Гипертекст истории

Лаборатория Метаф изических Исследований

Б.Г.Соколов Гипертекст истории

Санкт-Петербург 2001

ББК 87.3 С59 Ра б ота в ыполнена в рамках проекта, подд е р ж анно г о РГНФ Х!! 99-03-1977 а

СОКОЛОВ Б.Г.

Гипертекст щество,

ИСТОРИИ.

2001.

-

193

-

СПб.:

Санкт-Петербургское философское об­

с.

М онография посвящена проблемам истории, истории ис­ тории и философии истории . В ней да н а н ализ историч еской размерности сознания и текущего состоян ия европейско й мен ­ тальнос ти в ситуации «конца истор и и·); в ней предста вл е но обосно вание но в ой методологии выстр а ив а ния исторического повество в ания , и спользующей гипертекстовую модель и м уль ­ тимедийную схе му выстр аив ания исторического м атери ала. Книга адр есо вана ч итателям интерес ующимся пробл ема ми истории, философии истории .

ISBN 5-93597-037-6

Соколов, 2001 © Санкт-Петербургское философское общество, 2001 © Б.Г.

Содер:жанuе

Введение 9

Часть I Истина в истории

15

Глава 1 Две и сто ри и Прокопия Кесарийского

17

Глава II Истина и история: входы

24

Глава III Со-бытие и событие в истории

30

ГлаваIV М етафизика Истины

55 Глава V Истина в и стории

68

Часть 11 История об истории.

75

Гл а ва 1 Вопросы об истории

77

Гл а в а II Время, когда существует история и время , когда не существует истории

81

Гл ав а III «Взгляд,>

И эйдетика 92

Гл ав аN История и истории

101

Глав а V Конец истории: история С конца. Христианство и и стори ческая перспе ктив а

122

Глав а VI Со временное состояние истори ческой ра з ме рности

140

частыII Гипертекст истории

157 ГлаваI Тезис изадачи

1 59 ГлаваII Конец: Переход от модели знания к модели информации

161 ГлаваIII Информация, исторического взгляда

170 ГлаваIV Методология конца истории

181 ГлаваV Пример гипертекстового построения истории

190

Пр едисловие

Кьеркегор как-то сказал: « .. .ибо не стоит труда вспоминать о том прошлом, прошлое не способно стать действенно настоящим, хотя бы на­ стоящим в нас, если оно умерло окончательно и бесследно, ществует история, смысл существования исторического повествования? В воскре­ сении забвения и ничто, человечестве? В чем тогда мы можем обнаружить смыслставших в неуловимом настоящем бестелесными собы тий? Зачем мы удерживаем в нашем мыслительном горизонте ижизненной ор­ бите собы тия и мы сли давно минувших дней, еще до всяких научных рассуждений ценность прошлого: дательную, пропедевтическую, Вопросы , го ответов. Несмотря ни на что мы продолжаем вспоминать давно ми­ нувшее, мысли. вится настоящим, давно ушедшим, приобретает черты прошлого. сопереживание истории, крепкой цепью?) не только с давно умершими людьми и давно исчезнувшими событиями,

живет и котороеуже ушло.

I

Кьеркегор С. Страх

и

трепет. М.,

1993. С. 32

Предисловие

10 связь не только времен, ной')

«спи­

«стоит') всемирная история. Но если в лю­

бой истории есть тотальная, ческом сознании обладаем давно «откры ты м), рабством тоталь­ ны х структур?

Опять

недоумение,

История бы ла, ла, десного) история будет? Ясно, лась в античности, идеалом научности, исторический

горизонт

современности

тематизирован

по­

иному. - это «дело,) современной культурной традиции. горизонта всеобщей истории произошла не такуж давно. почему подобны йгоризонт истории стал виден, виден лишь в наши дни, исчерпаемости, веские причины . Историю не только читают и пишут. Испокон веков молодое поколение штудировало исторические анналы . рию все, нальной сфере никогда не соприкоснутся с историей. же из века в век история входит в круг дисциплин, подаются еще в школе? Почему история занимает в системе вос­ питания прочное место, тить человека, сти преподавания истории? И это странно. чения истории сомнительна: бы ть, страхует на поучительны х примерах от ошибок? Но мы знаем, что мало кто может научиться предвидеть, но минувших поколениЙ. А относительно «страховки» от оши-

предисловие бок народная мудрость говорит о том, что сколько бы нам не го­ во рили, не ставили в при мер , не п редостерегали , все р ано мы их соверш и м: ошибки нужно совершать самому. Может быть, даже « поучительные·> исто ри и лишь высвечивают то, где мы должны « с поткнугься» . Вреда, пр авда, от изучения истории нет никакого. А для « мыс­ лительного аппар ата» и зуче ни е истории может б ыть даже по­ л езно: тренинг памяти. Опять вопросы ... Так или иначе, все эти вопросы пр едварительно очерчивают ;гот круг проблем, которые будут ра сс матриваться в это й книге. Эта книг а об и стории , р ас суждение об истории, история об и с­ тории. Заданные вопросы прокладывают и предсказывают ос­ новную « сюжетную л инию». Набрасывание основных ориенти­ ров, однако, происходит с двумя оговорками. П ервое: о че ртание , п роведенное этими вопросами, не должн о схлопнуть поле воз­ можных и необходимых отклонений, и бо мы не только рас­ сматриваем исто рию и пытаем ся на основе анализа ее истории и те кущего « состояния» н ащупать оп ределен ную матрицу по­ строения и « осмысления » историч еского материала . Предлагае� мая в конце книги матрица-методология исторического описа­ ния, обладает, на наш взгляд, открытой и достато чно комфорт­ ной для иного взгляда н а историю моделью « вхождения». Пред ­ лагаемая матрица г ипертекстового построения ИСТОРИ':lеско го материала не только отвечает совре менным « требованиям» (ин­ терне-г, гипертекст, мул ьт им еди я), но и может соединить в еди­ ном гипертекстовом п ростр анстве взаимоисключающ ие подхо­ ды к историческому осмыслению, которы е , кстати, придадут ей лишь большую объемность и история и ли исто рия науки, живописи, лите­ р атуры и т.п., а, пожалуй, исторический вз гляд, Т.е. взгляд, вы-

11

12

Предисловие страивающий и тематизирующий историю как таковую, без от­ носительно о какой истории идет речь. Поэтому мы будем ис­ пользовать материал, преимущественно связанный с «эйдети­ кой.), а таюке тот, который ближе нам по роду профессиональ­ ной деятельности, а именно история философии и культуры. При этом мы отдаем отчет, что предлагаемая гипертекстовая матрица построения истории относится к своему времени и с ним тесно сочленена. Мы предлагаем модель построения мате­ риала истории с определенной позиции, которая обусловлена своей пространственно-временной и культурной окружностью. Эта окружность, «круг земной'), имеет определенную центрацию. Причем центрация в каждых культурных образованиях может быть различна. Именно она позволяет нам удерживать как един­ ство мира, так и единство познающего этот мир сознания. Од­ нако в этом исследовании, а вернее, в той методологии, которая получает оправдание благодаря этому исследованию, историче­ ская окружность центрируется не на четко фиксируемую точку, Т.е. мы имеем дело с однозначно неопределенной, «плавающей·) точкой. Эта точка, позволяющая удерживать единство культур­ ного ландшафта и, соответственно, взгляда этот ландшафт кон­ ституирующего, является по сути своей трансцендентальным означаемым, Т.е. мы можем рассматривать ее не только как центр схождения перспектив культуры, но и то, что может по­ стигаться как смысл, означаемое «круга·) земного. Мы назовем ее точкой «маятника Фуко·). В этом исследовании «маятник Фуко·) не указывает на единственно верное направление, но готов ука­ зывать на все ('части

CBeтa�,

ибо лишь тогда мы получим объем­

ность взгляда, а не традиционный взгляд, выстраивающий все лишь с точки зрения своего пространственного, временного и культурного положения. Точка, на которую указует гипертекст не претендует на тотальность или всеобщность, некую обяза-

13

Предисловие тельность, что постоянно пытается воспроизвести любое исто­ рическое исследование. Поэтому мы можем утверждать, что эта воображаемая точка, точка в первую очередь центрирующая и придающая единство сознанию, а лишь во вторую - единство миру, взята и случайно, и

не случайно. Взята в этом исследовании она для всех, кроме

меня, скорее всего случайно, ибо мой контекст и мое сознание, центрация моего контекста и моего сознания могут быть оце­ нены другим как случайность. Это, конечно, не значит, что во взгляде другого моя интенция взята целиком произвольно или Бога, таким взглядом об­

ладает?) случайным, для меня полностью закономерно. Просто в данном исслеrювании я не встаю в ту позицию, которая претен­

дует

на обладание абсолютным знанием места, на которое ука­

зывает (,Маятник Фуко·>, на единую и потому тоталитарную точку зрения и на единый открывающийся горизонт. Моя, как и впро­ чем любая, позиция - целиком ситуационна и со-бытийна и, со­ ответственно, не претендует на обладание истинной. Истина не данность, которую мож но схватить и удержать на одном мес­ те.

Столько

удержать

и

поколений

мыслителей,

пророков пытались

ее

зафиксировать, неужели кто-то это сможет сделать

именно здесь и сейчас? Полагать подобное, скорее всего, доста­ точно наивно. лютная

Да и живем

истина

мы в век, когда , абсо­

представляется

просто-напросто

абсурдной.

Может быть, это следствие изначальной ошибки в определении истины, ибо истина, став окончательной, попахивает трупом. Но об этом нам еще предстоит поговорить. Выстроенность, определенная тотальность смысла книги, диктующая определен ную структуру,

в особенности если это ка­

сается истории философии, должна, без сомнения, присутство­ вать в любом осмысленном труде и исследовании, но необходи-

14

Предисловие мо отда в ать себе отчет о тех пределах навязывания нашей цел и­ ком ситуационной и со-бытийной точки зрения, которую мы можем в нести в историческое повество вание. Сюжет этого исследования - философия истории и культу­ ры, а значит история идей и собственно история. Исторический горизонт - вещ ь в общем-то случайная для цивилизации. М ожно «жить.)

И

б ез истори и, Т.е. не « раскрашивая·), не « маркируя- вре­

менное странс тви е человека и чело вечества. Забегая немного в перед, мы можем сказать, что исторический в згляд, историче­ ское сознание присутствует лишь тогда, когда есть прежде всего некое цементирующее начало, некая центрир ующая точка, как бы она ни называлась. В одном месте мы ее назовем маятником

Фуко,

как это сделал У. Эко, можно ее назвать и трансценден­

тальным означаемым - от этого суть данной «точки·) не изме­ нится. Соответственно, есть и raison d'etre этой воображаемой точки, функционального топоса историческо го взгляда или сознания, его опра вдание, ибо как гласит закон достаточного основания - ничто не существует без достаточного основания его существования. Но оправдание это всегда со-бытийно и си ­ туационно, Т.е. оно присутствует здесь, теперь и для меня . В ка­ кой мере это для меня есть для другого, решать не мне.

Часть

I

Часть I Истина в истории

Глава I Две истории Про копия Кесар ийс кого

Вот, что заявляет

первых строках» своего труда позитив, В другой - негатив. Понят­ но, что совместить обе довольно трудно, ибо речь идет пример­ но

с\б

одних и тех же событиях. Если бы мы имели два текста,

прю .fадлежащие различным историкам, то «совмещение,> можно бьшо осуществить довольно просто. Например, первая «пози­ ТИВШ [Л,) история написана исто'риком,

бьшо восхваление существующего строя и василевса, а вторая

-

ИСТОРИR:ОМ, который, принадлежа к другой «партии,), придержи­ вался Д. '1аметрально противоположных утверждений. Но ведь дело в т( 'м, что обе истории написаны одним и тем

же

челове­

ком! Написанные одним и тем же историком две диаметрально противоПl :'ложные по

духу

истории «вопиюще,) противоречат

друг другу. Конечно, можно попытаться совместить «все что угодно,> со «всем что угодно,), но если речь идет О событиях, на­ блюдавши;сся одним и тем же человеком в одно

5

и

то же время, то

Прокопий Кес�'рИЙСКИЙ. Тайная история I П рокопий КесариЙскиЙ. Война сами. Война с вандалам и. Тайная история. м., 1993. с.337.

с

пер­

21

Истина в истории хотелось бы увидеть единую, по крайней мере по интенции, ис­ торию, сохраняющую, без сомнения, и дрейф в позиции, соот­ ветственно,

в

угле зрения самого автора. Хотелось бы большей

определенности, например, в характеристиках действующих лиц. Каков кесарь Византии - кара Божья или заступник Божий? А его жена - фурия или схимница? Жизнь, как говорит народная мудрость, гораздо сложнее и «цветастее», а черно-белый, без по­

лутонов, рисунок

С

трудом можно окрестить «копией реально­

сти». Однако в отношении «оценок» прокопия хотелось бы по­ лучить большую определенность, ибо, как гласит старинное ло­ гическое правило: невозможно об одном и том же

в одном и том

отношении говорить противоположное. Прокопий высказывает диаметрально противоположные мнения, которые не могут быть одновременно истинными. Значит, он в каком-то сужде­ нии говорит неправду или попросту лжет. Или мы должн ы со­

гласно требованию закона достаточного основания найти по­ ложение, которое объединяет два диаметрально противопо­ ложные высказывания. Но вернемся к двум историям Прокопия. Говорит ли правду Прокопий? И когда он говорит правду - в «Тайной истории» или

В «Войне С персами»? Велик соблазн поддаться незатеЙJIИВОМУ искушению и сразу же вынести вердикт на основании следую­ щих соображений. В «Войне с персами», а в особенности в «Вой­

не (' вандалами», Прокопий находится «при службе», он, из-за

боязни ли, или из-за царящего в Византии лицемерия и лжи, как царедворец загнивающей империи, скорее всего «кривит ду­

шой»,

льстит

И

приукрашивает события. В «Тайной истории» же

он говорит правду, поскольку ничего «внешнего» его уже не сдерживает, ибо пишет он свой «пасквиль» (так иногда оцени­

вают его «Тайную историю» некоторые историки Византии) ЛИШЬ для себя самого, - как и его покровитель Велисарий (мно­

гие историки с чи таю т , что он смотрел на события «глазами Ве­

лисария» ) - он «от.лучен» от власти и возможности влиять на

Часть !

