Славянский мир. Этнографическая выставка 1867 года

Славянский мир Этнографическая выставка 1867 года

Художественный альбом «Славянский мир. Этнографическая выставка 1867 года» выходит в свет в рамках программы «Славянские культуры на перекрестке тысячелетий», осуществляемой журналом «Родина» и Государственной Академией славянской культуры, в соответствии с Распоряжением Президента Российской Федерации № 105 РП от 4 апреля 2000 года Автор вступительной статьи: ИИ. Шангина, заместитель директора Российского Этнографического музея по научной работе, доктор исторических наук, профессор Авторы-составители научные сотрудники Российского Этнографического музея: OJB. Карпова, НИ. Прокопьева, ТА Зимина, ЕЛ. Мадлевская Редактор: РЛ. Клишарова Фотограф: AM. Игнатьев Дизайн: ИМ. Далёкая

В альбоме использованы фотографии из фототеки Российского Этнографического музея, а также акварельные рисунки манекенов, экспонировавшихся на Этнографической выставке в Москве в 1867 году. В подписях к иллюстрациям приводятся цитаты из издания: Систематическое описание коллекций Дашковского этнографического музея, составленное хранителем музея, профессором В.Ф. Миллером. Вып. Ill—IV. М., 1893, 1895

О Российский Этнографический музей, Санкт-Петербург, 2000 © АО «Славия», Санкт-Петербург, 2000 О Редакция журнала «Родина», Москва, 2000 О Государственная Академия славянской культуры, 2000 ISBN 5-88654-136-5

Альбом, который Вы сейчас держите в руках, возвращает нас к знаменитой в прошлом веке Этнографической выставке в Москве. Впервые в русской истории в 1867 году перед глазами изумленной публики предстали народы России во всем их, как тогда говорили, «своеобычном виде». Выставка наглядно показывала всему миру, как огромна Российская держава, как обширны владения империи и как много народов с разными взглядами на мир, разными обычаями, привычками, вкусами живет на ее пространствах. В то же время выставка явилась своеобразным откликом ученых на пробуждение народов многонациональной Российской империи от длительного сна. В 50—60-е годы XIX века многомиллионные массы русского крестьянства, рассеянные по тысячам помещичьих имений, заявили о своем стремлении к правовой и хозяйственной независимости. Народные волнения в Белоруссии, Литве, Украине, Грузии, Абхазии, Армении, Азербайджане, Казахстане, основным лозунгом которых было справедливое наделение крестьян землей, несли в себе зародыш требований национального равенства. В 1864 году закончилась национально-освободительная борьба горцев Северного Кавказа. В 1863—1864 годах проходило восстание польского народа за свободу и независимость от России. На Балканском полуострове развернулось движение за освобождение славян от власти Турции, Австрии, Пруссии, поддерживаемое Россией. Выставка рассматривалась учеными как своего рода парад народов, а ее проведение в Москве, древней столице России, как своеобразная

просьба,

обращенная

к царю

и

правительству,

необходимости сохранения великой державы в ее целостности.

И.И. Шангина Заместитель директора Российского Этнографического музея по научной работе, доктор исторических наук, профессор

о

Славянский мир на Этнографической выставке 1867 года

23 апреля 1867 года в воскресенье в два часа пополудни в Москве в здании экзерциргауза — манежа, располагавшемся между Александровским садом и зданием университета, состоялось торжественное открытие Этнографической выставки, почетным председателем которой был великий князь Владимир Александрович. На нем присутствовали профессора Московского, Санкт-Петербургского, Казанского, Дерптского, Харьковского университетов, действительные члены научных обществ Петербурга, Москвы, Казани, секретари губернских статистических комитетов, московский городской голова, гласные Думы, старшины городских сословий Москвы. Преосвященный Игнатий, епископ Можайский, отслужил молебен, протоиерей Н.А. Сергиевский произнес проповедь, в которой назвал выставку «благим совершением, полным святых надежд для отечества» и благословил ее словами: «Божие благословение благому делу. Да буде оно мирно и безгрешно!». Утром 24 апреля выставку удостоили своим посещением император Александр II и «Государь Наследник Цесаревич с Августейшей Супругою Его». Император, осмотрев выставку, «выразил свое удовольствие, сказав, что все исполнено хорошо и со вкусом», и, обращаясь к сопровождавшим его высшим московским чиновникам и профессорам Московского университета, «изволил сказать: Благодарю Вас, господа. Выставка будет иметь успех. Весьма благодарен вам»1. Выставка, открытие которой было столь представительным, рассказывала о традиционной культуре народов Российской империи и славян, живших в пределах Австро-Венгрии, Пруссии, Саксонии и Турции, в Сербском княжестве и в Черногории. Она была подготовлена учеными, объединявшимися вокруг Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете. Главным ее инициатором был А.П. Богданов, хорошо известный в научной среде того времени антрополог, а воплощением в жизнь занимались извест-

ные московские ученые Г.Е. Щуровский, Д.П. Сонцов, Н.Г. Керцелли, Н.К. Зенгер, Н.Я. Березницкий, А.П. Федченко, И.Д. Беляев, Н.А. Попов, И .Я. Ковалевский, архитектор В.В. Соболев, художники Н.А. Рамазанов, А.М. Любимов, Я.М. Яковлев, С.П. Закревский. Работа проводилась под общим руководством В.А. Дашкова, помощника попечителя Московского учебного округа, предоставившего значительную сумму денег на ее организацию. Программа выставки была утверждена императором Александром II по докладу министра народного просвещения. Ученые, задумавшие выставку и воплотившие ее в жизнь, считали, что она должна служить науке: «быть необходимым пособием для изучения антропологии и этнографии, насущная потребность в котором ощущается теперь более чем когда-либо»2, возбуждать у широкой публики интерес к знаниям, способствовать «благому просвещению» народа. Правительство, поддержавшее инициативу ученых, предполагало, что выставка должна продемонстрировать перед всем миром величие, могущество, обширность пространства Российской империи, единство ее народов под властью русского самодержца. Этнографическая выставка, задуманная и воплощенная в жизнь учеными, работавшими «на пользу дела и, следовательно, на пользу дорогого всем нам отечества»3, представляла собой довольно яркое зрелище, отличающееся оригинальностью художественного замысла. Она состояла из трех отделов. Первый отдел, рассчитанный на осмотр его «простой публикой», был наиболее выразительным и новаторским по оформлению. Ученые поставили перед собой задачу доступно, понятно и интересно показать «представителей главнейших племен в их естественной обстановке, с атрибутами их домашнего быта». Она решалась через обстановочные сцены, каждая из которых включала в себя несколько антропологически точных фигур-манекенов в традиционных для того или иного народа костюмах, в окружении подлинных предметов народного быта. Они располагались на фоне декораций жилых зданий, кузницы, мельницы, духана, лавки, торговых помещений, типичных для той или иной местности пейзажей, в окружении живой растительности. Каждая обстановочная сцена представляла собой картинку жизни того или иного народа: одни фигуры «разыгрывали» свадебный обряд, другие — «поклонение огню», третьи «ковали» железо, «багрили» рыбу, «продавали» пряники, «водили» медведя, «сидели» в чайхане и т. п. По словам людей, видевших выставку, «каждая группа с ее обстановкою давала по возможности цельное понятие об образе жизни и жизненных условиях племени»4. Второй и третий отделы служили дополнением к первому и были рассчитаны в основном на специалистов, детально интересующихся культурой народов, их археологическими и антропологическими памятниками. Во втором, этнографическом, отделе располагались костюмы и детали костюмов, орудия труда, музыкальные инструменты,

