Смертники Восточного фронта. За неправое дело

За flEправое ~епо , J МОСКВА «ЯУ3А-ПРЕСС»

2010

-

,

УДК

358.112 63.3 (0)62

ББК

Ш76

Оформление художника С. курбатова На переплете использована иллюстрация художника

И. Варавина

ШнаЙДерР.

Ш

76

Смертники Восточного фронта. За НЕправое

дело / Расе ШнаЙдер. - М. : Яуза-пресс, 2010. 544 с. - (Война. Штрафбат. Они сражались за Гит­ лера).

ISBN 978-5-9955-0111-4 Потрясающий воеиный ромаи, безоговорочно признанный классикой жанра. Страшная правда об одном из самых жестоких сражений Великой Отече­ ственной. Кровавый ужас Восточного фронта глаза­ минемцев.

Начало 1942 года . Остатки отступающих частей Вермахта окружены в городе Холм превосходящими силами Красной Армии. 105 дней немецкий гарнизон отбивал отчаянные атаки советской пехоты и танков, истекая кровью, потеряв в Холмском (,котле·) только убитыми более трети личного со­ става (фактически все остальные были ранены), но выпол­ нив (·стоп-приказ·) Гитлера: -О1СаЗывать фанатически упор­ ное сопротивление lфотивник:у» и (удерживать фронт до последнего салдата ... ». Этот пронзительный роман - (,окопная правда·) по­ немецки , жестокий и честный рассказ об ужасах войны, о жизни и смерти на передовой, о самопожертвовании и верности долгу о тех, кто храбро сражался и умирал за

Ungerecbte

-

Та' (неправое дело). УДК

358.112 (0)62

ББК 6з.З

© А. Бушуев, пер. сангл., 2010 © 000 (·Издательство (.Яуза-пресо,

ISBN 978-5-9955-0111-4

2010

Часть

1

Холм

ГЛАВА

1

Рядовой Кордтс незаметно усмехнулся. Это все бьmи нервы, он просто не смог сдержаться. Скорее всего, никто этого не услышал. Фрайтаг поднялся с земли и оглянулся на него. Его лицо бьmо черным от копоти. Впрочем, какая разни­ ца. Кордтс слишком устал, чтобы обращать на что-то внимание. Ему хотелось сесть, но пока еще никто не сел, он не стал опускаться первым на землю.

Ему показалось, что русский вышел из блиндажа почти небрежно, вскинув руки и едва ли не с улыбкой на лице. Бьmо трудно сказать, бьm ли он напуган, по­ тому что в следующее мгновение пленный рухнул ли­ цом вниз прямо к ногам ФраЙтага. Фрайтаг еле успел отскочить в сторону и тоже чуть не свалился.

Военная форма русского немного пахла дымом,

может быть, это пахло его обгорелой кожей, хотя с первого взгляда он вроде бы не пострадал от огня. Кордтс подтолкнул его тело носком сапога. Он хотел перевернуть голову русского, чтобы еще раз взглянуть на его лицо.

Однако тут же передумал и отошел назад. На него снова неожиданно накатило желание усмехнуться, и

на этот раз он не стал сдерживать себя. Из его горла вырвался приглушенный стон. Кордтс снова посмо­ трел на блиндаж, находившийся метрах в тридцати от него.

3

Мимо него пробежали несколько других солдат. Взвод огнеметчиков только что справился с соседним боевым укреплением, которое дымило, как горящая

нефтяная вышка. Из него донеслись жугкие крики,

мгновенно заставившие Кордтса прийти в себя. Их услышали и другие солдаты, которые просто

остановились и стали наблюдать за тем, как огнемет­ ная команда доделывает свое дело. Герц медленно,

вперед и назад, водил форсункой, которая слегка по­

дергивалась, когда он сильнее обычного нажимал на выпускной клапан. У огнемета бьmо что-то не в поряд­ ке со спусковым крючком. Огнемет действует ВПОЛ,не исправно, когда к нему привыкнешь и знаешь все его

особенности. Кордтс слышал об одном случае во вре­ мя боевой подготовки, когда солдат из какой-то дру­ гой части недостаточно крепко держал в руке огне­ мет и первый же выхлоп пламени угодил ему прямо в

лицо. Кордтс не знал, бьmо ли это на самом деле или просто придуманная история, однако особых при­ чин для сомнений не находил. В своей массе людям не нравится иметь дело с огнеметами. Обращаться с ними чаще всего поручают каким-нибудь наивным, жизнерадостным и бесстрашным парням, чаще всего молодым, а не старослужащим. Правда, в последнее время такая практика претерпела серьезные измене­ ния, например, за последнюю неделю, когда они при­

ступили к уничтожению блиндажей так называемой линии Сталина. Кордтс моргнул, чувствуя, что снова погружает­ ся в усталое оцепенение, перестав на время слышать

окружающие звуки. при этом все вокруг него как буд­

то неожиданно замолкло. В следующее мгновение до его слуха снова донесся жуткий, нечеловеческий крик Крик быстро прекратился, и теперь, похоже, навсегда.

Языки огня, вырывавшиеся из огнемета Герца, продол­ жали лизать стену блиндажа. Последний выхлоп огня оборвался так резко, как будто смотровая щель мощ­ ным глотком засосала его. Герц опустил огнемет и сел

4

на пенек Местность вокруг блиндажей бьmа усеяна многочисленными пнями деревьев. Последовав его

примеру, Кордтс опустился на з·емлю и отвел взгляд в сторону. В стороне от блиндажей простиралась ни­ зина, поросшая зеленой луговой травой и полевыми цветами. Дальше она переходила в склон холма, на краю которого рос сосновый бор. Старые сосны рос­ ли достаточно просторно, и поэтому лес бьm залит солнечным светом.

Они пришли со стороны леса и попали под огонь,

который русские вели из блиндажей. Им пришлось от­ ступить под прикрытие деревьев и попросить артил­

лерийской поддержки. Через несколько минут орудия

обрушили мощные залпы на вражеские укрепленные сооружения. Огонь велся кучно и метко. Еще в первые недели вторжения в эту страну пехотинцы с удоволь­

ствием отметили, что артиллерия работает прекрасно и точно попадает в цель. Обстрел продолжался при­ мерно пятнадцать минут, и, все еще находясь в сосно­

вом бору, они видели, как снаряды попадают прямо во вражеские блиндажи. Однако разгромить их было трудно. Они бьmи глубоко врыты в землю, укреплены бетонными конструкциями и хорошо замаскированы. Орудиям не удалось полностью уничтожить их. Они снова вышли из леса и снова попали под огонь русских пулеметов, и, рассредоточившись, группками по два-три человека двинулись вперед по усеянному

пнями полю, все равно неся при этом потери. Для мно­

гих из них все это еще бьmо в новинку

-

бой, уБитыI,,

раненые. Убитые и раненые существовали отдельно,

так же как и тьmовые службы или гражданские или любые другие люди. Быстро наступая растянутыIии це­ пями, как их обучали дома, они потеряли всего одного

человека убитым, раненых бьmо всего несколько. При этом они прятались за пиями срубленных деревьев. По мнению неСКОЛЫillХ молодых офицеров, совсем недавно начавших приобретать боевой опыт, русские поступили неразумно, оставив так много препятствий,

5

которые им самим мешали вести огонь, заслоняя поле

обзора. Остальные были благодарны противнику за то, что тот дал им возможность прятаться за пнями от

пулеметных очередей. Год спустя, оправившись от ха­

оса и идиотизма первых недель войны, русские могли бы обстрелять их из пехотных минометов и уложили бы на этом самом поле массу немцев, которые попы­

тались бы инстинктивно перегруппироваться на этом открытом пространстве.

Однако в этот самый день в конце июля у русских не бьmо ни минометов, ни артиллерийских орудий, установленных на позициях позади линии укреплен­

ных огневых точек Таким образом, несмотря на их пулеметный огонь, немцы смогли перегруппировать­

ся и отправить на расправу с блиндажами несколько команд огнеметчиков.

И вот час спустя Кордтс сидит на земле и отдыха­ ет,

разглядывая

поле,

которое

им

посчастливилось

преодолеть. При этом он старается не смотреть на

блиндаж, из которого доносится зловоние горелой человеческой плоти. Вскоре в поле его зрения поя­ вился Фрайтаг, который в следующую секунду куда-то скрылся.

Кордтс почувствовал голод. Его мысли стремитель­ но перескакивали с одной на другую, затем он понял, что голоден. Он вытащил из кармана кусок копченой

колбасы, которую несколько дней назад отобрал у какого-то гражданского. Колбаса была надгрызана, и

он откусил еще один кусок, не позаботившись отре­ зать его перочинным ножом. Сильный запах горело­ го куриного жира, который КОРДТС ощутил несколь­

ко секунд назад, начал снова обволакивать его губы и ноздри, и он стал торопливо жевать, желая перебить его.

-

Как ты можешь есть?

-

спросил у него Брамм­

.!Iep.

-

Сам не знаю,

-

ответил Кордтс.

6

Оглянувшись, он увидел

сидящего позади него

Браммлера. Неподалеку восседали на пеньках Молль

и Эриксон. У них бьmи грязные,' закопченные лица, на которых блестели капли пота. Они сняли каски и пили из фляжек Волосы у обоих бьmи грязные и рас­ трепанные. Браммлер тоже поднес к губам фляжку с водой. У Кордтса возникло страстное желание заку­ рить, когда его товарищи вытащили сигареты. Однако

прежде чем сделать это, он дожевал колбасу, запив ее остатками воды.

Он увидел приближавшегося к ним фельдфебеля Лаутерманна, командира взвода. Со стороны сожжен­

ного блиндажа донесся какой-то шум, и, посмотрев в ту сторону, Лаутерманн развернулся и отправился

к нему. Остальные повернули головы, провожая его взглядом.

Герц по-прежнему сидел на пне возле блиндажа. Несколько солдат из их взвода собрались вокруг

почерневшей амбразуры. Огня уже не было, но в небо все еще поднимался дым.

-

Вы только посмотрите!

-

произнес Браммлер.

Встав, он поспешил вслед за Лаутерманном.

-

Вижу,

-

отозвался Кордтс, точно не зная, дей­

ствительно ли что-то видит. Да, верно, когда один из солдат на мгновение отступил в сторону, он увидел,

как из амбразуры вытаскивают что-то такое, что оста­

лось от защитников русского блиндажа. Черные руки бьmи скованы цепью, от которой еще одна цепь тяну­ лась внутрь, в темноту, где, видимо, крепилась к стене.

Через пару секунд Кордтс разглядел находку бо­ лее отчетливо. Молль и Эриксон, как и он, оставались сидеть на пеньках, спокойно созерцая самую послед­ нюю диковину страны, в которую их армия вторглась несколько недель назад.

Кордтс сделал глоток воды, чтобы сбить после­ вкусие, и пару раз сплюнул, затем сунул в рот палец и

провел им по деснам и зубам, проверяя, не остались ли там крошечные кусочки пищи.

