок.
Наконец мы заметили над окопом руки, сжимав
шие лопату. Дорогой Иван, наш снайпер увидел тебя, и теперь за свою беспечность ты заплатишь высокую цену!
Наш снайпер бесстрастно ждет подходящего мо мента. У него решительные черты лица, крепкие нервы и мускулы. Уроженец Восточной Пруссии с известной
его товарищам бесстрастностью гарантирует, что не промахнется,
когда
настанет
подходящий
момент.
Время ползет медленно. В воздух летят комья земли,
отбрасываемые лопатой, однако вражеский солдат считает, что его не видно. Раздается выстрел! Пуля снайпера попадает ему в голову. Командир взвода,
наблюдавший из окопа, благодарит снайпера и пожи мает ему руку.
Через полчаса с левого фланга
вел второй выстрел с расстояния
7 -й роты я произ 150 метров. (8-й)
Вечером я лежал и наблюдал за русскими, копавши ми траншею в
200
защитный экран,
обзор.
Однако
метрах от меня. Они установили
который серьезно затруднял мне
большевики
30
излишне
уверовали
в
безопасность, которую им давал ~TOT экран, и попла тились за это. Я застрелил еще трех русских солдат.
(9-й), (10-й), (11-й) Заявка Дата:
N2: 9,1 О, 11 4.7.1944
Место: Дорога на Слободку-Лесную. 7-й участок 196-го гренадерского полка
Результат: Сюткус получил указание предпринять действия против русских, копавших траншею на вос точной стороне дороги напротив позиций 7-й роты.
Хотя его обзор был серьезно затруднен экраном, кото рый противник установил для того, чтобы скрыть свои действия, Сюткус застрелил трех русских попадани ем в голову и грудь. Дальность
- 200
метров. Время
20.30-22.00. Свидетели: ефрейтор Геплан.
я хорошо помню эти оборонительные бои, в кото рых противник атаковал нас и был отброшен назад. Русские имели привычку бросать своих убитых и ране ных на ничейной земле там, где они упали. Мы ожида
ли, что ночью красноармейцы придут, чтобы забрать их, но они так и не пришли. Раненый русский солдат
лежал в
150 метрах от
меня и в
120 метрах от
позиций
советских войск. Естественно, я не стал стрелять в него. Мы рассчи тывали, что противник пришлет спасательную партию,
чтобы после наступления темноты вынести его в тыл. На следующее утро раненый оставался на прежнем
месте. Он шевелился, все еще подавая признаки жиз ни. Мы испытывали негодование от того, что русские
31
проявили такое бессердечие и обрекли своего товари ща на смерть.
Свои
следующие
удивлению,
5
июля
пять жертв
1944
я
убил,
к своему
года на дороге Слободка
Хлобысчин. Я занял позицию на ничейной земле в пя тидесяти метрах от нашего минного поля на участке
7-й роты. Когда в четыре утра начало светать, я засек на противоположной'стороне вражеского снайпера. Он
сидел на дереве. Я снял его с двух выстрелов. Убитый полетел вниз и повис на ветках. (12-й) Немного раньше русские сумели продвинуться вперед и установили пу
леметное гнездо, которое было мне хорошо видно. За тем я заметил еще одного неприятельского снайпера, и мы одновременно выстрелили друг в друга. Я видел, как он уткнулся в землю в тот самый момент, когда его
пуля просвистела рядом со мной. (1З-й) Я также сумел уничтожить пулеметный расчет, застрелив трех чело век с расстояния в
200
метров. (14-й), (15-й), (16-й)
Заявка
Дата:
N!!: 12-16 5.7.1944
Место: Дорога Слободка-Лесная
Хлобысчин
-
Лесной, 7-й участок 196-го гренадерского полка Результат: Предпринимая действия против рус ских солдат, копавших траншею, Сюткус вступил в дуэль с сидевшим на дереве русским снайпером, ко торый прикрывал их действия. Сюткус снял его с двух
выстрелов. Далее Сюткус уничтожил четырех русских на передовых позициях, заняв место в ред нашими траншеями,
огонь. Дальность
- 200
50
метрах пе
где попал под вражеский
метров.
Свидетели: лейтенант Кауль.
32
ОТДЕЛЬНЫЕ ЗАПИСИ ИЗ СНАЙПЕРСКОЙ КНИЖКИ БРУНО СЮТКУСА
зз
34
35
__________
~L
,г
36
__________
Снайпер обязан держать в голове очень многое . Его оружие должно быть идеально откалибровано . Я иногда устанавливал на расстоянии ста метров не
большой ярлык с красной точкой размером меньше моего большого пальца. Затем я пытался попасть в эту точку с пяти выстрелов. Снайпер должен уметь точно определять расстояние и рассчитывать направление и
скорость ветра. Важна каждая, даже на первый взгляд
незначительная, мелочь. Снайпер полагается на свои способности. Ему не следует считать, что он знает все. В годы Второй мировой войны расстояние прихо дилось определять и на марше, и в окопе, потому что
приборов для оценки расстояния тогда не было и все приходилось делать на глазок. Поиск цели предпола гал доскональное изучение местности со всех сторон.
Я постоянно спрашивал себя: что я вижу
-
естествен
ную складку местности или маскировку? Могут ли ли-
37
СТЫI пожелтеть, а трава быть помята таким, а не иным образом? Русские были великими мастерами маски ровки. Снайперов они часто набирали из числа опыт ных таежных охотников из далекой Сибири, которые выросли на лоне природы.
Чтобы хорошо стрелять, нужно без конца практи коваться. Телескопический прицел увеличивал цель в
четыре-шесть раз. Цель, находившаяся на расстоянии
в
400
метров, смотрелась так, будто до нее всего сто
метров. При прицеливании снайпер слышит собствен
ное сердцебиение. Как только цель оказывается в перекрестье прицела, нажимается спусковой крючок.
Давление на него должно быть легким, чтобы не сме стить линию полета пули. Требуется огромное само обладание и колоссальная уверенность в себе, чтобы точно поразить цель. Вполне возможно попасть точно
в нее на расстоянии в
метров, однако успех более
800
вероятен на расстоянии в
100-400
метров. Бессмыс
ленно стрелять просто ради процесса стрельбы. Нуж
но убить врага, чтобы он не убил тебя. От пуль вражеских снайперов погибло немало сол дат одной из рот нашего батальона, и мне было пору чено заняться этой проблемоЙ. Моей первой задачей на этом участке передовой стало тщательное изучение
местности. Мне нужно было понять, где может пря таться советский снайпер. Обычно снайпер стреля ет не прямо, а под углом примерно в сорок градусов,
чтобы
не быть моментально обнаруженным. Также
он должен иметь удобное, хорошо замаскированное укрытие, из которого можно обозревать траншеи про тивника. Расстояние до цели должно оцениваться как
38
можно точнее для гарантии того, чтобы пуля не поле тела слишком высоко или слишком низко. Некоторые снайперы пользовались трассирующими пулями. Это
было настоящим безумием, потому что выдавало вра гу их местонахождение.