22

описывае мы е со б ытия. Соответств енно , в это м с лучае он м ожет со блюдать хоть какую-то о б ъективность, те м б олее, что он сам со страниц своего труда заявляет нам о том , что «вс ю» правду он м ожет сказать лишь сейчас, до этого м ом ента он вы нужден бьm из-за опасений ее скрывать. Итак, тай но е становится явны м в «Тайной истории » . Н о насколько это явн ое соотв етствует р е ально му положению дел в Византийской имп ерии ? Если мы постара емся со блюсти «о б ъективностЬ», то м оже м в след за многочисл е нными истори­ ками-византистами того периода утверждать , что вр е мя п равл е­ ния Юстиниана - это вр емя , которо е можно оц е нить как отно­ сительный расцвет имп е рии. Даже е сли б ы в то вре мя н е бьmо б ы создано и совершено ничего иного, как создани е «Коде кса Юс тиниана », то и этого хватило б ы с лихвой, что б ы эта эпоха « вошл а В и стор ию�. Без сомнения , « трудносте й» хватало в Визан­ тии в то вре мя , но когда их н ет? Что же касается нравстве нности , то можно се бя спросить : когд а она бьm а у власть преде ржащих ? И м ожн о ли на основании «падения» нравов ве рхуш ки выносить

осуждающие оценки вс ей эпохе? До п адения Визан тии бьmо еще достаточно дале ко - по чти что тыIячаa лет. Да , Юстиниан не «святой» , но И не бездарь в управлении имп ери ей, те м паче, что государственная деятельность вопр е ки ч аяниям моралистов н е поля нка высокой нравств енности и порядочности. Увы , так б ьmо, и трижды «увы», так будет и впредь. Да, варвары те снят им­ п ерию - вр е мя тако е, но вс е ми правдами и н е правдами им пер ия отражает их ожесточенные наб еги , сохраняя для с е бя и , кстати ,

для потомков , остатки антично й цивилизации. итак, мы м оже м пр едварительно подв ести ч ерту под двумя истор иями П ро копия Кесари Йского. Получается странная кар­ ти на: П рокопий, когда он говорит правду в «Тайной истории», не

говорит ее

(и б о мн е ние Прокопия о загнивани е имп ер ии н е

«совсе м» согласуется с данн ыми из других источников), и , на-

23

Истина в истории против, когда он «кривит душой» В «Войне С вандалами» и , заботили историка Прокопия Кесарийского, ибо для него не это главное. для нас же в этой работе вопрос об истине в истории непраздный, ибо лишь ответив на вопрошание об ис­ тине, о применимости ее к историческому повествованию, мы сможем обозначить и определить специфику этого (·рода·> рас­ сказа, . И здесь мы сразу укажем направление, в котором нам пред­ стоит двигаться. История - это всегда интерпретация, это всегда ,

взгляд, определенным образом выстраивающий так называемые фактыI' следы. Укажем, и пока оставим этот маршрут, ибо об этом

У нас еще не раз пойдет речь... Прежде чем двинуться дальше, еще раз - как некий рефрен и приглашение к дальнейшему движению - зададим вопрос: что же на самом деле происходило в Византии времен Юстиниана? К сожалению, этот вопрос порождает скорее не ответ, но еще целое вопросов, ибо:

Истина в истории 1. В этом вопросе, как и в любом другом вопросе об истории

и историческом событии, может содержится двусмысленность, «многосмыслснность,), котор ая поз воляет отв ечать одному и

тому же ч ело веку не

т

олько по-разному, но и, возможно, обма­

нывая говорить правду, а говоря правду лгать? В едь именно это,

по-видимому, делает Прокопий ... 2. Возм ожн о, мы оказ ываем ся перед тем «фактом·), ЧТО дейст­

вительность всегда сложнее, чем ее рефлексия, ее описан ие , по­

этому

мы всегда имеем дело с неполно то й данных, что делает

любое историческое о п ис ан и е

3. Наконец, сам вопрос

о

из начально ущербным и т.п.

действительн о происходящем мо­

жет оказаться неправомерным, « некорре ктн о ·) поставленным, и, с оответственно, вызывать «некорректный.) ответ, как свое отра­

жение, как свое эхо.

4. Возможен и следующий вариант: реал ьное историческое событие - война ли с персами, французская ли революция - не­ что подобное кантовс к о й вещи самой по себе (ноумен), которая,

возможно,

и

существует, и о

к оторой (опять же во зможно) мо­

жет судить иной, нежели человеческий, рассудок, но которая не может

никогда быть

по

з н ана с помощью тех познавательных

средств, которые доступны человеку.

5. Если уж зашла речь о Канте, то мы укажем и на следующий ход: «антиномичность') ответа-описания исторического собы­ тия

- это нечто подобное антиномиям, в которы е с неизбежно­

стью впадает раз ум, Т.е. возможна и в отношении исторической рефлексии та ситуа ц ия, когда чело веческая познав ательная спо­

с обность, явно выходя за пределы возможного опыта , Т.е. теряя единственно-устойчивую почву под ногами, выносит протИво­ положные и противоречащие друг другу суждения . Понятно, что

в отношении исторического события такой ход рассуждения в принципе правомерен, ибо любое прошлое, даже если оно за­ креплено и зафиксировано в своих следах, все же прошлое, Т.е.

то, что уже не существует.

25

26

Часть ! Подобных вопросов, ясно, гораздо больше... Поэтому пока оставим их и еще раз поставим вопрос о происходящем во вре­ мена Прокопия Кесарийского, но немного по-другому: возмож­ на ли истинная и адекватная рефлексия об исторических собы­ тиях? Причем такая рефлексия, которая обладала бы норматив­ ным, общеобязательным характером

для всех « времен И наро­

дов». Иначе говоря, речь идет о примеНИМ9СТИ понятия истина к историческому описанию, историческому повествованию - Т.е. вопрос об истине в истории и истинности истории. Возможна ли она вообще в историческом дискурсе? Чтобы ответить на этот вопрос, нам необходимо поставить вопрос о самой истине, ибо понятно: что толку рассуждать об исТине, когда может ока­ заться, что понятие истины вообще не применимо к историче­ скому описанию. Но прежде мы обратимся еще раз к «казусу» Прокопия Кеса­ рийского, поскольку в нем есть еще один момент, который мы должны, прежде чем перейдем к истине, прояснить. «Тайная ис­ тория», В большей степени чем « Войны С персами», содержит не только историческое повествование, но и оцен'К(У происходяще­ го. Прокопий не просто «калькирует» события, он выносит о персонажах оценочные суждения, а в данном случае эти оценки негативные, осуждающие (в отношении Феодоры, василевса Юстиниана и пр.). Иначе говоря, Прокопий, да и любой историк, не просто описывает события «давно прошедших дней», но опи­ сывает их, вынося суждения. Посредством суждения он осущест­ вляет описание, определение в идеальном вербальном мире, мире мысли реального события. В любом случае эти суждения, понятно, ориентируются на выносящего эту оценку, Т.е. облада­ ют вполне определенной центрацией на пишущего историю. Оценка служит в этом отношении мерой, которой пользуется историк Через

эту меру он и отмеряет историческую значи­

мость, что, кстати, и позволяет одному событию попасть

в ра-

27

Истина в истории курс взгляда историка, а другому - оказаться в точке слепого пятна, Т.е. оказаться «вне игры. исторического повествования.

Подобная ценностная перспектива с необходимостью отражает все те MOMeHТbI, которые характеризуют констекстуальность описывающего события историка: от его биографического уни­ версума до экзистенциального горизонта его личности. Исто­ рия пишется не отстраненно, но со-бытийно, Т.е. в том этого п р едложе н ия; она как бы

Часть /

36

про рис о вывается «над» И « внутри » написанных строчек, витает нап одобие «духа» вне « материально г о тела » . Реч ь , по вторя ем, идет о

смысле

написанног о, к ото ры й, к онечно, со суще ствует,

« с о- бытийствует » с материальными ко мпонентам и , возможн о, паразитирует на брут альной материал ьности, но все же имеет достат о чно автономное, если не сказать подчас « па раллельн ое ·> существо вание. Смысл оказывается « тождестве нным » , если из­ меня тся мн о гие материальные ф акторы: будучи нап исанно й от руки, напечатанная в другом издании и т.п . ф раза Ни ц ше сохра ­ няет св ою самотождестенность, хо тя могут изменитьс я и то п ос, и язык, И время « выхо да» издания и т .д. П одобное, кс тати, имеет место и в отн ошении любог о исто ­ ричес ко го с обытия: будучи оп исанным лишь «матер иальн ым·> образом, со бытие утрачивает св ою подлинную спе цифику, а именно смысл, который мы пытаемся прочесть , восста новить в отношении с о бытия эт ого отрывка. С колько бы мы не нагро мо­ ждали ф акто ло гические описания п о до бного события , оно, это событие о т этог о не окажется проясненным . М о жет случиться о братн ое: ф раза о кажется « погрязшей,> В « деталях ·> , утр атив са­ мое существенное и важное для исто рич е ск о й размерн ости - а именно смысл, смы сл историческ ого свершения, который п ро­ ступает даже над явно манифестированной бесс м ысл ицей. Однако вернемся. к интересующей нас фразе. Нас захватыв-­ ет именно смысл фразы, если, конечно, мы хотим подо йти к са­

мому существенному в написанных с тро ках, что, как мы видели , обретается « вне » и « над» написанными или напечатанными бук­ вами. Мы, под ошли, таким образом, к силовы м поля м смысла, прост упающим над буквами, в ернее, проступающими с нашей помощью измерениями бестелесн о го смысла. И ными сло вами, через бестелесность смысла мы по дошли к смыслу и сто ри ческо­ го события фразы Ницше. П режде чем двинуться д алее, мы должны « осмот реться» И п одвести некот орые у же проявившиеся

37

Истина в истории

к фразе о

-

первог о возвращения (обращения) вечном возвращении Ф р.Ницше . Нам не дурно будет

итоги нашего первого акта

оглянугься на то пространство, в которое уже помещена эта фраза. Когда мы процитировали этот отрывок первый раз, то он еще не бьm достаточно интенсивно « инкорпорирован,> В ткань текста, не « оброс,> ходами и направлениями смысла, которые присутствуют

в

данной книге, он бьm еще достаточно чужерод­

ным элементом, возможно, несколько искусственно введенным в ткань рассуждений. Второе обращение к отрывку, второе воз­

�ращение цитаты уже отличается от первого, хотя, понятно, ци­ тируется тот же самый текст, набранный тем же шрифтом, на том же языке

и

тл; однако, он оказывается тесно связанным по

своему смыслу со всем контекстом уже нашего рассуждения. На­ пример, доминантная для данного отрывка идея вечного воз­ вращения «мелькает» то В одном сюжете, то в другом, вплетаясь различными гранями в общую смысловую картину нашего ана­ лиза: мы

возвращае.мся к возвращению.

И даже эта нетождест­

венность тождеств енного дублируется, как отсьmка, к самой идее вечного возвращения, как возврата З аратустры, который, чтобы оставаться тождественным самому себе, « поднимается вверх» по дороге, ведущей к сверхчеловеку... Итак, фраза Ницше: Я вечно возвращаюсь к э той же сам ой жизн и 1СаК в самом ве­ ликом, так и в самом .малом, чтобы снова учить о Вечном Воз­ вращении

Во-первых, этот отрывок, взятый из самой известной работы Фридриха Ницше (,Так говорил Заратустра., «включает» целый универсум Ьтсьmок, одна из которых направлена на автора дан;.

ной книги, по определенным причина,м процитировавшего

именно этот

фрагмент работы. Включенным оказывается, та­

ки м образом, не только (,сам текст» , но и та ситуация цитирую­ щ его, с его жизненным и уникальным : биогра­ фией, национальностью, профессиональной принадлежностью,

38

Часть ! наконец, определ енным пол о м и т. п. д о б ес конечн ости. Фраза не �повисает-> в б езвоздушном пр остр а нс тве « чисто го с мы сл а-> ска­ занного , но сразу же помещается в конкретную с итуацию . Далее, подобная п роцедур а оказывается применимой к читател ю , чи­ тающему цитату, его « универсуму-> . Во-вто рых, цитата Н ицш е - это н е просто отрывок, который бьm написан на клочке бумаги и опубликован уже после его смерти, как это б ьm о, например , с « печальн о -> известными афо ­ ри з мами, вошедшими, благодаря Элиза бете Фер стер- Н иц ше в �Волю к вла сти-> . Эта фраза б ыла « авторски - ко нтекстуальна ->. Н о что такое контекстуальность ? З н а менитое гер м еневтич е­ ское пр авило гласит, что текст нужно по ним ать через контекст, а контекст - через текст. Взятое б олее узко, это правило го ворит о то м , что фр аза не должна п они м аться ли ш ь чере з с амое себя, но через о бщую ситуацию � книги ->, Т.е . всего текстов ог о про­ странства . П ричем понимание п р о исходит как некое постоян­ ное мгно венно совершае мое биение рефлексии от текста к кон­ тексту, когда одно неопределенное (текст/контекст) определя ­ ется через другое, не ме нее неопределенное (ко нте кст/текст) . В результате м ы получаем кругов ое движение , « п о рочный-> круг, который через вза имооп ределенность дает в оз можность как понимания, так и постоянного и постепенн ого определения вначале компонентов. Вз ятое же б олее широ­ ко , подо б ное правило (текст/контекст) г о во р ит о то м , что по ­ нимание фр азы - а это и есть в конечно м итоге с а м с мысл суще ­ ствования данной фразы, Т.е . по сути и начал ьная и финальная причина - должно проходит через (,круго в о й-> маршрут, затра­ гивающи й не тол ько книгу, нап ри мер, , но и сам ого автора книги , Фридр иха Н ицше, его эпоху, историю мысли , политический контекст и т. п . Фр аза , таки м о бразом н а­ чинает (· з ахватьrвать-> все пространство культурн ог о контекста,

Истина в истории

39

манифестирующего, в свою очередь, себя через нами цитиро­ в анную фразу Ницше. Итак, через фразу о вечном возвращении Ницше могут про­ ступить и иные письмена времени немец кого мыслителя. Б олее того, может быть проявлен весь культурный конте кст его эпохи. На писанный, напечатанный и прочитанный фрагмент опреде ­ ляет пишущего эти строки, читающего, автора цитаты, кул ьтур­ ный конте кст, книгу «Та к говорил Заратустра » и т.п. Эта фраза дает возможность, так с казать, замкнуть на себе круг земной, центрировать на себе весь универсум культур ы. При этом нужно учитьrвать , что определяемое ссылается на определение, а оно, в свою очередь, на определяющего и

-

возвращается

к своему

началу. « Возвращается К своему началу» - означает, что мы уже с са ­ мого начала в наше рассуждение о со-бытийности историческо­ го события включили идею

вечного возвращения ,

а фр аза не­

мецко го « нигил иста» , которая, по идее, начинает наше рассуж­ дение о со-бытийности, на самом деле лишь его п родолжает, как, впрочем, продолжает идею вечного возвращения сама си­

туация читатель/писатель, ибо эта связка «вечно возвращается» . Ситуация вечного возвращения дублируется и потому, что, в данном случае, мои служебные обязанности » лектора - по­ скольку я иногда возвращаюсь в своих лекциях к наследию Ницше - провоцирует

.мое вечное возвращение

к Н и цше. Как

лектор-преподавател ь я, таким образом, вечно, в нетождествен­ ной тождествнености возвращаюсь к студентам, чтобы учить их о вечном возвращении Фридриха Ницше . Вечное возвращение Фридриха Ницше для меня означает и в оз врат самого Ницше, и возврат к ситуации изложения учения Фридр иха Ницше о веч­ ном возвращении. Чтобы

вернуться

к нашему рассуждению, прочтем еще раз

то , что с казал Ницше об идее вечного возвращения.

40

Ча сть ! я вечно в озвращаюсь к этой :нее само й жизн и как в самом ве ­ ком, ли так и в самом малом, ч то бы снова учить о Вечном Воз­

вращении для того, чтобы подойти к самому существенному, как мы выяснили, к смыслу сказанного Фр. Ницше, вдумаемся в смысл этого отрывка, помятуя, что написанное немецким мыслителем уже приобрело для нас другое значение, .«добавочныЙ смысл» , который привнесен контекстом рассуждения уже другого авто­ ра (автор этих строк), уже другого текста (данная книга). слов. Слово должно быть понято как часть предложения, а предложение по­ стигается, исходя из смысла слов, - этого требует герменевтиче­ ский круг. Слова не могут быть постигнуты изолированно и « сложены'> В предложение, речь всегда идет о согласовании, ко­ гда каждая часть речи, выполняя свои функции, согласуется с другой частью, и благодаря этому получает свою определен­ ность. Конституирование

смысла слов происходит как со­

бытийствование внутри целого - предложение, в свою очередь, C с мыслом, И пре­ жде всего - ибо это предмет данного исследования - в сфере исторического постижения) осушествляется как бесконечный, проективный процесс взаимоотсьmок, взаимоопределениЙ. В результате подобного процесс а взаимоотсьmок мы получаем открытую как « внутри,>, так и « вовне'> подвижную структуру, мы продолжаем-начинаем описание, которое в свою очередь « впи­ сывается,> в бесконечно продолжающийся и возрождающийся акт со -конституирования со-бытия события.