Сцена «Ярмарка». Этнографическая выставка 1867 года

модели построек, лубочные картинки, рисунки, фотографии. В третьем, антропологическом, коллекции черепов, костяков, анатомические препараты, материалы археологических раскопок курганов и т. п. По словам очевидцев, все эти «материалы вообще драгоценные и по качеству, и по количеству» могли бы стать «прочным фундаментом для будущего музея»5. Наибольший интерес «любознательной публики как ученой, так и неученой», естественно, вызывал первый отдел с его театральными сценками, раскрывающими удивительно разнообразный мир людей, живших, казалось бы, рядом и в тоже время далеко. С.В. Максимов, известный этнограф середины XIX века писал: «Общее впечатление, производимое выставкою, чрезвычайно приятно. На первых шагах уже чувствуется что-то своеобразное, небывалое и невиданное»6. При этом вызывали любопытство не только народы, казавшиеся тогда экзотическими, такие как алеуты, эскимосы, якуты, буряты, или народы, сравнительно недавно появившиеся на карте Российской империи: грузины, мингрелы, хевсуры, черкесы, туркмены, таджики, но и более знакомые: русские (великорусы), украинцы (малорусы), белорусы, не говоря уже о славянских народах Западной и Южной Европы.

Славянский мир, представленный со всей возможной яркостью и полнотой, воспринимался посетителями выставки как нечто чудесное, удивительное и в то же время близкое, родное. Традиционная культура русских, украинцев, белорусов, так же как и славян Австро-Венгрии, Саксонии, Пруссии, Турции, Сербского княжества, Черногории, впервые выставлялась на всеобщее обозрение. По словам устроителей выставки, ее особенности были известны русскому образованному обществу «хуже, чем особенности племен Австрии и Австралии». В то же время это была узнаваемая культура, культура своего народа и народов, считавшихся братьями русских, украинцев, белорусов. Экспозиция славянских народов начиналась с демонстрации культуры великорусов. Основное пространство, отведенное на выставке этому народу, занимала обстановочная сцена «Ярмарка», которая была сформирована из множества фигур в костюмах разных губерний европейской России. На «ярмарке» можно было увидеть женщин, продающих полотенца и холсты, ложкаря со своим товаром, продавца книг и лубочных картинок, мальчика, купившего пряники, лоточников с яблоками, пирогами, мужика, предлагающего квас, вожака с медведем, мальчика, играющего в бабки, и просто группы из двух-трех беседующих людей. Все эти группы живописно располагались среди декораций, изображающих сосновый и еловый лес, деревенские избы, церковь, мельницу. Великорусская ярмарка дополнялась двумя избами с дворами и хозяйственными помещениями, воспроизведенными в натуральную величину. Интерьеры изб, дворы, овин с током — все это было заполнено подлинными предметами быта, подобранными таким образом, чтобы передать действительную обстановку крестьянской жизни. На выставке было много и других обстановочных сцен, не связанных сюжетно с ярмаркой: сцена из домашней жизни уральских казаков, картинка из жизни рязанской женщины, качающей во дворе ребенка, лежащего в люльке, дворник у ворот дома и т. п. Всего на русской части экспозиции имелось семьдесят манекенов. В центре украинского отдела выставки находилась хата в натуральную величину с прилегающим к ней двором и садом, огороженным плетнем, и полем ржи, пшеницы и ячменя. Вокруг в разных позах были расставлены и рассажены шестнадцать фигур: бабушка с внучатами, чумак с парой волов и повозкой, несколько групп мужчин и женщин в костюмах Киевской, Полтавской, Воронежской, Подольской и Харьковской губерний. Культура белорусского народа была представлена жанровыми сценками, изображающими крестьянку-старуху, вяжущую чулок, крестьянина-пчеловода, сидящего у дерева, двух рыбаков с сетью и неводом около лодок, женщину с младенцем в люльке. Славянские народы Австро-Венгрии, Пруссии, Саксонии, Турции, Черногории, Сербского княжества были представлены в двадцати двух 10

Женщина из Нижегородской и мужчина из Рязанской губерний. Русские

11

обстановочных сценах на шестидесяти двух манекенах. Они показывали костюмы и предметы быта поляков, чехов, словаков, словенцев, сербов, хорватов, черногорцев, болгар, гуцул, бойков, лемков, русин. Обстановочные сцены представляли собой, в основном, группы из двухтрех, иногда четырех мужских и женских фигур в праздничных костюмах. В одной группе, например, стояли «чешка сельчанка из Вейповиц и чех, деревенский староста Вейповиц с палкой в руке», в другой «ганачка из селения Градиштка, в окрестностях города Кромержижа, — Мария Адамикова» и «ганак из села Травники, в окрестностях города Кромержижа, — Иосиф Губик»7. Фигуры в некоторых группах изображались с орудиями труда: «Краковянка, крестьянка, из окрестностей города Скальбмержа... изображена при занятии пряжением льна на пряслице», «Краковянин,