Снайпер должен как можно дольше скрывать свое местоположение, например, большое дерево. Маски
ровку следует подбирать такую, чтобы она максималь но гармонировала с окружающей средой. Нужно также всегда помнить о том, что вражеский снайпер нисколь
ко не глупее тебя, а равен тебе или даже превосходит тебя. Следует неизменно быть предельно острожным, а также сохранять самообладание. Твоя одежда не должна иметь ни одной выразительной особенности, которая дала бы повод твоему сопернику взять тебя на мушку. Самая пустяковая ошибка или небрежность может привести к фатальным последствиям. Обнару жив жертву, необходимо убедиться, что именно она является твоей целью. Затем нужно молниеносно на
вести на нее прицел и стрелять быстрее противника, чтобы самому остаться в живых. у меня было пятьдесят две снайперские дуэли, и в большинстве случаев я одерживал победу, пото му что вражеский снайпер ошибочно определял рас стояние и выпускал пулю или слишком низко, или не
делал поправку на ветер. Я уверен в том, что обладал шестым чувством, которое позволяло мне очень бы стро засечь врага. Назову оружие, которым я пользо
вался
винтовка ZF-K98k (Цильфернрор Карабинер - Zielfernrorh КагаЫпег 98 kurz) с цейссовским телескопическим прицелом ZeissAjack 4х. Огромную
98
-
курц
39
важность имели боеприпасы. Лучшими были югослав ские трофейные патроны или патроны, произведен ные на немецких заводах еще до войны. Снайпер так же всегда должен учитывать положение солнца и не
допускать бликов, отбрасываемых стеклами полевого бинокля. У меня была особая камуфляжная куртка, та кие выпускались специально для снайперов. Она была
землисто-бурого цвета с более светлыми разводами. При необходимости ее можно было носить, вывернув изнанкой наружу. У куртки имелся капюшон; в ней бы
ло удобно лежать, заняв боевую позицию. За винтовкой надлежало тщательно ухаживать. Она должна всегда быть чистой и хорошо смазанной ру жейным маслом. От нее зависит твоя жизнь. Винтовку нужно подвешивать и хранить таким образом, чтобы она не упала и не получила механических поврежде
ний. Она должна неизменно находиться в исправном
состоянии, чтобы на нее можно было положиться в лю бое время, зная, что она не подведет.
Моим непосредственным начальником был коман дир батальона. Он отправлял меня в ту или иную роту, и после выполнения заданий я должен был каждый раз докладывать ему о них.
я убил четырех следующих вражеских солдат ля
1944
6
ию
года в Луна-Шнайзе, на опушке леса север
нее Мадьярен-Шлюхта. Я отправился туда вместе с двумя солдатами из 5-й роты. Мы пошли на разведку
в этот лес, чтобы выяснить, нет ли там русских. Нужно было также выяснить, не роет ли там противник тран
шеи. При выполнении этого задания мы были замече-
40
ны русским часовым. Мне пришлось застрелить его.
(17-й) Вскоре я убил еще одного вражеского солдата, собравшегося перейти опушку леса. (18-й) Заявка Н!!:
Дата:
17,18 6.7.1944
Место: Луна-Шнайзе близ Мадьярен-Шлюхта. 5-й участок 196-го гренадерского полка Результат: В
05.00
Сюткус вместе с двумя свиде
телями отправился в лес перед нашими позициями и выстрелом в голову уничтожил
вражеского часового
возле Луна-ШнаЙзе. Сюткус также подстрелил второ го русского, привлеченного выстрелом и собиравше гося перейти опушку. Дальность Свидетели:
унтер-офицер
- 300 метров. Герцель,
ефрейтор
Мюллер. В статье газеты «Наша армия» это описывалось так: «Каждый вечер, с наступлением сумерек русские
направляются к главной магистрали снабжения. Се годня они
появляются
снова. Сначала невозможно
точно определить численность отряда, намеревающе
гося занять этот участок. Они устанавливают наблюда
тельный пост и возобновляют работу. Время от време ни в подлеске появляются и тут же исчезают похожие
на призраков фигуры.
Нужна превосходная оптика,
чтобы навести на них резкий фокус. Лишь сочетание спокойствия и опытной руки позволит точно выстре
лить в эти беСформенные тени. Таким образом, у на шего снайпера появляется очередное задание.
41
Он внимательно наблюдает за движениями про тивника. В его памяти всплывает картина местности, в которой находится цель, потому что после того, как
он отложит в сторону бинокль, ему придется заново отыскать нужное место на фоне леса. Он прижимает к плечу винтовку и приникает глазом к телескопическо
му прицелу. Он засекает цель, но она тут же исчезает среди теней. Очень важно поймать человеческую фи
гуру в оптический треугольник. Как часто прижимает он палец к спусковому крючку, но не нажимает на него,
потому что вместо цели он снова видит лишь лабиринт веток и листьев.
Так испытывается человеческое терпение. Кто не
слышал об ангельском терпении? Терпение снайпера выработано долгими днями самодисциплины. Жерт ву приходится подолгу подкарауливать, прячась в за саде.
Палец снова ложится на спусковой крючок.
Вы
стрел! Впереди видна упавшая на свежевскопанную
землю бурая фигура. Товарищ убитого или серьезно раненного
вражеского солдата собирается
прийти
ему на помощь и осторожно приближается к упавше му. Неужели и он взят на мушку нашим снайпером? До русского слишком поздно доходит, что нужно спря
таться за насыпью. Он уже попал в треугольник снай перской оптики. Звучит хлопок выстрела
-
и второй
русский солдат падает на землю». Мы попадаем в поле зрения вражеской разведыва тельной группы из семи человек, которая стремитель но маневрирует, пытаясь с тыла отсечь нас от своих.
42
Я мгновенно реагирую и стреляю в солдата с пулеме том (19-й) и отхожу на позиции 5-й роты. С этого ново
го места я убиваю еще одного русского в офицерской форме. (20-й) Мы возвращаемся в расположение без потерь.
Заявка Н!: Дата:
19,20 6.7.1944
Место: Луна-Шнайзе
Результат: Через четверть часа после выстрела в 18-ю жертву Сюткус замечает на расстоянии
150
ме
тров вражеский разведывательный патруль из семи
человек, приближающийся к нему слева. Сюткус уби вает пулеметчика (первый номер расчета) и возвра
щается к позициям 5-й роты. С этого места он убива ет еще одного русского, предположительно офицера
из того же разведывательного патруля. Дальность
-
150 метров. Свидетели:
унтер-офицер
Герцель,
ефрейтор
Вальтер.
Об этом эпизоде в «Нашей армии» было написано следующее.
«Вода капает с веток деревьев в том месте, где еф рейтор Сюткус устроился в засаде, покинув позиции
5-й роты. Сегодня он ведет свою собственную, ин дивидуальную войну. Окопная дисциплина и ожида ние той минуты, когда покажется враг, сегодня его не
слишком беспокоят. Он будет искать врага из своего тайного убежища. Осторожно осмотревшись по сто
ронам, он выбирается из окопа. Его сопровождает ко-
43
мандир этого небольшого отряда отважных парней. Их цель
-
опушка леса на той стороне главной маги
страли снабжения. Метр за метром преодолевают они опасный участок, а затем проходят через минное поле,
не обращая внимания на вязкую грязь.
Наступает та часть боевого задания, которая требу ет наибольшей отваги
-
прыжок в лес, в самое логово
дикого зверя. Стоит шагнуть не туда, куда следует, и
они попадут прямо в объятия русского часового. Для выполнения такого задания требуется немного везе ния. Они добираются до опушки. Ефрейтор Сюткус медленно проходит мимо стены леса и замечает про
ход между деревьями. Там находится большевистский часовой, спрятавшийся среди деревьев. Но наши сол
даты двигались с такой осторожностью, что он не за метил их. Снайпер наводит при цел и жмет на спуско
вой крючок. Выстрел! Часовой беззвучно падает на землю между двумя деревьями. Три наших наблюда теля замирают на месте. Кто знает, сколько вражеских
глаз могут быть в эту минуту устремлены туда, где они
находятся. Появляется второй большевик, чтобы по смотреть,
что случилось с его упавшим товарищем.
Он пересекает опушку и попадает в поле огня нашего снайпера. Русский делает последний в своей жизни шаг и тоже летит на землю. Внимательно оглядываясь по сторонам, трое наших солдат медленно идут вдоль
края опушки. Неожиданно откуда-то слева до них до
носятся обрывки разговора. С расстояния
150
метров
нашим удается первыми увидеть вражеский патруль,
состоящий из семи человек. Это чистое везение, враг
сам выдал себя. Теперь эти болтуны не представля-
44
ют опасности для наших мужественных парней. Сют кус
наводит винтовку на вражеского пулеметчика и,
выстрелив в него, попадает в голову. Пользуясь воз никшим замешательством противника, наши солдаты
возвращаются на немецкие позиции. Вражеский па труль достаточно самоуверенно выдвигается
и из-за
штабеля бревен наблюдает за ничейной землей. Для опытного снайпера такое укрытие не преграда. Он
хладнокровно выбирает среди воинов вражеского па труля командира. Еще один выстрел и еще одно попа дание в голову.