7

На поросшей травой низине санитары склонились над каким-то человеком, который, по всей видимости,

бьm мертв. Навстречу им шагал раненый, обнажен­ ный по пояс. Одна рука и плечо у него бьmи покрыты кровью и грязью. Немного в стороне стоял рядовой ФраЙтаг. Позади него простиралось поле с нагретой

солнцем зеленой травой, а вдали

-

сосновый бор. Он

похож на часового, подумал Кордтс. Или на индейца,

или еще на кого-нибудь.

ГЛАВА

2

От этого места до Холма бьmо чуть больше десяти километров. До него они шли долго, почти не вступая в бой. Долгие часы и дни

они не думали ни о чем, кроме собственной устало­ сти. Война казалась им чем-то вроде необъяснимых остановок на бесконечном шоссе. Дороги бьmи пло­ хие, чаще всего грунтовые, иногда достаточно широ­

кие и хорошо проходимые, по крайней мере до той поры, пока по ним не прошагали тысячи немецких

сапог и автомобильных колес, окончательно разбив­ шие их. Но больше всего здесь бьmо дорог, которые скорее можно бьmо назвать широкими тропами, уто­

павшими в грязи. Здешние безлюдные места представ­ ляли собой не совсем пустыню, а скорее rycтыIe леса, часто перемежающиеся всхолмленными лугами и по:..

лями

-

они казались бескрайними просторами с вы­

соты холмов

-

и среди них человеческие поселения,

без всякой системы выросшие то здесь, то там. Эти поселения бьmи примитивными и построены не из отходов строительных материалов, как подобные жи­

лые районы в отдаленных уголках мира, а из бревен.

Они представляли собой строения снекрашеными стенами, без каких-либо табличек с номерами домов или названиями улиц. Это бьmи скопления неболь-

8

ших деревянных домов или более крупных строений, сараев или складов, иногда пристроенных друг к другу

с поразительным мастерством. Гдавным образом это

бьmи убогие и неряшливые, покосившиеся или полу­ разрушенные избы. Так выглядели почти все русские деревни.

Возникало ощущение, будто они стоят так вот уже сотни лет, нисколько не меняясь, без какой-либо на­ дежды на улучшение и какой-то прогресс, умеренный или стремительный.

поэтому если это бьmа и не совсем пустыня, то бес­ крайняя странная местность

-

наверняка. Она, каза­

лось, бьmа погружена в долгий сон моryчими силами природы, и бьmо трудно сказать, хорошо это или пло­ хо.

Многих захватчиков неприятно поражала общая убогость ЭТОй земли, меньшая их часть бьmа ошелом­ лена ее таинственной сутью. Не являясь исключитель­ но пустынной, эта страна все же не полностью при­ надлежала к царству человека, во всяком случае, не в

той степени, как родина захватчиков.

В любом случае они часто бьmи слишком измота­ ны долгими переходами, проходя

30-40 километров

в день, чтобы задумываться над особенностями той земли, в которую вторглись. Они бьmи щедро посы­ паны дорожной пьmью, и их лица блестели от пота. В конце дневного перехода они бессильно валились на землю где-нибудь на обочине разбитой дороги. Тот, кто не имеет военного опыта, мог бы принять их за уБитыI,, поскольку они тут же засыпали мертвецким

сном. Лишь опытный глаз способен отличить смер­

тельно усталого спящего соЛдата от погибшего. у них почти не было моторизованного транспорта, лишь несколько легковых автомобилей для генералов и штабных офицеров. Остальными транспортными средствами бьmи конные повозки с пневматическими

шинами, на которых перевозились продукты, боепри-

9

пасы и снаряжение артиллерийских обозов. Лошади, поднимая тучи пьmи, упрямо двигались на восток

Современная

армия,

танки

и

бронеавтомобили

механизированных частей, гусеничный и полугусе­

ничный транспорт временами обгоняли их, осыпая удушливой пьmью. Иногда на дорогах и перекрестках возникали

мощные

заторы,

замедляя

продвижение

моторизованного транспорта наравне с конным.

Первые дни войны в конце июня были такими жар­ кими и подернутыми дымкой, что казалось, будто на­ гретая солнцем земля потеет. Казалась, что страна, в которую они вторглись, находится под водой и окру­

жена сухим раскаленным воздухом. Все ужасно стра­ дали от жажды. Кроме того, дороги в приграничных

районах были песчаными и соответственно трудно проходимыми. В июле, когда они уже значительно углубились на территорию России, жаркий воздух сделался немного прозрачнее. На голубом небе висе­ ли редкие облака. Примитивные дороги стали более твердыми и менее песчаными.

Примерно тогда они впервые подошли к городу под названием Холм. К этому времени немцы успели

ввязаться в жестокие бои на так называемой линии Сталина. Оборонительные сооружения были ПОСl'рое­ ны здесь лет десять назад по личному приказу Иосифа

Сталина, однако им не удалось задержать немецкие войска, которые в середине лета практически беспре­

пятственно прорвались в глубь страны. Сами захват­ чики лишь смутно запомнили блиндажи под Холмом

и тот жаркий июльский день и еще не знали, какие мучения ожидают их в оккупированной ими России через несколько месяцев и лет.

Сам Холм оказался достаточно примечательным местом. Он бьm невелик, однако в нем оказалось мно­ го каменных домов, которые величественно смотре­

лись на фоне голубого неба и изумрудной зелени

болотной травы на окрестных полях. Белые дома. Не-

10

смотря на жару, со стороны они казались холодными

на фоне мягкой голубизны неба и зелени полей. Многие древние города северной части России

-

Псков, Новгород, Старая Русса, Великие Луки, Невель и другие

-

выглядели примерно так же.

Многие из этих городов бьmи окружены всевоз­ можными водоемами. На северо-западе России не так много озер, по сравнению с другими уголками мира.

В основном здесь преобладают небольшие болотца и

ручьи, затерявшиеся среди бескрайних лугов и бере­ зовых рощ. Все эти водоемы впадают в более крупные реки, на берегах которых высятся города, возведен­ ные шесть или семь веков назад.

Время от времени наступавшим в глубь страны за­

хватчикам попадались большие реки и озера, но они находились в стороне от их пути, правда, у них под

ногами среди высокой травы часто блестели лужицы воды. Немецкие солдаты очень устали, но им стано­

вилось приятнее и проще, когда они видели их. Это было лучше, чем смотреть на песок и пьmь дорог при­ граничных районов. Все чаще и чаще у них над голо­

вой появлялись огромные облака, хотя голубое небо оставалось все таким же бескрайним, как и раньше. Пройдя Холм в первый раз, они так и не задержа­ лись в нем. Город практически не оказал сопротив­ ления,

и

немцы

двинулись

дальше,

в

направлении

Старой Русы и Осташкова, к верховьям Волги. Почти никто из них так никогда и не вернется в Холм и на·­

всегда забудет о нем. Зимой все изменилось. Великая агония, начавшаяся незадолго до этого, достигла высочайшего накала.

В зимние месяцы личн·ый состав дивизии суще­ ственно

сократился,

но даже

не

из-за

потерь,

а

по

причине разбросанности по разным участкам терри­

тории этой огромной страны. В декабре она дислоци­ ровалась восточнее Холма, неподалеку от огромного озера Селигер, располагавшегося возле тех мест, где

11

брала свое начало великая русская река Волга. Ее обо­ ронительные линии бьmи непрочными, аванпосты на­ ходились на значительном удалении друг от друга, и в

первые дни грандиозного контрнаступления Красной

армии дивизия бьmа почти полностью разгромлена. Те, кто остались в живых, бьmи отброшены в разные стороны и перемешались с подразделениями других

дивизий, отступивших.в те холодные зимние дни к

Ржеву и Торопцу, назад на многие десятки километров в условиях снежных метелей и заносов. Несколько

подразделений дивизий численностью до рот'ы или батальона в первые недели января беспорядочно от­ ступили к Холму. Они

-

несколько сот оставшихся в живых немец­

ких солдат

-

вряд ли вспомнили о том, что в июле уже

проходили по этим местам. В любом случае сейчас этот край бьm совершенно неузнаваемым даже для тех, кто, возможно, и вспомнил его. Все вокруг бьmо покрыто снегом, а на каменные здания с востока на­

плывали тяжелые облака, похожие на опрокинутыIx вверх брюхом огромных рыб. Город казался безлюд­

ным и бессмысленно разбросанным по заснеженной пустыне посреди невыносимого холода.

Командовал этими частями генерал Шерер. Гене­

ралы и полковники фронтовых дивизий бьmи убиты или ранены или оказались отрезаны от своих под­

чиненных. Никому из старших офицеров не удалось добраться до Холма. Лишь несколько командиров

батальонов и рот пробились сюда вместе со своими солдатами, солдатами, которые бьmи похожи на из­ голодавшихся волков или на стадо испуганных овец,

преследуемых серыми хищниками. Им буквально на последнем дыхании удалось добраться до города. Все они поступили под начало Шерера. Он стал команди­

ром некоего подобия тьmового гарнизона. Никто из измученных отступлением солдат и младших офице­ ров никогда раньше не слышал его имени.

12

До наступления кризиса главной заботой Шерера

были местные партизаны. Холм бьUI единственным городом в одном из наиболее изолированных и ис­ пытывавших огромную нехватку в личном составе не­

мецких тьшовых районов. Действия партизан активи­

зировалось осенью. Самому холму они не угрожали, однако

окрестные деревни,

располагавшиеся

вдоль

магистралей подвоза к передовой, охранялись лишь

горсткой солдат из так называемой охранной диви­ зии Шерера. Это бьUIИ в основном пожилые, плохо

обученные солдаты, жившие на скверно укрепленных заставах и большую часть времени пребывавшие в состоянии панического ужаса. Эта атмосфера посто­ янного напряжения и страха создавалась ощущени­

ем оторванности от других немецких частей на зем­

ле, получившей название и

произносившейся без капли иронии. Когда всю землю завалило снегом, изоляция их усилилась еще больше. Немецкие обозы с припасами прорывались на такие заставы раз или два в неделю, и их встречали криками

радости и облегчения. После того как полумертвые от холода обозники или жалкие горстки пополнения немного отогревались в тесных избах и бьUIИ вынуж­ дены следовать дальше, куцые гарнизоны Шерера, со­

стоявшие порой из пяти-десяти человек, с тревогой и тоской наблюдали за тем, как они исчезают за пово­ ротом дороги.