Второе. Мы уже столкнулись в наших рассуждениях с тем обстоятельством, что человеческая реальность оказывается идет ли речь о фразе или историческом казусе - вписанной в со­ бытийную структуру. Мы продолжим рассмотрение событийно­ сти и во втором сюжете, втором ракурсе взгляда на фразу не­ мецкого философа. Слова, сказанные Ницше, будучи взяты п о отдельности - это не некие монады-индивидуальности, но то,

41

Часть !

42

что использует каждый говорящий в своей речи, что понимает любой читающий. Понимание смысла с необходимостью отно­ сится к этой области (,всеобщности,> и интерсубъективности, ибо если бы автор использовал свой собственный, в точном значении этого слова язык, то ни О какой коммуникации, ни о каком сообщении речь не могла бы идти. Слова, используемые Ницше (мы, конечно, отвлекаемся от того факта, что текст нами цитированный - это перевод, Т.е. аутентичное звучание отрывка иное, иначе говоря, мы имеем дело уже с определенной интер­ претацией), обладают всеобщностью и сообщаемостью, Т.е. они как «характеризуют,> фразу Ницше, помогают нам дешифровать вложенный в нее смысл, так и одновременно отсьmают нас ко всему универсуму языка, где они входят в состав других фраз, предложений, книг. Фраза, таким образом, оказывается на (·пе­ рекрестье,> идеально-вербального универсума, куда (·забежали,> .

слова постоянно нами цитируемой фразы, где эти слова были зафиксированы Фридрихом Ницше. Подобным же образом сло­ ва «забегают,> и в нашу книгу, в наш разговор и т.п. Слова, фикси­ рующие, означивающие смысл, оказываются входами в универ­

сум всеобщей речи, всеобщего смысла, всеобщей коммуника­ тивной среды, что позволило, возможно, рассматривать Р.Барту в его знаменитой работе (·S/2,> любой текст как вход в единый текст, единую книгу, в которой звучат, по

сути , несколько голо­

сов, несколько кодов, использующие любой текст, в том числе и текст Ницше, как свою манифестацию.

Третье. Фраза Ницше - это не просто фраза; она, понятно, имеет своего автора, соответственно мы обязаны включить в наш анализ как вполне «равноправное измерение,> смысла лич­ ность самого « великого бунтаря,>; ибо,

в

конечном счете, именно

Ницше - « начальная,> причина существования этого текста. Текст сочленен со своим автором, и в этом отношении пара (·ав-

Истина в истории тор - прои з ведение » является сво е образным со -б ыти йн ы м кру­ го м опр едел е ния. Этот про цесс вз аи м оопределяемости текста и автор а выстр аивает, в свою очередь , целую всел енную отс ыл ок, и б о и автор , и текст не даются нам как нечто суб станци он аль ­ но е, как из века данная монада . Итак те кст « с с ыл ается '> как н а свою опр еделенность на своего автора, а автор может б ыть по сти г нут прежде вс его ч ерез текст. В свою оч ередь и автор , и текст вы страивают свою с о ­ бытий ность. Р ассмотри м эти две сфе ры.

1.Сфера автора. Те кст н апи с ан Фр идрихо м Н ицше. Кто та­ ко й Фр идрих Ницше , кро м е как автор цитаты ? В о - первых, здесь м ожн о указать н а б иогр афически й контекст, которы й, п о нятно , н е и счерпыв ается хронологией - биографией, но вс егд а может стать как основой б иогр афического ром ана (что в отношении Ницше вполне о правдано), так и добротно го истори ко­ б ио г р афиче ского и сследов ан ия. Итак, Фридрих Ницш е - это немецкий мыслитель , жив ший в девятнадцатом в еке , филолог по о б р азованию , философ по при з ванию . Автор столь из вестных опусов как «Рождение тр аг едии из духа музы ки '>, «Так говорил З аратустр а» , «В е селая наука. , « П о ту сторо ну доб ра и зла . и т.д. Один и з пред ставителей так наз ыв аем о й «философии жизни '> (что , понятно, спорно). На нег о сс ьmаются как на идеолога фа ­ ши зм а (что тоже спорно) . Обладал достаточно плохим зд о ровь ­ ем . Бьm з нако м с Рихардом В агнеро м , п од впечатлени ем творче ­ ств а которого до статочно долго находился .. . Понятно , что каж­ дая «по з иция» - это целы й универ сум отсыло к, уни версум, з а ­ хв атывающий историч е скую ко нтекстуальность д евятнадцатого в ека в цело м и центр и рующей эту контекстуальность на лично­ сти Фрид риха Н иц ше . П редвосхищая изл ожение стратегии ги ­ п ерте кстового и зложения истории, укаже м в данном месте на­ ш его р ас суждения , что эта контестуально сть может б ыть (как,

43

44

Часть ! впрочем, и все сферы со-бытийности как указанной цитаты, так и л юбого исторического события) выстроена с помощью сис­ темы гиперссьmок, которую испол ьзует современная мультиме­ дийная стратегия компьютерной организации текстового мас­ сива. Почему именн о гиперссылочная стратегия? Во-первых, де­ ло в том, что связь любого «факта» в с о -бытийн ой структуре в цел ом произвол ьна и производна от вы б ранной позиции « ком ­ поновщика» материала. Во-вторых, « объемность·> гипертекста, в противовес однол инейности о бычной организации текстового массива (книга) , позволяет, с одной стор о ны, отказаться от « то ­ талитаризма » книги, а с другой стороны, наиболее адекватно (конечно о «традици онной адекватности здесь речь не может

идти, поскол ьку предлагаемая стратегия ориентируется на про­ ективность) отражает « иде ал ьную реальность» л юбого события и смысл а, поскольку речь всегда идет о событии, к которому все­ гда причастен чело в ек

2. Сфера кпнтек.ста

me1CC1na. Контекстуал ьность и, соот­

ветственно , со-бытийность цитатыI не « замыкается» на культур ­ ном контексте как творчеств а Фридриха Ницше, так и всего кул ьтурного универ сума времени, когда он жил и когда писался текст, цитата из которого стала нашим рефреном. Ясно, что мы должны рассматривать не только контекст жизни Фридриха Ницше, но и бол ее широко - в есь кул ьтурный контекст, вклю­ чающий в себя, прежде всего, историческую разверстку. Через историчес кое измерение событийность контекста вводит тра ­ дицию, в которую « помещен» как цитированный отрывок, так и сам автор: цитата и автор цитатыI « вступают» В сферы истории литературы, истор и и фил ософии, истории идей и Т.П ..

2.1. Контекст идей самого Ницше. Прежде всего б егло рассмотрим контекстуальность произведения, из которой взята

Истина в истории

45

цитата, н о п од о пределенным угл о м анализа. Мы будем орие н ­ тироваться на « идеальную» сторо ну работы Фр идриха Ницше , т.е. рассматр ивать контекст иде й. Речь в цитате, напомню, идет о вечном возвра щ ении. Понятно, что идея вечн о г о возвращен ия в тв орчестве Фридриха Ни цше не является неким из ол ированным и самодостаточным целым, нап од о б ие л е йбницевской монады, не имеющей о ко н.

эта идея д олжна быть дана во взаим о связ и с

осн о вными рубр иками, темами его творчества, т.е. нижепере ­ численные темы-идеи творчества Фридриха Ницше, которых мы лишь вскользь косн е мся, находятся в тесной взаим освяз и . Они н е существуют из олированн о , напод о б ие разделенной на столбцы таблицы. Все темы « ссьmаются» друг на друга, о бр азуя причуд.;'Iивый интеллектуальный хоровод или, другими словами, неки й линкованный гипертекст: гов о рить о переоценке це н но­ стей нев о зможно б ез уп о минания в оли к власти, не касаясь идеи сверхчело века или нигилизма и пр.

В св о ю очередь,

при анализе

темы сверхч еловека или нигилизма нельзя не затронуть темати­ ку воли к власти уm и пер е оценки це нностей и т. Д. Может быть, мы поступаем н е с о всем удачн о , разбирая контекстуальность и, со ответственно, со-бытийность в это м разделе более подробно, чем в других. Но этому есть свое до статочно веское основание : именн о идеи и м ысл и Ницше сделали его « ц е нным,> для потом­ ко в, для автора этих стр о к, н о никак не вехи его биографии . Лиш ь благодаря о ригинальн о сти, глубине мысли, Ницш е при­ влекает внимание исслед о вателей, что привел о , в конечн о м сче­

те, к включению ег о цитаты и в данную книгу. Наконец, контек­ стуальн о сть мысли нам в этом отн о ш ении наиболее важна, п о ­ скольку нас инте р есует сфера смысла, сфера идеи, сфера , выхо ­ дящая за « брутальную» фактичность.

Вечное возвращение. Ко гда о бразн о гово рят о колесе исто ­ рии, подчас забывают, что кол ес о - это не только сп о соб движе ­ ния вперед, но и прежде всего движение в округ о си, движение на ме сте. Евр о пейская культура с ее взглядом, направленным в б ес -

Часть l

46

конечность пространства и времени, видит в этой метафоре то, что может и должна увидеть - лишь поступательное движение вперед. Но не надо забывать, что есть и иные взгляды, например взгляд древнего индуса, для которого в данном выражении ско­ рее всего , как несокрытость, имеет внутри

Истина в и стории себя многоуровневый процесс развертывания. Прежде всего, ба­ зой для движения отыскания сущности истины выбран первый «уровень» истины, или то, что представляется привычным для не обремененного философскими изысканиями человека, а имен­ но истина как правильность.

для этого определения сущности

истины характерно согласование: « Будь это вещь или предло­ жение, истинно то, что правильно, истинное - это согласую­ щееся» . Но согласующееся правильное имеет свое основание. Э'го основание, или то, что дарует саму возможность согласова­ ния и правильности, есть свобода. Поэтому следующий уровень постижения истины - это свобода. Свобода допускает бытие сущего к его открытому предстоянию. Свобода же, в свою оче­ редь, имеет суть своего бытия, которое раскрывается в динамике углубляющегося в основания всего сущего движения « вопроса об истине» . На этом « уровне» истина есть « высвобождение суще­ го, благодаря чему (т.е. высвобождению) осуществля ет себя про­ стота (открытость}> . В движении истины первый уровень исти­ ны, истины как согласования, оказывается, по сути, утаиванием истины: « Однако согласующееся есть не ничто, а укрытие суще­ го в ц елом. Как раз тем, что допущение бытия в отдельном акте каждый раз допускает бытие сущего, к которому оно относится, и тем самым доказывает его бытие, оно (Допущение бытия) ук­ рывает сущее в целом>}, При этом Хайдеггер говорит о согласо­ вании лишь как об отдельном акте допущения, которому, естест­ венно, противостоит допущение сущего в целом. Лишь при до­ пущении сущего в целом мы можем говорить, что несокрытость истины торжествует в своей « истине» . Но, уступив место сущему в целом, человек в системе Хайдеггера осужден на пассивно'сть и ложность « транслирования» присутствия сущего и бытия. Теперь, разобрав в общих чертах схематику развертьrвания истины у Хайдеггера, мы, прежде всего, тоже выделим несколько рубрик, уровней истины, а также динамику движения консти­ туирования истины.

57

58

Часть ! в отношении истины истинно то, что тот же Хайдеггер гово­

рит о гуманизме, а именно то, что cyrь истины определяется по­ ложением вопрошающего о ней. Сделаем лишь одно угочнение: мы говорим не об истине как таковой, ибо подобный подход, как мы только что замечали, неправомерен, не о предикате или субъекте, а о связи, о прилагательном « истинное·>. Истина как со­ гласование и истина как алетейя не субс�нтивированные сущ­ ности, а скорее процесс согласования, соотношения. Итак, гово­ ря об истине (истинности), мы должны учитывать общую схему согласования, которая задается историческим контекстом. На­ пример, В христианской традиции истинным является то, что согласуется с Богом, а следовательно, истиной является в конеч­ ном итоге сам Бог, устанавливающий (·правильную,> схему со­ гласования, а мы, люди, оказываемся причастными истине (т.е. оказываемся в истинной позиции в отношении Бога и мира) лишь в той мере, в какой нам доступно (·согласоваться·>, (,впи­ саться·> в волю Божию. Другой пример. В системе Гегеля, где «роль» Бога выполняет абсолютная идея, согласование осущест­ вляется со ступенями развертывния абсолютной идеи, с поня­ тием. для Гегеля истинно то, что соответствует своему понятию. Или еще один (.казус·>: Фридрих Ницше. для Ницше истинным является то, что обеспечивает наиболее оптимальное развертьr­ вание воли к власти. Истинно то, что ценно, то, что согласуется в своем движении с движением воли к власти. Иными словами, мы видим, что существо истины оказывается для разных эпох, для разных людей и разных мыслителей каж­ дый раз иное. Но при этом, все, что пытаются помыслить в своем различии разные люди и разные мыслители, тем не менее при­ надлежит к существу истинности и проявляет нечто существен­ ное для истины. Тогда речь должна пойти о том, как мы можем согласовать согласование, которое осуществля ется как нахож­ дение истины, увидеть истинное в движении истины.

59

Истина в истории М ы уже указали, что исти на е сть , грубо г оворя, истинное, Т. е . отно шен и е и с о гл а сов ани е . Но в лю бо м отношении и согласо­ в ании можно говорить о том, что со гласуется или соотносится, и о то м, как это согласую щееся или соотносимое соотносится. Понятно , что по скольку речь ид ет о той ситуации, в кото рую так или ин ач е включ ен ч ел ов е к, то согла сует прежд е все го человек, д ающий как р а з место этому согласованию. Итак, перв ое « дейст­ вую щее ли ц о'> - это сам человек, субъект, осуществляющий в своем созн ан ии акт согласован ия , сравниван ия и выносящий суждения , котор ые могут быть признанны как истинные сужде­ ния. По нятн о , что должно н аличествовать «простран ство,>, « ме ­ сто'>, В котором чел ов ек осуществляет это согласование. По­ скольку эта о перация ид е ал ьн ая, то она пр инадлежит эйдетике, простра нству мысли . Нако нец, акт согласования осуществляется в отнош ен ии некое го объекта . Таки м образом, мы зафиксирова­ ли три « сторо ны ,> р еаль ности, которые так ил и иначе участвуют в акте п орожд ен ия истины .

К какой же сфере принадлежит ис­

тина, в каком топосе о существляется исти нно е с огласован ие? Исти на не при н адлежит ни к одн ой из

отдельно взятой сфер

реально сти, но представляет собой о пр еделенную схему согла­ сования, которую можно « локализовать ,) , напр имер, лишь в эй­ д етич е с кой сфере р еальности, п ризванную со гласовать все три сфе ры р е аль ности : сферу э йд ети ки, сферу субъективности, сфе ­ ру внешнего мира. В этом с мысл е истина относится к тем поня­

тиям, которые служат для схемы координирования между дру­ гими понятия ми, внешними данными и судящим субъектом, с п о м ощью которого этот судя щий субъект согласует свои «субъ­ е ктивные,) д анны е с теми да нн ы ми, кото рые претендуют на все­ общую значимость . Дел о в то м, что в се указанные сферы не пр ед ставляют из себя из нач ал ь н о субстанти вированные образования, но взаимокон­ ституируются (ко н -ституи руются) в реально м жиз н и. Соответ­ стве нно , процесс ко н-ституиров ан ия пр оисходит как вз аимо-

Часть !