Таким образом, наш снайпер оказал неоценимую помощь
своим
товарищам
в
передовых
траншеях.
Долгое ожидание вознаграждается успехом, каждый точный выстрел спасает не одну жизнь наших солдат».
6 июля 1944 года
мне вручили Железный крест 2-го
класса. В газете «Наша армия» написали, что на на граждение я явился прямо с передовой, «в грязной
камуфляжной куртке». После моей двадцатой победы я получил от командира дивизии благодарственное письмо от
7
июля
1944
года: «Выражаю Вам особую
признательность за ваши беспримерные достижения в качестве снайпера. Генерал-майор ШоЙерпфлюг». Утром
7
июля
1944
года я находился на дороге
Слободка-Хлобысчин вместе с 6-й ротой. В полчет вертого утра в «зеленом
аду»
на перекрестке дорог
вместе с солдатами 5-й роты я подстрелил русского
часового, попав ему в голову с расстояния в
200
ме
тров. (21-й) Через пятнадцать минут я застрелил вра жеского пехотинца, стрелявшего по нашим позициям
45
Снайпер Бруно Сюткус. На мундире ленточка Железного креста 2-го класса
46
из автомата. (22-й) По приказу командира 5-й роты я отправился к Луна-Шнайзе, месту, располагавшемуся
севернее Мадьярен-Шлюхт. Здесь я забрался на дере во, чтобы внимательнее рассмотреть позиции русских. Я заметил движение, которое истолковал как прелю
дию к атаке. Заметив человека в офицерской форме,
я застрелил его с расстояния в
600
метров. Это было
ровно в семь часов. (2З-й) Нам удалось отбить атаку противника, и после этого он на какое-то время оставил
нас в покое, даже прекратил артиллерийский обстрел. Я забрался на другое дерево и примерно в восемь ве чера увидел русского солдата, пересекавшего опушку
леса. Его я убил с расстояния в
600 метров.
(24-й)
Заявка
Дата:
N!: 24 7.7.1944
Место: Луна-Шнайзе Результат:
Вечером
Сюткусу
приказали
снова
пробраться на участок в Луна-Шнайзе и не допустить передвижения противника по опушке. С расстояния в
600 метров 20.00.
он подстрелил русского солдата. Время:
Свидетели: обер-гренадер Беренд. После этого выстрела начался настоящий ад, и ме ня начали обстреливать сразу девять русских солдат, открывших огонь из пулемета и автоматов. Я остал ся на дереве и в четверть девятого вечера застрелил
вражеского пулеметчика. (25-й) Несмотря на сильный огонь противника, я сумел найти заграждение, из-за
которого с
200
метров убил русского офицера, пытав
шего перебежать в укрытие. (26-й)
47
Заявка Н2:
25, 26 7.7.1944
Дата:
Место: Луна-Шнайзе
Результат: Девять русских солдат, обнаруживших местоположение С юткуса , после того как тот застре лил свою 24-ю жертву, открыли по нему огонь из пу
лемета и автоматов. Несмотря на это, он остался на дереве и застрелил пулеметчика, попав ему в голову.
Второго пулеметчика он убил, спрятавшись за заграж дением. Дальность:
200
метров.
Свидетели: обер-гренадер Беренд. Время:
9
июля
1944 года
20.00.
на моем счету появилось еще два
вражеских солдата. (27-й) и (28-Й). Я убил их в Луна ШнаЙзе. Мы хорошо замаскировались на ничейной земле и остались там на ночь. Противник прочесывал местность
скать нас рассвете
перед
нашими
позициями,
пытаясь
оты
-
он обнаружил наши передвижения. На
1О
июля я застрелил русского пехотинца, об
стрелявшего нас из автомата. (29-й) Вторым был авто матчик, находившийся от него в двадцати метрах. Он выглянул из укрытия и выстрелил в меня. Я убил его, попав в голову с расстояния в
180
метров. Это было в
двадцать минут четвертого.
11
июля
1944
установить
года вместе с 5-й ротой я попытался
местонахождение
вражеского
артилле
рийского наблюдателя, у которого было хорошее ме сто обзора наших позиций. Работа была не из легких, потому что враг находился в лесу в
800
метрах от нас.
Утренний туман предоставлял и русскому наблюда телю,
и
мне
прикрытие,
позволявшее
вперед. Мы окопались примерно в
48
280
продвинуться
метрах от вра-
жеских позиций, стараясь замаскироваться как можно лучше. Мы находились на небольшой высоте, с кото рой открывался хороший вид на окружающую мест ность. Когда туман рассеялся и показалось солнце, я
заметил русского артиллерийского наблюдателя. Он забрался на дерево и устроился на небольшой плат форме среди ветвей. Отсюда он вел наблюдение за нашими позициями при помощи стереотрубы. Я за стрелил его с одного выстрела, а затем разбил блес нувшую на солнце стереотрубу. (З1-Й) Вечером я отправился в расположение 2-й роты
188-го полка в Слободку-Лесную. Русские обстрели вали это место из артиллерийских орудий и миноме
тов. Я убил двух артиллеристов с расстояния в ЗОО ме тров. (З2-й), (ЗЗ-Й) На мои поиски русские отправили на ничейную землю штурмовую группу численностью двадцать человек. Гренадеры из своих окопов откры
ли по ним огонь, чтобы мой наблюдатель мог отползти
обратно на наши позиции. Наш батальон понес нема лые потери.
11
июля
1944
года в Слободке-Лесной я попол
нил свой счет еще одним убитым, третьим за день. (З4-й) На следующий день я оставался в расположе нии 2-й роты 188-го полка. В этом месте ширина ни
чейной земли составляла
800-1000
метров. Меня это
не устраивало. Я пробрался вперед и, сократив рас стояние до
750
метров, нашел для себя удобное ме
сто. С возвышения я мог хорошо видеть вражеские
траншеи. Понаблюдав за перемещением противника, я установил место, в котором мог находиться команд
ный пункт русских. В два часа дня из блиндажа вышел советский офицер. Я понял это по фуражке, потому
49
что рядовые носили исключительно каски. Я убил его и еще одного русского, который выскочил из блиндажа,
чтобы помочь ему. (35-й), (36-й) Расстояние составля ло примерно
250
метров.
Примерно в том же месте
13
июля
1944 года я за 250 метров.
стрелил русского солдата с расстояния в
(37-й) При этом я сидел на дереве. После этого меня отозвали в Мадьярен-Шлюхт, где я получил приказ
найти и обезвредить вражеского артиллерийского на блюдателя, который наводил огонь своих орудий на наши позиции, где мы несли большие потери. Я от правился вперед и попал под огонь русского солдата,
сидевшего на дереве. Забравшись на высотку, я смог засечь его местонахождение и застрелил его. (38-й) Поиск артиллерийского наблюдателя потребовал от меня огромного терпения. В
18.00 я,
наконец, разгля
дел хорошо замаскированный пост на ветвях дерева
и снял его точным выстрелом с расстояния в
300
ме
тров. (39-й)
12-13
июля я убил пятерых вражеских солдат, од
нако эти заявки не были подтверждены. На рассвете
14 июля
на дороге Слободка-лесная я заметил русско
го солдата, пытавшегося открыть огонь из-за большой кучи валежника. Я застрелил и его, и второго русского,
рывшего окоп. (40-й), (41-й)
17
июля
местили в
1944 года в Мадьярен-Шлюхт меня раз 250 метрах перед нашими позициями на
небольшой возвышенности, с которой открывался не плохой вид на вражеские траншеи. В
300 метрах от ме
ня я заметил среди деревьев двух русских. Я застре
лил обоих. (42-й), (43-й)
50
Заявка Дата:
N2: 42,43 17.7.1944
Место: Мадьярен-Шлюхт, 5-й участок 196-го гре надерского полка
Результат: Сюткус пробрался вперед на
250
ме
тров от немецких траншей и с возвышенности наблю дал за окружающей местностью. Из своего окопа он застрелил двух русских солдат, находившихся в лесу
на расстоянии
300
метров от него.