крестьянин,

хлебопашец

из

окрестностей

города

Скальбмержа... В правой руке он держал бич; в левой руке хомут с полным прибором и постромками»8. Наряду с этими обычными для Этнографической выставки группами были три обстановочные сцены с хорошо выраженным сюжетом: «Свадьба словенцев Зильской долины», «Слепой певец-серб в окружении крестьян», «Осенняя сцена из жизни венгерских славян». «Свадьба словенцев» вызывала всеобщий восторг людей, приходивших на выставку. Обстановочная сцена включала в себя изображение двух обрядовых действий на свадьбе, которые происходили внутри двора, обнесенного забором, шесть фигур: невесту и жениха, дружку, дружицу, знаменосца, всадника на коне. Пятью фигурами разыгрывался постельный обряд свадьбы. Невеста, жених, дружка, дружица, знаменосец стояли около кровати, приготовленной для брачной ночи, и ларя с приданым невесты. Эта сцена включала в себя множество очень интересных вещей — атрибутов свадебного обряда: невеста в свадебном костюме держала в левой руке «фасанетель» — платок, в правой — «оловну пинту» — кружку для вина, жених «в правой руке держит колокольчик наподобие рюмки, в которой налито вино», знаменосец изображался со знаменем в правой руке, а в левой держал так называемый «рогель с небольшими ветвями, на которых надеты два яблока, две фигурки — мужская и женская, и древесная губка, изображающая краюху хлеба», а дружица «в правой руке держала вилку, между зубцами коей вставлена ложка, на одном из зубцов воткнуто изображение петуха, на другом восковая свечка». Кровать была постелена так, как у словенцев положено постилать ее для брачной ночи: «На кровати находились: соломенный мешок; мешок с овсяными осевками; длинная головная подушка, набитая тем же; простыня на всю постель, одеяло с шестью льняными простынями; на боку кровати голубая доска с цветочною гирляндой и небольшая голубая доска, изображающая сердце; небольшие деревянные ножницы за изголовной доской; деревянные ножницы за длинною

Старик и дети. Сербия. Крагуевецкий округ. Сербы

13

Вожаки с медведем. Смоленская губерния. Русские

голубою доской у подножия кровати; потом еще одна длинная подушка, обтянутая наволокою с кистями»9. В сцену были введены также два очень интересных предмета, которые воплощали, по представлениям словенцев, мужское и женское начала. Мужское начало воплощалось в «деблице» — деревце «на вершине коего помещен петух, на ветках висят два яблока, два сердца, две фигуры: мужская и женская, и много грецких орехов »; женское — в розе, которая представляла собой деревянный подсвечник с шестью свечами, через который был пропущен железный стержень, увенчанный тремя позолоченными шариками. Рядом с этой композицией разыгрывался древний свадебный обряд «разбивания бочонка», который, по представлениям словенцев, должен был символизировать половой акт, превращающий девушку и парня в женщину и мужчину. Сцена представляла публике всадника на коне, пытающегося железным колом пробить поставленный на столб бочонок. «Свадьба словенцев» воспринималась посетителями выставки как красивое занимательное зрелище, их восторг вызывали хорошо выполненные манекены, нарядные костюмы, любопытные свадебные атрибуты. Сцена «Слепой певец-серб», составленная из четырнадцати фигур

14

Чумак. Воронежская губерния, Новохоперский уезд. Украинцы

детей, женщин, мужчин в праздничных костюмах осмыслялась несколько иначе. Она рассматривалась как символ героической истории славянских народов и их борьбы за независимость. Славянский отдел выставки создавался трудами множества людей, собиравших для него экспонаты, заботившихся об оформлении экспозиции, вкладывавших в него деньги. Профессор Харьковского университета П.А. Лавровский в статье, посвященной Этнографической выставке, писал, что его создавали «люди не только знающие, но и любящие, понимающие высокий в нем интерес народный»10. Подбором памятников культуры русских, украинцев, белорусов для выставки занимались сотрудники губернских статистических комитетов земств, члены научных обществ, а также частные лица, «одушевленные

сочувствием

«послужить на пользу

к общерусскому

отечества»11.

предприятию»,

желавшие

Наиболее интересные коллекции бы-

ли переданы на выставку Рязанским, Гродненским, Киевским, Тамбовским,

Тверским

статистическими

комитетами,

Черниговским

обществом любителей естествознания, а также действительными членами Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии. Часть из них была поднесена в дар, часть была куплена на деньги выставочного комитета. Из частных лиц наиболее интересные костюмы по-

ступили от художника А.М. Любимова, этнографа JI.H. Майкова, князя И.И. Шаховского, А.М. Раевской, князя Е.А. Черкесского и других. Отдел, рассказывающий о культуре славян Западной и Южной Европы, формировался славянскими учеными и общественными деятелями, которые с энтузиазмом отнеслись к участию в московской выставке. Чешская газета писала: «Мирное соединение славян под покровом науки само по себе может быть названо такой возвышенной целью, которая может поднять мысль народов, принадлежащих к славянской семье, над всеми вековыми спорами их»12. Сбор экспонатов и частичное финансирование работ взяли на себя различные славянские научные общества, которые создали с этой целью специальные комиссии и комитеты. На территории Словении, Хорватии, Далмации сбором памятников занялся комитет, организованный при Обществе для изучения южнославянской истории и языка в Загребе. Научное общество в Белграде избрало из своего состава комитет, который должен был собирать экспонаты в Сербии. Коллекции по культуре славянского населения Галиции взялись приобрести для выставки на собственные средства Галицко-русская матица — научное общество во Львове, и Русский народный дом — львовский славянский клуб. Пожертвования в пользу московской выставки сделали владетельный князь Сербии Михаил Обренович и сербское правительство, князь Черногории Николай I и вдовствующая княгиня Даринька. В сборе памятников и в финансировании покупок принимали участие президент Чешского исторического общества известный этнограф Карл Яромир Эрбен, черногорский архимандрит Никифор Дучич, хорватский фабрикант Феликс Лай, сербский депутат сейма Хорватии, Словакии и Далмации, Александр Вукашинович, хорошо известный в России национальный деятель Галиции Я.Ф. Головацкий, директор евангелической гимназии в городе Тешине Калинчак, священник из Южной Штирии словенец Матия Маяр, директор школы из города Сомбор Николай Вукичевич, доктор Каракановский из Константинополя и многие другие ученые и общественные деятели — участники славянского национального движения. Этнографическая выставка в Москве, задуманная как чисто научно-образовательное предприятие, приобрела ярко выраженный политический характер. Это было обусловлено целым рядом обстоятельств. Идея «собрать на выставке все племена, населяющие Россию, под одну кровлю»13 плохо сочеталась с демонстрацией на ней культуры славянских народов, живших на территории других европейских государств. Объяснение ученых о чисто научном интересе к культуре родственных русскому славянских народов мало кем признавалось за истину. Важным обстоятельством, придавшим политический оттенок выставке, был приезд на нее деятелей славянского национального движения. Приглашения были разосланы от имени организаторов выставки, но фактически их прием шел на достаточно высоком уровне. В Петер16