Такое поведение бьUIО вызвано тем, что они снова оставались в партизанском кольце, незримом, но все же реально существовавшем среди заснеженных ле­

сов. Партизаны часто и без всякой системы нападали

на такие заставы и убивали этих бедолаг. Таким об­ разом, напугать оставшихся в живых было несложно. На что можно рассчитывать, находясь так далеко от

остальных войск? Шерер не бьUI безжалостным и лишенным чувства юмора человеком, как обычно думают о генералах. Он нормально поднимался по карьерной лестнице и

13

занимал посты командира пехотного полка и штаб­ ного офицера, близкого к высокому начальству. Он бьm довольно жизнерадостным человеком, прекрас­

но понимавшим, что ему не хватает в достаточной

степени укомплектованного штаба для руководства боевой дивизией, и поэтому был назначен команди­ ром этой части, выполнявшей охранные функции за

линией фронта. Это бьmа достаточно уньmая служба для людей самых разных наклонностей, характеров и

темпераментов: добрых и злых, умных и невежествен­ ных, хитроумных и лишенных воображения карьери­

стов и для немного лучших людей, чем эти.Лодобные

обстоятельства могли превратить любого командира в безжалостного человека, отступающего потому, что

ему неизвестно, что делать с узколобой страстью нем­ цев к порядку, которая слишком часто приводила к казням местного населения, не желающего сотрудни­

чать с захватчиками. Все командиры таких охранных дивизий отнюдь не бьmи лучшими представителями

вермахта. (Точно так же и командиры фронтовых ча­ стей никогда не· относились к числу образцовых во­ енных. Армия, как и любая другая массовая организа­ ция, обычно привечает посредственностей, и таланты в ее массе являются скорее исключением из правила.

Иногда в условиях постоянного кризиса даже посред­ ственности откликаются на вызовы истории, которые

позволяют им подняться над собой, что еще более усу­ губляет и без того сложную обстановку.) В любом случае Шерер, как командир одной из

таких охранных дивизий, бьm вынужден предприни­ мать ответные действия. Его подчиненные уже сожгли несколько партизанских опорных пунктов и уничто­

жили несколько партизан во время артиллерийских

обстрелов. Однако Шерер еще не переступил ту бес­ славную черту, когда занимаются обычным захватом

и казнями заложников в отместку за убийства, иногда очень жестокие, отдельных немецких солдат. Тем не менее он мог проснуться в одно прекрасное утро в

14

своем штабе в Холме и испытать подобное желание. Этого пока еще не произошло, но местных жителей он все-таки уже начал расстреЛИВ,ать.

Это не были несчастные зеваки, пойманные немец­ кими солдатами во время облав. Нет, они бьmи вино­ ваты за что-то конкретное

-

нарушение комендант­

ского часа, посещение запретных зон, передвижение

без соответствующих документов за пределами своих

деревень, ношение оружия или пособничество тем, кто бьm пойман с оружием. Виноваты в серьезных правонарушениях согласно длинному списку правил,

приказов и запретов немецкого военного командова­

ния, которые вывешивались в каждом убогом русском городке или убогой деревушке. у Шерера все это вызывало большое беспокойство, хотя и не мешало ему присутствовать при исполнении

его солдатами таких приказов. Он испытывал смешан­

ные чувства, но не обнаруживал в себе мстительности или тупого безразличия к человеческим жизням, ко­ торые позволили бы ему считать, что все это непра­ вильно, но он не виноват в том, что местные жители

не подчиняются оккупационным властям.

Он никогда не признавался в этом вслух даже само­

му себе и никогда не заглядывал по утрам в зеркало, чтобы увидеть в нем что-то такое, что заслуживало бы порицания. Однако эта одинокая неуверенность в се­

бе беспокоила его настолько, что он неким образом старался быть выше этих мерзких неприятностей и находил способы справляться с ней. При этом он не

забывал о том, что законы необходимо соблюдать, и продолжал отдавать приказы по расстрелу наруши­

телей. Он мог думать

-

и, ~онечно, так думал,

-

что

лишь немногие где-нибудь или, возможно, вообще никто лучше его не знает, как справляться с этой про­

блемоЙ. Многие немцы, оказавшиеся в таком же по­ ложении, как и он, бьmи намного безжалостнее его и намного самодовольнее. Он мог думать и, разумеется, думал об изуродованных телах своих солдат, которых

15

находили повешенными на деревьях или засунутыми

головой в глубокий сугроб. И все же он не мог скрыть от себя, как то удавалось многим другим, что от этого нет никакого толка. Но он

пытался. Пытался не слишком часто думать об этом. Профессиональный военный и даже великий ли­

дер всегда должен обладать определенной долей во­ ображения, с которой следует или родиться, или при­ обрести ее за долгие годы руководящей деятельности.

Почти что по определению командир любой такой тыловой охранной дивизии никогда ранее не выка­ зывал великих командных качеств или других выдаю­

щихся черт характера. Однако в этом отношении Ше­ рер, пожалуй, бьm редким исключением. Бьmо трудно понять, кем он бьm по натуре и кем стал волею судьбы. Задолго до того, как закончилась осада Холма, он на­ чал ходить среди своих страдавших от холода и отча­

явшихся подчиненных. Он напоминал капитана пи­ ратского корабля или, возможно, капитана обычного торгового судна, попавшего вместе с экипажем в же­

стокий шторм. За дни осады он отрастил бороду, что

бьmо не так уж важно в обстановке суровых ожесто­ ченных боев, но при этом, насколько известно, являл­ ся единственным немецким генералом, отпустившим

на лице столь буйную растительность. Многие генера­ лы забывали о бритье в не менее драматических ситу­ ациях. Фон паулюс в дни Сталин градского сражения

бороду не оmускал. У него была лишь обычная небри­ тость, когда он в развалинOlХ знаменитого волжского

города капитулировал перед русскими войсками. Гор­

деливый Модель, командовавший под Ржевом 9-й ар­ мией вермахта, также ходил со щетиной на лице, когда

его мысли бьmи занятыI исключительно боевой обста­ новкой. Однако не происходило и нескольких дней, как он снова появлялся перед своими офицерами чи­

сто выбритым. То же самое можно сказать и о Зейдли­ це и Эйке под Демянском или Гудериане во время боев

под Тулой до того, как он бьm смещен со своего поста

16

за неповиновение. Манштейн, воевавший в Крыму, ни

разу не подумал о том, чтобы отрастить усы или боро­ ду. Находившийся от него на огромном расстоянии,

в далеком Заполярье, Дитль, убежденный национал­ социалист, неизменно следил за собой и никогда не

запускал бритье. Возможно, эти факты и не имеют особого значе­ ния. В конце концов, борода Шерера не такая уж ред­ кость. Немецкие моряки и подводники всегда носили

бороды, находясь вдалеке от высокого начальства и в таких условиях, где приходится строго экономить

пресную воду. Истинные причины, заставившие Ше­ рера отпустить бороду во время осады Холма, длив­ шейся сто пять дней, остаются для нас загадкой. Почти наверняка можно утверждать, что он не впал в панику при виде сдвигающейся линии фронта, под­

ступившей к самому порогу старого русского города. Он наверняка испытывал опасения, но не тревогу. И, несомненно, облегчение. потому что, когда подойдут части Красной армии, он будет воевать с русскими солдатами, а не с партизанами. Во всяком случае, ему

не придется выполнять приказы, обязывающие вести войну с мирным населением. Шерер, должно быть, прекрасно понимал это и однажды утром испытал ед­ ва ли не радость, узнав о том, что противник упрямо

наступает на Холм со всех четыIехx сторон света. Не­

мецкие солдатыI' несшие службу на занесенных сне­ гом

заставах в контролируемом

партизанами краю,

вне всякого сомнения, также испытали облегчение от того, что им приказали отступить к Холму, где, по их

мнению, бьmо не так опасно. Здесь эти люди смеша­ лись с солдатами, отступавшими с линии фронта, ко­ торая уже бьmа разорвана советскими войсками. Все они собрались в городе

-

примерно четыре тысячи

человек из десятка разных воинских частей. Темпера­ тура продолжала опускаться, а в ясные дни холодный ветер делался гораздо сильнее, чем во время снежных

бурь. Последние иногда длились несколько дней под-

17

ряд. К холму продолжали неумолимо двигаться совет­

18 янва­ 1942 года город бьm окружен со всех сторон.

ские танки «T-34~ и отряды красноармейцев. ря

ГЛАВА

3

Кордтс И Фрайтагприбьmи вместе с несколькими солдатами своей дивизии, кото­ рым посчастливилось остаться в живых, пройдя мно­

гие сотни километров от озера Селигер. Отступавшим наступали на пятки передовые отряды Красной армии и невыносимый зимний холод. От знакомых солдат их взвода, роты или батальона они узнали о том, что Герц бьm ранен и умер от переохлаждения, Браммлер

пропал без вести, Лаутерманн убит в бою, Эриксон по­ гиб при невыясненных обстоятельствах. У Кордтса и

Фрайтага были обморожены ноги, а у Молля, который был вместе с ним, дела и того хуже

-

обморожены и

руки, и ноги. Но ему все равно повезло, пусть даже и относительно,

потому что его

вывезли

на

самолете

сразу после начала осады.

Таким образом, Молль улетел, а Кордтс и Фрайтаг остались в составе разношерстной воинской части, командование над которой взял генерал Шерер и ко­

торая получила название боевая группа «Шерер'>. Они пробьmи в ней до апреля, проведя в осаде поч­ ти три месяца. Фрайтаг находился где-то на внешнем

оборонительном периметре, который в отдельных местах проходил по центру города. Кордтс оказался в полевом госпитале, размещавшемся в старом здании

ГПУ. у него бьmа высокая температура, из-за которой

он находился в бредовом состоянии. К сожалению, бывшее здание ГПУ находилось от­ носительно недалеко от оборонительного периметра. Время от времени русские штурмовые группы проры­ вались сюда и оказывались едва ли не у дверей госпи-

18

таля. Их приходилось отбрасывать автоматным огнем, ручными гранатами и даже штыками. Однако другого

места для содержания раненых и больных в городе

больше не бьmо. Переменным огнем советской и не­ мецкой артиллерии Холм бьm превращен в груду раз­ валин с немногочисленными уцелевшими зданиями.

Древний русский город не бьm сожжен дотла, подобно окрестным деревням, а скорее раскрошен, превращен

в груду камней. Здание ГПУ, свидетельство бесславных дел сталинской тайной полиции, выглядело не слиш­

ком импозантно, но построено оно бьmо прочно, как крепость, подобно всем тюрьмам как в России, так и в других уголках света. Оно бьmо оцарапано, расколо­

то, разбито и почернело от огня, однако упрямо про­ должало стоять посредине развалин, в которые пре­

вратился Холм. Штаб-квартира Шерера находилась в этом же зда­ нии, и ему часто бьmи слышны крики и стоны ране­ ных. До его обоняния доносились мерзкие запахи больной, изуродованной человеческой плоти, однако

он вскоре принюхался к этим запахам, и они больше не беспокоили его. Он вполне мог слышать и бредовые речи Кордтса, валявшегося в беспамятстве на набитом соломой тю­ фяке. Кордтса попеременно бросало то в жар, то в хо­

лод; он то погружался в подобие сна, то бодрствовал, вслушиваясь в звуки близкого боя. Окна бьmи давным­ давно выбиты, и лишь приколоченные к ним доски

мешали русским штурмовым отрядам забросать гра­ натами ·помещения, в которых находились раненые.