60

определение пер во начально не суб стаН1l1вированных и недиф­ ференцированных полей. ИС1l1на в данном процесс е маркирует СИ в ко нечном счете тоже) опр ед еленное взаимоотношение Э1l1Х сфер в процессе КОНС1l1туир о вания, а им енно взаимоот­ крытость и взаимосоглас ованн ость. Впрочем, с казать лишь об общем абри се взаимо откр ытости и вз аи м о с о глас оваННОС1l1 трех сфер реалЬНОС1l1 недостаточно, важнее всего - показ схема1l1КИ данной взаИМООТКРЫТОС1l1, маркирующи й процесс КОН-C1l1туи рования определенным об­ разом. Прежде всего, ИС1l1на - это не ста1l1ка, а подвижная « схе­ ма,), п ос кольку согласование, пр ои сходя щее в данном процессе, должно учитьrвать осо беННОС1l1 ко нституи ро вания всех с фер, не мо ryщих быть адекватно представленными вне процесс а: из­ меняющ аяся внешняя р еальность и ЭК-ЗИС1l1РУЮЩая субъекruв­ но сть. П одо бное согл асование происходит при преди цирова­ нии по нятием « ИС1l1на,) любых данностей, поскольку л юбая данность любой сферы не дается субстанционально , а кон­ ституируется. Схемати ка с огласованн оC1l1 взаИМООТКРЫТОС1l1 происходит

в эйдетичес ко м пространсгве , но вместе С тем согл ас ование о сущесгвляется индивидом, который н аходится в определенном и уникально м историческом, национальном, пространственном и т.п . то п осе. С оответственно , схематика согласования изна­ чально включает, а затем , с охраняет все осо бенности инди виду­ альн ого то по с а: КОНС1l1туи ро ванн ая сх ема ОТКР ЫТОС1l1 в эйдети­ ческо й сфере пер еводит в коммуника1l1ВНЫЙ модус СИ одновре­ менно делает всео бщим) индивидуальные ко мпонентыI ли чно ­ сти, выска зывающей ИС1l1нное суждение . Об истинном положе­ нии в отно шен ие какого -либо сущего мы можем судить не все­ о б щим о браз о м, но и ндивидуально, лично. В сеоб щн ость, кото­ рая свойственна э йдетике, лишь дел ает возм ожным пер едачу, ко ммуникацию ИС1l1ННОГО высказ ывания. При этом нужно по м-

61

Истина в истории н ить, ко нечно, что в сущность экзистенции заложен взгляд дру­ г о го, поскольку экзистенция из начально коммуникативна. Истинное высказывание, став через эйдетику и язык «достоя­ нием-) другого индивида, может стать и его « истинным·) выска­ зыванием в случае полного совпэдения топосов воспринимаю­ щ е го и стину и ее сообщающего, что, понятно, в идеале невоз­ м ожно: вряд ли мы можем допустить возможность совпэдения горизонтов двух, даже и принадлежащих одному историческому отрезку, и к одной социальной группе, к одной языковой среде и ндивидо в. Вместе с тем истинное высказывание всегда претен­ дует на общезначимость. Оправдана ли подобная претензия? Общезначимость

истины

можно

попытаться

обосновать

р азличными способами. Нам представляется наиболее близким

к реал ьному положению дел следующий. Общезначимость ис­ тинного угверждения (впрочем как и любого другого утвержде­ ния, претеНДУ1Ощего на эдекватную значимость у любого) бази­ руется на своеобразии топоса эйдетики, в которой, как мы уже говорили, происходит процесс постоянного согласования. Этот процесс формует и конституирует как саму эйдетику, так и по­ знающего субъекта и предлежащий ему мир. Эйдетика, претендующая на формальность и всеобщность своих данных, сформована и конституирована каждым индиви­ дом и представляет собой всегда ,

как и сам говорящий что-то ис­

тинное индивид. Истина (истинность) порождается и рождает­ ся, и это рождение есть свет озарения, когда (-все встает на свои места,), когда происходит момент раскрытия и со-гласия сфер реальности. Н о она истина (истинность) рождается как превос­ О хождение и опровержение другой истины. на рождается в му­ �ax

и в напряжении. Именно в момент порождения, когда она

(-юна,) и когда преодолевает сопротивление устоявmегося, она и есть (-собственно истина�. Истина есть открытие, она открывает открытость, мелькнувшую на миг. Истина, кроме того, экзистен­ циально не нейтральна, ибо она переживается и проживается. Н ет истины, которая лишь регистрируется. Скорее миг истины, Т.е. миг приоткрытости ясности, очевидности, это миг - то неза­ бываемое мгновение, когда, как гласит предание, Архимед во­ одушевленно восклицает (-Эврика!,} . Н о раз приоткрывшееся фиксируется, и тогда истина (-вступает,} в свою другую фазу. Ис­ тина (-взрослеет·}, становясь общепризнанной истиной, согласо­ вывая с основной своей сутью все предлежащее сущее. Став есть следствие этого. Истина должна про-явить , а не случайно выбранный акт согласования, в этом мы, пожалуй, согласимся с Хайдеггером. Н о истина про­ являет согласование.

Это

согласование может утаивать истину,

когда речь идет лишь об отдельном акте согласования, а не о по­ стоянном живом движении. Мы должны или нечто, могущее быть зафиксированным. Истина - это, прежде всего, откры­ тость, это разомкнугый процесс приоткрывания всех сфер ре­ альносги, учасгвующих в кон-ституировании; иными словами, в со-здании общего обживаемого человеком пространства. Этот процесс делает лю б ые сферы со-присугствующими друг друту, И взаимоустанавливающие друг друга. И поэтому все сферы ре­ альности обретают через открытость истины черть! друг друга, и эта взаимооткрытость, через луч присугствия,> иного, оформ­ ляет

их,

придает форму. Истина не может быть зафиксирована,

не может обрести « застывий'>> статус, особенно наглядно это можно увидеть в сферах, которые « включаются,>

В

универсум

смысла, а соответственно в постоянно расширяющийся и изме­ няющийся универсум интерпретаций и в порождения смысла. Смысл всегда в пуги, и истина следует ему в этом. Смысл и ис­ тина настолько тесно связаны друг с другом, что не MOryI быть помысленны изолированно: там, где мы имеем дело со смыслом, он проявляется. В своей проброшенной открытости, в свою очередь, невозможно говорить о бессмысленной истине, ибо истина сразу же в СJЗоем постоянном движении приоткрывания порождает смысл. Вернее сказать, истина всегда находится в смысле. Можно досгаточно парадоксально выразить это соот­ ношение следующим образом: смысл растворен в истине, а ис­ тина находится в универсуме смысла. Этот парадокс (когда обе « сущности,> включаются друг в друга) отражает реальный про­ цесс событийного конституирования.

70

Часть / реально, и не - реально . Р еально оно потому, что это не только синхронический срез всего мира, и ecrь и одновременно ее нет. Все зависит от точки мира, от культурного контекста. Иными словами, апока­ липсис истории может наступить в отдельно взятой стране, в отдельно взятом регионе. Но когда мы · можем говорить о том, что история все еще длится, а когда - что она завершена? Прежде чем дать ответ на эти вопросы, мы должны разобраться, а что, собственно, такое ecrь история? Иными словами, мы должны задаться вопросом об

универсальной истории, Т.е. том виде исторического повество­ вания, который является объектом изучения исторической нау­ ки, или, хотя бы, о том виде дисциплины, который, пускай в до­ вольно убогом виде, преподается в школах, вузах и т.п., который именно поэтому с необходимостью входил и входит в состав образования, Т.е. той процедуры воспроизводства культуры в це­ лом, что формует « образ·> нужного для государства человека. Теперь же обратимся вспять и посмотрим, а всегда и везде была история? Уточним, что речь не идет об истории как череде « реальных·> событий, про изошедших в различные периоды у различных народов. В данном случае для нас безразлично, со­ мневаемся мы или нет в том, что они имели место

-

для нас

су­

щественно другое. Задавая вопрос о том, всегда ли и везде ли бы­ ла история, мы имеем в виду следующее: БЬUIа ли свойственна

История о б истории и стория для « всех вре м ен и народов ·> как определенного рода п овеств о вани е, Т.е. описание, исп ользующее опр еделенны й спо­ с об « вы страива ния·> , компоновки и осмысл ения произош едших р еальных с обыти й . Поначалу м ожет показаться, что история как определенны й жанр, р од о писания суще ствов ала вс егда. По крайн ей мере мы зн аем , что « в о в с е вр е м е на и у вс ех народов ·> суще ств овало поня­ ти е « история'> . Но история истории рознь . Немно го по здн ее мы еще остан овимся б олее подро б но на з нач е ниях слова « истор ия·> . Н о уже сейчас мы хотели б ы ра зделить два с мысла, два « озна. ч аемых·>, которые з аключены в сл ов е « и стория·> . Речь ид ет о том, что, даже е сли речь идет об опис ан ии достаточно длительного временн о г о отрез ка , отн осящего ся к ун иверсальным совокуп ­ н остям тип а нация, го сударство и т. п ., то даже и в этом случ а е в терм ин е « и с тория·> нео бходимо различать хрон ологию, хрони­ рование с об ытий и со бств е нно говоря и сторию - в с ео б щую, универсальную историю. Без сомн е ния, во все вр е м ена сущест­ вовало с тре мл е ние з афиксировать в описании сл ед ы прои зо­ ш едших со бытий. И как правило, эту фи кс ацию им е новали ис­ торией. Мы предпочли бы им ено вать подо бный род деятельно ­ сти хр онир ов а ние м со бытий, вы стр аивание м хронологии. Чем же отличается хронирование от со б ств е нно истории? Хр онирова ни е со б ы тий , выстраивани е неко й та блицы, лето­ писи пр оизош едше го, чему хронист б ьm свидетеле м или о ч е м ра с с казали заслуживающие доверия свидетели - подоб ное з аня­ ти е и з в естн о с давних времен у вс ех народов, о бладающих пис ь ме нн остью. Со времен Дре вн его Египта и И ндии, Древнего Китая и и мперий долин Ти гр а и Ефрата суще ствовала потр еб­ ность в письменной и в ременной фиксации различных вех, з начител ьн ых с о б ы тий, с помощью чего хаос этих со б ы тий при об ретал вид порядка, « космос а·> . Шкало й фикс ации служили, как правил о, либо год, ли б о з н а чимые в жизни этноса со б ытия от четьrрехгод ового цикла олимпийских игр для др евн ей Элла-

85

86

Часть I1 ды до даты воцарения того или иного самодер:жца. Конечно, ча­ ще всего преподанная таким образом история (хроника) пред­ ставляет собой лишь перепись, временно упорядоченную лето­ пись, наподобие летописей Древней Руси, где события перемс­ жаются с разного рода морализаторскими рассуждениями.

От

подобного вкрапления суждений и заметок хроника не приоб­ ретает вид осмысленного и всеобщего целого, каковым является модель универсальной истории как таковой. Н о уже даже здесь мы имеем дело

с

определенной интерпретирующей деятельно­

стью очевидца, который эту хронику пишет, Т.е. уже здесь за­ ключено самое существенное в модели выстраивания описания временного странствования человечества. Ибо и в случае табли­ цы-хроники мы всегда можем задать вопрос: почему одно собы­ тие отражено в летописи, а другое - нет? Почему именно лишь определенного рода события - например войны, интриги царе­ дворцев, эпидемии - являются теми « объектами» , которые зано­ сятся в «книгу времен» ? Следовательно, уже при написании « объективной » хроники происходит определенного рода се­ лекция, выборка, которая отражает не реально значимое тече­ ние дел, но субъективную рефлексию пишущего хронику. По­ нятно, что дело здесь заключается в том, что субъективность, рефлексия из одной точки, каковая есть время и место летопис­ ца, и есть то свойство, которое отличает историю как таковую, « всеобщую» историю от той истории, которую мы немного ни­ же определим как историю-случай, историю-рассказ. Последняя, а именно история-случай, история-рассказ, как вид истории существовал всегда и будет существовать всегда. По крайней мере, пока люди будут говорить друг с другом, даже ес­ ли собеседник - воображаемый. Она { у

А.Шопенгауэра, в этой же - мы опять прибегнем к его « помощи->, НО уже с немного другой целью.

В самом начале произведения

« Мир как воля И представление·> А.Шопенгауэр говорит следую­ щее: «Тогда ему становится ясно и несомненно, что он не знает ни Солнца, ни Земли, а знает только глаз, который видит солнце, руку, которая осязает Землю; что окружающий его мир сущест­ вует только как представление, т.е. по отношению к другому, к представляющему, который есть он сам·> 1 . Мир есть явление для нас - это стало еще до А. Шопенгауэра ясно и.Канту. Любое су­ щее, чтобы мы могли говорить о нем как о сущем, должно быть удостоверено в своем присутствИ,и нами, в прот.ивном случае мы ничего об этом сущем сказать не можем. Последнее утвержде­ ние, конечно, немного разнится с тем, что говорит и Шопенгау­ эр, и Кант, ибо схема, которую предлагает Кант, а затем исполь­ зует в своей существенност.и Шопенгауэр, не позволяет гово­ рить вообще о каком-либо сущем самом по себе: сущее как тако­ вое нам недоступно, оно как таковое - ноуменальная сторона мира, сторона,

за которую мы, как за «темную сторону ЛУНЫ'> ,

никогда не заглянем. Единственно, что нам остается, и чем по сути занимается феноменология, - это исследовать то, каким образом мы конституируем внешние и внутренние данност.и. Без сомнения, позиция, которая исходит « изнутри·>, Т. е. идет от внутренних данностей, с одной стороны, более корректна, ибо все, что мы получаем извне, и самое это « извне'> В конечном счете дается именно через и посредством нас, этот мир воспри­ нимающих, и, соответственно, с большим основанием поддает­ ся логическому моделированию. Но, с другой стороны, перед этой позицией всегда маячит призрак солипсизма, поскольку логические выводы, исходящие лишь из внутренних данностей, внутренней формальной раБотыl нашего сознания, приводят нас 1

Шопенгауэр А. Мир как воля

и

предсгавл ен ие. TI, М., 1 993. с.4 3

93

94

Часmъ II к замыканию лишь на внутреннем мире. Однако в этой позиции явно присугствует уже указанное любой философской системой признаваемое положение - все же внешний мир дается, т.е. так или иначе вписывается в воспринимающие структуры субъекта. Признаем ли мы существование внешней и независимой от нас реальности или нет, - все равно мы всегда будем признавать, что мир нам дается через наши же воспринимающие механизмы. Другой вопрос - решать о том, репрезентирует феномен ноуме­ нальность или нет. В данном исследовании мы исходим из дру­ гой интеллеюуальной позиции, позиции, которая по нашему мнению должна если не (-снять·) оппозициональность внешнего и внутреннего, то, по крайней мере, быть индифферентной к этой оппозиции, поскольку, по нашему мнению она признает и значимость движения изнутри и значимость движения извне. Иными словами, мы не настаиваем на радикализме, прибли­ жающемся к солипсизму и.Канта, А.Шопенгауэра или э .гуссерля, хотя, если быть последовательными или опасаться тех сложно­ стей, которые с необходимостью сопровождают переход от так называемых субъективных данностей к объективному, легче всего пойти именно по этому пути: маршрут, который исходит из субъективности (в данном случае нам безразлично, консти­ туируется ли субъект или нет) и использует ресурсы лишь этой субъективности, логически корректен и выверен. Другой во­ прос, корректна и выверена ли сама логика и ее законы, претен­ дую щие на всеобщность. Нас интересует в данной работе не­ много ИНОй ракурс проблемы, который индифферентен по от­ ношению к сомнительности и бессилию солипсически ориен­ тированного маршрута, а именно нас интересует следующее: ка­ ким образом функционирует и выстраивается тот взгляд, кото­