Девушка с ребенком. Воронежская губерння, Берючинский уезд. Украинцы

Крестьянка со снопами. Воронежская губерния. Украинцы

бурге и Москве были организованы комитеты для приема гостей, Главное общество Российских железных дорог и Главное Управление Николаевской железной дороги с разрешения императора предоставили гостям специальные поезда, а Петербургская и Московская городские думы выделили деньги для их приема. На выставку приехало из европейских стран и Турции восемьдесят гостей, среди них много хорошо известных всему славянскому миру ученых, политических деятелей. Славянские гости находились в России две недели и принимались исключительно тепло как университетскими профессорами, так и городским правительством Москвы и Санкт-Петербурга. Для них устраивались торжественные празднества, встречи и приемы, которыми, по выражению тех лет, «чествовалась идея славянского единства». В иностранной прессе Этнографическая выставка, приезд для ее просмотра славянских общественных деятелей рассматривались однозначно: как попытка Москвы взять под свое покровительство славянские народы, стать «центром и средоточием национального единства славян». Одна из немецких газет оценивала открытие славянского отдела

Крестьянин с трубкой. Воронежская губерния. Украинцы

на Этнографической выставке как явную демонстрацию стремления России к соединению всех славян, а венская пресса восприняла это событие как попытку заговора против Австрии, как «преступное покушение на ее существование»14. Эта мысль получила развитие в одной из берлинских газет, в которой утверждалось, что устремления Москвы к объединению славян под своей властью, нашедшие свое отражение на выставке и в приеме славянских общественных деятелей, могут иметь «последствием в отдаленном будущем разделение власти в Европе между славянскими и германскими племенами... Что касается ближайшего будущего, то Австрия, более чем кто-либо, имеет причины опасаться панславистских стремлений, в настоящую минуту так смело выступающих на сцену, ибо эти стремления имеют в виду отнять у Австрийской империи некоторых членов, составляющих необходимое условие ее политического существования»15. Обеспокоенность австро-немецкой общественности в какой-то степени была вызвана и некоторыми заявлениями российских славянофилов. Профессор Петербургского университета этнограф В.И. Ламан-

ский на торжественном обеде, посвященном открытию выставки, провозгласил тост: «Подымая бокал, заявляю искреннейшее пожелание, да процветает в России наука и образованность, да принимает она всенародное самобытное направление, да развивается у нас славянское самосознание и да становится русский язык — языком общеславянским»16. Профессор Харьковского университета П.А. Лавровский, выступая со своими впечатлениями о выставке в газете «Современный летописец», писал, что выставка в Москве была «внешним выражением племенного славянского единства» и что именно Москве должен принадлежать «почин в объединении всеславянском». Заканчивалась статья словами: «Да утвердится и укрепится это духовное, нравственное единство славян на почве московской так же единодушно и прочно, как незыблемо упрочилось на ней государственное единство славяно-русского народа»17. Славянофильские заявления воспринимались достаточно болезненно не только австрийской и немецкой прессой, но и польскими эмигрантами. Во Франции ими были организованы демонстрации протеста против выставки, а поездка представителей славянского зарубежья в Москву воспринималась как измена всему славянству. Польские эмигранты составили манифест, в котором утверждали, что Этнографическая выставка имеет своей целью «доказать миру, что пятьдесят миллионов жителей Московского царства, вместе с тридцатью миллионами славян, находящихся под властью Турции, Пруссии и Австрии, составляют не одно племя, но один сплошной народ славянский. Этот восьмидесятимиллионный народ, соединив свои силы, может на вызов немцев грозно ответить, что Москва должна быть центром и средоточием национального единства славян. Такое значение Этнографической выставке придают все органы московской печати»18. Русское правительство в ответ на это заявление было вынуждено сообщить, что оно «совершенно в стороне от прославления мнимой объединенной славянской нации, что это делает известная партия, представленная московской печатью, что покровительствуемая Императорским Двором Этнографическая выставка не имеет ничего общего с утопиями этой партии»19. Реакция славянских деятелей на нападки иностранной прессы и высказывания русских сторонников объединения славян под властью Российского государства в связи с Этнографической выставкой и приездом на нее славянских ученых была достаточно тверда. В газете «Слово», издававшейся во Львове, указывалось: «Съезд славянских ученых в Москве, этом первопрестольном городе могущественной Руси, служит знаменательным свидетельством в пользу зрелости славянской идеи и порукою, что славянский мир не даст поработить себя чуждым, не славянским элементам. Можем питать твердую надежду, что Чехи, Моравы, Словаки, Хорваты, Сербы, Болгары, представители которых собрались ныне на славянской земле, в русском городе Москве, для посещения Эт20

нографической выставки, уразумеют выгоды взаимного общения. Совершенно ясно, что мы не говорим тут о соединении всех Славян под одною политическою властью; речь идет о внутреннем сближении Славян между собою, под какими бы правительствами они не находились, и о солидарном поддержании одной и той же программы, обеспечивающей славянам развитие их славянской жизни»20. Этнографическая выставка в Москве закрылась 19 июня 1867 года. Ее посетило 83 048 человек, среди которых были и славянские ученые, участвовавшие в организации на ней славянского отдела. Экспонаты выставки вошли в состав Московского Публичного Румянцевского музея под названием «Дашковский этнографический музей». В советское время они были переданы Музею народов СССР в Москве, а с 1948 года хранятся в Российском Этнографическом музее в Санкт-Петербурге. ИМ. Шангина

ПРИМЕЧАНИЯ: 1. Этнографическая выставка 1867 г. Императорского Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии // Известия ИОЛЕАЭ. 1878. Т. XXIX. С. 22. 2. Инструкция собирания предметов для русской этнографической выставки и русского музея, устраиваемых Обществом любителей естествознания // Известия Общества любителей естествознания, состоящего при Императорском Московском университете. Антропологическое отделение. Т. 1. Приложение 1. 1865. С. 1. 3. Этнографическая выставка... 1878. С. 24. 4. Там же. С. 74. 5. 6. 7. 8.

Санкт-Петербургские ведомости. 1867. 24 мая. Этнографическая выставка... 1878. С. 30. Там же. С. 52. Там же. С. 51.