Многие доски бьmи разбиты в щепы или держались на честном слове.

В апреле бьmо все еще холодно, но холод стал уже

не таким невыносимым, как в зимние месяцы, особен­

но в конце января и начале февраля, когда Кордтс бьm ранен в первый раз и впервые оказался в этом месте. Осколок то ли шрапнели, то ли льда со стенки из сне­

га, которую нагребли солдаты, распорол ему левую

19

щеку от уголка рта и почти до скулы. Какой бы нео­

бычной ни бьиа рана, он мог бы обратиться к меди­ ку, который зашил бы ее. Но кордтс не имел особого желания застрять в здании ГПУ, которое Иваны атако­ вали практически каждую ночь. Пребывание на пери­ метре его удручало в не меньшей степени, потому что боль и страх заставляли Кордтса сохранять чувстви­ тельность к окружающему миру. Раненому необходи­ ма передышка, но поскольку для этого нигде не было безопасного места, он остался там, где и бьи. Невыносимый холод притупил боль от раны. На­

блюдавший за Кордтсом Фрайтаг, заметивший, как гротескно тот выглядит, когда улыбается, стал назы­ вать его Улыбчивым. Когда Кордтс затягивался сига­ ретой, которая немного ослабляла боль, дым забавно выбивался наружу сквозь рану. Однако скудный табач­ ный паек закончился очень быстро, и через несколь­ ко дней холод и сильные ветры растравили рану еще

больше. Воспалились даже зубные нервы. Боль сдела­ лась невыносимой. Затем кто-то из товарищей снял с него повязку и сказал, что у него скоро начнется ган­

грена, если уже не началась. Но Кордтс все еще не хо­ тел отправляться в полевой госпиталь

-

по-прежнему

боялся, что, лежа там, умрет, да и был не особенно уверен в том, что гангрена может появиться на лице.

Хотя все может быть. Но случаи гангрены он видел гниющая

черная

плоть

со

скверным запахом

-

на

руках и ногах других солдат. Причем не только здесь,

под Холмом, но и при мучительном отступлении от берегов Селигера. Этого следовало бояться, да и боль иногда вызывала в нем панический страх, заставляя

впиваться зубами в собственную руку, чтобы успоко­ иться.

В конечном итоге он добрел до здания ГПУ, за­ хватив с собой винтовку и несколько ручных гранат,

чтобы иметь хотя бы что-то на случай нападения рус­ ских.

20

Врачи поняли, что он способен передвигаться са­ мостоятельно и при необходимости защищать госпи­

таль, а сам Кордтс бьm рад, что не настолько немощен, чтобы валяться на холодном полу долгими часами или днями, не имея медицинского ухода. Здесь к нему снова вернулась тревога о возможности гангрены. Он

боялся, что костоправы со скальпелем могут подой­ ти к нему ночью, когда он будет спать, и вырезать ему пол-лица. Усталый врач попытался разубедить его в том, что ничего с его раной пока не произошло и что

Кордтсу стоит по возможности больше оставаться в тепле и меньше передвигаться.

По возможности больше оставаться в тепле ... Это

звучало как насмешка. Внутри бьmо так же холодно, как и снаружи. Все соседние дома бьmи разрушены, и помещения бьmо просто нечем протопить. Хотя

огонь в печах и бочках из-под бензина горел день и ночь, массивное здание бывшего ГПУ бьmо холодным как смерть. Раненые не переставая стонали не только

от ран, но и от ЖJYЧего холода. По ночам некоторые

из них сползались из разных углов в большую кучу, пытаясь согреться друг о друга, не сводя взглядов с

раскаленной железной печки, стоявшей посередине комнаты.

Другие, кто не могли передвигаться, лежали то

здесь, то там на полу, на который было брошено не­ много соломы. Многие из них один за другим умира­ ли от холода или от сочетания холода и ран.

Кордтс пытался согреться, чтобы не клацать зуба­ ми, и для этого иногда забирался в кучу людей, хотя ощущение бьmо не из приятных

-

приходилось при­

жиматься к изуродованным телам незнакомых людей, от которых отвратительно пахло. Если это не удава­ лось, то он пытался согреться, двигаясь по комнате

или грея руки возле печки. Иногда он бьm вынужден жевать какую-нибудь тряпицу, чтобы не стучать зуба­ ми. По ночам красный свет сочился из трещин в печ­

ке, слабо освещая комнаты. Снаружи темное небо над

21

развалинами Холма изредка озарялось вспышками

выстрелов трассирующих пуль. Подобная картина по­ вторялась день за днем, и подобное освещение стало привычным, ни в чем не уcryпая по уникальности ог­

ням святого Эльма. Иногда возникало чувство, будто это некая неизвестная науке разновидность северно­

го сияния, которое Кордтсу теперь доводилось видеть достаточно часто.

Опасность гангрены уменьшилась, хотя рана зажи­

вала не очень хорошо. К этому времени Кордтс провел в госпитале неделю. За это время русские не предпри­ няли ни одной попытки прорываться в центр ГОРQда,

и у стен бывшего ГПУ он не видел пока еще ни одного рукопашного боя. Тела солдат, уБитыIx в других боях, по-прежнему оставались лежать на улицах. Похоро­

нить их бьmо невозможно

твердость камня,

-

-

от морозов земля обрела

как невозможно было оттащить их

куда-то в сторону. Наконец он обратился с просьбой

отпустить его обратно в часть, точнее отряд, потому что частью ее бьmо назвать трудно. Отупевший от бес­ сонницы врач, бегло осмотрев его, ответил согласием, и Кордтс отравился через развалины домов к пери­

метру. К его поясному ремню бьmи пристегнуты, как и две недели назад, две ручные гранаты.

-

Неплохо тебя подлатали,

-

заметил встретив­

ший его ФраЙтаг. Они спрятались за высокими, в рост человека, снежными стенами, которые окаймляли за­

нятый немецкими войсками центр города. Земля, об­ ретшая крепость камня, не позволяла вырыть в ней окопы, и поэтому возвести удалось лишь такое подо­

бие укрытий. Они возвышались всюду, покуда хватало глаз; проходили по окраинам города и в его центре.

Короче, повсюду, где русским войскам открывался

удобный участок обстрела. лаБиринтыI снежных стен напоминали фундаментыI домов нового города, кото­ рый когда-нибудь будет выстроен на руинах старого.

-

Дай покурить!

-

попросил Кордтс.

А ты разве не принес табачку?

22

-

Да откуда? У них там вообще ничего нет.

Фрайтаг с сомнением посмотрел на него и выта­ щил сигаре1)' из-под простыни, в которую бьm замо­ тан с головы до ног.

-

Ты только на нас особенно не рассчитывай,

Улыбчивый. Похоже, лекари тебя неплохо залатали. И у тебя еще осталась неделя отпуска.

-

Какой тут к черту отпуск!

-

отмахнулся Кордтс.

поскольку боль в щеке все также продолжала беспоко­

ить его, он пребывал в не слишком хорошем настрое­ нии, хотя бьm доволен тем, что вернулся из госпиталя. Он знал, что эта радость ненадолго и через пару дней, проведенных на периметре, настроение его изменит­

ся, причем не в лучшую сторону.

-

И больше не на­

зывай меня так

-

Почему?

-

удивился его товарищ.

Глупое прозвище, вот почему.

Фрайтаг пожал плечами, и прозвище как будто ис­ парилось в хрустальном полуденном воздухе. Они по­ курили, передавая друг другу одну сигаре1)'. Небо, как

и несколько дней назад, бьmо пронзительно-голубым. Казалось, будто холод поглотил весь воздух, а небо низко повисло над головой. Иногда это вызывало не­

приятные ощущения. Оба солдата часто закрывали на несколько секунд глаза, чтобы снова вернуться в зна­ комый мир теней, который отбрасывали на землю их фигуры. Другие солдаты из их взвода и POТbI занимали по­ зиции и возились С оружием или лениво сидели, при­

слонившись к снежной стене. яркий солнечный свет искажал расстояния, и нахо~щийся неподалеку от

тебя человек казаЛся далеким, а далекий, наоборот, близким. при этом их лица можно бьmо разглядеть с одинаковой четкостью.

-

Спасибо,

мок сигаретыI.

-

-

поблагодарил Кордтс, глядя на ды­

Я не знал, что отбираю у тебя послед­

нюю.

23

-

Да ладно,

-

перебил его ФраЙтаг.

-

;Нам сбросят

еще курева, рано или поздно.

Дымок, поднимавшийся

над его головой, испа­

рился.

Неожиданно грохнул выстрел. В этом не было ни­ чего необычного. Какой-то солдат, сидевший возле снежной стены, упал, удивленно вскрикнув.

-

К чертям все это!

-

рявкнул кто-то, отреагиро­

вав на происходящее быстрее остальных. Кордтс не узнал этого человека, сердитым тоном приказавшего

им отойти прочь от стены. Раненый лежал на снегу и

стонал. К нему подбежали Фрайтаг и незнакомый сер­ дитый солдат. Остальные бросились врассыпную. Однако никакого укрытия поблизости не бьmо. Единственной

защитой

оставалась

снежная

стена.

Солдаты двигались на удивление медленно. Ближай­ шее здание находилось метрах в ста

отсюда,

и

не­

сколько человек решили найти прибежище там. Они все еще продолжали бежать к нему, когда грянул вто­ рой выстрел. Остальные солдаты предпочли залечь за невысокими сугробами и обломками камней, зарыва­ ясь лицом в снег.

Кордтс уже бьm измотан долгой ходьбой от зда­ ния ГПУ до периметра. Его легкие болели от холодно­ го воздуха, и он никак не мог восстановить дыхание.

Кроме того, хватать ртом воздух ему мешали швы на левой стороне лица. Больнее всего бьmо уголку рта

возле самой губы. Он проковьmял мимо снежной стены, сделав всего несколько шагов, и упал прямо в

снег. Все осажденные очень устали и находились на крайней стадии физичецюго истощения и, хотя по­ прежнему неизменно пытались найти укрытие от вра­

жеских пуль и избежать смерти, нечасто задумывались об этой неприятной штуке. Некоторые из них приподняли головыI И стали перекликаться. Никто не знал, откуда ведут огонь рус­

ские. Фрайтаг подтащил раненого ближе к Кордтсу.

Второй солдат исчез неизвестно куда. Раненый стонал

24

и при помощи Фрайтага полз вперед. На белой накид­

ке выступило яркое кровавое пятно. Они приблизи­ лись к тому месту, где лежал Кордтс, и упали рядом с

ним. Раненый больше не стонал. Повернув пепельно­ серое лицо к Фрайтагу, он лишь судорожно хватал ртом воздух.

-

Это мое место, Ну, ты свинья!

-

-

проворчал Кордтс. отозвался ФраЙтаг.