рый видит мир. Иными словами, мы принимаем посьmки, кото­ рые связывают нас с Кантом, Шопенгауэром и Гуссерлем, не принимая их систематику, ибо рассуждать о том, что выстраива-

История об истории ется как горизонт нашего видения, можно и без решения то й пр о бл емы, которая « око нчательно ·) о бъясняет строение и функ­ ционирован ия взгляда глаз а и соз нания. П о п ытаемся бегл о обрисовать ту позицию, из которой мы исходим, а также те задачи, которые мы ставим в этом исследо­ в ании. Цитата и з А.Ш опенгауэра говорит о то м, что мы не в иди м ни с олнца, ни з везд с амих по себе, но всегда то, ка к они нам ви­ дятся. Внешн ий мир нам прежде всего дается через наши же ор­ ганы чувств. эти органы чув ств, обладая определенным строе­ нием нацелены на определенные внешние данности: глаз вос­ принимает свет, ухо - звук и т.д. При это м пр о цессе восприятия наши органы чувств « п репарируют» внешние данности, кон сти ­ туируя о бъект. Са м объект - идет л и речь о солнце, дереве, жи­ вотном и т.д. - дается нам тем с пособом, каким мы его можем воспринять. Наш глаз , воспринимающий ми р, обладает опреде­ л енным строением, которо е позволяет нам видеть лишь то, ЧТО он с п осо бен видеть; если речь идет о б излучении света, то мы знаем, что видим л и шь о пределенную часть спектра: инфра­ красные и ультрафиолетовые лучи о казываются за пор о гом на­ шего восприятия. Б олее того, мы видимое, воспринимаемое ви­ дим и воспр инимаем определенным образом, размещая в про­ странстве и времени вещи и предметыI на с о кружающие. Дерево, которо е мы видим, первоначально дается нам как поток элемен­ тарных ча стиц, но видим мы все же дерево, причем о пред елен ­ ной формы, на определенном расстоянии и т.д. Те. нам н ико гда не дается некий о бъ ект воо бще, но конкретный предмет, вещь. Н о и это не вс е. В бе с конечности окружающих нас вещей мы из­ начальн о выделяем для на с наиб олее значимое и видим то, что для нас представля ет определенную ценность, наконец, то, что

дается нам видеть нашей кул ьтурой. П очему мы конфигурируем объекты о пределенным образом, п очему мы видим именно их, выделяя из бес конечности близ­ лежа щ ег о? На эти в опросы мы можем попытаться ответить, и

95

96

Частъ II о ни в п ринци пы д оступ ны р аз р е шению и о писанию. М ы може м опи сать фУНЮJ.ио ни ро ван ие и стро ен ие наш его в з гляда , взи­ раю ще го на мир . О днако пр и этом н ео бходим о п о мн ить , - и это еще од на из наших посыло к - что в л ю б о м акте со знател ьного во сп р иятия , Т. е. в о сприятия, могущег о быть зафикс и ро ванны м , при сугствует о предел енная схем ати ка, котор ая и ко нф игур иру­ ет этот взгляд , и кото рая пр ин адлежит определе нн о й сфер е, сфере э ЙД етики . Друг о й в о про с , что с ам а эйдетика, м ир мысл и н е стол ь иде ал ен как это м ожет п о казать ся на первый взгляд, и бо здесь о казыва ется о сно во й не ум о з р ительны е и сознател ьны е сх емы , а кул ьтур ный ко нтекст. И ны м и сло вами, л ю б о й пред мет в своем существован ии и в свое м о блике, фо р ме, виде с формо в ан вс ем наш им существо м, и это формован ие прои сходит стро го о пределе нным для каждо го кул ьтур н ого ко нте кста о б р аз ом. В згляд ч ел ов ека - вз гляд исто ­ ричес ки о п р ед еленно го чело ве ка; а то, что этот взгляд видит го ворит как о п редмете, который во зде йствует на чело века , так и о сам ом чело веке , аппар ате ег о в о сприятия , рец епции, форм о ­ вания и конституирования . Когда мы г оворим об и сто рич ес ки о пр еделенн ом взгляде, то и меем в виду сл едующее: ос н о вны е пар а метры это г о взгляда п ри надлежат о пред еленн о й культур ­ но му ко нтексту, определенн ой и сторической эп охе. Стоит так­ же д об авить , что при о пи сан ии и оп ределен ии с пецифиче ской ко н фи гур ации взгляда н ео бход им о учитывать , что и модель ис­ ториче ско й о пределенн о сти та кже и сто ри чес ки оп ред елена : исто рич е ская р аз мер но сть - р азм ерность вз гляда , принадл ежа­ щ ая определе нн о й эпохе . Н о об этом н емн ог о по здн ее. Итак, взгляд чел ов ека сфор м ирован опр еделенным о бр аз о м : он видит ли шь то, что уже перв о начальн о

в н его « вложен о� как

сум ма во зможн о стей гори зонта види м ог о . Кро м е то го, этот го ­ ризонт види м о г о также о казыва ется с кон фи гур ирован о преде ­ ленным о бр аз о м, в о мн огом по ан ал о гии с те м схе мати з мом , ко -

Истор ия об истории тор ый аЮJ,ентировал И . Кант в трансцендентальной эстетике: п ред м еты даю тся всегда в двух определенных формах чув ствен ­ ности - в форме пространства и

в

форме времени. эти формы,

согласно И.Кан1У, не принадлежат предметам самим по себе, но представляют из себя формы, в которые вписывается любое яв ­ ление. Подобный схематизм нашего взгляда можно обнаружить не только в отношении так называемых чувственных предметов. Существует определенный гориз о нт и строение « взгляда. наше­ го сознания, механ изм которого в принципе возможно опис ать аналогично кантовской схеме. Но лишь аналогично, ибо и кан­ то вская схема, даже в той наиболее « бесспорной» части, которая относится к трансцендентальной эстетике, достаточно спорна и со мнительна. Бесспорна, скорее, интенция и подход, который продемонстрировал И.Кант. Итак, мы выстраиваем о кружаю щий нас мир строго опреде­ ленным образом, который, как мы уже подчеркивали, соотносим с определенным историческим моментом нашего индивидуаль­ ного существования . То, что разрешило бы многие проблемы, которые так или ин аче затронуть! в данном исследовании, так это анализ процесса: каким образом взгляд выстраивает внеш­ ние данности в причудливую ка ртину окружающего нас мира. Однако данная задача чересчур обширна. Мы не претендуем в этой работе на ее решение. Мы постараемся сосредоточ иться на одном лишь « секторе » взгляда на окружающий нас мир и на че ­ ловека: предмет настоящ его исследования - историческая раз­ мерность человеческой эйдетики, а таюке соотносимая с с овре ­ менным состоянием культурного контекста и, соответственно, сознания, истор ическая размерность этого сознания. Таким об­ раз о м, история - это не просто череда с обытий, но и взгляд, ко­ торый выстраивает эти события определенным образом, Т.е. размерность, конфигурация « взгляда» ч еловеческого сознания . Взгляда, с помо щью кото рого человек выстраи вает окружающий мир, делая его близлежащим и экзистенциально значимым.

97

98

Часть Il Теперь пришла пора вспомнить то, о чем мы рассуждали все это время, а именно: что же такое история? Историческое опи­ сание, история как таковая, - не только некая внешняя данность, хотя, без сомнения, мы можем говорить и о «I-юуменальной» сто роне единого со-бытийного процесса выстраивания исто­ рии. История, прежде всего, - это ТО, что мы конституируем, создаем нашим взглядом, если хотите, творим. Дело в том, что различные так называемые факть! истории не просто н ал ичест­ вуют в нашем сознании. Они со-присутствуют

в нашем созна­

нии, Т.е. подвергаются определенной интерпретационной дея­ тельности, деятельности наделяющей смыслом, значением и ценностной перспективой любое историческое повествование. Эта интерпретационная деятельность, выстраивающая « факты» , события истории в исто рию как таковую, отражает общекуль­ турные способы, коды выстраивания той реальности, которую в ко нечном счете мы лишь постулируем как существующую, но которую мы никогда не сможем схватить в ее ноуменальном ви­ де, как кантовскую вещь-в-себе, вещь-саму-по-себе. Историче­ ское событие, « факт» не дается нам вне интерпретации, он по­ добен матер иалу, который еще п редстоит оформить, и кото рый, кстати, мог бы оказаться в слепом пятне другого типа сознания иной культурной тр ади ции. Универсально-историческое вы­ страивание о существля ется как н ал ожение определенной « ис­ торически обусловленной» схемы, а именно схемы, принадле­ жащей европейской культурной традиции, на повествование о событии (со-бытие), чер еде событий. В этом выстр аивающем фактический материал процессе сознания некая ноуменальная часть п риобретает оформленность лишь потому, что в своей « потенции» способна стать материалом для исторического вы­ страивания. Истор ическое событие есть со-бытие, Т.е. событие, выстраивающееся в инте р претационном процессе, открытое

для этого интерпретационного процесса, а значит Ьткрытое

История об истории любому

будущему, любому будущему прочтению и истолкова­

нию. История пишется для будушего, и она всегда в будушем. Это - взгляд, направленный в будушее, хотя нам кажется, что мы, чи­ тая

историю, окунаемся лишь в нрошлое. И мы уже указывали,

что наличие будущего будушего - это то измерение историче­ ского взгляда, которое всегда должно в нем присугствовать.

Указанные нами некие черты, которыми отличается модель универсальной истории, сугь схема, выстраивающая историче­ ское повествование по определенным правилам. Это выстраи­ вание отражает не реальность событий или череды событий, но то,

как именно эти события организуются в целостность исто­

рического рассказа. Поэтому эти черты сугь характеристики не самого исторического материала; а характеристики взгляда че­ ловеческого сознания, вносящего определенного рода упорядо­ ченность в исторический материал. Иными словами, определяя существенные черты универсальной истории, мы описывали определенного типа схему сознания, сознания европейской ментальности, но никак не ментальности, например, средних веков или античности,

в

которых подобного взгляда сознания

попросту не бьmо, и, соответственно, не бьmо описания, кото­ рое мы маркировали как «универсальная история,>. Поясним сказанное ли шь по отношению к одному пункту, а именно в отношении наличия в модели универсальной истории « странного времени» будушего будушего. Отложенность буду­ щего, открытость исторического повествования соответствует самой ВIтугренней схематике европейской культуры и, соответ­ ственно, европейскому взгляду, эту схематику « внедряющему» . Открытость же будущего, что и заставляет нас употреблять довольно « неуклюжий» для русского языка термин « будушее бу­ дущего» , является проявлением той изначальной открытости, которая свойственна человеческой реальности, как она пости­ гается в европейской культурной традиции, реальности со­ бытия,

И,

соответственно, универсального исторического собы-

99

Часть 11

1 00

тия . Те. того события (со-бытия), способног о разрывать вре ­ менные отстоян ия, ибо, как говарив ал Серен Кьер кегор, и с этой цитатыI мы нач ал и нашу книгу: « и бо не сто ит труда вспоминать ...

о том прошлом, которое не способно стать настоя щим >,2. Мы лиш ь добавим, что не сто ит труда вспоминать о том прошло м, которое не с по собно стать настоящим, будущим

и

будущи м бу­

дущего. Которое не спо с обно стать нашим прошлым, нашим на­ стоя щим и нашим будущим .

2

Кьеркегор С. Страх и трепет. М.,

i993.

С.

32

101

История об истории

Гл ав а IV Истор ия и истор ии

Итак, еще раз об истории. Мы продолжаем-начинаем рассуж­ дать

об истории. Но начнем мы не с начала, а с конца истории,

п одобно тому, как универсально исторический взгляд, по наше ­ му

мнению, начинался, имел укорененность экзистенциального

о щущения конца времен, конца истории. История, еще не на ­ чавшись, началась со своего конца - и мы начнем историю с ее

конца.

1.

Кlшсcuфи'КЛцuя

Ф.Бэк:О1Ш:

хриcmианск:ая .матрица

ucmоричеaroй раз.мерноcmи взг.ляда европейца Когда Ф.Бэкон в своей классификации человеческих позна­ ний в общей рубрике « память» выделяет в « подразделе» граждан­

ской истории историю церковную, он не только фиксирует но­ вую, доселе незримую для научно ориентированного познания, перспективу человеческого самопознания человека, а именно присутствие универсальной исторической размерности взгляда человека, исторической модели постижения человеческого ок­ ружения, но при этом фиксирует ту матрицу, которая развертыI­ вается в само историческое постижение.

эта матрица, по сути,

была про изведена на свет и сформована христианством, хри­ стианским взглядом. Естественно, это не значит, что историче­ ская перспектива не бьmа зрима до Бэкона, или что вообще мо­ дели универсальной истории не бьmо хотя бы как возможности. История предстает перед Бэконом как один из способов само­ познания человека и человечества. Историческая перспектива

Часть П

102

есть отныне та сфе р а - явно и имплицитно, - которая , пе р есе ­ каясь с другими сф ер ам и, формует топос, ценн ости и вз гляд со­ временного челове ка , а зн а чит и опр еделяет его к его опред е­ ленно йjо-пределенной конфиryp а ции со - б ытия. В существова ­ нии же человека познание, как известно, играет не с амую по­ следнюю роль. Однако продолжим. В ыд еляя три основные спо­ собности человека , Ф.Бэкон отводит памяти, котор ая как р аз и занимается историе й, « почетное» первое место . Итак, история - это сфер а памяти, в свою очередь память это « краеугольный камень » познания

и с а мопознания. Б ез удер­

жания прошлого в принципе невозможен никако й со знател ь­ ный акт, само удержание пр ошлого дает во з м ожность с остоять­ ся акту схватыванию, удержания усколь з ающего настоя ще го и акту предвид ения будущего. В этом отн ошениии Ф.Бэкон д оста­ точно четко проп исывает и проявляет саму схематику человече­ ского познания. Б ез временной беско нечно й перспективы и, со­ ответственно, универсального типа историче ской размерности невозможно существов ание европейского взгляда н а мир, а з на­ чит невозможен весь культурный евро п ейс ки й универсум. Матрица же, которая контролирует и которая генетически является источником исторического с ам о постижения человека, есть история церкви. ФБэкон в ыд еляет следую щие виды цер­ ковной истории :

1.

история церкви;

2.

история пророчеств;

3.

история возмездиЙ.

История церкви означает, естеств енно, историю христи а н­ ской церкви. Виды христианской истории суть взаимосвяз анн ая и почти полная пе рспектива развертывния исторического го­ ризонта человека. Нав ерное, стоил о бы р асположить рубрики церковной истории немного в другом порядке , что более явно опред елило б ы ту

временную

схему, отр ажающую упорядочи-

История об истории

103

вающий человеческий · взгляд, и которая и дает развертывание ун и в е рсаль ного типа исторического повествования, а именно : 1.