9. Там же. С. 53. 10. Там же. С. 31. 11. Там же. С. 14. 12. Цит. по: Иванова О.А. Всероссийская этнографическая выставка 1867 года // Материалы по работе и истории этнографических музеев и выставок. M., 1972. С. 121. 13. Этнографическая выставка... 1878. С. 23. 14. Там же. С. 33. 15. Там же. С. 35. 16. Там же. С. 28. 17. Там же. С. 32. 18. Там же. С. 85. 19. Всероссийская этнографическая выставка, устроенная Обществом любителей естествознания. M., 1867. С. 172. 20. Этнографическая выставка... 1878. С. 35, 36.

21

Белорусы

Костюм женский Женщины на голове носят наметки и чепец, девушки обвязывают голову белым или разноцветным платком, иногда ситцевым или бумажным; в праздничные дни некоторые носят корсеты, вроде камзола, иногда чулки и башмаки. Шею девушки и женщины всегда украшают бисером или корольками в несколько ниток; на пальцы надевают медные или костяные кольца, в ушах носят томпаковые серьги.

22

Женщины в праздничных костюмах. Могилевская губерния

Женщины в праздничных костюмах. Минская губерния

23

Болгары

Костюм женский Особенно разнообразен костюм болгарских деревенских женщин. Почти в каждом округе существуют свои моды. Предмет туалета, о котором заботятся наиболее... — эторубагика, которую покрывают обыкновенно роскошными вышивками на груди, плечах и оконечностях рукавов, а вверху собирают широкими складками. Вышивается она разноцветной шерстью или шелком, и узоры этих вышивок так разнообразны, так прелестны, что могли бы служшпъ образцам самому искусному европейскому составителю узоров. Сверх этой изящной рубахи надевается юбка из плотной полосатой гиерстяной материи домашнего тканья; на нее надевается из такой же материи обгиитый бахромой фартук иногда наперед, иногда назад... Часто эти фартуки (передний и задний) надеваются без юбки... Юбка и фартуки придерживаются поясом, украшенным обыкновенно большими кольцами или пальмообразными ветвями, металлическими или перламутровыми. Часто эти пояса переходят по наследству из поколения в поколение, как драгоценные вещи, так как украшения на них бывают из литого серебра или филиграневые с эмалью и драгоценными камнями. Болгарские женщины вообще любят украшения всякого рода: серьги, браслеты, кольца, и, если не имеют настоящих драгоценностей, то заменяют их поддельными.

24

Женщина в праздничном костюме. Болгария, Тырновский округ

Группа мужчин, женщин и детей в праздничных костюмах

25

Македонцы

ш

Костюм женский Наиболее странными и оригинальными принадлежностями женского костюма охридских селений Македонии являются пояс, сокай и гайпшнь. Считается, что ничего подобного нигде и встретиться не может. Пояс носили сверху кюрдеш — белой из гиаяка [сукна] длинной до колен одежды без рукавов... расходившейся на две полы сверху донизу ...на груди и по плечам вышитой разноцветными вышивками... Он [пояс] состоял из нескольких черных и довольно длинных шерстяных шнурков, свитых, как снопики. Когда опоясываются ими, их перекрещивают на желудке так, чтобы от этого постепенно образовался спереди вдоль по животу до самых сосков "горбняк". Таким образом этот странный пояс предохраняет желудок женщин, особенно беременных, от всякой внегиней непредвиденной опасности, равно как и крест (перекрещивание шнурков) от простуды. Внутренность подпоясного горбняка, под которым образуется довольно объемистое пространство, служит им помещением для различных вещей. Сокай, длинный и более одной пяди в ширину полотняный твердый убор, одетый на голову, с наклоненным на темя гребнем в ладонь вышиною, обрагценным в сторону лица, подвязанны й подбородником и спущенный сзади вдоль по спине до кален; по всему нижнему краю его висит до подколенок [икр] в полторыдве пяди длиной нашитая одна на другую бахрома. Другой, подобный сокаю убор, т. н. гайтань, носят молодые

замужние женщины; он отличается от сокая только тем, что весь сверху донизу унизан и покрыт озерными мелкими раковинами и "целами" (цела), т. е. стариннъими серебряными монетами, даже и по бахроме; он делается настолько тяж&чым, что с большим трудом его держит голова. Сверху сокая носят убрус, белую, грубую, квадратную полотняную повязку, вышитую узором около четырех пальцев ширины вдоль по двум ее краям разноцветными бумажными и шелковыми пряжами.

Мужчина в праздничном костюме

Группа мужчин, женщин и детей

Костюм женский К женской, вышедшей из употребления, одежде принадлежат: чепек из шелковой материи, круглый в виде шапки, плотно прилегающий к голове, выгиит серебром и украшен серебряными коронками; хрустка-турецка (турецкий платок) разных цветов, которым обвязывалась голова; горсет немножко длиннее пояса, без рукавов, внизу с маленькими клапанами или фалдами, плотно прилегающиие к телу, различного цвета, по большей части красного, с разным блестящим вышиванием, носился вместо нынешних кафтанов; венгерка длиною ниже колен, без воротника, с длинной пелериной; у рукавов кчапаны из красного сукна, по швам от 1теча к поясу, в поясе, кругам шеи и на груди обшивалась серебряной тесьмой в вершок ширины, плотно прилегала к телу и имела фалды сзади; ральтух из белого полотна, длиною в три аршина, по краям и концам обшит муслиновыми коронками.

28

Костюм мужской По сведениям, сообщенным из Келецкой губернии, городской костюм имеет большое влияние на крестьян. ВМеховскамуезде... мужская одежда шьется из хлопчатобумажного и парусинового полотна, ситца, бумазеи, черного, белого и других цветов сукна... Из старинной мужской одежды еще сохранилась рогатка (шапка) из темно-синего и других цветов сукна, верх имеет квадратный, отчего образовывались четыре рога и потому названа рогаткой. Нижняя часть при лице кругом опушена черным или сивым барашком в tnpu-четьфе вершка ширины. Кафтан краковский длиною почти до колен из темносинего или черного сукна, без рукавов, плотно прилегающий к телу, с четырьмя разрезами от пояса вниз, т. е. сзади и по бокам; эти разрезы называются кольтами. По бокам карманы с клапанами; воротник малый, торчащий вверх, под шею, клапаны отложены к плечам. Края воротника и всех отверстий, клапаны, кальты и краяр>укавов выложены красным сукном. Воротник, грудь и рукава у кисти нашиты в два или три ряда зеленым шнурком с кутасами; между шнурком и кутасами очень густо нашиваются металлические или серебряные выпуклые маленькие белые пуговицы. Пас (пояс) имеет от четырех до пяти вершков ширины, сделан из мягкого ремня, попротыкан разноцветными ремешками и усажен очень густо желто-медными маленькими пуговицами; застегивается несколькими крючками.