Кордтс вовсе не собирался препираться из-за ме­

ста, это БЬUIа лишь мрачная шутка, которая в эти мгно­ вения даже ему не показалась забавной. Фрайтаг это понял, потому что знал своего товарища уже около го­

да. Он покачал головой и больше ничего не сказал. Раненый по фамилии Байер поднял глаза к небу. Ему стало немного лучше, хотя он по-прежнему часто

дышал. Вид у него теперь бьUI не такой испуганный, как минуту назад. Он выругался, затем пробормотал что-то невнятное. Судя по всему, его ранило в плечо.

В отбрасываемой снежной стеной тени проступив­ шая через белую накидку кровь казалась не красной, а серой или скорее бесцветной. Глаза не сразу приспо­ сабливались к переходу от яркого света к тени.

-

Он мертв?

-

спросил Кордтс.

Фрайтаг оглянулся на тропинку, которую только

что преодолел вместе с Байером.

-

Похоже на то.

-Ктоэто?

-

3абьUI, как его зовут. Кажется, Фриче или что-то в

этом роде. Он вчера прибьUI вместе с отрядом егерей. Незнакомый солдат, которого Кордтс счел пропав­ шим, лежал вдалеке во взрыхленном взрывами снегу.

На ветру шевелилась его маскировочная накидка. Че­ ловеческое

тело

казалось

неотличимым

от

мусора,

которым бьUIИ завалены руины непривычно широких городских улиц.

-

Если он пошевелится, то я за ним сползаю. Пусть ему помогают его товарищи,

Кордтс.

-

Не будь дураком.

25

-

предложил

Фрайтаг, который был энергичным,

а

не

скорее импульсивным и

склонным к героизму человеком,

привык к подобным словам товарища и поэтому не удостоил его взглядом. Они оба посмотрели на унтер­ офицера егеря, но тот даже не пошевельнулся. Совсем недавно Кордтс окончательно укрепился в своем пре­ зрении к войне и всем ее участникам, включая и са­

мого себя, но особенно офицеров, которых за редким исключением

считал жертвами

какого-то

генетиче­

ского заболевания. То же самое относилось и к унтер­ офицерам и даже его товарищам-рядовым. Однако в подобные моменты, когда у него не бьmо времеl;IИ, чтобы раздумывать о том, насколько ему все осточер­ тело, он мог, рискуя собственной жизнью, броситься на спасение товарища. Но не незнакомого человека.

Фрайтаг, похоже, не знал, как ему поступить, и наконец посмотрел на Байера.

-

Как ты себя чувствуешь? Ты не знаешь, самолеты сюда все еще летают? Ты же сам знаешь, что нет,

-

ответил ФраЙтаг.

Байер ответил ему сердитым взглядом, как будто его поймали на лжи. Однако вскоре выражение не­ довольства слетело с его лица, сменившись гримасой

боли.

-

Откуда мне знать? Может, мои дела и не настоль­

ко плохи.

-

Тебя ранили в плечо,

-

произнес Фрайтаг, ото­

двигая в сторону пропитанную кровью маскировоч­

-

ную накидку и рассматривая место ранения.

Тебе

холодно?

-

Конечно, холодно. Зачем спрашиваешь?

-

снова

рассердился Байер, качнувшись, как пьяный, от прон­ зившей его тело боли.

-

Все в порядке, тогда, пожалуй, с тобой все будет

хорошо,

-

ответил ему ФраЙтаг.

Похоже, что раздражение раненого свидетельство­

вало о том, что уже не испытывает болевой шок Холод часто приводит людей в чувство, так что ранение Бай-

26

ера бьmо не слишком опасным. Ветер сегодня суще­ ственно угих, погода улучшилась, солнце светит ярко.

На одном из «юнкерсов.)

-

еще до того, как самолеты

перестали прилетать к Холму,

-

осаЖденным сброси­

ли несколько ящиков с ампулами адреналина. Шерер

приказал спрятать несколько ящиков в здании ГПУ,

но большую часть ампул решил распределить среди солдат периметра. Адреналин следовало использовать

сразу, когда в этом возникала необходимость, хотя вы­ деленного количества явно на всех не хватало. И все же это решение спасло немало жизней.

Однако в мыслях у Байера бьmо что-то другое. Он почему-то все еще надеялся на то, что раненых будуг и дальше вывозить из осажденного города самолета­

ми. Он задним умом понимал необоснованность сво­ их надежд, лишь слова Фрайтага вернули его из грез на землю.

-

Самострел,

-

пробормотал он, наверно отчаян­

но цепляясь за напрасную мечту вырваться из этого ледяного ада.

-

Забудь об этом!

-

оборвал его ФраЙтаг.

-

Твое

ранение в плечо тебе не поможет.

-

Как знать, вдруг поможет. Сигарета у тебя есть? Кордтс выманил у меня последнюю. Нет. У меня курево есть. Посмотри в кармане.

Я сам не дотянусь. Фрайтаг пошарил в карманах у Байера, но так ни­ чего и не нашел. Байер выругался. Кордтс, о чем-то за­

думавшийся, буркнул:

-

Самострел лишь даст тебе билет в здание ГПУ.

Это жугкое место. Но тебе там понравится. Кордтс часто говорил подобные вещи, и Байер про­

пустил его слова мимо ушей.

-

.

Как же мне выбраться отсюда?

-

спросил он у

ФраЙтага. Это бьm неплохой вопрос. После первоначального смущения они поняли, что произоIIIЛО. Внутри города действовали советские снайперы, причем уже доволь-

27

но давно. Дней десять назад пять гражданских бьmи пойманы на верхних этажах разрушенных зданий. у них наIIUIИ радиопередатчики и винтовки с опти­

ческими прицелами. По приказу Шерера их повесили

на городской rmощади. После этого в Холме стало не­ много спокойнее, по крайней мере внутри периметра. Похоже, что все началось снова.

Русские снайперы действуют чрезвычайно искусно и наверняка произведут следующий выстрел лишь че­

рез несколько часов. Или, может быть, они ЖДУТ, когда немцы поползут вперед, чтобы забрать раненого. Кордтс обернулся и посмотрел в сторону города. Он даже не пытался разглядеть снайперов, понимая,

что это бессмысленно, но все равно не удержался и бросил взгляд в сторону разБитыIx снарядами домов. На одной из улиц он увидел несколько фигурок, кото­

рые находились настолько далеко, что бьmо трудно понять, солдаты это или штатские. Они беззаботно расхаживали туда-сюда, видимо, не опасаясь непри­

ятельского огня. Расстояние и перспектива искажали истинное положение вещей, и люди на этих далеких

улицах казались созданиями ростом не более не­ скольких сантиметров, нахоДЯщимися у Кордтса едва ли не перед самым носом. Где-то вдали по контрасту

с этой странной спокойной картиной раздавались звуки канонады. Обстреливали какую-то другую часть города. Это бьm бессвязный, непонятный шум

-

Ива­

ны еще не наступали, но вели бессистемный обстрел периметра в разных местах; порой он длился по не­ скольку часов.

Байеру по-прежнему хотелось курить. Он постепен­ но впадал в отчаяние. Кроме того, ему стало холодно. На несколько минут на его лицо вернулся румянец, но

теперь оно снова побледнело. Лица защитников пе­ риметра были загорелыми от частого нахождения на солнце, и поэтому по контрасту с ними лицо раненого

казалось особенно бледным. В его rmече теперь пуль­

сировала боль, отдаваясь во все тело. Байера терзала

28

жуткая мысль

-

всего несколько сантиметров выше, и

пуля угодила бы не в rmечо, а впилась ему в голову. Вот теперь ему стало по-настоящему страшно.

Фрайтаг решил, что Байер может передвигаться самостоятельно, хотя не до конца бьm уверен в своих

силах. Выглядел он не очень хорошо. Фрайтаг захотел поднять и поставить раненого на ноги, по крайней

мере попытаться сделать это, но побоялся вызвать на

себя огонь вражеских снайперов. Всех троих как буд­ то неожиданно накрьmа волна летаргии.

-

Черт тебя побери, посмотри еще, сигареты точ­

но еще остались! произнес Байер.

-

-

раздраженно, почти по-детски

Я это отлично помню.

Фрайтаг уже собрался было снова пошарить в кар­ манах Байера, когда они увидели, как кто-то бежит к ним по заснеженному полю. Когда незнакомец ока­

зался на относительно небольшом расстоянии от них, стало понятно, что это один из егерей. Егерь подбе­ жал к мертвому унтеру и, опустившись на снег, пере­

вернул его. Затем поднялся и по тропинке, взрыхлен­

ной в снегу Фрайтагом и Кордтсом, подбежал к ним и опустился на колени.

-

Кто-то должен передать Шереру донесение,

сообщил он.

-

-

Если здесь снова начнется заварушка,

то нам мало не покажется.

Он посмотрел на убитого унтера, которого, по всей видимости, когда-то знал лично, выругался и помол­ чал, устремив взгляд куда-то вдаль.

он.

Ненавижу этих мерзавцев,

-

-

снова заговорил

Хочешь пойти со мной, Байер? Мы поговорим

сШерером.

Байер ничего не ответил. Всех их начал сковывать холод. О Шерере за глаза часто говорили фамильяр­

но, как о каком-нибудь командире роты или батальо­ на, иными словами, как о своем

непосредственном

начальнике. Он никогда не избегал прямых встреч с подчиненными и каждый день отправлялся на пери­ метр, разговаривал

с солдатами, которые привыкли

29

к его частым визитам и считали своим. В разговорах с ними Шерер утверждал, что они вьщержат натиск

русских, и говорил об этом просто, с убежденностью СOJщата, не раз бывавшего в подобных передрягах. Временами он бьm обезоруживающе оптимистичен и жизнерадостен. Между тем его заместитель, полков­ ник Мабриус, более опытный в вопросах пехотной

тактики, брал на себя большую часть планирования, постоянно перемещая защитников города по всему

периметру каждый раз, когда русские собирались на­ нести очередной удар на том или ином участке. Поэ­ тому если Шерера сейчас не окажется в здании ШУ,

то они поговорят с Мабриусом или каким-то другим офицером. Называя имя Шерера, они подразумевали не только самого генерала, но и этих других лиц.

Фрайтаг и второй егерь попытались повести Байе­ ра, но тот просто повисал на них и передвигался так

медленно, что они раздобьmи где-то санки, и, положив его на них, потащили в город. Кордтс долго смотрел им вслед. Спустя какое-то время зазвонил колокол.

Разбросанные по всему полю солдаты снова броси­ лись к снежной стене.

По всей видимости, русские все еще поддерживали

связь с наблюдателями внутри города, которые сооб­

щили о результатах работы снайпера. Это не имело особого значения. Немецкие наблюдатели вовремя заметили красноармейцев, наступающих по покры­

тым снегом лугам и болотам. Атаку пехоты поддержали артиллерийские орудия и минометыI противника. Несколько защитников го­

рода бьmи убиты прежде, чем успели добежать до спа­ сительной стены, возведенной из снега. Убитых оказа­ лось не так уж много, но остальные солдаты получили

лишний раз возможно

и ящик с патронами, но

не успели сделать и пары шагов, как их скосила оче­ редь пулемета русского танка.