История пророчеств;

2.

История церкви;

3.

История возмездиЙ. История церкви есть, по сути, подлинная история, история как таковая, проявляющая подход к событиям человека и чело ­ в ечества с точки зрения христианского взгляда на мир, на соз­ дание этого мироздания и его будущее, но, понятно, взгляда и ТД. Речь идет в данном случае об описании кон­ кретной ситуации определенного человека, и в общем может быть рассмотрено как определение событийного топоса по­ следнего, Т.е. мы можем говорить об этом (,виде,) истории как об описании-определении

места

конкретного

индивида.

Ч ере з

описание реальное событие становится причастным э йдети че ­ СКОЙ сфере и может быть транслировано, например, нашим близким. О писание, как правило, центрируется на самого субъ­ е кта и этим самым с ам субъ ект в ключен в смысл события, кото ­ р ое является его определением в общем со - бытийном го ри з онте

случая. Этот в ид истории мы условно маркируем (, история как описание случая,>, или проще: « история как случай ,>. Этот в ид ис ­ тории, без сомнения, существовал (·испокон веков,> , и в настоя­ щее время, когда говорится о смерти истории, то ни в коем разе н е о б это м вид е истории, поскольку все фор мующие компонен с

1 06

Часть Il ты подобной истории не подвергаются сомнению - мы расска­

зывали и будем, пока живы, пока живо человечество, рассказы­ вать истории. Теперь рассмотрим более подробно это первое значение ис­ тории, а значит и способ осмысления исторического горизонта. Итак, мы говорим, например, о каком-либо событии: « Со мной приключилась такая вот история...·> ПодоБН�IЙ рассказ-история есть то, что со мной приключилось, Т.е. характеристика меня са­ мого, а таюке характеристика того окружения, среды, в которой со мной эта история произошла. Рассказанная история характе­ ризует и определяет меня самого и мое ближайшее окружение, причем дает это в синтетическом и временном единстве. есть определение моего топоса и его близлежа­ щего окружения и моего места в нем. Она не дается в перспекти ве, выступающей за мое близлежащее. « История как случай» есть своеобразная « окрестность» точки-субъекта приключившейся истории. Взятая в более широком значении, история как случай есть история моей жизни, или, как, например, у Абеляра, исто­ рия близлежащего, разорвав который и можно бьшо бы « прорваться»

В историческое изме­

рение. Этот круг близлежащего замыкал человека и человечество на пребывании, некоем « вневременном» настоящем, которое лишь мимикрировало под временное движение. Все сказанное, ко­ нечно, не значит, что универальное историческое измерение постижения человеческого бытия, которое « появилось» гораздо позднее, необходимым образом « истинно» , а то, что « имела» ан­ тичность, является неисторичным, а потому ложным. Речь идет о том, что историческое постижение, как и вся историческая сфера размеренности сущего (и, конечно, человека), если не случайна, то, по крайней мере, имеет « нижнюю» границу. Со­ бытие, опирающееся на взгляд античного человека, античности бьшо сконфигуриро вано таким образом, что в нем не бьшо мес­

та истории как таковой, всеобщей, универсальной истории. Де­ ло в том, что универсальная история - это необходимый « атри­ буг» , « измерение» , «размерность» человеческого взгляда, при­

надлежащая к более позднему времени, времени христианства и европейской культурной традиции в целом.

И стории .NН б. Истории как ре альный случай, служа­

щий «матери алом» для ПОСтРоении истории Хй а. Понятно, что история как описание событий « малого мас­ штаба» возможна лишь тогда, когда есть реальная возможность что-либо описывать. Т.е. нужно реальное событие. Реальное со­ бытие в данном случае представляет собой « ноуменальную» сферу события, факт, который получает интерпретационное

1 09

История о б истории означивание в истории .N'2 1 а, истории как случай. Если бы мы, кстати, имели лишь чисто субъективный интерпретационный процесс, процесс .N'� 1 а, то речь шла скорее о фикции, литературе или мифе3, чем об истории, хотя, понятно, в данном случае от­ делить литературу от описания реального случая довольно трудно, поскольку оба способа записи ссьиаются в конечном итоге на реальность происходящего. Реальность же происходя­ щего, реальность со-бытийности со-бытия, в том числе и иде­ альна, а сама черта между реальностью, идеальностью, « ноуме­ нальностью'> и феноменальностью довольно условна. Основные сферы реальности, а именно сфера субъективности, объектив­ ности и эйдетика конституируются - и об этом мы поговорим позднее - и имеют смысл лишь в процесс е со формования, со­ относясь с процессом интерпретации и смыслонаделения. Но несмотря на то, что о « ноуменальной� истории, о неких фактах до интерпретационного сополагания мы ничего по сути сказать не можем, мы должн ы постулировать и фиксировать рефлекси­

ей эту фактическую, доинтерпретационную микроисторию.

История ,NH B. И стория как реальная череда .значи­ тельных» событий в жизни человечества. народов.

вы­

строенная по модели ми кроистории

Этот вид наррации, вид истории является неким переходным этапом к выстраиванию горизонта подлинной истории, по крайней мере той универсальной истории, о которой идет речь в нашей книге., которая является размерностью ментальности европейской культурной традиции. Этот вид истории представ­ ляет себя как гипертрофированное развитие схематики микро­ истории, как бы микроисторию во вселенском масштабе, без ка­ чественного изменения самой схемы, самого взгляда, опреде3 ер. высказывание то, что е ной

к.лев и -Сгросса: фактов. Итак, история всегда осмыслена и дается в определенной . Она выстраивается с определенного ракурса, Т.е. историческое движение есть ('свя­ занные·), сочлененные события, связь которых можно рацио­ нально вычленить. Связь же исторических событий выявляется через интерпретационный смыслопорождающий процесс. Лю­ бое историческое событие из начально прошло селекцию, стало - европейской мен­ тальности, разорвало замкнутый горизонт античного человека идеей последнего, страшного суда. Эта идея экзистенциально продляет будущее в « будущее будущего·>, в вечное и трансцен­ дентно связанному с настоящим будущему. Будущее будущего это вневременность окончательного определения. Смысл зем­ ного существования как человека, так и человеческого рода во­ . обще обр етал смысл лишь с окончанием времен, при этом пра­ ведник, несмотря на его « ближайшие·> определенности, мог ока­ заться искусителем рода человеческого. Ничто земное, и в этом экзистенциальная трансцендентность этой идеи, не могло га­ ранти р овать спасения. Христианин мог поставить все на карту, и все проиграть. Страстное стремление к окончанию времен и ожидание второго пришествия Христа создавало особую экзи­ стенциальную разомкнутость, разрывал ась замкнутость гори­ зонта близлежащего эллинистического мира. Подобную ра­ зомкнутость и экзистенциальную направленность можно, по­ жалуй, обнаружить у неоплатоников. Но у неоплатоников нет персонифицированной фигуры Бога, сцепляющей и предопре­ деляющей течение и цель мировой истории. цель эллинистиче­ ского мудреца бьmа индивидуально-близлежащей и допускала до стижение без участия в общезначимом процессе. Иными сло­ вами, в неоплатонизме нет сущностных компонентов, которые формуют универсально исторический горизонт, и, соответст­ венно, нет всеобщей универсальной истории. Можно говорить лишь о попытке разрывании горизонта близлежащего, что от-

1 25

история о б истории тр еб ­ ражало ту, уже « витавшую В в оздухе » , экзистенци ал ьную по н ость в новой размерности, которая и была сформована хри­ стианством. О становимся немного подробнее на одном сущ еств енном моме нте хри стианского учения - на уче нии о грядущем возмез­ дии и Конце света, поскольку именно эта идея послужила, по

нашему мнению, тем толчком, который разомкнул близлежащее античной культурной традиции. В христианстве человек и чело­ вечество (существенно, что телос и одного и другого при этом совпадают) обретают отстоящие от самих себя и близлежащего смысл и цель - то, что не мог дать человеку античный мир. Че­

ловечество и человек, ПОСТИГI-IYI:ые через призму подобного учения, обладают смыслом, который отнесен в будущее будуще­ го. То, что человек может обрести свою определенность через оценку - когда можно сказать, счастлив ли он или нет - после смерти, когда расставлено все на свои места в уже окончатель­ ном порядке, об этом знали еще в античности. Но то, что опре­ деленность человек получает не после смерти, а в то «время» , когда произойдет Последний Суд, Т.е. не в близлежащем времени, а когда время, собственно говоря, кончится - это существенно новое, вне­ сенное христианством. И дело не в том, что окончательная опреде­ ленность (в христиансгве, конечно, это со-отнесенность с Богом), может изменить « предварительную» определенность - праведник Сl'ать грешником. Мы обращаем внимание главным образом на то обстоятельство, что определенность отнесена в будущее буду­ щего, а не просто в будущее, которое является « частью»

И изме­

рением возможностей настоящего. Кроме того, Страшный Суд является не просто концом какого-либо индивида, но завер ше­ нием универсальной истории человечества, подводя оконча­ тельный итог творению Господа. В ремя не имеет возможности « закруглиться» В вечном возвратном движении « близлежащего» античности, а является однонаправленным движением, идущим из прошлого в трансцендентное самому времени будущее. Бес-

Частъ П

1 26

конечный «круг» античности разрывается, но не для того, чтобы уступить место бесконечности прямой, а ограниченности «от­ резка'>. Однако отрезок может получить свою определенность лишь в перспективе бесконечности. Христианство сформовало тот взгляд, который бьm направлен в бесконечность бесконеч­ ности, бесконечность времени и бесконечность пространства, будущее будущего пространства и времени. Однако не так все просто. Эта бесконечность, как не парадоксально это звучит, имеет свой центр, центр, вынесенный за пределы этой беско­ нечности - это фигура бесконечного Бога. Подобно тому, как перспектива выстраивает схождение двух параллельных пря­ мых на линии горизонта, так и бесконечности пересекаются и завершаются в фигуре абсолютного, всезнающего, всемогущего и всеведующего господа Бога.

Без сомнения, эсхатология христианства явилась на сущее, свою перспективу, «оптику·> И СВОИ горизонтыI

И конфигурацию со-бытия.

Следующей чертой христианства (здесь, конечно, оно не столь оригинально), которая сформовала конфигурацию исто­ рической сферы, было представление о всеведении, всезнании Творца, от века знающего пути человечества. Иными словами, б ьm План Бога, и соответственно то, что происХодило в исто­

рии, не бьmо случайным, а имело от века определенный смысл. Этот смысл бьm таюке связан с определенным (Страшный Суд) телосом истории человечества, а связка телоса и причины (Бог) предустановленного движения составляли смысл самого исто­ рического процесса. Человек и человечество, таким образом, в данной схематике необходимым образом оказывались в всеоб­ щей исторической перспективе, а сама эта универсально исто­ рическая перспектива формовалась смыслом, который бьm вы­ несен за пределы не только близлежащего, но и всего сущест­ вующего. Напомним, что в самом начале данной главы книги мы, гово­ ря о бэконовской классификации, которая зафиксировала при­ сутствие в конфигурации европейской научной сферы матрицу универсального исторического постижения, имели в виду преж­ де всего генетическую близость и родство универсальной исто­ рической перспективы, получившую статус « подлинной� науки, и христианства. Научное постижение, которое - и так можно по праву считать - оформил Бэкон, с необходимостью оказалось универсально исторично, особенно если это касается постиже5 Досгаточно всп омнить те схол асг ич еские спор ы о том обладает ли женщин а , дуШ ой (т.е. по суги я вляется л и он а ч ел о веком) или нем ного позднее сгоит л и , , , сч итать абор игено в Амер ики л юдьми.

1 28

Часmь П ния самого познающего, человека, р азличных стор он его бытия и его окружения. У Бэкона - если, конечно взять « л озунг » , а н е р еальное осуществление этого « л озун га» -п ро екта - ун и вер с аль­ но истор ич ес ко е по стижение о хв атывает в своей с о вокупности даже естественную истор ию, Т.е. го р азд о более сущностно и все ­ объ емлюще , чем даже у более поздних « отягощенн ых» исто р и ­ ­ чес ким подходом мысл ителей . В ведение Бэконо м руб р ики есте ственной истор ии, кото р ая включает в себя и истор ию небес­ ных явлений, и исто р ию земл и , и исто рию моря и т. п. есть отр а ­ жение общего синтетич ес ко г о стр емления бэконовской

СИ со­

ответственно новоевр опей с кой) класс ификации « ср астить» уже к его вр емени зияющую п р опасть м ежду мир ом человека и пр и­ р одой , но с р астить , используя единый взгляд , явно « отягощен ­ ны й » К тому в р емени исто р измом . Итак и сторичес ко е измер ение в созданной хри сти анством , е имело следующи е фо р мующие п р ичины: цель и на­ хе матик с чальную п р ичину своего р азвертьшания. Телос и начальная п р ичина историч еского движения « замыкались» на фигур е Бога . Б ог в д анной схематике « гар антир овал» ее но р мально е функ­ ционир ование

и взаимоувязку составляющих компон ентов .

Данная схематика, матр ица, об р азно выр ажаясь, конфигурация « взгляда » оказалась настолько « мощной» И живучей , что с успе­ хом пе р ежил а крушение сво его кр аеуг ольного камня , смерть Б ога. Место « умер шего» Бога занимали другие « пе рсонажи» , но функционир ование матр ицы оставалось в общих че ртах неиз ­ менным до самого последнего вр емени . Хр истианство не только создала новую р азмер ность мен­ таль ности но по , ,

сути, явилось ее хр анителем на пр отяжении

более тысячи лет. И стор ия человечества воспринималась как истор ия , имеющая начало и конец, хотя конец исто р ии выно­ сился за р амки собственно исто р ического пр о ц есс а и являлся выхождением за пределы челов ечес кого вр емени , вп р оче м , так-

История об истории ка к и его начал о . П р и этом единство и сторичес кого взгляда на мир о б е сп ечивалось це нтрирующей фигурой Б ога . Н о со

же,

, на котором он м- ог крепко и уверенно (,сидеть·>,

Еще раз подчеркнем, что когда исчез, умер Бог, то исчезло, собственно говоря, единственно « правильное·> трансценден­ тальное означаемое, т,е. то трансцендентальное означаемое, ко­ торое в европейской эпистеме должно и могло играть р оль цен­ трирующей фигуры универсально исторического взгляда на мир, Но Бог исчез, а соразмерная ему размерность оставалась почти в неприкосновенности. В христианстве человек благода­ ря этой размерности сознания подчинялся социуму, Т.е. Бог, центрируя на себе цель, являющуюся сущностной причиной существования человека, Т.е. то, что приводит человека к его су­ ществованию

именно

вписывание

как

человека

человека, в

обеспечивал

тотальные

« плавное·>

суперструюуры

социальности. Плавное « исчезновение·> Бога - а этот процесс занял не одно столетие и, возможно, продолжается и теперь столь

же

плавно

передало

('властные

полномочия > , '

центрирующее положение и функцию наделения смыслом Бога социуму, а точнее - государству. Универсально исторически сформованная существовании

эйдетика в

нуждается

самом

в

транс ц енденталь но м

своем

означаемом,

вынесенным за рамки индивидуального существования. Именно поэтому

в

сложившейся

ситуации

постоянно

вос-

1 32

Часть Jl станавливаемый топос трансцендентального означаемого со­ вмещается либо с нацией (отсюда - постоянные вспышки на­ ционализма в последние два века), либо с государством, либо с человечеством вообще. Но в последнем случае необходима опять же консолидирующая цель всего человечества, либо - что в текущей ситуации наименее способно бы:ь вынесенным вовне индивидуального существования - моральные ценности. Имен­ но на этом основаны постоянные « стоны-> государственных му­ жей об общечеловече государства дрес­ сирует свой взгляд, который должен видеть определенное, при­ чем в определенном ракурсе. Вместе с тем замещение трансцендентального означаемого государсгвом значит для исторической размерности ее оконча­ тельное разрушение и исчезновение. Государство « по своему

1 33

История об истории определению·' всегда и везде тоталитарно и не способно исторической размерности эйдетической сферы. П одобная система, а именно система (ЭI Iистема, конфигурация и

размерность « пространства,> знания и со-бытия) историче­

ской размерности эйдетической сферы может существовать лишь тогда, когда можно обнаружить или хотя бы постулиро­ вать наличие трансцендентального означающего, обеспечи­ вающего единство перспективы универсально исторической

размерности. О на будет функционировать лишь тогда, когда можно согласовать или объединить все смыслы событий в об­ щем « пространстве,>. Угасание христианского мироощуения и мировидения, хри­ С'гианского взгляда на мир ведет к угасанию общего единства эйдетической сферы, единства перспективы Этой сферы, едине­ ния ИI-щивида и суперструктур. Началом и причиной этого по­

ложения является несколько причин. Прежде всего история ста­ ла не просто ощущаться или переживаться, обеспечив ая через эк-зистенциальность эйдетической сферы историческую KOH� фигурацию Этой сферы культурной реальности, а стала « пред­ метно-наглядной'>, если использовать термин Хайдеггера, пред­

ставленностью

пред-ставления.