29

Крестьянин. Келецкая губерния, Меховской уезд

Крестьянин в праздничной одежде

Мужчина и женщина в свадебных костюмах

Девучика в праздничном костюме

Женщина в праздничном костюме. Краковская губерния

31

Вологодская губерния

Крестьянки около избы. Вологодская губерния, Великоустюжский уезд, деревня Платовский Починок

Костюмы мужской и женский В праздник крестьянский парень имеет вид фабричного человека: он выходит в хоровод в шелковой рубашке, пиджаке и шароварах из тонкого сукна или трико, фуражке и щегольских сапогах со скрипам. Крестьянские девушки изредка надевают повязки, старинный головной убор, шитый золотом или серебром (чаще тем и другим вместе) и жемчугом. Этот головной убор передается из поколения в поколение, от бабушки внучке... [Он] одевается только, когда идут в церковь или в хоровод. Для невесты повязка обязательна.

Дружка у дома невесты. Архангельская губерния, Кемскийуезд, село Сенная Губа

33

Женщина в праздничном костюме. Архангельская губерния

Девичий хоровод. Архангельская губерния, Кемскийуезд, село Кандалакша

Сказительница бгялин Аграфена Матвеевна Крюкова. Архангельская губерния, Архангельский уезд, село Нижняя Зимняя Золотица

35

Пермская губерния

Костюм женский Каждодневная женская одежда состоит из сарафана самотканого синего холста или нанки, обшитого только зеленым гарусом; рукава и верхняя половина рубашки делаются из самотканого же красивого бумажного красного с синими или белыми клетками холста... Праздничная одежда ни в чем не изменяет покроя, но весьма разнообразна по цвету и материи; она делается из ситца, кумача и шерстяных материй; сарафаны отделываются внизу парчой... позументам, широкой бумажной пестрой лентой, и некоторые — узенькими шелковыми разных цветов и в несколько рядов ленточками. Сарафаны делаются довольно короткими, так что из под них всегда видна нога, обутая в белый чулок, и простые кожаные коты; у более щеголеватых коты эти шьются из золотой парчи... Головной убор женщин состоял из расшюпых кокошников и волосников.

36

Женщины, в свадебной одежде. Костромская губерния

--шг

Крестьяне в праздничной одежде. Костромская губерния, Солигаличский уезд

37

Рязанская губерния

Крестьянки в праздничных костюмах. Воронежская губерния, Павловский уезд, деревня Воронцовка

Костюмы мужской и женский Женщины носят поневу, навершник, запан... и пояс... Праздничный запан, тот же фартук, но только с пришитой к нему гр>удъю, украшают до половины снизу полосками ситца, кумача, нашивают на него ленты и тесьму, расшивают шерстью и пришивают к краям кружева и бахрому. Замужние женщины косы закладывают на верх головы так, что по сторонам ее образуются уголки, отчего покрышка головы выходит, как говорят местные жители, с рожками ... На шею надевались "ожерелье" и "монисты" с большими медными крестами, а также несколько рядов бус... В праздники носились кожаные коты с низкими каблуками и с медным ободком выше каблука. [Мужские]рубахи были белые с кумачными подмышками, без ворота, а порты набитные, назывались они "маслянки" и по рассказам были тверды, как лубок, и всегда носили запах перегоревшего масла и краски... К летним мужским шляпам, таким же высоким, как и шапки, начали пришиваться ленты красного или зеленого цвета в один или два ряда, а некоторые, побогаче, украшали подобными лентами всю шляпу, и сбоку пришивались к шляпе павлиньи перья. Крестьянка в праздничном костюме. Тульская губерния, Новосилъский уезд, село Воротынцево

39

Уральские казаки

Костюм женский Женщины носили сарафаны парчовые, глазетовые, украгиенные по переднему продольному разрезу пуговицами сверху и до низу и обшитые в два ряда галуном. Под сарафан надевались рубахи пестрые и красные. На голове в обыкновенные дни замужние женщины носили волосник, род шелкового чепца, сшитого шапкой и покрывавшего голову от темени до затычка. В праздники на голову надевали сороки,убор вроде кокошника... Сороки иногда украшались жемчугом и драгоценными камнями, так что, по словам старожилов, один этот убор ценился от восьми до двенадцати тысяч рублей.

40

Казак. Забайкальская область

Семья казака. Уральская область

Костюм мужской Мужская крестьянская одежда в Сербии не представляет такого разнообразия, как женская. Местные различия замечаются главным образом в мелочах. Городская же одежда отличается от деревенской и покроем, и материалом. Костюм горожан, не одевающихся еще по-европейски, огпличается от сельского большим изяществом и богатством. Преобладающий цвет темно-синий. Штаны шьются турецким покроем из синего сукна и богато расгииваются черными шнурками; верхняя куртка из того же материала, также расшита, подбивается зимою мехом. Вместо пояса носят пестрые, иногда шелковые или кашемировые шали длиною в несколько локтей. Рубашка украшается вышивкой. Жилет шьется из кармазинного сукна и обшивается золотыми шнурками. Кожаный пояс и вооружение также гораздо богаче, чему сельчан. Обувью служат пестрые или белые чулки и с широким разрезом башмаки.

Костюм женский Женский костюм в разных селах разнообразится головным уборам. У Белграда девушки носят пробор справа налево, и косицы, переплетенные цветами и монетами, откидываются назад от ушей. Передние волосы подстригаются и подвиваются на лбу мелкими буклями. Во многих селах и в городе девуижи носят красные шапочки с темными кистями, вокруг которых обвивается коса наискось сзади на перед. Замужние женщины в деревне редко носят фески. Вместо нее надевают вышитый монетами кокошник, вроде шлема, прикрепленный лентами под подбородком; с верхушки кокошника ниспадает на спину пестрый платок. Лицо у состоятельных женщин кажется как бы окруженным в металлическую рамку, так как и ленты под подбородком обшиваются монетами. На западе женщины носят головной убор в виде тарелки с белым платком, свешивающимся сзади обильными складками; в Пожаревецком округе — шапочку, обшитую монетами с платком сзади. В Крушевецком округе носят род повязки, украшенной цветами и павлиньими перьями; от этого убора спадают на спину белый платок и полоса, густо обшитая монетами.