~ Огонь! Огонь!

-

крикнул БрандаЙс.

Локхарт открьm огонь по следующей волне насту­

пающего противника. Он стрелял до тех пор, пока пу­

лемет не заклинило. Брандайс больше никого не по­ нукал. Кордтс, Локхарт, лейтенант и заряжающий под­ няли пулемет и вернулись к стене церкви. Примерно минуту Локхарт устранял неисправность. почувство­

вав, что от холода пальцы больше не повинуются ему, он прошипел что-то невнятное, и заряжающий доде­ лал работу за него. После этого Локхарт усилием воли

заставил себя снова вцепиться в гашетку пулемета. Рус­ ские снова устремились вперед, пробегая между ними и танком, который теперь боком стоял прямо перед пулеметом. Локхарт открьm огонь по всем, кто выска-

94

кивал из-за угла церкви. Стрельба велась практически

в упор. Почти каждая пуля, насквозь пробивавшая че­ ловеческую плоть, звонким РИКOIдетом отскакивала

от боковой брони танка. Пулеметчики рисковали по­ пасть под эти пули, однако упрямо продолжали по­

ливать противника смертоносными очередями. Вы­

стрелам Локхарта вторили немецкие пулеметы, уста­ новленные дальше по улице. Танк двинулся с места и исчез с линии прицеливания.

Когда пули перестали со звоном отскакивать рико­ шетом от танковой брони, пулеметчики откинулись назад, прислонившись спиной к церковной стене. у Кордтса кончились патроны. Он бросился в пере­ улок, чтобы, ес.lЩ удастся, подобрать советский авто­ мат или ручную гранату. Дом, в котором размещались полицейские, все еще догорал, и Кордтс понял, что

нужно держаться в стороне от света, отбрасываемого пожарищем. Он отступил в тень и сел на снег у вхо­ да в переулок В его голове мелькнула мысль, что бы­ ло бы неплохо остаться здесь навсегда. На самом деле

это бьmо не так Если ему суждено погибнуть сегодня ночью, то это произойдет именно здесь. Его выкурят

отсюда и либо пристрелят на месте, либо он окажет­ ся в эшелоне, медленно двигающемся в направлении

Сибири. Он бьm уверен, что не замерзнет насмерть, потому что холода в эти минуты не чувствовал, про­

сто забьm о нем. Он сейчас не мог ни о чем думать и

равнодушно наблюдал за тем, как русские пробегают мимо него. Все так же ни о чем не думая, он пополз

обратно, к тому месту, где оставались Брандайс и пу­ леметчики.

Они снова открьmи OГOНI,!, выкашивая дождем пуль всех, кто имел неосторожность появиться возле церк­

ви. Неожиданно Кордтс заметил какую-то фигуру, ко­ торая, низко пригнувшись, пытал ась обойти их с пра­ вого угла здания и бросила что-то в Брандайса.

С

какой-то

необычной

усталой

покорностью

Кордтс упал на снег, надеясь, что соседняя куча бревен

95

погасит взрывную волну. Граната взорвалась, и через секунду белой ревущей тишины он услышал жуткие крики, которые почти мгновенно СМОЛЮIИ.

Какое-то время он лежал в полной прострации. Не­ сколько раз его тело сотрясли мощные конвульсии.

Окружавшие его бревна, которые разметало во все стороны взрывом, укрьши от осколков и ударной вол­

ны, но не могли защитить от холода. Впрочем, Кордтсу

холод в эти мгновение бьш безразличен. Он ничего не чувствовал.

Постепенно он начал приходить в себя, напуган­ ный мыслью о том, что русские могут увидеть его,

но не мог заставить себя двинуться с места. Через не­ сколько секунд он все-таки поднялся и подошел к сте­ не церкви.

Здесь он увидел лужу крови, которую высвечива­

ли отблески пожаров. Казалось, будто она сочится из стен разрушенных домов. Кордтс поискал глазами Брандайса или Локхарта, однако так и не увидел их в темноте. У него почему-то ВОЗНИЮIО ощущение, что ни

того, ни другого уже нет в живых. Он взял в руки ствол пулемета и тут же выпустил его. Затем поднял снова. Ствол бьш еще теплым. Кордтс нагнул голову, ощущая это тепло кожей лица. Из его глаз неожиданно потек­

ли слезы. Совсем недавно ствол наверняка бьш рас­ кален докрасна, сейчас же сохранил тепла примерно столько, сколько умирающий младенец. Ему казалось, что он ощущает некие волны жизни, исходящие от

едва ли не одушевленного металла. Кордтс снова вы­

пустил ствол из рук Теперь по его лицу теЮIИ крупные слезы,

которые он

поспешил

вытереть прежде, чем

они превратятся в капельки льда, раздражающие кожу.

Он перестал плакать, едва ли осознав причины и сам

факт слез. Он впервые за последние несколько часов вспомнил о раненой щеке, почувствовав, что слезинки

попали ему на язык У него моментально зародилось подозрение, что рана разорвалась сильнее прежнего.

Его рука бьша слишком холодна, чтобы чувствовать

96

что-то, так же как и его лицо, вернее, щека. Он собрал­ ся провести костяшками пальцев по лицу, но решил

больше не делать этого.

Кордтс посмотрел на какой-то знакомый силуэт и узнал Брандайса. Тот сидел, прислонившись спиной к стене церкви и вытянув голову, как будто рассматривая что-то на земле перед собой. Он был одним из немно­

гих офицеров, которые нравились Кордтсу. Они даже как-то раз поговорили по душам, еще на Селигере.

Кордтс сел рядом с телом Брандайса. Плоть толь­ ко что умершего офицера БЬUIа холодной, хотя и не­ намного холодней камня, из которого БЬUIа сложена

церковь. Улица БЬUIа завалена телами мертвых рус­ ских солдат. Их бьUIО так много, что они напоминали невысокую стену. В эту кучу угодил снаряд, и она раз­

летелась во все стороны обрубками развороченной холодной плоти. Несколько Иванов попытались вска­ рабкаться на тела уБитыIx товарищей. Один из них за­ стрял ногой в переплетении конечностей и тщетно

пытался выбраться. Картина БЬUIа неприятной и по­ казалась ему самой жуткой из всех жутких видений, свидетелем которых Кордтс стал за последние семь месяцев. Застрявший в куче трупов красноармеец че­

рез считаные секунды бьUI убит, так же как и другие его товарищи, пытавшиеся перебраться через этот жуткий завал. Затем те из них, кто остались живы, по­

лезли обратно и вскоре скрылись за углом церкви.

Первый танк бьUI подбит обычным способом. Второй танк вывели из строя иначе, бросив в не­ го пару мин Теллера из окна второго этажа. Обе со звоном отскочили от брони, упали на твердый, как

железо, снег и взорвались. СиЛы взрыва оказалось до­ статочно, чтобы разорвалась одна из гусениц. Экипаж оставался внутри, ведя огонь из башенного орудия и пулеметов по пулеметным гнездам немцев, располо­

женным дальше по улице. Точность стрельбы сильно затруднял стоявший неподалеку первый танк, частич-

97

но закрывавший поле стрельбы, однако танкисты про­ должали поливать огнем те места, где, по их мнению, прятались пулеметчики.

Тем не менее по эффективности это напоминало

мощный ураган, как будто огонь велся из нескольких пулеметов самолета-штурмовика. Натиск массы крас­

ноармейцев бьm удержан, и наступавшие как подко­ шенные падали под свинцовым дождем пуль. Это по­

вторялось снова и снова. С более открытых участков местности возле Полицейского оврага вся штурмовая группа противника выдавливалась под сильным напо­ ром на эту улицу, значительно сужавшуюся в центре

города. Русские наступали подобно телесному порш­ ню, помещенному в плотный цилиндр. Подобного ро­ да почти монолитный поршень устремлялся навстре­ чу им с другой стороны этого цилиндра, вырываясь свинцовой лавой из стволов немецких пулеметов и сокрушая их. Наступление русских войск наконец за­

мерло. Однако' штурмовому полку буквально насту­ пали на пятки через эту брешь другие полки свежей дивизии, переброшенной в окрестности Холма. Они. двинулись по улице дальше к центру города, неумоли­ мо выдавливая вперед своих соотечественников

.

.

Улица бьmа настолько запружена людьми, что уби­

тые оказывались под ногами тех, кто напирал сзади.

Упавших безжалостно насмерть давила выплескивае­ мая все дальше и дальше вперед человеческая масса. На

мертвецов падали и раненые, неспособные двигаться самостоятельно. Они также погибали, растоптанные насмерть сапогами и раздавленные гусеницами тан­ ков.

Прорыв через Полицейский овраг удался русским

благодаря разумному планированию. Однако главным проклятием красной армии бьmо отсутствие органи­ зации, пожинавшее свои зловещие· плоды после то­

го, как наступление достигало своего пика. Офицеры среднего звена бьmи обучены плохо, а их подчинен­ ные

-

рядовые

-

еще хуже. Части с более высокой

98

степенью боевой подготовки, по всей видимости, на­ cryпали с обоих флангов, внедряясь в город по другим улицам и переулкам. У них бьmо численное преиму­ щества, а в настойчивости и упорстве они не уступали

противнику. Таким образом, русским удалось ворвать­ ся в самое сердце изнуренного долгой осадой города, проникнув в него по параллельным улицам и переул­ кам. Немцы оказались не в состоянии встретить на­ ступающих мощным огнем, способным оставить их натиск и защитить все эти городские артерии.

Однако принятие решений лежало на старших командирах, нах6дившихся далеко в тылу, среди за­

снеженных равнин за пределами периметра. Ини­ циатива, как некий ресурс ограниченного характера, распространялась

исключительно

на

точку

проры­

ва, то есть овраг. Связь с передовыми частями отсут­ ствовала. В этом отношении тьmовые командиры не слишком далеко ушли от полководцев средневековых

армий, не умевших после определенной фазы сраже­ ния осуществлять прямую или опосредованную связь

с основной массой войска. Нижние чины, которые

бьmи обучены так же скверно, что и солдаты средне­ вековых армий, быстро превращались в дезорганизо­ ванную толпу.

На деле получилось так, что сторожевые посты немцев воспользовались преимуществами окружаю­

щих улиц. Они были рассечены на части отрядами проникших в город советских солдат. Однако русские при этом бьmи вынуждены вcryпить повсеместно в перестрелки

с

малочисленными

группами

защит­

ников города, которые за пО,следнее время приобре­ ли неплохой опыт уличных боев. Порой три-четыре человека могли серьезно затормозить продвижение

противника в глубь города. Да и не все сторожевые постыI

оказались

серьезно

разбиты

красноармей­

скими отрядами. Те из них, что бьmи в относительно нормальном состоянии, сумели незаметно укрыться

99

в разрушенных домах, выходивших окнами на улицу,

по которой катил ась волна русских солдат.