Свидетели: обер-гренадер Бауманн. в полдень
26
июля
1944 года
я находился на доро
ге Словиска-Гисловье близ высоты
N!! 234,
выступая в
роли связного между 2-м батальоном и штабом 196-го полка. Я случайно наткнулся на русский штурмовой взвод,
руководимый
двумя
офицерами.
открыл по мне огонь с расстояния в
100
Противник
метров. Я от
крыл ответный Огонь и убил обоих офицеров. (44-й), (45-й) Воспользовавшись возникшим в рядах врага
переполохом, я быстро изменил позицию и с
200
ме
тров подстрелил двух русских пулеметчиков. (46-й), (47-й) Остальные поспешно отступили. Заявка
N!!: 44-47 26.7.1944 Место: высота N!! 234
Дата:
Результат: выступая в роли вестового командира
батальона, Сюткус попал под огонь вражеского штур мового взвода, который велся с расстояния в тров.
100
ме
Сюткус застрелил двух офицеров, одного за
другим. Воспользовавшись возникшей суматохой, он
51
изменил позицию и убил двух русских пулеметчиков. Дальность:
200 метров.
Свидетеnи:лейтенант(неразборчиво) Каждый раз, когда вражеский снайпер меня обнару
живал и был готов выстрелить в меня, я инстинктивно чувствовал это. Инстинкт меня никогда не подводил.
Наша часть отступала из-под Лемберга (Львова), рас положенного в Карпатах. За сутки мы прошли лометров. На второй день мы преодолели
метров, а на третий
-
80
120 ки 100 кило
километров. Мы оказались
в лесах, где была сильно заболоченная почва. Воды там было так много, что мы не смогли окопаться. Бы ла ранняя осень, дожди шли постоянно. Шинелей у нас
не было, и мы были вынуждены вешать на ветви хвой ных деревьев накидки химщзащиты, чтобы получить
хотя бы какое-то укрытие от дождя. Я находился при штабе батальона, имевшем несколько танков. Тан кисты, разумеется, не соблюдали радиомолчания, и поэтому противник вскоре обрушил на нас настоящий ураган артиллерийского огня. К счастью, мы уже успе ли привыкнуть к артобстрелам и научились по свисту летящего снаряда определять, где он упадет. Нужно
было понять, куда следует бежать и где остановиться в тот момент, когда возникала пауза между двумя вы стрелами.
Настала моя очередь отправиться в караул. Я на чал вставать, но спящие не позволяли мне подняться.
Я смертельно устал и так и не смог выбраться наружу.
-
Вставай и ступай сменять часового!
-
приказал
мне чей-то строгий голос. Я заставил себя встать, но
52
мне снова не позволили сделать это. Наконец я высво
бодился и отправился на пост. Неожиданно что-то тол кнуло меня в грудь, и я полетел на землю. В гуще моих
спящих товарищей разорвался снаряд. Взрывной вол
ной меня отбросило в сторону от эпицентра взрыва, и я угодил в воронку с водой. Вокруг меня валялись останки моих погибших товарищей. Со всех сторон в воздухе
со
свистом
пролетали
снарядные
осколки.
Я спасся самым чудодейственным образом. Я принимал участие в боях вместе с солдатами 6-й и
7 -й
5,
рот и успел неплохо изучить окружающую
местность. Однажды в полночь меня вызвали к коман диру батальона гауптману Хоффману. Он приказал мне вместе с другим солдатом передать во все три ро ты приказание занять свежие позиции, не замеченные
противником. Наземные профили передовых траншей
были разрушены в результате артобстрелов, и поэто му нам нужно было установить место всех этих пози ций, следуя по порванным проводам связи. Не успели мы сделать и нескольких шагов, как мой товарищ свя
зист был убит осколком снаряда. Мне пришлось идти одному, чтобы выполнить задание, от которого зависе ла жизнь многих людей. Враг начал новое наступление
на всех трех участках. Ожесточенные бои продолжа лись целую неделю. Раз за разом русские врывались на наши позиции, но нам неизменно удавалось снова
отбить нашу территорию. Повсюду земля была усеяна мертвыми телами немецких и русских солдат.
Днем окружающая местность выглядела совсем не
так, как ночью. Сейчас же было темно и деревья, кото рые я при свете дня выбирал себе в качестве ориенти-
53
ров, были повалены снарядами. Я понял, что сбился с курса и нахожусь на неизвестном мне участке ничей
ной земли. Я наткнулся на чье-то мертвое тело. За глянув в вещмешок, я по снаряжению и продуктовому
пайку понял, что это русский. На рассвете я с испугом
обнаружил, что убитый находился в опасной близости от нашего командного пункта. Он, видимо, намеревал
ся пробраться в него, когда его сразила шальная пуля или осколок снаряда. И тут я услышал русские голоса!
Я понял, что враг захватил наш блиндаж. Сейчас из не го кто-то выйдет, мелькнула в моей голове отчаянная
мысль. Однако уже было поздно пытаться отступать, стараясь сделать это незаметно. Я застыл в непод вижности, притворившись мертвым. Мимо меня про
шагали ноги, обутые в сапоги. Вот валяется еще один убитый фриц, наверняка подумали они. Неожиданно
я вскочил и со всех ног бросился в расположение 6-й роты. Прежде чем русские успели опомниться и от крыть по мне оговь, я успел крикнуть пароль и ворвал
ся в наши окопы. Отсюда я отправился в расположение
5-й роты. Передав приказ командира об отступлении, я тем самым помог спасти жизни восьмидесяти человек.
12 августа 1944 года,
на высоте
N2 467,
в двух кило
метрах восточнее Оджеховы, с расстояния в
400
ме
тров я убил русского солдата, отгонявшего лошадей. (48-й) Заявка Н2:
48 12.8.1944, время: 17.00 Место: высота N2 467
Дата:
Результат:
выполняя
брошенных советскими
приказ отогнать лошадей,
войсками при отступлении,
54
Сюткус убил русского солдата с 'расстояния в 400 ме тров попаданием в грудь.
Свидетели: обер-ефрейтор Будер. Ранним вечером того же дня, выполняя разведыва тельное задание в тылу врага вместе с двумя солдата
ми на дороге в двух километрах восточнее Оджехо, я увидел вражескую машину. В ней находился советский
майор и несколько солдат. Я убил одного из солдат, когда тот наставил винтовку на моего товарища, еф рейтора Лашича. (49-й) Заявка
Дата:
N2: 49 12.8.1944,
время:
18.15
Место: то же, где 48-й Результат: выполняя разведывательное задание,
Сюткус убил русского солдата выстрелом в грудь, в то время как тот целился в его товарища. Расстоя
ние
- 1О
метров. Взят в плен русский майор и четве
росолдат.
Свидетели: ефрейтор Лашич. Мы взяли в плен русского майора и четырех солдат.
Я передал в штаб отобранную у майора полевую сумку с документами. В моем дневнике были отмечены как подтвержденный боевой день атаки, имевшие место
12 августа 1944 года на стратегических высотах N!! 467 N!!474 к северо-западу от Надолян. (Это было важно для получения штурмового пехотного значка (/nfanterie Sturmabzeichen) разных степеней.) 13 августа я при и
нял участие в наступлении на лес в трех километрах
северо-восточнее Оджеховы и далее на высоту
55
N!!387.
В августе
1944 года
наша б8-я пехотная дивизия ве
ла арьергардные бои при отступлении в районе Лем берга (Львова). Наша дивизия последней покинула этот город и направилась в сторону Бескидских гор.
4
сентября
1944
года в полутора километрах к се
веру от Вроблика я оказался в ста метрах от нашего
передового поста. Увидев нескольких русских наблю дателей, которые возвращались на свои позиции, я
застрелил одного из них выстрелом с
300
метров.
(50-й) Затем я убил еще одного вражеского солдата,
который отполз от пулемета, чтобы получше разгля деть то место, где я прячусь. (51-й) Свидетелем был унтер-офицер Вундерлих. На следующий день я вер
нулся на свое прежнее место. Когда я добрался до него, то спустя некоторое время разглядел огонек па
пиросы какого-то русского солдата. Я застрелил его с расстояния в
300
метров. (52-й) И снова моим сви
детелем был унтер-офицер Вундерлих. Отмечу явную
глупость моей последней жертвы. Этот безвестный русский солдат полагал, что на вражеской стороне ни кто не увидит огня его папироски. Однако снайпер хо
рошо замечает подобные вещи. Известия о моих успехах и о моей пятьдесят пер
вой победе достигли штаба БО-й дивизии, штаба кор пуса, а затем штаба армии.