43

Мужчина в праздничном костюме

Женщина в праздничном костюме

Костюм мужской О костюме моравских словаков сообщают следующие сведения: летом словаки носят короткую полотняную рубаху, широкие, снизу бахромой обшитые штаны и небольшую поярковую шляпу, украшенную шелковым или шерстяным шнурком; затем белый плащ из толстого сукна, который зимой сменяется шубой, точно так же, как широкие летние Ш7паны сменяются узкими зимними, наподобие венгерских. Женщины носят темные платья и длинные белые передники; волосы у них подбираются белой лентой с разноцветной вышивкой, или же заплетаются в две косы и спускаются сзади. Обувь и мужская, и женская довольно груба: она состоит из невысоких, довольно тяжелых сапог.

Мужчина в праздничном костюме

Женщина в праздничном костюме

Костюм мужской Национальная одежда словенцев исчезает под воздействием общеевропейского городского костюма. Но еще в 50-х годах поселяне в герцогстве Крайне ходили в своих старинных национальных одеждах. Головным покровам мужчин была шляпа с широкими полями, из-под которой развевались длинные волосы. Обычной верхней одеждой была красивая куртка, обыкновенно синего сукна, со стоячим воротником и блестящими пуговицами. У богатых крестьян на шляпе золотой шнурок с длинными, падаю1цими на плечи кистями, а под шляпой длинный пестрый шерстяной колпак, конец которого спускается на спину. На груди красный жилет с большими круглыми часто посаженными серебряными пуговицами; на ногах козловые панталоны в обтяжку, доходящие до кален, и высокие тоже узкие, опойковые сапоги... Зимой они надевают длинный тулуп с нашитыми на спине из разноцветных ремней красивыми цветами и арабесками, и маленькую меховую шапку. Прежде в большом употреблении был голубой плащ, но теперь его почти не носят. Вообще словенцы любят простоту; самые употребляемые у них цвета: белый, синий и красный.

Костюм церемониймейстера на свадьбе

Костюм дружки

49

ж Украинцы Полтавская губерния

Костюм женский Сорочка женская делается из полотна своего изделия, из пеньки и, редко, изо льна. Длина рубашки от плеч до земли, ширина три полотнища ...лишняя длина рубашки собирается и скручивается на животе, что придает полноту и округлость талии. Чтобы еще увеличить полноту малороссиянки, украинки одевают на себя по две, три, даже четыре одинаковые одежды. Плахта ткется из разноцветной шерсти или гаруса большими клетками; нитки прядутся дома или покупаются готовыми. Форма плахты четырехугольная, но длина ее меньше на столько, что края не сходятся между собою, образуя промежуток спереди шириною во весь живот; этот промежуток закрывается передником шириною в две с половиной четверти. Передник всегда голубого, зеленого или синего цвета; плахта и передник точно также привязываются к телу окравком; плахта и передник обшиваются иногда цветным шнурком, а по углам пришиваются кисти из цветной шерсти. Волосы кольцом закручиваются на затылке, причем девицы выпускают позади или кольцо косы или всю косу; остальные волосы повязывают платком, завязывая концы его спереди в виде усиков, платки больше шерстяные и шелковые, в будни носят бумажные. Замужние женщины считают позором являться перед людьми без повязки; сбить с головы повязку, сронить ее даже нечаянно считается оскорблением. Замужние женщины носят очипок или кокошник из разных материй; поверх очипка всегда

50

повязывается платок; иногда только дома молодицы позволяют себе вольность — ходят в одном очипке, преимущественно красного цвета. Шею и грудь украшают монистом, дукачами, крестиками, кораллами, бусами иногда до пятнадцати рядов. Между бусами и кораллами вешаются на ушках отдельные монеты от пятнадцати копеек до рубля, а также золотые червонцы; большие монеты вешаются в середину, меньшие по краям; к монисту привязывают также массу лент и пускают их в спину вместе с косой; ленты эти во время свадьбы невеста дарит подругам. На ногах женщины носят красные, зеленые и черные са7гоги с подковами. Костюмы во всех почти уездах подверглись заметному изменению под влиянием городской культуры.

Группа девушек и парней. Полтавская губерния

Группа крестьянок в праздничных костюмах. Черниговская губерния

51

>T( t l S 1 i ' 1 1

SJ'U7

Крестьянское население Галиции no характеру местности (гор и равнин) носит разли чные названия. Народ употребляет для различия жит&чей равнины от горцев следующие названия: первых они называют... доляне, другие же называются горяне, верховинцы. Манекенами представлены исключительно горцы Галиции: гуцулы, бойки илемки. Гуцулами называются русские, живущие на самом восточном отроге Лесных Карпат (Бескидов),у верховьев рек Сучавы, Черемошей (Белого и Черного), Прута, обеих Быстриц до реки Ломницы. За гуцулами к западу от рекиЛомницы, по верховьям рек Свечи, Опора, Стрыя и Днестра, до горы Шереника живет род верховинцев, которых соседние подгоряне и даляне называют бойками. От верховьев реки Сяна по чти до Попрадской долины расселились по всему Низкому Бескиду горяне, или горняки, называемые соседямилемки, илилемаки.

Костюм женский Головной убор женщин прост, но девушки наряжают свои головы очень щеголевато. Замужняя женщина повязывает накрытую чепцом голову или цветным платком (фусткой), или покрывает ее белою переметкой, наметкой или завойкой. Одежда девушек различается тем, что у них обрагцено все внимание на головной убор и русые косы, потом на щеголеватую вышивку белой сорочки. Вся голова блестит от раззолоченного барвинка и зеленых перьев. Дл инные косы гладко расчесанных волос с вплетенными гарусными лентами (уплетками) и алыми бумажньши шнурками (волочкой) в виде кокошника обвивают голову, концы лент и гинурков висят внизу по спине.

52

Женщины в праздничных костюмах. Восточная Галиция, село Синевудск

Группа лемков и бойков. Восточная Галиция, село Завадки

53

Украинцы—гуцулы

i

Семья в праздни чных костюмах

Косттомы мужской и женский Горцы, особенно гуцулы, щеголяют тонкостью холста и стараются, чтобы сорочка была красно вышита... Разрезрубагики небольшой, и рубашка, обыкновенно, застегнута, а шея повязана черным полушелковым платком с красными или зелеными кистями. На груди висит у гуцула желтый медный крест на цепочке или ремешке. Горцы всегда подпоясаны широким кожаным поясом, стягивающимся медными пряжками, которых бывает десять или двенадцать кряду.