В сущности, они сделали важное и довольно слож­ ное дело. От рук проникших В город И повсеместно

орудовавших в нем русских погибло немало немцев. Скоро большая часть домов бьmа занята немца­ ми, которые из окон и дверей открьmи в упор огонь по атакующим вражеским солдатам, буквально рекой запрудившим улицу. Кроме того, в них летели грана­ ты, срываемые с поясных ремней и извлекаемые из

карманов и подсумков. Вместе с ними вьmетела нару­

жу и пара мин Теллера, о которых бьmо сказано вы­ ше. Они со звоном отскочили от танковой брони, 'не причинив вреда бронемашине. Следом за первыми двумя полетело еще несколько мин. Наконец экипаж

не выдержал града ударов, без конца обрушивавших­ ся на неподвижный корпус бронемашины. Командир потерял сознание, и остальные члены экипажа поки­

нули танк У Фрайтага закончились гранаты. Он об­ радовался возможности воспользоваться трофейным автоматом, который забрал у убитого красноармейца.

Это бьmо истинное удовольствие. Его винтовка стояла у стены возле окна, но он предпочел открыть огонь из советского автомата.

-

Отлично! Отлично!

-

крикнул стоявший рядом

с ним Босстиг.

Они испытывали настоящий экстаз от возможно­

сти убивать. Это бьmа не радость, а именно экстаз, по­ добный вакууму, когда на долгие минуты и даже часы

забываешь о собственной физической немощи. В та­ кие мгновения они не чувствовали холода, он просто

переставал для них существовать. Они поглаживали горячий металл стволов в поисках тепла, пытаясь не

обжечься, но делая это все-таки недостаточно осто­ рожно. Они испытают боль позднее. Фрайтаг опусто­ шил диск автомата за считаные секунды. Он впервые взял в руки это оружие и решил оставить его себе. Его товарищи продолжали вести огонь из окна и время

100

от времени бросали в противника гранаты. Экстаз,

приносящий избавление от страданий, физических и моральных, просто не поддавался описанию, и воз­

можность убивать без всякого разбора в этом богом

забытом краю бьmа сама по себе великой радостью. К чертям собачьим все! Получайте, гады! В такие мо­ MeHТbI они полностью преображались, и их, наверное, пугало это, потомучто в глубине души они понимали, что это ненастоящее, но на какие-то мгновения забы­

вали обо всем, испытывая полное безразличие к окру­ жающему миру.

Фрайтаг торопливо посветил во все стороны фона­ риком и спустился вниз, на первый этаж, где принялся искать на полу среди мертвых тел русских солдат но­

вый диск-магазин или другой автомат. Ничего такого найти не удалось. Он еще раз провел лучом фонарика по темному помещению, затем выключил его. Осозна­

вал ли он, что чувствует себя гораздо лучше по ночам, даже в такую жуткую ночь, как эта? Разумеется, осозна­

вал, хотя никогда не находил времени для того, чтобы как следует поразмыслить над этим. Он снова вернул­ ся на второй этаж, где находились его товарищи, и

схватил винтовку. Его лицо подергивалось от возбуж­ дения, ноздри раздувались от частого дыхания, а губы растягивались в подобие улыбки. Позднее, составляя сводку для Верховного командования, генерал Шерер отметит, что эта ночь была худшей из всех предыду­

щих ночей осады. Даже огневой вал, обрушившийся на город

1 мая,

и последующая атака советской пехо­

ты не шли ни в какое сравнение с этим ночным на­

ступлением. Задолго до конца ночи генерал получит донесения, доставленные вестовыми или полученные

по уцелевшим телефонным'ЛИНИЯМ о настоящей бой­ не, разыгравшейся на церковной улице

-

именно так

она бьmа названа при составлении оперативной то­ пографической карты. Еще никогда раньше русские

не внедрялись так глубоко в город такими мощными силами. Теперь периметр бьm практически повсемест-

101

но оголен. Любой новый штурм в районе оврага, или еще хуже, на участке Пауперса, будет иметь катастро­

фические последствия. Особенно если по-прежнему нет артиллерийской поддержки извне. Если они пере­ живут эту ночь, то новый день все равно не· принесет никакой радости

-

ничем не защищенный периметр,

охраняемый жалкой горсткой солдат и все то же от­ сутствие артиллерийского прикрытия.

Шерер всю ночь размыIIял об этих жутких пер­ спективах. Он несколько раз связывлсяя по радио С тьmами и каждый раз получал все тот же ответ: на ар­ тиллерийские позиции, находящиеся в пятнадцати километрах от города, до сих пор не подвезли снаря­

ды. Утром наступило затишье. Все стихло за несколь­ ко часов до рассвета, когда над миром все еще висела

ночная тьма. Изредка доносились пулеметные очере­

ди

-

добивали противника, еще не успевшего поки­

нуть город. Затем стало тихо. Пришло время критиче­

ски оценить сложившуюся обстановку. Времени бьmо вполне достаточно для того, чтобы послать людей на пери метр,

на

его участки,

которые

не

подверглись

нападению вражеских войск Санитары занялись ра­ неными. Подсчитали количество убитых. Немецкие

потери бьmи ниже, чем потери русских. Число по­ гибших русских солдат бьmо вполне предсказуемо. Вскоре после того, как небо окрасил ось светом насту­ пающего дня, Фрайтаг вернулся на периметр. Вско­ ре он оказался возле знакомого укрытия из бревен и

глыб снега и льда, из которого наружу торчала все та же печная труба. Из нее по-прежнему курился легкий дымок

Вот я и вернулся, подумал он.

Эта примитивная фраза содержала в себе более глубокое значение, чем то могло показаться. Фрайтаг слишком устал, чтобы думать об этом, и поэтому зна­

чимость фразы бьmа тут же забыта, как будто раство­ рилась в воздухе.

102

Ему казалось, что мысли, которые приходили в его

голову в эти мгновения, бьmи подобны искрам, про­

бегающим по перетершемуся элеКтрическому про­ воду. Он нередко мысленно представлял их именно такими

-

короткими, белыми, почти незаметными

вспышками. Фрайтаг нисколько не удивлялся этому, и весь остальной мир, окружавший его, казался про­ стым и нисколько не меняющимся.

Ему страшно хотелось есть и пить, но эти чувства заглушала и притупляла невыразимая усталость. Тем не менее он отдавал себе отчет в том, что голод и жаж­ да никуда не исчезли. В соседнем укрытии, устроен­ ном на уровне земли, горели костры, разведенные в

металлических бочках. Там варили какую-то мерзкую жидкость, возможно, кофе или чай. Чувствуя, что мо­ жет потерять сознание от усталости, он решил, что

обязательно нужно выпить чего-нибудь горячего. Он направился к кострам. То, что ему дали, ока­ залось горячим жиденьким чаем. Это бьmо хорошо, потому что слабый чай все-таки лучше, чем дрянной кофе. К его собственному удивлению он почувствовал се­ бя необычно бодрым и заговорил о чем-то со стояв­ шими рядом солдатами. Ему отвечали лениво и скупо

или вообще никак не отзывались на его слова. Через минуту на него неожиданно навалилась не­ мота. Он отошел на несколько шагов в сторону и при­

сел, прислонившись спиной к обрушенной стене зда­ ния. Однако камень бьm слишком холодным, и Фрай­ таг вернулся к костру. Пошатнувшись, он ухватился за плечо какого-то солдата, к~торый помог ему устоять на ногах.

Унтер-офицерам следовало приказать им поспать,

забраться в укрытия, где можно бьmо хотя бы немно­ го отдохнуть. Многие из солдат, судя по всему, предпо­

читали по непонятной причине провесТи последние

ночные часы на ногах. Скорее всего, это было вызва-

103

но перевозбуждением последних часов, когда страш­ ное напряжение никак не хотело уходить.

Когда Фрайтаг почувствовал, что у него уже не осталось сил стоять, он направился к своему убежищу. Возле снежной стены стояли несколько караульных.

Окружающее пространство казалось вполне привыч­ ным, однако бьmа в нем какая-то странная изломан­

ность и угловатость. У входа в «берлогу» стояли не­ сколько солдат в длинных шинелях, в наброшенных сверху белых

простынхx

маскировочных халатов.

Они почему-то вызвали у Фрайтага ассоциации с не­ аккуратно упакованными почтовыми посьmками. E~y показалось, что они похожи на дьяволов, или, может

быть, это и бьmи дьяволы, принявшие человеческое обличье, которые появляются и исчезают на смут­ ной грани восприятия, глядя обычными глазами на окружающий пейзаж и караульных, стоящих у входа в укрытие.

Стоит ли заползать в эту яму, чтобы через несколь­ ко часов ВЬJ:браться из нее и снова оказаться под от­ крытым небом? Чтобы это повторялось день за днем? Когда же это кончится?

Фрайтага неожиданно затошнило. С чего бы это? Через секунду позывы к тошноте прекратились. Те­ перь даже мысль о том, что придется заползать в жут­

кую нору, не особенно удручала его. Кожей лица Фрайтаг ощущал, насколько свеж воз­ дух. Он обратил внимание на это, потому что на вре­

мя забьm о холоде. Он также обратил внимание на восходящее солнце, только что появившееся над ли­

нией горизонта. Оно отбрасывало более яркий свет, чем обычно бывает в этот рассветный час. Фрайтаг почему-то решил не торопиться и не лезть в укрытие, а постоять на воздухе и еще выпить чаю.

Неплохая мысль. Он слегка вздрогнул, но не от хо­

лода, а от сознания того, что этой забавной беззабот­ ности не стоит доверять.

104

Он снова поперхнулся, но не от ощущения тошно­ ты

-

это бьmо что-то другое.

Он посмотрел на корявые СТВQЛЫ деревьев, осве­ щенные с одной стороны лучами восходящего солн­ ца, и увидел в них чистое творение Божье. Они на­ ходились

довольно

далеко

от

него,

за

пределами

периметра. Освещенные солнцем деревья росли на расстоянии полутора-двух километров. Полюбовав­ шись рассветом, Фрайтаг на негнущихся, гудящих от усталости ногах подошел к укрытию и вопроситель­ но посмотрел на одного из караульных и удостоился

разрешительного кивка. Затем повесил на какой-то крючок каску, скинул с плеча винтовку и прислонил

ее к какому-то бревну. Опустился на колени, отгянул прикрывавшее вход одеяло в сторону и заполз внутрь,

в смрадную тьму, где одновременно бьuIO и холодно, и тепло.

-

Эге, да тут Улыбчивый!

-

произнес он, увидев

Кордтса среди лежащих вповалку солдат. «Не называй меня так·),

-

подумал Кордтс, погружа­

ясь еще глубже в состояние полусна. Сделав над собой усилие, он произнес эти слова вслух.

-

Знаю. Не буду. Помню, ТbI этого не любишь,

-

ответил Фрайтаг, устраиваясь рядом с ним. Кордтс на мгновение испытал смущение, когда Фрайтаг поло­ жил на его руку свою и крепко сжал ее. Все нормально, сонно подумал он.