5
сентября
1944
года я
получил от командующего армейской группы «Хейн рици»
генерал-полковника
Хейнрици
телеграмму
следующего содержания: «Выражаю полную призна
тельность гренадеру Сюткусу за его пятьдесят одну боевую победу.
Разрешаю Сюткусу двухнедельный
отпуск. Подписано: Командующий армейской группой «ХеЙнрици».
56
5 сентября 1944 года
после моей пятьдесят второй
боевой победы я получил еще одно благодарственное письмо, на этот раз от командующего 49-го горно
стрелкового корпуса генерала Карла фон Ле 3Юра.
«Выражаю благодарность за выдающиеся достиже ния в качестве снайпера ефрейтору Бруно Сюткусу из 196-го пехотного полка. Поздравляю его с пятьдесят второй победой».
5
декабря
1944
года фронтовая газета 4-й танко
вой армии, «Гусеница И колеса», опубликовала статью обо мне. Она состояла из двух частей и была написана обер-лейтенантом Шёппентау. Привожу отрывок из ее первой части. Она называлась так: «С нашего театра военных действий
«... У
-
это Сюткус!».
нас есть интересное сообщение о ефрейторе
Сюткусе, воюющем в пехотном полку, приданном на
шей танковой армии. Он сражается бок о бок с нами вот уже полгода. Сначала мы ничего о нем не знали. Конечно, он отличный парень. Хороший товарищ, как многие другие воины, но он до сих пор ничем не при
влекал к себе внимания. Через несколько дней после того, как он прибыл вместе с последним отрядом по полнения, адъютант нашего батальонного командира обменялся с ним парой приветственных слов и в ответ на мой вопрос, сказал мне, что этот парень такой же
крутой, как и наши бравые танкисты. В этом нет ничего особенного, многие уроженцы Восточной Пруссии, от чаянные ребята. Вскоре после того, как его отправляли на самые
опасные участки передовой, занимаемые нашим ба тальоном, Сюткус заявил о себе десятью, двадцатью,
57
тридцатью, а затем и сорока боевыми победами, мы обратили на него внимание. Мы не ожидали такого от ничем не примечательного скромного парня, трудив
шегося у себя в Восточной Пруссии лесником. Есте ственно, признание не заставило себя долго ждать. Его
генерал,
поздравивший
Сюткуса
с
тридцатой
жертвой, подарил ему внушительную порцию шокола да и с тех пор стал внимательно следить за его после
дующими победами. Пятидесятая победа была отме чена Железным крестом 2-го класса». Две недели отпуска я провел на родине, вместе с родителями. Я нашел их в городке Блюментале, куда они недавно звакуировались. Линия фронта проходи
ла уже совсем близко от немецкой границы. Неуже ли русские скоро оккупируют территорию Германии?
Я часто думал о родителях и сестре. Куда они от правятся, когда на землю Восточной Пруссии ступит
Красная армия? Этот вопрос неизменно заставлял ме ня активнее воевать. Немецкий народ понес уже нема ло жертв, неужели все они были напрасны?
7 сентября
я был награжден значком за ранение.
МРАЧНЫЙ ВЗГЛЯД НА БУДУЩЕЕ: МОЙ СЧEr УВЕЛИЧИЛСЯ ДО 130 ПОБЕД Отчаянное оборонительное сражение за Карпаты началось
8
сентября
Генерал-полковник Хейнрици принял
1944
года.
командование
над 1-й танковой армией и 1-й венгерской армией, во
шедших в состав группы армий «ХеЙнрици». Наша 68-я пехотная дивизия принимала участие в боях к югу от
58
Санок-Кросно. Наши мужественные пехотинцы уни чтожили здесь немало русских танков. 68-я дивизия даже удостоилась упоминания в сводке Вермахта от
16 сентября 1944 года. Русские
намеревались
прорвать позиции армии
Хейнрици на северном фланге в Бескидских горах и
взять курс на юг, чтобы атаковать группу армий «Юг», располагавшуюся на равнинах Венгрии. Красная ар мия развернула мощное наступление по всему Вос точному фронту.
16
октября
1944
года наши позиции лесным пожа
ром облетел ужасный слух
-
русские вошли в Восточ
ную Пруссию! Оказывается, они ступили на немецкую
землю южнее Гумбиннена. Нам это казалось абсурд ным, просто невероятным. Все имеющиеся военные
силы были брошены для отпора большевикам. На зем ле Восточной Пруссии Красная армия вела бои с осо бой, варварской жестокостью. Никто не мог чувство вать себя в безопасности в этом краю
-
ни военный,
ни гражданский. Русские офицеры всячески науськи вали рядовых против немцев. Генерал Иван Черняхов
ский приказал своим подчиненным: "Никакой жалости к врагу, превратим фашистскую землю в пустыню!».
Деревня Неммерсдорф в Восточной Пруссии была
отбита у противника и снова занята нашими войсками. В ней были обнаружены мертвые тела немецких муж чин, женщин и детей. Все они пали жертвами русских
солдат. Женщин распинали на дверях амбаров и под вергали групповым изнасилованиям. Мужчин, женщин
и даже грудных детей забивали до смерти, расстре ливали и топили. Не пощадили даже французских ба траков, отправленных в Германию на принудительные
59
работы. Жители восточной части Германии пережи
ли настоящий ад, они были совершенно беззащитны перед ордами озверелых русских солдат. Это не бы
ли зверства отдельных садистов или небольших групп таковых. Подобное творили в массовом порядке все красноармейцы, имевшие ясные указания от своих
командиров и комиссаров. Штабы частей Красной ар мии получили еще до вступления на немецкую землю
распоряжения, которые можно было истолковать как разрешение безнаказанно грабить и убивать. ря
1945
5
янва
года маршал Жуков отдал приказ частям 1-го
Белорусского фронта: «Пришло время посчитаться с немецкими фашистами. Мы испытываем к ним жгучую ненависть ... на этот раз мы навсегда уничтожим фа шистскую гадину».
Писатель Илья Эренбург, долгие годы проповедо вавший ненависть к врагу, побуждал советских солдат считать немцев дикими животным и призывал безжа лостно уничтожать их. Война вступила в свою послед нюю фазу. Теперь каждый из нас знал, на какие звер
ства способна Красная армия и прекрасно понимал, за что воюет. Наш долг теперь состоял в защите на
ших семей и наших восточных областей от советских войск.
После отпуска я вернулся во 2-й батальон 196-го пехотного полка. Многих знакомых солдат я уже не
увидел. Наши роты участвовали в боях под Кружло вой. Русские прорвали нашу главную линию фронта и окружили нас. После этого они начали сжимать коль
цо. Мы заняли новую двухкилометровую линию обо роны к северо-северо-востоку от КружловоЙ. бря
1944
25
октя
года я застрелил двух русских офицеров
60
с расстояния в
150
метров. (54-й), (55-й) Во время
наступления на командный пункт нашего батальона
обер-фельдфебель Кестлер из 8-й роты указал мне на вражескую огневую точку. Из нее русские били по
нашим солдатам из тяжелого пулемета. Я убил двух солдат этого пулеметного расчета. (56-й), (57-й) Рус ский офицер приказал двум другим солдатам занять места их погибших товарищей. Я застрелил обоих с расстояния в
80
метров. (58-й), (59-й) Кроме них я
убил и офицера, который пытался спрятаться в укры тии. (60-й) Во время контратаки я заметил русского
офицера, который бросил своих подчиненных и бежал. Я застрелил его. (61-й) Мои товарищи отбили наш ко мандный пункт. Русские решили отступить. При этом я застрелил еще двух вражеских солдат. (62-й), (6З-Й) Наши раненые солдаты, которых нам пришлось оста
вить, когда противник ворвался в наши траншеи, были мертвы. Их добили русские выстрелами из стрелково гооружия.