« Сум

ерки '>,

«закат,> Бога и Богов

начинается именно тогда, когда возникает субъект, замещаю­ щий в конце концов

м е сто Бога. Именно субъект становится ТОй

1 38

Часть II «точкой схождения .>, о б еспечивающе й перспе ктивн ое единство конфи гурации современно го культурного пространства и б е­ руще й на се бя ответственность за судь бу этой конфигур ации. В озникновени е субъективности связыв ается, как пр авил о, с именем Декарта .

В

отношении же « открытия·) истории как

« субъекта .), как наглядно пред-ставленно Й. Иных. Таким образом

Часmь I1

1 42

осуществляется угасание макро исто р ии и ре став р ация м одел и микроистор ии, з ам е щающе й модель унив ер сальн о й истории . С овремен ную с итуацию (в отнош ении исто рич ес кой р аз­ мерности) , когд а утр ач ены едины й « ц ентр ирующи й » н а се б е субъект и ед ино е тр анс ц енде нтальн ое о значающ ее , мы по стар а­ емся проиллюстр иро вать д вумя сюжетами. 1.

Точка.малmnика фуко истории

Субъ ект, кото рый п о сути сво ей есть наслед ник и п реемник по четного м е ста Б о га , и, с оответств енно, субъ ективная матри ца воо б ще « п олучил и » в насл едств о и ту « атр ибути ку» , котор ая принадлежал а в ср ед невеков ой конфигураци и культур ы Б огу. Реч ь ид ет о « кр е ативно й » спо с о бн ости , сп о с о бн ости к тв оре ­ нию, тв орч е ству. Субъект, котор ый « тр а нсф ормиров ал ся» В н аш е вре мя « пр о сто » В чел о века, з а мещая место Б о г а, б еря отв етст­ венно сть Б ога на с ебя , может пр исвоить се б е и с по с о б н о сть н е только выявлять н о вое п рочтени е истории, н о вую интер прета­ цию и сторич еско го действия , н о и делать это пр оизвольн о, по со б ственной « пр ихоти » . Если это выр азить « гегеле вским » язы­ ком, то отныне ед иничность может устан авливать п р о изв ольн о вс ео бщие з ако ны исто р и и . Кон ечно , о том , что истор ию постига ет тот, кто ее тв орит, был о из вестн о е щ е Дильтею, а еще м а р ксизм (или тот же по зи­ тивист о . конт) верили в то, что в о зможно п о знание (а сл едова­ тельно и прогн о зиро ва ние - п одчинение) унив ер с ал ьн о истор и­ че СКОГQ про цесса. Р ечь, есте ственн о, идет не об это м, по сколь ку вс е они « ра б отал и » « с е рь е зно » еще в систе ме, где н е б ьи а ликви­ диро в ан а

во з можно сть

тр ан сц ендентал ьного

о значающе го .

Речь идет о сов р ем енной ситуации, а им енн о ситуации п ер с о ­ н ажей « М аятника Фуко» у. э ко . Вооб щ е л ю б о й тип истории представляет собой опр еделен ­ ным о бр азо м « п р еп арированный» пото к и сто р ичес ки р а сста в -

143

история об истории ленныХ со б ыти й . Эти со б ытия р асставляются со глас н о о пр еде­ леннОй, задан н о й « сетке ·>, зад анн о й матрице , которая контро­

лирует р аз м е щ е ни е этих со б ыти й, а таюке то , что и под каки м

углом з р ения п оп адает в п оле зре ния и стори ка. Эта же сетка з а ­ дает меру з начимости и интер претации со б ытия. Р асстановка же с о б ытий осущ е ствляется , как правил о, согл ас но причинно­ следств е н н ым связя м, а таюке в согл ас овании с тр ансценден­ таль ным о значающим , которое контроли рует как саму « сетку» ­ матр и цу, та к и причин н о - сл едств енные связ и . Гру б о г о во ря, в

универ сал ьно историчес ко м гориз о нте со зна н ия и ко н ституи­ Т руем ом со з н а ни е м теч ении историчес ких со б ы и й все имеег с в ою п р и ч ину и с вое значени е, но в ес ь вопр ос в н ахождении этих причин и о значаемо г о.

В ситуации же, ко гда мы не имеем

тр ан с ценде нтально го оз начаемого как таково г о, и сторичес кое те ч ени е пр ед ста вляет с о б ой «текст·> без с мы сла, текст, который может б ыть пре п ариров ан

и

интерпр етиров а н

как угодно.

Удержать универ сальн о истор ичес ки й гори з о нт можно, кон еч­ но восстановив тр ансценд ентал ьн о е о зн ачаемо е, едины й смысл

, п р оисходящ е го . Этим делом и з анимаются п ер с он ажи Ум б е рто Э ко , пытаясь най ти: едины й код истор ического пр оцесса. Кл ю ч к

это му коду историче ско г о пр оц есса з адается таинственно й ис ­ торие й орден а тамплие ров, а таюке найденно й « з ашиф р ован ­ ной ·> з ап и с кой . Дело в то м , что ис сл едования исто р ии тамплие ­ ров по зволяю� пер с он ажам У. Эко предп оложить , что там плиер ы о бладали н еки м со кр овенным зн анием о силовом ср едоточии (не ки й « пуп .> Земли .» З емли, минимальн ые манипуля ции в кото­ ро м могут прои з вести катастро фи че с ки е по следствия в других ча стях наш ей планеты . Однако чисто техноло гически ур о вень знан и й н е поз волял тамплиер ам освоить эту силовую то ч ку, почему

они ,

во зм ожно ,

и

р ешили

дождаться

б ол ее

благо приятных вр е мен, старател ьн о з аши фро в а в и разделив сокровенно е

знание .

Подо бная

и нтерпр етация

со б ытий

и стори и из меня ет с амо смы сл ово е н аполнение историч ес ких с об ыти й , которы е о казыв а ются те п е рь контр ол ируются новым

1 44

Часть I1 ваются теп ерь контр олируются новым тран с ценденталь ны м оз­ нач а емым - Планом тамплиер ов , которым, возможно стали об­ ладать н е сколько приятелей в роман е у.эко. По нимание историчес кого сл еда, исторического факта, ко ­ торый может быть интерпр етирован и в процесс е и нтерпрета ­ ции обрести свой смысл, базируется на опр еделен н ом пр едз а ­ данном гор изонте возможных смыслов. Л юбой исторически й �фа кт» может быть про интер пр етиро ван иным, че м принято, способом, В�'Ю найти ту « точ ку опоры» , н еподвижную точку маятника, вокруг которой можно выстроить возможную интер­ претацию. Неподвижная точка, точка « маятника Фуко » И есть « центрированная ·) точка трансцендентальн ого означаемого, во­ круг которой можно выстроить окрестность событий. П онятно, что можно так, а можно и иначе . В люб ом случае �TeKCT» истори­ ческого движения желает быть оз нач ающим означаемо го. Он не может выносить ситуации нонс е нса, когда история « говорит·) лишь для то го , что что-то « говорилось » без смысла, без з наче­ н ия, когда происходящее просто случа ется, происходит, ибо речь всегда идет прежде всего о человеческой, Т.е. об осмысл ен ­ н ой, ситуации. Если прежний смысл или прежн ее значение по­ ставл ены под сомне ние, то «текст» истории все равно жел ает быть понятыI,' и сторически й горизонт, зад авши й современную кон фи гура ци ю культурн о го ландш афта, еще имеет возможность � наЙти ·) свое тран с це ндентальн ое означаемое, свою « точку ма ­ ятника·>, указующую направление, в котором может быть н айден смысл случающегося . Н о дело все в том, что открытое направл ение сразу стр емится стать р еаль ным тр ансцендентальным означ аемым и начать конролировать процесс означивания и, следовательно, присту­ пить к трансформации направлен ия исторического процесс а. То, что подоб н о е возможно мы могли убедиться на примере маркс и зма, когда тр ансцендентально е означ аемое сформовало,

История об истории И « Проект револю­

ции в Нью-Йорке.) - своеобразная характеристика современно­ го состояния универсальной исторической размерности, исто­ рии вообще, во-первых. Во-вторых, эти сюжетьr достаточно рельефно, по нашему мнению, очерчивают свойства, характери­ стики, схематику современного статуса исторической размер­ ности, а также ее связь с фактичностью происходящего и « кон­ кретикой� .. Мы уже указывали, и в дальнейшем еще не раз обра­ тимся к этому сюжету, что современное состояние структуры нашего сознания и коррелирующей с ним реальности, в целом может быть описано как состояние утраты незыблемости (если не утрата вообще) трансцендентального означаемого, и соот­ ветственно, невозможность выявить некую однозначную линию исторической причинности. Соответственно, история как тако­ вая, лишившись своей формующей причины, поставлена под

1 47

Часmь Il

1 48

в опро с - те з и с о ко нц е и стории. И это , н авер н ое , осн ов н ое с о ­

б ытие в и стор ии об ун и вер сал ьн о й и стории : все осталь н о е по

сути л и шь сл ед ствия. В с вою о чередь « исчез н ове ние ,) трансце н­

дентальн ого о з начаемого есть сл ед ствие де субъекти вации (де­

це нтр ации , ра с пьm ен ия и т. п.) , т.е . того с о стоя ния , ко гда са м

субъ е кт по ставл ен под вопро с и нужда ется в ко нституи рова нии.

И н ым и словам и, ко н е ц ун ивер сальн ой и стор и и как бытия и

ка к размерн о сти с озн а н ия е сть сл ед ствие ко нца незы бл емого

положен ия субъ екта в лю б ых его « ипо ста сях,). Понятно , что н и­

чег о ужасного в этом ко нц е истории н ет. Во - первых, это н е так

уж стр а шно , и б о и с чез н ове н ие уни вер с аль но й мод ели и стории н е е сть исче з н овение м икрои стор ии, и стор ии как случай, з аме­

щ аю ще й ма кр о и с торию . М и кр о и стор ия , ка к мы уже з а ме чала

веч н а р овн о в то й степе ни , в какой вечен чел ове к, и б о в конц е

ко н цов , люди в с егд а будут р асс каз ывать друг другу и стори и . А

в о - вторых, коне ц « истор ии воо б щ е >> , данн о й как уни вер сальн ая

и стор ия как б ыти е и как раз мер н о сть с оз нан ия , н е является

кон цом време н, н аподо б и е По сл едн его суд а хр и сти анства . Речь идет, пр ежде вс его о то м, что по стижен ие и сториче с кой р аз ­ мер н о сти

с о з н ан ия

корректи ров ке ,

в

и

б ытия

которой

нужда ется

также

опи сан ия времен н ого пове ств ова н ия ..

в

нужд ается

о пред ел енн ой с ама

модель

Уни верс ал ьн ая истор иче с кая ра з мерн о сть из н ачал ьн о ор и ­

ентирован а н а тран с ц е ндентал ьн ое озн а чаемое, и н ет нужд ы �уб ирать ') эту ори ентаци ю , тем б олее , что о н а все рав но пр и

фун кци о н ирован ии эйд етиче ско й с фер ы в с овре ме нн о м е е с о ­

стоя нии как тело с этой сфер ы н ео бход имым о б р аз ом пытается

во сстан авить ся хотя б ы потому, что уничтоже н и е, уг а.с ан и е фи­

гуры тр анс ценде нтал ьн ого оз н ачаемого н е подд ержи вается уг а­

с ан и ем других компо н ентов и сторического с о зн ания: в н ем

при сутствует и идея ун и вер сальн ого человече ства, и та модел ь вз гляд а, которы й видит б е с кон ечн о сть. Н ако н е ц, э йд етиче ская

История об истории с фе ра н е может вы нести бе ссмысленн ости про исходящего , мы вс е гд а будем н аходить смысл ы. Но н ео бходим перес м отр тех , хар акте ристик, кото р ые мы приписы в аем историче­ ско й р азм ер н ости с ознания и ко н ституируемого им с о - б ытия. П режд е в с его , универсал ьно и сторичес кая размерн ость, н е ­ с мотря на то, что о н а есть э йд етическая размерно сть, касается н е толь ко процесс со-гласования. Время со- б ытия не яв­ ляется сквозным и линейным, оно таюке есть процесс вза имо­ конституиро в ан ия сфер реальности, н о прежде всего процесс взаимоконституи р ования самих врем е н. И значально да н о н е ка­ кое -ли б о вре м енное из мерение, но со-времен н ость всех времен. Процесс конституирован ия временной определе нности открыт движен и ю в л ю бом (,временном направлении,>, а касательно универсального исторического процесс а мы можем говорить, что прошлое происходит сейчас, и б о смысл про шло го деяния

151

История о б истории может быть создан как сейчас, так и в будущем, которое мы ШIа­

нируя делаем будущим настоящего. Трансцендентальное означаемое в подобном ракурсе, лиша­ ясь однозначности и любого репрессивно-привилегированного

п ол ожения, оказывается означаемым, которое должно СИ по­ это му может быть) быть конституировано, но конституирова­ ние его никогда не заканчивается, оно есть

и нте нци ональность

трансцендентального означаемого, « направленность на,> транс­ цендентальное означаемое. цель, План, Смысл истории пони­

маемой как история со-бытия развертьrвается как интенцио­ нальное движение. Вместо

фиксированного положения мы

должны установить направленность

на фиксацию, которая

должна еще конституи р о вать , оправдать и создать эту фикса­ цию, это привилегированное положение. При это м необходимо

учитьrвать, что любой топос со-бытия вс егд а нелокализован, всегда ускользает от любой определенности, всегда «в ПУТИ'>, все­ гда требует креативных усилий по своей «относительной,> фик­ сации. Т аким образом, история как со-бытие дает нам иную размер­

ность эйдетической сферы. Прежде всего, история, данная в ра­ курсе со-бытия, дается именно как со-бытие, Т.е. как процесс по­ стоянного и непрерывного в заим о конституир о в ан ия и направ­ ленности на это констируирование. Далее, этот процесс не мо­ жет быть однозначно локализован ни во временной размерно­

сти, ни в смысловой определенности. Историческое событие в ракурсе со-бытия всегда рискует быть утерянным, и лишь ее со­ бытийность СИ прежде всего со-бытийность с нами, живущими

« зд есь ,> И « теперь,> , и, одновременно, в « не-здесь,> И « не -теп ер ь '> смысловом топосе со-бытия) дает событию состояться, быть cQ ­ временным, а значит со-временным. Само историческое собы­ тие, ставшего в со-бытийном горизонте событием нашего со­ бытия, бо рется и обретает свое бытие, свой смысл, свою цель.

