циально-экономического развития, важнейшими элементами которого были прогрессирующее отделение ремесла от земледелия и ...
4 downloads
157 Views
24MB Size
Report
This content was uploaded by our users and we assume good faith they have the permission to share this book. If you own the copyright to this book and it is wrongfully on our website, we offer a simple DMCA procedure to remove your content from our site. Start by pressing the button below!
Report copyright / DMCA form
циально-экономического развития, важнейшими элементами которого были прогрессирующее отделение ремесла от земледелия и становление торговли как самостоятельного вида занятий. При этом было бы неверно отделять рождение полиса как гражданской общины от формирования города. На самом деле это был одновременный двуединый процесс. Ведь только с формированием города возникла та энергичная прослойка нового демоса, которая стала ферментом общенародного брожения против засилья знати, за построение гражданского общества, полиса. Ибо этот последний сформировался не исключительными усилиями аристократической элиты и даже не идиллическим взаимодействием знати и народа, а в ходе ожесточенной социальной борьбы, развитие которой, как правило, сопровождалось явлением тирании и другими эксцессами. Важно учитывать и другую сторону экономического прогресса — совершавшееся бок о бок со становлением города, с ростом товарно-денежных отношений и частного богатства развитие рабовладения в его ярко выраженной античной форме, в виде рабства чужеземцев-варваров, захваченных на войне или вывезенных из-за границы. Старр недооценивает это явление: он не отрицает начавшегося использования—особенно в ремесленном производстве — покупных рабов-чужеземцев, но акцент делает на том, что в архаическое время даже это индустриальное рабство только еще делало первые шаги и вообще так никогда и не стало становым хребтом греческой экономики (industrial slavery never became the backbone of Greek economic life).54 А между тем переключением — под давлением демоса — неизбежного в ту пору развития рабовладения с кабалы-соотечественников на рабство чужеземцев-варваров и было создано условие для единения свободных эллинов в гражданское общество. Игнорируя этот момент, Старр тем самым упускает из виду один из важнейших факторов становления полисного строя. Что касается Финли, то он, в отличие от Старра, признает и безусловное засилье знати после устранения царской власти, и вызванные этим обострение социальных отношений и развитие кризиса в архаическом обществе, и практически повсеместное явление тирании.55 Он подчеркивает также особенную роль среднего имущественного сословия - сравнительно зажиточных, но незнатных землевладельцев, с вкраплением купцов, судовладельцев и ремесленников, которые в качестве новой военной силы, пришедшей на смену аристократической коннице ― гоплитского ополчения, стали главными носителями 54
Starr Ch., G. History of Ancient World. P. 221; cp.: idem. The Economic and Social Growth of Early Greece. P. 90-92. 55 Finley M.J. Early Greece. P. 91, 99 ff., 105 ff.
42
ли свойственны не только собственно античным, но и иным городам, общинам, государствам?77 В нерасторжимом единстве отмеченных замечательных качеств и стояла удивительная жизнестойкость греческого полиса. На всем протяжении древней греческой истории полис оставался важным типом организации общества и как самодовлеющий самостоятельный организм в классическую эпоху, и как элементарная частица более ясного политического единства в эпохи эллинистическую и римскую. Однако эта важная, в ранние периоды даже определяющая роль лиса не должна абсолютизироваться. Парадокс греческой истории состоит в том, что основной ее тенденцией было непрерывное, хотя в общем и малоуспешное, стремление к преодолению полиса: непрерывное — в силу несоответствия однажды установившихся полисных принципов (экономическая автаркия, политический партикуляризм, Условная исключительность и т. п.) дальнейшему общественному прогрессу, а малоуспешное — ввиду того, что попытки преодоления полиса долгое время осуществлялись на полисной же основе. Примерами таких не слишком удачных попыток могут служить уже Пелопоннесский и Афинский союзы, а затем городские тирании и державно-территориальные образования позднеклассического времени (Ферско-фессалийское государство Ясона, Сицилийская держава Дионисия). Более или менее успешное преодоление полисной стадии оказалось возможным лишь с помощью внешнего рычага, отчасти во времена македоно-эллинистических правителей, а по существу только в эпоху Рима, но и тогда полис остался в качестве элементарного ядра, а полисная идеология и культура сохранили свое значение вплоть до самого конца античности. Общая социологическая причина такого явления понятна: она сводится в конечном счете к консервативной, в условиях рабства, технике производства, к ограниченности, в силу этого, экономического и социального прогресса, так, по сути дела, и не приведшего к спонтанному революционному преобразованию античного мира. Однако понимание этого общего фундаментального момента не исключает для историка необходимости изучения самой жизнедеятельности античного общества, хотя бы для того только, чтобы верно представить себе все 77
По этому вопросу ср. также: Андреев Ю. В. Античный полис и восточные города-государства// Античный полис / Под ред. Э. Д. Фролова. Л., 1979. С. 8-27. -Здесь в частности, справедливо подчеркнуто, что попытки придать полису универсальный характер связаны с недопониманием «проблемы общего и особенного в историческом развитии государств древнего мира», что они «основаны на произвольном смешении двух далеко не однозначных понятий: понятия полиса и понятия города-государства, и что, хотя античный полис представляет собой лишь «разновидность … распространенной категории городов-государств», не следует упускать из виду именно «своеобычность этого частного случая» (с. 8-9).