27
октября
к северу
-
1944
года, находясь в двух километрах
северо-востоку от Кружловой, перед по
зициями на участке 5-й роты 196-го полка под силь ным огнем вражеской пехоты и артиллерии, я увидел
несколько русских солдат, бросившихся в наши око пы. Их подгонял офицер с пистолетом в руках. Снача
ла я убил офицера, а затем, с сорока метров, солда та, бежавшего в мою сторону от пулеметного гнезда. (64-й), (65-й)
К нам наконец прибыло пополнение. В нашем ба тальоне появился второй снайпер. Наступила осень, пришли холода. Часто шел дождь и снег, и мы нередко промокали до нитки. Мы сильно мерзли, потому что до
61
сих пор не получили зимнего обмундирования. Целую неделю мы шли походным маршем без какой-либо еды и ночевали на голой земле, в окопах. Мы получали подкрепление, контратаковали противника, отбрасы
вали его назад. При этом мы несли немалые потери, однако продолжали успешно держать линию обороны. Новый снайпер получил
приказ начать охоту за
вражескими снайперами. Он занял позицию. Его пер вая пуля пролетела мимо цели, став последней
-
его
убил русский снайпер выстрелом в голову. Смерть моего коллеги послужила и мне хорошим уроком: от
моей точности зависит не только моя жизнь, но и жиз ни моих товарищей из нашей роты. Снайперы помо гали
остальным
пехотинцам
на
передовых участках
линии фронта, защищая своих солдат от вражеских
снайперов. По этой причине враг их сильно боялся и ненавидел. Второй снайпер, прибывший на смену
убитому, вскоре получил ранение и был отправлен в тыл. Я снова остался единственным снайпером в на
шем батальоне.
29
октября
1944
стрел ил две мои
года, в том же месте, где я под
предыдущие жертвы,
после непро
должительного наблюдения за местностью я застре лил русского пулеметчика. Он держал под сильным прицельным огнем пулеметное гнездо 5-й роты наше
го 196-го полка. (66-й) Прячась за деревом во время артиллерийского обстрела, я вывел из строя трех рус ских солдат с расстояния в
40
метров. Они выскочили
из укрытия, чтобы открыть огонь из стрелкового ору жия по нашим позициям. (67-й), (68-й), (69-й) Фель дфебель Дурава из 6-й роты указал мне на хорошо
62
замаскировавшихся русских солдат, которые обстре ливали наши позиции. Я вскоре заметил их местона
хождение и убил двух человек. (70-й), (71-й) После этого фельдфебель Дурава проводил меня до распо ложения 6-й роты и показал те места, откуда против ник часто вел огонь по нашим солдатам, вызывая у нас
большие потери. Здесь я обнаружил трех отлично за маскировавшихся большевиков
-
снайпера, офице
ра и артиллерийского наблюдателя. Было похоже на то, что они направляли огонь своих артиллерийских
орудий и минометов. Первым я убил снайпера. (72-й) Офицер попытался подбежать к нему, но получил пу лю. (7З-й) Следующей моей жертвой стал наблюда тель, застреленный мной с расстояния в
40
метров.
(74-й) Свидетелями были фельдфебель Дурава, обер ефрейтор Вагнер, ефрейторы Битта, Лаш и Кнепперт.
29
октября
1944
года мой батальонный командир,
майор Герберт Хоффман, наградил меня Германским крестом с Золотым венком. ЗО октября
1944 года
в двух километрах к северу
-
северо-востоку от Кружловой русские войска сом кнулись возле передовой, намереваясь начать насту пление. Перед нашими позициями разместили группу
быстрого реагирования, в состав которой вошел и я. Мы попали под прицельный огонь противника. Мне
удалось проползти на
50
метров вперед, а затем под
стрелить двух русских передовых наблюдателей с рас стояния в
20 метров.
(75-й), (76-й)
Было сыро и холодно. Казалось, будто дождь льет, не переставая, вот уже целую вечность. Нам приходи-
63
лось пригоршнями вычерпывать воду из окопов. В са
погах постоянно хлюпала вода. У нас не было возмож ности снять мокрую одежду и высушить ее. Многие из
моих товарищей были больны. В отдельных местах на наших позициях на дистанции в сто метров распола
гался только один чело'век; Ночью было трудно понять, жив или нет твой сосед справа или слева.
Я вычерпывал воду из своего окопа, чтобы она опу стилась ниже уровня доски, на которой я стоял. Я за
метил, что мой товарищ Хорст немного приподнялся
над бруствером. Враг тут же заметил его и скосил ав томатной очередью. Когда тот упал, я успел подхватить его, не дав свалиться в воду на дне окопа. Вся спина
у него была залита кровью. Я попытался наложить по
вязку на рану, однако Хорст жестом дал понять, что это бесполезно. Я спросил, больно ли ему. Он ответил, что
ощущение такое, будто его пронзает тысяча раскален ных иголок. Затем он слабеющим с каждой секундой голосом попросил меня написать письмо его матери и
сообщить о том, что он погиб на фронте, чтобы мать и жена не ждали его. Глаза Хорста остекленели, он по звал мать и тут же умер.
На участке 6-й роты, в двух километрах к северо
востоку от Кружловой, на рассвете
31
октября
1944 го
да вместе с наблюдателем, ефрейтором Штеффесом,
я отправился на ничейную землю. Там снебольшого возвышения
я
мог хорошо
видеть русские
позиции,
располагавшиеся перед деревней Писана, и соседнее военное шоссе. По этой дороге двигался регулируе мый поток транспорта. Мы окопались и замаскирова
лись. Когда туман рассеялся, открылся прекрасный
64
вид на деревню. У обочины стоял·о несколько русских танков, готовых в любую минуту начать наступление. По шоссе проехала большая вражеская автоколон на. Я заметил двух офицеров и подстрелил их с рас стояния в
500
метров. (77-й), (78-й) В следующую ми
нуту русские открыли по нам ожесточенный огонь из стрелкового оружия, пушек и минометов. Поскольку
мы прятались за небольшим бугром, то находились в относительной безопасности. Однако настало время покинуть это место, потому что спасительный туман окончательно рассеялся, и мы лишились его прикры
тия. По пути обратно на наши позиции нас обнаружили вражеские
солдаты,
устроившие
пулеметное
в Писане. Они открыли по нам огонь. С
500
гнездо
метров я
убил одного из пулеметчиков. (79-й)
2
ноября
1944
года на участке 5-й роты русские
подползли близко к нашим траншеям. Фельдфебель Мирр сообщил мне об этом и приблизительно пока зал место, с которого враг обстреливал нас. После продолжительного наблюдения я разглядел хорошо замаскированное
пулеметное
гнездо
противника
и
выстрелом в голову убил советского пулеметчика. (80-й) После этого я отправился на участок 6-й роты, где унтер-офицер Бальдауф указал мне место, где предположительно замаскировался советский авто
матчик, ведущий по нам прицельный огонь. Спустя какое-то время русский решил вернуться на свои по
зиции, и я подстрелил его с
50
метров. (81-й) Затем
я обнаружил еще одно пулеметное гнездо противни ка и с того же расстояния убил двух русских солдат. (82-й), (8З-Й) з
- 2109
65
Бруно Сюткус, осень
Zeiss ,64ack обеспечивал
1944 года.
Четырехкратный оmмческий прицеп
прицеnьную стрельбу на дальности до
66
1200 метров
3 ноября 1944 года на участке 5-й роты я отполз на 15 метров вперед от наших окопов. Русский солдат за метил меня, но, видимо, принял за своего из-за цвета
моей камуфляжной куртки. Я убил его с расстояния в
20
метров. (84-й) В тот же самый момент в меня вы
стрелил русский снайпер. Его пуля рикошетом отско чилаот моей каски, и я получил рану надлевым глазом,
которая потом сильно кровоточила. Русский наблюда тель изменил позу, и я застрелил его. (85-й) Вскоре меня заметили солдаты вражеского пулеметного рас
чета и открыли по мне огонь с расстояния в Я сумел подстрелить их обоих. (86-й),
50 (87 -й)
метров.