1 52

Часть If Но то гда м од ель исто рии как истори ч еско го с о -бытия оказы­ Baeтcя р асп ьmенн ой на мн ожеств о интенци о нальны х п о своей суги отсьmо к. Как тогда нам писать, думать рассуждать об исто­ рии, если мы уграчиваем п о суги д аже призрачную возможность

не только истины в истории, н о вооб ще какой -либо ощюзнач­ ности?

Прежде всего - это не конец, не ап о кал Ип сис. Одн а размер­ но сть эйдетической сферы с меня ется другой; и это - тот факт, с которым пр о сто пр иходится считаться. В от и вс е . Все пр оисхо ­ дит тихо , даже н е заметно. И так д олжно быть, ибо с а м ое главное подчас происходит б ез помпы , н а столько за м аскированно, что о причинах сдвига приходится ли шь гад ать - как, например, вне­

з апн о е во зникно вение и расцвет субъективности и индивиду­ альности. И так - что же для нас, здесь и теперь, знач ит, что и с­ тори и б ольше нет. Прежде всего - что нет одно й из тех ид ей, ко ­ торые ко нтр олируют индивидуальн ость, предписывая, п одобн о морали, с которой модель унив ерсальной истории г енетически связана, о пределенные спосо бы п о ведения и вид ения реал ьн о­ Мы

уже го во рили о то м, что унив ерсально историческая размерность человеческого мышления с н еобходи мостью и п о­ мим о о с о знания 11 воли индивида, вписыв ает его в тотальность сти.

общего тело са. Иными сл овами, исчезн овение универсальн о ис­ торического го р и зонта сп о с обствует, с одно й стороны, либера ­

лизации ч ело века, с другой, - нал ага ет на н его же ответствен­ ность за п оис к с пос об о в или отказ от с огласования лич н ого те­ лоса с о бще й целью

.



поч ти идеально, то и исторической размерности «угрожа­

ет·> опасность исчезнуть, поскольку этот телос оказывается в близлежащем, Т.е. фактически устраняется отложенная длитель­ ность, которая должн а быть присуща топосу трансценденталь­ ного означаемого. Если телос может быть осуЩествлен за до- . вольно короткий срок, Т.е. вписан в близлежащее, то он переста­ ет быть консолидирующей задачей. И действительно; когда го­ сударство объявляет свое текушее состояние « почти идеаль­ ным·>, то мы не можем говорить о присутствии универсальной исторической размерности в данном обществе. Древний Рим,

Часmъ /l

1 54

Греция, Индия, Китай, современные развитые капиталистиче­ ские страны - тому пример. Подлинную универсально истори­ ческую размерность можно обнаружить лишь в Средневековье, когда цель вынесена за пределы государства или, например в марксистско ориентированных странах, когда государство яв­ ляется лишь средством для построения идеального общества. И все же еще раз зададим вопрос: « Что изменится или изме­ нилось с исчезновением исторического видения мира? >. Реаль­ ность не изменилась; как говаривали дзен-буддистьr: « Горы оста­ лись ГQрами, реки - реками·>. Изменилось соотношение челове­

ка и социума. Субъект, индивид, потерявший определенный ра­ курс зрения на мир, определенную интерпретацию мира, утра­ тил

с ней возможность полагать свою цель, а значит определять

себя, за пределами самого себя. Иными словами, та ответствен­ ность, которая со смертью Бога « перекладывалась на плечи» то какой-нибудь созданной человеческим гением конструкции ти­ па абсолютной идеи Гегеля или государства, полностью ложится на ответственность человека. Конечно, он утрачивает в некото­ ром роде ответственность за тотальные структуры, за государст­ во (которое « вот-вот» станет идеальным . . .), за человечество, за некое «общее дело» , утрачивает разомкнутый горизонт, который дарует полагание своего телоса вне пределов самого себя. Воз­ можно, эта ситуация заставит пересмотреть ставшие уже тради­ ционныIии взгляды на человека как на экс-центрическое, эк­ зистентное сущее, полагающее себя вовне себя, поскольку пола­ гать цель свою человек опять же будет, как это и делали многие поколения до него, в близлежащее, с тем лишь существенным отличием, что близлежащим стало дальше. Оно уже не может быть гарантированно сосчитано и подчинено властному при­ сутсгвию человека.

В этом смысле конец истории - это конец новоевропейского . субъекта, ориентированного на открытость. Это с одной сторо-

1 55

История о б истории ны. С другой, этот процесс есть полное развертьrвание уже за­ ложенного в новоевропейском субъекте: предельное торжество индивидуальности, подчиняющей своему владычеству любую тотальность. И в этом смысле апокалипсис универсальной исто­ рической размерности - это рождение анархизма индивиду­ альности,

того

анархизма,

который

лишь

бьm

« прощупан·>

М.Штирнером и Фр.Ницше. Того анархизма, который обращает

движение, формующее индивида: движение идет от индивида к тотальным структурам, а не так, как сейчас, от тотальных струк­

тур

к индивиду, ибо в век компьютеров звезды уже подсчитаны,

так же как и песчинки на берегу морском. Возмо�о, те песчин­

ки , которые, к ак думал М.ФУКО, лишь до первой волны сохранят на берегу написанное имя человека ...

Часть

III

Часть III Ги п ерте кст истории Глав а I Тезис и задачи

1.

Тезис

Мы до статочно долго рассуждали об истории вообще, о те­ кущем состоянии универсальн о

исторической размерности

сознания с одной лишь целью, а именно: предложи ть наиболее опти м альную модель выстраивания истории, которая, по наше­ му мнению, сейчас возможна, Т.е. модель наиболее адекватную

современным реалиям и современной конфигурации сознания.

Гиnертекстовая мультuме­ д ийнаямоделЬ, модель испальзующая систему органuзациими­ ра Интернет, сеть гиnер ссblЛОК, вО3/rЮJIC1-юсть включения видео и аудиоцитат является на сегодняшний день наи БQЛее оnти ­ Собственно говоря тезис таков:

малы-юй моделью исторического повествования.

Более того,

подобная модель представляется наиболее приемлемым спосо­ бом организации не только исторического материала, но она оказывается наиболее адекватной современной размерности, конфигурации европейского сознания.

2. Задачи Н о что бы подойти к этому тезису, доказать его актуальность и действенность, нам следует прежде всего сформулировать те требования , которым, по нашему мнению, ДОJL'КНа отвечать со­ временная модель организаци и исторического материала, те задачи, кото рые должна решать эта модель.

1 60

Часть III 1.

Прежде всего, модель должна соответствовать реаль­ но му состоянию и конфигурации европейского взгляда сознания . Мы охарактеризовали его в отношении его « сектора·), « отвечающего·) за историю, как угасание уни­

BepcaльHo исторического взгляда.

2.

Предлагаемая модель должна учитывать уровень современной технологии и те реалии современности, ко­ торые связаны с переходом в массовом масштабе от кн ижн ой модели хранения и передачи знания к ин­ формации, помещенной на электронные н осители .

3.

Соответственно, наиболее оптимальная модель должна использовать и в этом отношении соответствовать но­ вым подходам (дрейф от знания к информации) и но­ вым технологиям.

4.

И насколько это возможно, предлагаемая модель долж­ на отражать « реальный.) интерпретационный процесс постижения и моделирования истории.

для

решения указанных задач нам необходимо будет еще раз

остановиться на текущем состоянии европейского культурного и технологического контекста, на реалиях и возможностях, ко­ торые открывает перед человечеством мир информационных технологий и мир Интернета.

Гипертекст истории

Глава Il Коне ц: человека, ко нец эры книги. П е р еход от модел и знания к модели и н­ форм ации

Давн о уже п р едсказанн ый конец э ры книги наступил. По­ добно ап окалипсису, котор ы й, как говаривали ми стики, уже на­ ступ ил, н о вот мы пока еще этого н е знаем. Так и ко нец эпохи в « исто рии» ч еловечества, кото р ы й хар актеризовался определен ­ ным способом записи и компоновки - без р азлич ия - иер огли­ фическое ли, букве нн ое ли начертан ие, свиток или манускрипт - если « н е грянул » , то, по, кр ай н ей, мер е почти близко . .. Можно « пер евернуть» изве стную фразу М.Булгакова - руко­ писи не го рят - книги и рукопи си не горят, они уже сго р ели и истлели . Это, конечно, не з н ачит, что как « объект» книга обре ­ чен а н а немедлен ное и счезн овение и ее место в античной лавке н аряду с теми др евними Са ско р о, может быть, это судьба и лю­ бых (,не электр онных» денег) монетами , на которые уже н ичто н е купишь . Человечество не год и н е столетие (,п ривыкало» к кни ге, пер еучивалось читать не по (, свиткам» или глиняным таб­ ли цам . А уж затем, п ри спосабливая себя, изменяя себя, одновр е ­ менно п р испо сабливая , ('уподобляя» себе книrу, изобретая « пе­ чатный станок» и пр., оно создало наиболее приемлемый вари ­ ант хр ан ения зн аний . Н е за один де н ь книга в современном св о­ ем виде вошла в мир человека, н е за один день и ис чезнет. Чело­ век ср однился с книгой, она стала не только удобным средство м (·хр анения инфор мации» , но обросла легендами, тр адиция ми, стал а, н аконец, с имволом ... Все это не изживешь за несколько десятилети й империализма компьютер ных технологий. Людям, котор ые лишь в последние де сятил етия стал и п ривыкать к мер-

161

Частъ Ш

162

цающему о гню м онитор а, не так легко отказать ся от ПОДРУЧН О­ сти И гладких ли сто в бумаги . . . То , что мы не ср азу - в озможно и н и когд а - откажем ся от кн иги , в ызв ано , по нятно , не тол ько прив ычкой или тр адицией. Если хотите , книга см ен или ор иентир з нан ия на но в ый ориентир - инфор ма ­ цию. Иными сло вами пр о исходящая транс формация кн иги в эле ктр о нные н ос ители, если н е в ыз в ана, то, по крайней мере, дублируется тем др ейфо м в « истор ии идей .> , который можно охарактери з овать, как пер еход от знания к информации. Теперь предп оч итают р ассуждать не о з нании , о р иентир ов ать ся на з нание, к н ему стремиться, н о облад ать, властво вать над инфор ­ мацией . П онятно , что з нание, которое с нео бходимостью пр еду­ сматри в ает с о- б ытийную с очлененность с о бъектом челов ека, некое открыто е , должно быть дистан цир о вано от « нейтраль ной .> информации. Грубо говоря , вселенная знания в корне отличается от вселенной инфо р ма-

Гиперт екст истории

163

ции, как по месту человека в двух различных системах, так и по самой структуре, которой эти две « сферы.) обладают. Можно сказать, что знание всегда « проявляет, ссылается на единение·), на определенную точку центрации l , информация же как тако­ вая, которая может быть представлена как нечто вполне дис­ кретное, отделенное от « антропного принципа·>, Т.е. вовсе не предусматривает подобную центрацию. Плохо это или хорошо? Мне кажется, здесь не место для по­ добного рода оценок Это - реальность, с которой, хотим ли мы этого или не хотим, приходится и придется считаться. Это тот мир, в котором мы живем, вернее, тот мир, который мы творим нашим взглядом. В чем же причины происходя щего перехода от знания к ин­

формации, и, соответственно, причина смерти книги? Причина, как всегда не одна, причин много, или, используя выражение Л.ВитгенштеЙна (сказанное, правда, по другому поводу), целое « гнездо·>. В этом отношении выстраивание причинного ряда, а вернее, причинных рядов, воспроизводит открытую схему со­

бытия. Поэтому мы укажем на несколько маршрутов причинно­ го объяснения, помятуя, что и выстраивание причинного ряда задействует

схематику

интерпретационного

со-бытийного

процесса. Прежде всего, мы можем указать как на причину исчезнове­ ния книги на широко « пропиаренную'>

В двадцатом веке « смерть

человека·>. Взвалив на себя ношу и функцию умершего Бога, че­ ловек с необходимостью разделяет его судьбу. Понятно, что речь не идет и никогда не шла о « физической.) смерти человека, но о исчезновении « фигуры» , « схемы» человека. Как не парадок­ сально это звучит, но горизонт человека - при всех дифирамбах гуманизму, личности, человеку и пр. - перестает центрировать-

1

НаПОДОбие центрации исторического горизонта н а фиrypе трансценденталь но­

ГО

означаемого (см. часть П)

Часть ]]!

1 64

ся на самого человека, понимаемого не как некое суб ста нциал ь­ ное об раз о в ан ие, но как (,точка·) пересечения ч ело ве ч еств а, ин­ дивида, как сочетание, если вспомнить Гегеля, вс еобщего , осо­

бенного и единичного. Таким образом, сама фигура человека, оказалась в диссонансе с индивидом, единицей. МС?жно сказать, что, если в го р и з о нте той или иной культурной традиции мы можем (.зафиксировать.) понятие человечества, осмысленное как нечто вбирающее и дающее простор индивиду, то индивид на­

ходит в нем, (· ссьша ется ·) на него как на свое предельное основа­ ние. Но если же в культурном контексте постижение человече­ ства дается, суб стантив ируется как (,всего лишЬ» нечто интер­ субъективное, как то, что выстраивается (·после·) индивида (на­ пример, у Гуссерля), то сам индивид, сам субъект оказывается под вопросом. Индивид оказывается безопорным, когда взвали­

Baeт на с ебя бремя собственного обоснования, Т.е. фактически бремя Бога, когда выступает в роли универсальной центрирую­ щей точки.

Сущн о стная б езопо рн о сть субъекта, индивида связ ана с на­ стоятельной н еобходи м ость ю его утверждения. Поэтому ситуа­

ция, аюуализ ир о в а вш аяся в ХХ и уже начавшемся ХХI веке, про­ блематичности индивида, (·предельноЙ,) субстантивации субъек­ та напрямую связана с ('сюжетом') воли к власти, процессом

ут ­

верждения и самоутверждения. Эта проблема достаточно рель­ ефно про рисована у Фридриха Ницше. Сама же (,интрига·) и

сущность пр о блематизации воли к власти, с нашей точки зре­ ния, в этом отношении проявляет общую схему европейской

культурной традиции, « ссьшается,) на корни этой традиции. Мы в предыдущей части уже з атр аги вали этот сюжет, поэтому ука­

жeM лишь н а некоторые основные позиции. Безопорность но­ вое вропе йского субъ екта - по своей сути бессилие этого субъ­

екта, которое вызывает настоятельную необходимость самоут­ верждения, утверждения любой ценой. Однако (,система·) евро-

Гиnерте 1\,сm исmoрии пейской культуры изначально сфоромована под определенную опору, определенную точку центрации, которая была в Средние века представлена фигурой Бога. Поэтому безопорность субъек­ та,