54
заставил сиракузский демос капитулировать (Her., VII, 155).45 Вступление гелойского тирана в Сиракузы сопровождалось рядом важных акций, возможно, бывших следствием широкого социально-политического соглашения.46 Первым делом были возвращены из изгнания гаморы (Her., VII, 155). По-видимому, они получили обратно свои земли, но к прежнему исключительному положению возврата не было: ни господства над киллириями, ни политической власти у них больше не было. Киллирии, надо думать, сохранили свободу и права гражданства. Судя по тому, что мы более не встречаемся с ними в сиракузской истории, они, должно быть, постепенно растворились в общей массе демоса.47 Отныне владельцы крупных имений должны были использовать труд обычных, покупных рабов или прибегать к помощи наемных рабочих-батраков. Самый слой крупных землевладельцев, среди которых меньше теперь было старых аристократов и больше выходцев из простого народа, утратил свой исключительный аристократический характер, а вместе с тем, как кажется, и свое древнее название. В дальнейшем, в соответствии с их состоянием и службою в войске, за ними закрепилось название, которым в классическое время обычно именовали высший имущественный слой — всадники (οἰ ἰππεἷζ). ЧТО же касается демоса, то он, должно быть, сохранил завоеванные в свое время права, но власти более не имел. Политическую власть сосредоточил в своих руках Гелон, который обосновался в Сиракузах и сделал их столицей своей обширной Сицилийской державы. В заключение подчеркнем главные особенности социально-политического развития Сиракуз в архаический период. Прежде всего надо отметить длительность господства сложившегося из слоя первопосе45
Ср.: Niese В. Gelon (3) // RE. Bd VII. Hbbd. 13. 1912. Sp. 1007; Dunbabin T. J.The Western Greeks. P.415; Stauffenberg A. Trinakria. S. 189; Berve Die Tyrannis bei den Griechen I. S. 141; II S. 599 46 Niese B. 1. c. 47 О судьбе киллириев ср.: Dunbabin T.J. The Western Greeks. P.415; Stauffen berg A. Trinakria. S. 189, 337 (прим. 6 к гл. 12), 338 (прим. 3 к гл. 13). - Более сдержанно судит Г. Берве, который полагает, что Гелон сохранил киллириям личную свободу, но исключил их из гражданского коллектива (Berve И. Die Tyrannis bei den Griechen. I. S. 142; II. S. 600). - Некоторые исследователи не верят и в возможность сохранения киллириями своей свободы при Гелоне и относят их окончательную эмансипацию к гораздо более позднему периоду — ко времени Дионисия Старшего (см.: Scheele M. Strategos autokrator. StaatsrechtlichftSttidieii zur griechischen Geschichte des 5. und 4 J h . Leipzig, 1932. S. 28, Anm. 1; Wentker H. Sizilien und Athen. Heidelberg, 1956. S. 32), однако этот скепсис представляется нам совершенно неоправданным. Ср.: Фролов Э.Д. Сицилийская держава Дионисия. Л., 1979. С. 95, прим. 21, где, впрочем, неудачно сказано что «о киллириях в античной традиции со времени их выступления вместе с сиракузским демосом против гаморов в самом начале V в. до н.э. (Her., VII, 155, 1) более не упоминается»: точнее следовало сказать, что о них нет упоминаний применительно к более позднему времени.
202