За поясом торчит всегда длинный нож и вилки с медными или роговыми, искусно выделанными, рукоятками; иногда и рогатина (род кинжала) и пистолеты. Кроме того, на длинной проволочной цепочке привешана протычка до люльки, или швайка. Горцы любят носить в руке палицу, или топорец, который особенно умеют гуцулы искусно выделывать и украшать бляхами и гвоздиками... Гуцулка в большие праздники одевает синюю суконную юбку с золотыми или серебряными галунами, внизу — сукно, а то

обыкновенно довольствуется двумя полосатыми гиерстяными передниками (запаска). Женщиныгуцулки опоясываются красным вязаным поясом, которого концы с кистями должны висеть сзади. Вместо передника употребляют иногда цветной бумажмый платок. Замужняя жетцина (молодица) должна довольствоваться ожерельем, ей позволительно нанизать несколько шнурков кораллей, бус, крестиков, которых особенно гуцулки навешивают столько, что шея гнется.

55

П > ИТ'.

Костюм женский Женщины носят длинные рубахи на полфута выше пят. Девушки на голове не носят платка, а только шапочку (кара), замужние же женщины покрывают голову платком или носят шапочку, сверх которой повязывается платок так, чтоб половина шапочки была видна. Платок прикрепляется к шапочке на темени стеклянной пряжкой; другая пряжка пришпиливает платок на груди. Корольки обматываются вокруг шеи так, что самая короткая нить приходится выше других на шее, и затем уже постепенно идут нити ниже и ниже. Медальон обыкновенно висит на самой короткой нити, на самой верхней, посередине.

56

Хорватка-сережанка в праздничном костюме, из окрестностей города Карловцы

Невеста из окрестностей города Турополъя

Мужчина в праздничном костюме, из окрестностей города Загреба

59

Костюмы мужской и женский Главная мужская одежда черногорцев — гуня, род длинного кафтана с узкими рукавами и складками на талии. Национальный цвет гуни — б&чый.Люди с состоянием делают ее из весьма тонкого и дорогого сукна и часто даже из бумажкой материи. Богатая золотая расшивка иногда возвышает стоимость гуни до 1500 франков. Под гуней носится джамадан,род широкого жилета, расстегивающегося на груди. Поверх гуни высокопоставленными лицами надевается жакет, род суконной куртки без рукавов, называемый корет, также с богатой расшивкой. Важнейшую часть костюма черногорской женщины составляет корет, род длинной баски с талией и без рукавов. Корет всегда белого цвета, как и гуня, и шьется из тонкого же сукна; по углам и краям он расшит золотом. Корсаж заменяет турецкая рубашка с широкими рукавами, украшенными золотыми галунами. Женщины до замужества носят на голове мужской убор, т, е. капу, или Капицу, но после замужества надевают большой шерстяной или шелковый платок — мараму. Головной убор, мужской и женский — капа, имеет форму ермолки высотой в семь или восемь сантиметров с плоским дном. Делается она из красного сукна, но покрывается по всей своей высоте черной шелковой лентой, которая кончается легкой складкой вверху ермолки. От конца этой складки по красному палю днища, вышивается золотой полукруг, окруженный ореолом. У высшего сословия капа украшена спереди позолоченной или посеребренной медной пластинкой, на которой у сенаторов и адъютантов находится княжеский герб, а у остальных чиновников или военных начальников — корона или вензель князя.

Мужчина в праздничном костюме

Женщина в праздничном костюме

Мужчина в праздничном костюме

61

Костюм женский Чешские... девицы и замужние женщины гладко причесывают свои волосы зауши и заплетают их в одну косу, которую завивают потом в шиньон... Женщины носят обыкновенно длинную рубашку, застегнутую под подбородком, с короткими р>укавами; на ногах имеют длинные красного цвета шерстяные чулки, которые подвязываются ниже колен подвязкою. Девицы носят баишаки из черной опойки, с шитьем наверху; но местами, в особенности близ Плезена, появляются уже вместо башмаков ботинки французского фасона. Пожилые женщины ходят еще в некоторых местах по-старосветски в пантофлях с высокими каблуками. На рубашку надевается корсет красный или из красивой разноцветной материи, который стягивается спереди шнурками. Дома жетцины ходят только в корсете и одной юбке, но когда наряжаются в воскресенье или в праздник, то надевают на себя двенадцать—пятнадцать, а некоторые и до двадцати юбок, одним словом, чем которые богаче, тем больше надевают на себя юбок, чтобы только быть полнее и шире; это отчасти и необходимо, особенно если принять во внимание несоразмерную ширину крыльев чепца. Нижние юбки бывают из худшей материи, но верхняя, которая должна быть длиннее всех прочих, чтобы прикрыть их, делается обыкновенно из хорошей материи, светло-голубой, и внизу по подолу украшена широкою шелковою лентою или бантами. Идя в церковь, на голову надевают круглый белый узорчатый чепец

62

с длинными узорчатыми крыльями, который называется голубинкою. Эта голубинка должна отличаться чистотою и белизною, должна быть хорошо выглажена и накрахмалена. Крылья этой голубичкиу девиц в длину простираются до полутора локтей, от одного конца к другому, а ширина концов бывает около одного локтя, верхняя половина крыла гладкая, а нижмяя узорчатая. На чепец повязывается белый чистый платок, сложенный треугольником так, чтобы средний тупой угол, обыкновенно узорчатый, висел сзади головы между крыльями голубички, передние же два угла завязываются под подбородкам просто на узел. Причем также сильно заботятся о там, чтобы головной платок не был грязен и чтобы он не марал крыльев голубички, которые далеко выдаются из-под него по обеим сторонам головы; причем также чешские жетцины имеют свою особенную манеру складывать этот платок и повязывать его на чепец.

Чехи-влахи из окрестностей города Рожнова в Моравии

шяш

Девушка в праздничном костюме, из окрестностей города Плезен

63

Славянский мир Этнографическая выставка 1867 года Корректор: О.В. Пивоварова Техническое обеспечение: Т.Д. Кустова, Д.У. Шаянова «Славия», 191186 Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, д. 20, а/я Предпечатная подготовка «НП-Принт», Санкт-Петербург Отпечатано типографией «Finnreklama», Финляндия

ISBN 5-88654-136-5

Санкт-Петербург, 2000