К этому времени бой существенно ослаб, и нас лишь время от времени обстреливали из артиллерий
ских орудий. Появился вестовой, который принес бое припасы и сообщил о том, что в тыл, в разрушенную
деревушку, доставили продовольствие. Фельдфебель отправил двух солдат за едой. Они вернулись, неся в каждой руке по четыре котелка и восемь фляжек с
водой, связанных гирляндой и наброшенных на шею. Кроме того, они принесли в рюкзаках хлеб, масло, кол басу и патроны. Враг находился всего в
300
метрах от
нас и быстро заметил наши перемещения и услышал звяканье котелков. Он тут же принялся поливать нас огнем из пулеметов и обстреливать из пушек. Когда наши посыльные не вернулись в положенный срок,
меня отправили узнать, что с ними. Оба солдата лежа
ли на земле в
50
метрах от наших позиций, убитые в
грудь пулеметной очередью. Они до последней мину ты думали о нас, потому что успели поставить котел
ки, чтобы не расплескать их драгоценное содержимое.
67
Со слезами на глазах я переправил принесенную ими еду в наши окопы.
Мы перебрались в Ястжебец. На рассвете бря
1944
15
ноя
года на участке 7-й роты я заметил русского
снайпера, обстреливавшего наши позиции. С
400
ме
тров я попал ему в грудь. (88-й) Там находился ко мандный пункт. В 7.30 я застрелил русского офицера с 500 метров. Он вышел из блиндажа вместе с несколь
кими другими офицерами.
(89-й) Затем я застре
лил еще трех офицеров с того же расстояния. (90-й),
(91-й), (92-й) Объявился русский снайпер, который на чал активно действовать на участке 7-й роты, которая
понесла большие потери. Он обнаружил мое местона хождение и начал охоту за мной. Мне удалось спрово цировать его на выстрел и закончить его карьеру вы
стрелом в грудь с расстояния в
500 метров.
(93-й)
Со своего прежнего места я заметил русских сол
дат, высаживавших елки вдоль дороги. Это делалось
для того, чтобы заблокировать нам обзор. После вы стрелов
из
наших
пушек эти
деревца удалось
сва
лить, и мне снова открылся вид на вражеские позиции.
Вскоре на дороге появилась телега, на которой сиде
ло несколько человек. Я подстрелил лошадь, а затем
принялся за седоков. Сначала я убил одного, а затем другого. (94-й), (95-й) Возница успел спрыгнуть рань
ше других. Когда он снова приблизился к телеге, я за стрелил его с расстояния в
500 метров.
(96-й)
Вечером вернулась наша разведка и привела «язы ка», который заявил на допросе, что немецкий снай пер подстрелил генерала, комиссара, командира пол
ка и командира батальона, вышедших из блиндажа. Это были мои победы, упоминавшиеся выше. (89-й)
68
-
(92-й) Когда позднее я оказался в советском плену, в Иркутске меня допрашивал генерал-полковник Ми
рошниченко, выяснявший обстоятельства этих дел. Старшие командиры входили в состав группы, при бывшей на передовую для выяснения результатов на лета советской авиации на немецкие позиции, кото
рый состоялся за несколько дней до этого. У русских
неподалеку находилась тайная командная база, и они решили осветить осветительными снарядами немец
кие позиции, чтобы бомбардировщики могли видеть, куда сбросить свой смертоносный груз. Однако бом бардировщик сбросил бомбы по ошибке на свою же
базу, благодаря чему мы смогли определить ее ме стонахождение и без особых хлопот смогли захватить ее. Инспекторская группа прибыла для того, чтобы вы яснить имена тех офицеров, кто допустил это. Участ ников этой группы предупредили, что на этом участке
фронта находится опасный немецкий снайпер. Они пренебрегли этим предостережением, потому что не хотели унижаться и прятаться от какого-то вражеско
го солдата со снайперской винтовкой. Неспособность русских войск, находившихся на этом участке, ликви
дировать его свидетельствовала об их некомпетент ности.
Мы знали оприезде проверки. Одна из наших раз ведгрупп ночью привела «языка», который рассказал
все, что знал. Проверяющие должны были прибыть следующим утром. Я получил приказ заняться ими.
Проверяющие должны были проехать по известной нам дороге, участок которой был мне хорошо виден. Это был единственный путь через сильно заболочен ную местность. Генерал-полковник Мирошниченко в
69
то время был комиссаром части, дислоцировавшейся на этом участке фронта. Позднее, при нашей встрече в
Сибири, он сообщил мне, что мое имя им было хорошо известно. Я в этом нисколько не усомнился, потому, агитируя
немецких
солдат
через
громкоговорители,
установленные на передовой, русские часто упоми нали мое имя, называя «кровожадным фашистом», и
угрожали безжалостно расправиться со мной. Все их попытки выманить меня из моего убежища, спрово цировать на выстрел, чтобы обнаружить мое местона хождение, провалились. В конечном итоге они стали
отчаянно бояться меня, потому что я продолжал неу молимо убивать их солдат одного за другим. Они уже
больше не чувствовали себя в безопасности ни в бою, ни в минуты затишья. Малейшее неверное движение в траншеях и очередной враг получал пулю в голову. Та
ким образом, мне удалось очистить наш участок пере довой от вражеских снайперов и спасти жизни многих наших пехотинцев.
В тот же день в той же местности я заметил русско
го солдата, бегущего к крестьянскому дому напротив участка 7-й роты. Я попал ему в грудь с расстояния в
500
метров. (97-й) Находясь вместе с лейтенантом
Йенсеном, я заметил еще одного русского, который вычерпывал воду из окопа. Когда он приподнялся над
бруствером, я убил его. (98-й) Позднее, когда я на правлялся с командного пункта
7 -й
роты в расположе
ние 2-го батальона вместе с лейтенантом Йенсеном, унтер-офицером Шефером, обер-ефрейтором Адле ром и ефрейтором Коллером, нас заметил русский
снайпер, выстреливший в лейтенанта Йенсена и меня. Мне потребовалось некоторое время, чтобы увидеть,
70
где он прячется, но когда он перебирался на новое ме сто, я убил его с расстояния в
На рассвете
1б
450
метров. (99-й)
ноября в Ястжебце я увидел взвод
русских солдат, двигавшихся со стороны наших тран
шей к ферме. Я разглядел среди них офицера и за
стрелил его с
400
метров. (100-й) Затем подстрелил
двух солдат, тащивших пулемет. (101-й), (102-й)
Обстоятельства, при которых я убил свою сотую жертву, нашли отражение в статье обер-лейтенанта Шёппентау в газете 4-й танковой армии «Гусеница И
колесо» от
5 декабря 1944 года.
История
100-1 02-й
побед Сюткуса заслуживает от
дельного упоминания. Все произошло следующим об разом. Сюткус застрелил своего 99-го Ивана, совет ского снайпера, устроившего на него охоту. Сюткус
убил его, когда тот переменил позицию. По ошибке эту победу в батальоне и полку зарегистрировали под номером сто. В полку, естественно, этот факт подчер
кнули следующим образом: «Вы видите, какой у нас снайпер!»
Вскоре личное дело Сюткуса затребовали для на граждения его Железным крестом 1-го класса. Вот
тут-то и всплыла ошибка
это был не сотый номер,
-
а девяносто девятый! В батальоне утверждали, что снайпер застрелил утром еще одного Ивана, сотого. Когда он успел сделать это, в полку не знали. Мы от правились спать со смешанными чувствами. Утром раздался телефонный звонок. «Может, Сюткус уже? .. » Короткая пауза на том конце телефонного провода.
Напряженное
ожидание.
Затем
командир
батальо
на нарочито небрежным тоном сообщил: «Видите ли,
71
мой дорогой, мы отправили Сюткуса на задание, и он
застрелил 102-го русского. Это официально засвиде тельствовано»
16
ноября
.
1944
года на участке
двух русских солдат,
7 -й
роты я увидел
занимавших позицию
в
разва
линах дома. Чтобы не дать им подобраться близко к нашему командному пункту, я застрелил одного. Вто рой застыл на месте от страха и стал легкой жертвой.
(103-й), (104-й) Расстояние составляло
400
метров.