Кордтс какое-то время все глубже и глубже погру­ жался в тяжелый черный сон, однако по-настоящему

заснуть пока что не мог. Однако после того как Фрай­ таг попытался что-то сказать ему, а он безуспешно по­

пробовал что-то ответить ему, он как будто сорвался с поверхности реального мира и свалился в глубокий сон.

Он знал, что Эрика находится рядом с ним, но не видел ее. И если она начинала говорить с ним, то не

слышал ее. Он чувствовал, что они теперь вместе. Он

105

больше не одинок Они вместе смотрят на стену леса, который уходит вдаль к какому-то невидимому озе­ ру или морю. Они догадывались о его присугствии,

это загадочное море бьmо им давно знакомо. Темные очертания смещались куда-то вверх по краям этого

таинственного места. К его прочим ощущениям при­

мешивалось почему-то глубокое презрение. По его те­ лу пробе гала дрожь, но он упрямо не обращал внима­ ния на картины сна. Потому все заглушил шум коле­

блемых ветром макушек деревьев. Ветер яростно дул со стороны далекого незримого моря.

ГЛАВА

5

Нижеследующие

строки

представляют собой отчет о боевых действиях по­ лицейской части, произошедших до ее переброски в Холм.

Сначала была опробована необычная процедура. Их связывали попарно. Похоже, что для этого имел­ ся некий смысл, хотя все продолжалось недолго, всего

несколько минуг. Какая же цель преследовалась? Это неважно. Позднее, со временем, бьmи опробо­ ваны самые разные процедуры. Очевидно, подобную

систему невозможно когда-либо усовершенствовать. Лишние хлопоты никому не нужны. Это был всего лишь вопрос облегчения процесса, если, разумеется,

допустимо подобное выражение. Бьmо бы точнее упо­ требить другое выражение

-

«придание более плав­

ного характера производственному процессу~. Они

понимали это на основании обретенного ими прак­ тического опыта.

Сначала была опробована необычная процедура

-

один человек из их команды уводил за собой человека из большой толпы людей, находившихся на огром­ ной поляне. Каждый член команды уводил или тянул

106

за собой выбранную им жертву в чащу лесу на полян­ ку поменыnе. Вообще-то это бьmа даже не полянка, а

просто небольшое открытое проqранство между де­ ревьями.

Все занимало лишь пару минут. Когда дело бьmо сделано, человек из команды возвращался обратно,

забирал очередную жертву и уводил ее туда же. Это снова

занимало

всего

несколько

минут,

если

дело

бьmо хорошо отлажено. Таких ходок туда и обратно бьmо очень много, и в конечном итоге они отнимали очень много времени. Поэтому такая процедура ка­

залась забавной. Она действительно отнимала много времени. Но так казалось только вначале. Первые не­ сколько раз, первые несколько дней. Затем наступало привыкание.

Привычными становились пары

-

человек из ко­

манды и выбранная им жертва. Я сторож брату моему. Эта окрашенная черным юмором фраза пришла кому­ то в голову не сразу, позднее, когда первое потрясение

от происходящего бьmо забыто. Несколько унтер-офицеров оставались возле груп­ пы жертв, это они производили отборку, это они осво­ бождали исполнителей от необходимости выбора. Поэтому возвращающегося из леса исполнителя уже ждала очередная жертва, и ему не нужно бьmо тратить драгоценные секунды на ненужные раздумья.

Сначала отбирали мужчин, хотя к концу дня обыч­ но заканчивали со всеми. Но казалось естественным

начинать с мужчин, чтобы облегчить исполнителям осуществление поставленной перед ними задачи. Однако по мере того как шло время, унтер-офицеры

начали отбирать женщин и. детей, несмотря на то что с каждым часом жертв становилось все меньше и

меньше. Ничего необычного в этом не бьmо. В конце концов, любой унтер в любой военной части или по­

добном военизированном формировании считал, что большая часть его служебной деятельности должна быть посвящена работе с личным составом. Ее следует

107

осуществлять максимально слаженно, и поэтому лю­

бое задание или боевую операцию в казармах, на пла­ цу или в поле нужно проводить как можно более тща­ тельно. Вне всякого сомнения, краеугольным камнем

подобной слаженности является дисциплина. Однако имелась целая масса прочих вещей, которые любой унтер-офицер понимает или интуитивно распознает

и запоминает и буквально нутром чувствует малейшие оплошности и трудности еще до того, как они возни­

кают, неся потенциальную угрозу требуемому уставом ходу службы. Он инстинктивно организовывает или преобразовывает обстоятельства так, что дела идут дальше требуемым уставом образом,

максимально

плавно и гладко, так сказать, без сучка без задоринки. Все

это

предполагает

абсолютное

подчинение

приказам начальства и не допускает ни малейших от­ клонений от них. Дух и буква приказа соблюдаются

неукоснительно, как им и надлежит соблюдаться. Од­ нако никакой приказ неспособен предусмотреть тех мельчайших нюансов реальной жизни, которые могут

возникнуть в любом месте в самое непредсказуемое время.

Таким образом, несмотря на то что казалось впол­

не естественным начать отборку жертв с мужчин, они начали понимать, по мере того как день клонился к ве­ черу, что не следует оставлять целую массу женщин и

детей до самого конца. Чтобы закончить этот долгий и суетный день и покончить с немалым количеством женщин и детей, придется придумать что-то новое.

Почему бы и нет? Еще до завершения операции нужно бьmо внести в ее ход легкие спонтанные изменения, и поэтому стали отбирать наугад ребенка в одной части толпы, женщину

-

в другой, чтобы еще один человек

мог составить компанию

исполнителю, уходившему

по тропинке в чащу леса. Это вносило разнообразие в монотонный процесс.

Исполнители бьmи покрытыI кровью, частичками мозгового вещества и крошечными осколками костей,

108

ЧТО объяснялось производимыми ими бесконечными выстрелами в затьmок жертвы

-

стреляли практиче­

ски в упор. Это тоже следовало как-то изменить. При­ думать что-то полезное сегодня будет очень сложно, размыIIенияя придется отложить на более поздний срок

По мере того как один день сменялся другим, не­ которые члены расстрельной команды начали выхо­

дить из строя, будучи не в силах смириться с ужасным характером выполняемой работы. Этого не выносил ни их разум, ни их желудки; в отдельных случаях име­

ло место и то и другое. Некоторые из них, возможно,

убедили себя в том, что способны смириться с необ­ ходимостью убивать, но признавали, что существуют какие-то более достойные способы выполнения слу­ жебного долга. Среди последних бьmи командир и несколько дру­ гих офицеров, в числе которых имелось несколько энтузиастов, и тем не менее все они в значительной

степени несли ответственность за проблемы, возни­ кающие в ходе операции. Они с самого начала ощу­ щали в себе решительность и готовность выполнять приказы начальства и бьmи более чем внимательны к опыту своих подчиненных. Однако впоследствии бы­

ли опробованы другие способы. Я

-

сторож моего еврея. Появились грубоватые

шутки, которыми перекидывались исполнители. Они возникли после того, как начальство отказалось от не­

которых особых процедур, вроде той, первой, когда каждый член команды уводил одну жертву по тропин­ ке в лес, затем еще одну, затем еще и еще.

Командир прекрасно отдавал себе отчет в проис­ ходящем и с ходом времени проникался все более глубоким чувством ответственности. В самом начале, в тот вечер, что предшествовал первой акции, он об­ ратился к своим подчиненным и заявил, что те из них,

кто не желает участвовать в завтрашней операции, имеют полное право отказаться. Интуиция помогала

109

ему находить правильные слова, потому что в глуби­ не души он хотел показать своим подчиненным, что

делает это предложение не ради красного словца. Те, кто примет его предложение, могут остаться в части

и заняться текущими обязанностями, их никто не ста­ нет преследовать за их отказ, не станет презирать или наказывать.

Он дал команду разойтись, чтобы у подразделения бьmо время немного подумать над сказанным. Через час он собрал подчиненных снова и повторил свое предложение. Шесть человек вышли из строя. Воз­ можно, они не поверили, что их никто не станет пр~­ следовать за отказ, не станет презирать или наказы­

вать. Или, может быть, они поверили в это, потому что хотели верить своему командиру. В любом случае, они

сделали свой выбор. Командир не проявил ни тени неудовольствия. Это

было отнюдь не то предложение, которое делается компании светских щеголей. Нет, он бьm совершенно искренен.

Этих шестерых освободили от задания, или, если быть точным, от их обязательств, или еще точнее, от обязательств они были избавлены еще до того, как их наделили ими. Они несли другие обязательства, при­ чем необязательно подобострастные или холопские.

В любой военной части в любом месте военнослужа­ щие выполняют некое количество рутинных служеб­ ных обязанностей. К этим шести через несколько дней присоедини­ лись те, кто принимал участие в первых расстрелах,

однако больше не смог убивать. Через пару недель такой процесс отсева практиче­

ски закончился. В расстрельной команде остались те, кто мог и дальше равнодушно отнимать жизни у дру­

гих людей, или те, кто не мог признаться в том, что не­

способен и дальше стрелять в затьmок беззащитным жертвам. Бьmо установлено, что первые шесть чело­ век не изменили своего первоначального решения.

110

с другой стороны, те, кто присоединился к ним позд­ нее,

отказавшись дальше

через

несколько

недель

участвовать

вернулись

в

в

расстрелах,

расстрель~

команду, постепенно заразившись, образно говоря,

обычным солнечным светом и кровью этой альтер­ нативной вселенной, которая подобно любой дру­ гой вселенной, бьmа в конце концов единственной из существующих. Имея столь много общего с любой

другой вселенной, она неизбежно начала казаться не столь альтернативной или незнакомоЙ. Рвота и ужас, только и всего.

Эмиль Хауссер говорил правду. Он знал это и бьm

готов свободно признаться в этом самому себе. Воз­ можно, он признался бы в этом Кордтсу или еще кому­ нибудь, если бы прожил чуть дольше и когда-нибудь снова встретился с ним.

Он был близок к истине даже тогда, когда солгал незнакомому пехотинцу в ту холод~ ночь, когда

температура упала до минус тридцати градусов. Он тогда подумал, что это не имеет никакого значения и,

вообще, совершенно неважно. В его сознании отсут­ ствовали эти два противоположных понятия, как от­

сутствовали и все прочие мысли, кроме мыслей о себе самом. Но даже такое примитивное признание каза­ лось ему слишком сложным.

Он расстреливал их в затылок в течение несколь­ ких днеЙ,ставя жертвы на краю рвов в нескольких разных местах, где мертвые тела валились друг на дру­

га и кучи убитых становились все выше и выше. Затем он отказался участвовать в расстрелах вместе с еще

несколькими полицейскими. Это не имело ничего общего с реакцией его орга­

низма. Похоже, у него бьm крепкий желуд