На том же участке 7-й роты я увидел русских солдат, вычерпывавших из блиндажа воду. С
400
метров я
убил троих. (1О5-й), (106-й), (107-й) После этого я за метил вражеского солдата, который какими-то заячьи
ми прыжками направлялся к блиндажу. На нем была шапка. Я понял, что это офицер, потому что русские рядовые в окопах носили каски. Я застрелил его с рас стояния в
300
метров.
(1 08-й)
Внимательно изучая местность впереди меня, я за метил
на позициях русских внушительное скопление
живой силы. Мы никогда еще не сталкивались даже
с третью отряда такой численности. С расстояния в
600
метров я заметил вражеского солдата, несшего
снаряды для миномета, и убил его. (109-й) Моими сви детелями были обер-гренадер Ярощ гренадеры Ре дер и Петер Хаас, а также ефрейторы Леннек и Хюль земанн.
19
ноября
1944
года, выполняя задание на участ
ке 5-й роты близ Пшибора, я был замечен солдатами вражеского пулеметного расчета. Я успел заметить
вспышку пламени пулеметной очереди и бросился на землю. Русские пулеметчики находились на расстоя-
72
нии примерно
500
метров от меня. Осколок камня, в
который попала вражеская пуля, ударил меня в лицо чуть выше правого глаза. Когда пулеметчик попытался оставить свою позицию, я застрелил его с расстояния
в
500
метров. (110-й) Вражеский снайпер, сумевший
подобраться ближе к нашим позициям, заметил, как я убил свою сто десятую жертву, и выстрелил в меня. Пуля пролетела под углом, срикошетировала и вы
рвала клок маскировочной ткани, обтягивавшей мою каску. Мне в очередной раз повезло. Русский снайпер, по всей видимости, получил приказ уничтожить меня.
Это был тот же самый участок передовой, на котором я застрелил русских офицеров, прибывших
15
ноября с
проверкой, о которой я рассказывал выше. Как только русский снайпер осторожно сдвинулся в сторону, я на мгновение опередил его, поймал в перекрестье при
цела и попал ему в голову с расстояния в
300
метров.
(111-й) Свидетелем был обер-гренадер Бальц. Сани
тары обработали мою рану на лбу, заклеив ее пласты рем, и я снова вернулся в строй. На поле боя выживает только сильный и везучий. Я видел, как спавших рядом со мной товарищей разо рвало на куски вражеским снарядом. Других застрели ли в окопе. Один молодой солдат не выдержал напря
жения и бежал в тыл. Его поймали и передали в руки полевой жандармерии. Военный трибунал приговорил его к расстрелу. Мы все стали свидетелями казни.
Русские не соблюдали ничего такого, что даже отда
ленно напоминало бы военное право. В июле
1942
го
да, когда Красная армия стремительно отступала под нашим натиском и в ее рядах царила паника, тех, кто
бежал, не желая стоять до конца, по приказу Сталина
73
расстреливали на месте. Когда русские войска насту
пали на нас, им нужны были командиры, комиссары и прочие «специалисты», чтобы гнать их вперед на наши пули и штыки. Тем, кто не хотел наступать, стреляли в спину. Цифры потерь совершенно не интересовали советское военное руководство.
Однажды мы не смогли удержать позиции и были вынуждены отступить.
На помощь пришло подкре
пление, и нам удалось отбить оставленные траншеи. Одиннадцать наших раненых товарищей, которых мы
были не в состоянии забрать с собой, оказались уби ты
-
либо заколоты штыками, либо застрелены.
Советские снайперы не испытывали угрызений со
вести по поводу наших солдат, которых они убивали, когда представлялась такая возможность. Такова вой
на. Я тоже получал приказы выслеживать вражеских
снайперов и убивать их. Согласно русским понятиям это было военное преступление. Находясь на передо вых позициях, я выполнял роль помощника и защитни
ка, спасая жизнь наших гренадеров. Ради них я не раз
рисковал своей жизнью. Враг был в равной степени жесток и беспощаден, но мне везло больше, чем им, хотя они часто ловили меня в прицел.
В снайперской дуэли выживает тот, кто обладает
лучшей техникой стрельбы. Это требует ежедневной практики, умения прицельно стрелять и днем, и ночью.
Я был уверен в своей меткости, а также в хорошем зна нии местности. Я научился этому еще в детстве, когда
проводил долгие часы на берегу реки Шешуппе, отде лявшей германский рейх отЛитвы. Когда я подрос, то
начал заниматься мелкой контрабандой, часто перехо дя границу тайком от пограничников и таможенников.
74
При этом я научился подавлять в себе панику, стара ясь проявлять хладнокровие в самых опасных ситуа
циях. В конечном итоге я научился прекрасно ориен тироваться на местности, хорошо запоминая каждую
ее складку. Научился я и маскироваться. В детстве я
нередко воровал яблоки из фермерского сада и всег да старался вести себя осторожно, чтобы не попасть
ся хозяину сада, потому что если бы меня поймали, то мне грозила бы хорошая отцовская трепка. Мой отец часто болел и с шестнадцатилетнего воз раста янередко подменял его во время полевых работ
в поместье Фихтенхоэ. Мне приходилось пахать, ходя за плугом, запряженным четверкой лошадей. При сбо ре урожая зерновых я перетаскивал по триста мешков
зерна на второй этаж амбара. Это была трудная и тя желая работа. Тем не менее она сослужила мне хоро шую службу на фронте, физически закалив и помогая преодолевать многие невзгоды. Таким образом,
я
был в лучшем положении, чем иные изнеженные «ма менькины
сынки»,
которым
нелегко
приходилось
на
передовой. Таким образом, мое детство и отрочество, проведенные на германо-литовской границе, стали для меня своего рода предварительной военной под готовкой. Я вырос на природе и неплохо знал ее сезонные
особенности. Когда русские снайперы провоцировали меня, я никогда не подцавался на их уловки. Мне были понятны их намерения, уловки и их местонахождение.
Снайпер должен знать малейшие особенности приро ды и поэтому сразу видит, что в ней естественно, а что
носит искусственный характер. Способность распо знать такие мельчайшие, но очень важные детали, ча-
75
сто позволяет снайперу спасти свою жизнь. Снайпер должен быть уверен в своем умении стрелять хладно кровно, точно и метко. Это приходит за счет опыта и
нескончаемых тренировок. Необходимо также и уме ние держать себя в руках, быть свободным от физи ческого и нервного напряжения. Нервозность стрелка передается винтовке и оптическому прицелу. Кроме того, я никогда не курил, даже на фронте.
21
ноября
1944 года
меня наградили знаком «Снай
пер» З-й степени. К этому времени я уже давно пре
высил квалификационную норму в
60
убитых . Мне вы
дали предварительное свидетельство за снайперские
достижения, но сам матерчатый знак, пришивавшийся к мундиру, я так никогда и не получил.
Знак «Снайпер. С золотой окакrОВКОЙ
76
Распоряжение Гитлера об учреждении знака «Снай пер»
(SchargschGtzenabzeichen)
было опубликовано в
газете «Альгемайне Хеерсмиттайлюнген»
7 октября 1944 года.
Приказ Адольфа Гитлера об учреждении знака «Снайпер. трех степеней
77
7
сентября и
ПРИКАЗ ФЮРЕРА N!!З4.
ПРИКАЗ ФЮРЕРА 0& УЧРЕЖДЕНИИ ЗНАКА «СНАЙПЕPlI Фюрер, Ставка фюрера
1. Учитывая
20.08. 1944 г.
важность роли снайпера на линии фрон
та и признавая его заслуги перед отчеством, я учреж
даю знак «Снайпер» для частей Вермахта и войск СС.
2.
Исполнение данных положений возлагается на
генералов пехотных войск и начальника Генерального штаба армии. Адольф Гитлер
ВО ИСПОЛНЕНИЕ ДАННЫХ ПОЛОЖЕНИЙ, ИЗЛОЖЕННЫХ В ПРИКАЗЕ ФЮРЕРА ОТ
20 АВГУСТА 1944 ГОДА,
КАСАЮЩИХCSI УЧРЕЖДЕНИЯ ЗНАКА ссСНАЙПЕРl1 Знак с